Руслан проснулся, нащупал колокольчик и позвонил. Бесшумно открылась дверь, в ярко освещённом проёме появился дворецкий и замер в услужливой позе. В руках у дворецкого поблёскивал поднос со стоящей на нём кружкой тёмного пива. Руслан зевнул и, приподнявшись на подушках, заговорил:
— Здравствуй, Оливер. Буду вставать. Что на завтрак?
— Доброе утро, сэр, — дворецкий подошёл к постели, поставил кружку на тумбочку, взял с подноса листок с меню и зачитал: — «Отборные кусочки оленины и косули, обжаренные в свином сале под лёгким апельсиновым соусом в изумительном прозрачном бульоне из цесарки». Повар старается, сэр.
— Да, молодец. Скажи, что я буду через пятнадцать минут.
Дворецкий поклонился и хотел уйти, но Руслан жестом остановил его.
— Ты помнишь про барбекю, Оливер? Газон у гостевого домика постригли? Я вчера просил постричь там и у вольеров с леопардами.
— Конечно, помню, сэр. Садовник закончил час назад. И стрижку, и жизнь. Леопарды съели его, сэр. Но к барбекю всё готово. Я только хотел уточнить список гостей, точное время прибытия и насчёт нового садовника…
— За завтраком, Оливер, всё за завтраком. И кормить леопардов надо, пятнадцатый садовник уже... Он же был узбек? Ну ладно, иди, я буду вставать.
Дворецкий исчез, Руслан присел на кровати, взял кружку с пивом и только хотел сделать глоток, как на него откуда-то сверху прыгнула белокурая красавица Изольда, кошка породы као-мани с разноцветными глазами и ужасным характером. От неожиданности Руслан вздрогнул, кружка выскользнула из руки и пиво вылилось на шёлковые простыни, образовав довольно приличную лужу посреди постели.
— Соскучилась, Изольдочка… — улыбнулся Руслан.
Он никогда не ругал свою любимицу, тем более из-за такой мелочи, как пролитое пиво. Пить, правда, захотелось ещё сильнее, и Руслан вновь потянулся к колокольчику, позвонил и…
Руслан проснулся от противного звонка телефона, нащупал рукой возле себя что-то мокрое и открыл глаза. Одёрнув руку, он понюхал её, но пахло явно не тёмным пивом. Руслан расстроено вздохнул. Конечно, возвращаться в явь из сна, в котором дворецкий по утрам приносит холодное пиво, а домашние леопарды жрут садовников, не хотелось, да ещё этот дурацкий надрывающийся телефон…
— Верка! — крикнул он в сторону кухни. — Эта твоя тварь опять на постели нагадила! И телефон свой возьми, может, квартиранты твои дебильные с утра пораньше!
В комнату зашла непонятная женщина некрасивого возраста со стаканом пива, которое она не собиралась предлагать Руслану, а с удовольствием пила сама. И телефон она брать тоже не собиралась, умный аппарат это понял и обиженно затих.
— Почему тварь? Ты сколько вчера пива выпил, а мочевой пузырь не резиновый. Я от тебя ночью на диван ушла. Вставай, стирать всё нужно и порошка я купить забыла. И надо у твоих родителей постирать, а то у нас и так счета за свет — упасть-не-встать. Им-то всё равно, с ихними пенсиями, куда им тратить… Сколько обещал стиралку мимо счётчика подсоединить! Все нормальные люди мимо счётчика стирают, одни мы, идиоты, платим, а они себе особняки покупают. Вчера по телевизору показывали, я тебе кричала, ты спал уже. Одно ворьё в этом «Мосэнерге» сидит! Иди, я пива принесла. А квартиранты звонить не будут, я к ним ходила.
Верка сдавала свою квартиру гастарбайтерам-узбекам и, пока Руслан видел лучезарные сны, побывала там и получила деньги за прошедший месяц. Она всё мечтала пересчитать жильцов, договаривались-то на пятнадцать человек, а сколько их… Если больше, можно цену поднять, но гастарбайтеры не дураки — они и так на одно лицо, ещё прячутся, спят-работают посменно, детей и жён перед Веркиным приходом на улицу выгоняют, а поймать их внезапным визитом не получается. Верка только мимо ларька с шаурмой проходит — жильцы уже предупреждены. И с другой стороны дома подходить бесполезно, там тоже шаурма, они и там кучкуются, сидят на корточках и курлыкуют по-своему.
Руслан тем временем встал, злобно пнул беспородную кошку и пошёл на кухню. Пока Верка меняла постельное бельё, он налил себе пива и сел к окну. За окном всегда было интересно. Интересней, чем дома.
— Вер! Смотри, этот дебил из двенадцатой квартиры на работу поехал! «Порше» у него новый… Дебил! В банке он работает! Я всё детство ему морду бил! Он до десяти считать не умеет, в банке он работает… Тварь он, а не банкир!
