1

Жизнь – это начало смерти.

Смерть – это начало жизни.

Мимо – время, в котором живём,

если живем...

2

Время, в котором мы жили,

явится между строк.

Непотаенное шило

и домотканый мешок –

вот всё, чем мы овладели,

жизнь, без ветрил бороздя.

Плыли вперед – мимо цели,

прибыли в порт, там судья.

Выкличет он Фемиду

под наш оправдательный вздор.

И… Суд, я подмечу, закрытый.

Не оглашу приговор.

3

Рано – поздно – никогда.

Да и нет. Сейчас – тогда.

Провожаем поезда –

Кто куда...

Была выдача – аванс.

Есть надежда – будет шанс.

Слово за слово, но к ночи

с каждым днем вся жизнь короче.

4

Всё, что ниспослано в протест,

убито.

Закрыты ставни.

Свет длиною в луч

скользит себе,

пылинки подминая,

к угрюмой вешалке,

где тяжкое пальто

ждет своего попутчика.

Куда?

Подскажет небо.

5

Будем жить с мечтой о благе,

прячась в памятные сны.

Ряхи – драки, страхи – флаги,

да и осень без весны.

6

Когда бы дождик в пятницу,

а истина в четверг.

Когда бы с жизнью справиться –

вернуть 20-ый век.

Когда бы смехом-хохотом

привлечь заблудший мир,

чтоб видели: не плохо там,

где есть бесплатный сыр.

7

Ночная прохлада,

плюс рыба в запруде.

Не надо! Не надо!

Простим и забудем.

Соленое слово,

кислая мина.

Все снова и снова.

Надеюсь, что мимо.

8

Путевой обходчик

сошел с колеи.

Теперь ищут его

в придорожных кустах.

А он в том временном

отрезке Земли,

где надежнее слов,

чем «режь!» и «коли!»

не найти,

коль гложет смертельный страх.

Справа – враг, слева – друг,

чуть подальше – стукач.

А душа в самоволку рвется –

домой.

Но домой – ни ногой!

И ни шагу назад.

Стой! Стой! Стой!

И не плачь!

А ведь он – путевой обходчик.

Ему

не стоять,

а ходить – не сходить с колеи.

Однако: «ни шагу назад!»

«Режь – коли, режь – коли!»

Никакого движенья,

а уходишь во тьму

где все кувырком:

морг – гром,

мод – дом,

гол – лог,

год – дог,

му – ум,

мук – кум.

9

Когда

взрывается автобус,

осколки неба преломляются

подобно стеклу.

Кому-то в рай

выправляется пропуск,

а времени нашему –

в кромешную мглу.

10

Мне рассказали о песне.

Пел её поводырь.

Он вёл слепого на виселицу

и в такт малоподвижных ног

выводил:

– Лето встречают по запаху

ягод лесных и грибов.

Осень встречают по шелесту

листьев, спадающих с веток.

Будет зима, поднатужишься,

снег напружинишь и вырвешься

к дальней, весной расцвеченной,

вербе на том бережку.

– Деду! Скажи, а где тот бережок?

– Он в лето восходит под запах

ягод лесных и грибов.

В осень вступает под шелест

листьев, спадающих с веток.

И в свете к тебе приближается,

ступеньки навстречу мостя.

– И долго ещё мне, незрячему, до света

идти по ступенькам, ведущим наверх,

и чувствовать не опору,

а шаткую тьму под ногой?

– Будет зима, поднатужишься,

снег напружинишь и вырвешься.

– Деду! Я вижу! Весеннее

солнце восходит и светится.

Верба ветвями тянется.

И берег – рукою подать!

– Прости, я не слышу тебя.

– Деду! Гляди! Я на том берегу.

Здесь лето с весной одновременно,

Зима здесь иль осень – без разницы.

Здесь шелест и запах и... вижу я!

Здесь вижу что-то прекрасное,

наверное, новый мир.

Деду! Ты меня слышишь?

– Я тебя не слышу, сынок.

11

– Шаг в сторону – расстрел!

А он не мог. Дыханье через раз.

– Начальник!

– Замолчи, урод!

– Я по нужде… по маленькой… позволь.

– Мочи в штаны!

Колонна хохотнула.

И голос издали, простуженный, в хрипотце:

– Профессор он. В штаны лить не по чину.

Гундосый отклик эхом подхватил:

– Учиться никогда не поздно, пусть профессор!

Но поздно оказалось поучать.

Шаг в сторону.

Струя буравит землю.

И выстрел в спину.

12

Хаос –

доступная одежда

для страны революций.

13

Улица опустела...

Вырос стройный цветок

на асфальте.

14

Упала капля...

отраженный мир

застыл в движенье.

15

При обмене серого вещества

на мозговую извилину

обнаружил толику разума

и решил поделиться с другом.

Послал эсемеску по адресу,

получил эсемеску в ответ:

– Не пойму, что даёшь мне РАЗОМ?

Дай за два РАЗА – шутка, старик.

Подивился на глупость, и двинул с досады

в близлежащий ломбард,

чтоб с умом заложить находку

на месяц-другой, пока не понадобится.

Но приёмщик, посмотрев сквозь очки

на толику разума, деньгами не стал сорить,

а предложил снести в парламент:

– Ваш товар там в цене,

в особенности, когда вносят поправки в Закон.

– Божий?

– Им виднее – в какой…

Но и там не купили,

пояснив с высоты положения:

– С чего вдруг платить?

ЭТО каждому человеку бесплатно положено! 

– Бесплатный сыр бывает только в мышеловке! –

откликнулся он и понуро пошёл восвояси,

оставшись при РАЗУМЕ,

который никому не нужен,

как и ему самому,

что он понял в первый же момент обладания.

А ещё говорят: «глупец».