Руслан глотнул пива.
— Во, шлюха пошла с третьего этажа… Ну шлюха же! Это ж надо так одеться! Ты б ещё, дура, ночную рубашку одела! Дура! А мужик у неё — дебил дебилом! Вчера идёт такой, улыбается, здоровается… Хотел я ему в морду дать, руки заняты были… Урод! Приехал с деревни, нашёл лохушку и живёт… В деревне-то работать надо, а здесь с лохушкой поди плохо… Урод конченный!
На кухню зашла Верка, тоже подошла к окну и оценивающе посмотрела на ту, которую Руслан назвал «шлюхой».
— Ноги кривые у неё… А муж, говорят, из Питера, а она секретарша у кого-то, у олигарха какого-то…
— Из какого Питера! Из деревни он, у него на роже написано! А она проститутка! — взревел Руслан: — Что эти секретарши делать умеют? Только…
Что умеют делать секретарши, Руслану не дала договорить кошка, зашедшая на кухню и громко мяукнувшая.
— Эта мразь только жрёт, спит и гадит! А волосья от неё как от хорошей собаки! — Руслан кошку явно недолюбливал: — Давай выкинем её!
— Я свою красавицу выкинуть не дам… — ласково замурчала Верка, взяв кошку на руки: — Она меня любит… Любишь меня? Любишь, скотина?
Кошка вновь мяукнула.
— Мы жрать хотим, да? Жрать хотим? — Верка открыла холодильник, достала оттуда кошачий корм и зачитала: — «Отборные кусочки оленины, обжаренные в свином сале в изумительном прозрачном бульоне из цесарки». Почти сто пятьдесят рублей стоит!
— Ни хрена себе! — Руслан даже покраснел от возмущения: — Я пельмени три дня жру, а эта тварь оленину? Да у меня пиво дешевле!!! Сто пятьдесят! Выкину её к чёртовой матери, тварь эту!
— Себя выкини! Я её на свои кормлю и тебе пиво покупаю, между прочим! — Верка открыла пакетик с кормом и аккуратно выдавила его в кошачью миску: — Телевизор лучше включи, там сериал мой начинается. Кушай, золотце, кушай…
Руслан с тоской посмотрел на исчезающие в кошачьей утробе отборные кусочки оленины, взял пульт и включил телевизор.
— Да врут эти придурки всё… — успокоительно сказал он: — Оленина! Для таких лохушек, как ты, и пишут, а ты слюни пустила и покупать быстрее, что б сволочь эту накормить… Химия там сплошная и соя, вчера по телевизору говорили! От этого корма крысы дохнут!
Аргумент с телевизором был железобетонным, и Руслан это знал. Телевизору Верка верила беспрекословно и, достав из мусорного ведра уже выкинутую упаковку, она села её читать.
Руслан налил себе ещё пива, достал из холодильника кастрюлю с пельменями и только хотел поставить её на газ, как с улицы донёсся какой-то шум. Метнувшись к окну, Руслан увидел работяг в спецовках, которые, огородив кусок двора, готовились долбить асфальт.
— Не, ты посмотри… Целый аул пригнали! Вот твари… Мы в армии втроём за один день асфальт снимали! На всём плацу! Эти месяц будут мурыжить! Деньги потому что! Начальству надо бюджет освоить и в карман себе положить, дом в Испании купить и этим узбекам по пятнашке заплатить! Удоды амбарные! Сейчас грохотать будут, не отдохнёшь…
Верка, дочитав упаковку до конца и успокоившись, тоже подошла к окну.
— С утра в новостях сказали, какого-то губернатора арестовали, пять миллионов нашли! Долларов! И часы какие-то дорогущие… Вот куда президент смотрит?
Руслан зажёг газ, поставил пельмени и встал у телевизора, по которому шли как раз новости.
— Да он откаты берёт! А этот губернатор не дал, наверное! Все там воры, кроты штопанные… Правила выучи, дура тупая! — последнее адресовалось уже ведущей новостей: — Кофе это оно! Где ты училась, овца? Одни козлы там на телевидении, русский не знают, а деньги огромные получают. Вот за что? Тут крутишься, как собака на льду, а эта… Знаю я, через что в этот телевизор попадают! Чтоб ты усралась насквозь, тварь безграмотная, после кофе своей! Шлюха…
Ведущая, застыдившись, попрощалась, её сменила реклама, а с улицы раздался грохот отбойного молотка.
— Блевотина! — отреагировал Руслан на рекламу и заорал в окно: — Я сейчас выйду, этот молоток вам в задницу засуну!
— Да успокойся, что ты орёшь… — Верка тоже плеснула себе пива и села перед телевизором: — Окно ж закрыто. Пусть долбят…
— Пусть долбят? А если мне позвонят сейчас, я звонок важный не услышу из-за мразей этих?
— Ой, не смеши меня… Звонок он важный пропустит…
Руслан наложил себе пельменей и сел рядом с Веркой. Сериал уже начинался, уже шёл по слякотной улице озирающийся наркоман-убийца, а из машины следил за ним умный и усталый полицейский.
— Вот ненавижу этого дебила! — сказал Руслан, показывая на полицейского: — Во всех сериалах снимается, то мент, то бандит… Ублюдок! Как его фамилия?
— Откуда я знаю… — пожала плечами Верка: — А чего, хороший актёр. Снимается, работает…
— Это работа, что ли? — ухмыльнулся Руслан: — Посидел, мордой посветил, деньги получил… Он пистолет-то настоящий в руках не держал, я сразу это вижу! Козёл!
— А ты держал, можно подумать!
— Я знаешь, где служил? Знаешь, куда меня после армии на работу звали? Покруче ФСБ контора!
— Чего ж ты не пошёл? — Верка знала, где служил Руслан и куда его звали. Куда могут позвать после службы в стройбате? Только охранником в супермаркет…
— Я что, лох верёвочный, на чужого дядю работать? — возмутился Руслан: — Свою фирму открывать надо. Сегодня какой день?
— Вторник, — ответила Верка.
— Мне четверг нужен… — Руслан снова подошёл к окну: — Во, велосипедист навернулся. Правильно, гоняют, твари, по тротуарам, вчера такой меня чуть не сшиб. Чего вы ему помогаете, сам встанет! Я б ему ещё добавил, скоту этому! В парке катайся! Чтоб ты сдох, падаль! В стране чёрт знает что, а он на велике с утра рассекает! Работать иди, кретин!
Падение велосипедиста было интересно и Верка тоже подошла к окну.
— Так это же Виталя, из шестнадцатой квартиры… Я ему двести рублей должна.
— У этого скота велосипед тыщ двадцать стоит, перебьётся. А будет просить, мне скажи, я ему насру перед дверью. Тварь!
Руслан вернулся к столу, доел пельмени, заглянул в холодильник, пересчитал баклажки с пивом и налил себе очередную кружку.
— Пойду полежу, — сказал он Верке и пошёл в комнату.
— Не обоссысь опять! — но эти Веркины слова заглушил звук отбойного молотка.
Руслан лёг на свежую постель, поставил пиво на пол рядом и поискал глазами пульт от телевизора. Не найдя его, Руслан вздохнул и…
…в коротком шёлковом халате, отороченном чёрным мехом, Руслан полулежал в шезлонге возле бассейна, держа в руках кружку тёмного пива. Лиловый негр в ливрее вылавливал сачком из воды труп кошки, и Руслан с удовольствием наблюдал за этим, размышляя, как бы помягче сказать жене про смерть её Изольды.
— Господин Мурашов? — Руслан даже не заметил двух полицейских, которых привёл дворецкий. — У нас плохая новость. Ваша жена погибла при загадочных обстоятельствах. Мы соболезнуем. Вот её банковская карточка с пин-кодом и документы на двухкомнатную квартиру. Это всё теперь ваше. А что случилось с кошкой?
— Она утонула. — ответил Руслан и полицейские исчезли.
— Куда её, сэр? — негр выловил, наконец, Изольду и подошёл к Руслану.
— Закопай возле садовников, — Руслан повернулся к дворецкому: — Оливер, какой сегодня день?
— Вторник, сэр.
— Мне нужен четверг… Когда он будет?
— Послезавтра, сэр.
— Хорошо. Вызови мой вертолёт. Полечу в Порто-Черво, порыбачу.
— Уже, сэр, — Оливер показал на небо, и Руслан услышал шум вертолётного двигателя.
Вертолёт стремительно приближался, шум превратился в грохот, Руслан недовольно поморщился, прикрыл глаза и…
Верка храпела громко и отвратительно, с какими-то ужасными переливами. Руслан пошарил рукой по полу возле кровати и наткнулся на пивную кружку. Он взял её, присел и сквозь кружку посмотрел в окно, за которым полыхал закат. Кружка была пуста, вторник заканчивался, приближая нужный Руслану четверг, но вот зачем ему четверг, Руслан вспомнить не мог. «А ведь наверняка что-то важное, может, по работе…» — подумал он и пошёл на кухню. Налив себе пива, он сделал глоток и вспомнил. Акция! В четверг в супермаркете будет акция — «Купи литр пива и получи второй бесплатно!». Руслан облегчённо вздохнул и включил телевизор, где начиналось вечернее политическое шоу. Он любил смотреть его, пусть и ведущий, и его гости были дебилами. Но с ними хотя бы можно было поговорить… Не с Веркой же о политике разговаривать, с овцой храпящей!
До акции оставался ещё один день.
Жизнь была наполнена смыслами и ожиданиями.
