«Рубинштейн — это ладейный конец шахматной партии, начатой богами тысячу лет назад».
Савелий Тартаковер
Акибе Кивелевичу Рубинштейну (1882–1961) не суждено было сыграть матч на первенство мира, хотя его право на этот матч не вызывало сомнений у современников.
Он был уроженцем Польши и познакомился с шахматами в 14 лет. Первые официальные партии были сыграны им в Лодзи. Он успешно сражался за доской с Георгием Соломоновичем (Георг Хенрик) Сальве, лидером лодзинских шахматистов.
На международной арене Рубинштейн впервые выступил в 1905 году в Бармене (Германия), разделив с Олдржихом Дурасом 1–2 места в побочном турнире. Дополнительный матч закончился вничью, и обоим его участникам было присвоено звание мастера.
После удачных выступлений в Остенде (1906, 1907) и победы в Карлсбаде (1907) Рубинштейн добился крупнейшего успеха. На турнире в Санкт-Петербурге в 1909 году, собравшем мировую шахматную элиту, он разделил 1–2 места с чемпионом мира Эмануилом Ласкером. Это было великолепное спортивное и творческое достижение.
Рубинштейн также достиг положительных результатов в матчах против трёх ведущих шахматистов: он выиграл у Ф. Маршалла, Р. Тейхмана и Ж. Мизеса.
В 1911 году Рубинштейн поделил 2–3 места на крупных международных турнирах в Сан-Себастьяне и Карлсбаде, а в следующем году занял первые места и стал обладателем первых призов в ряде турниров, включая Всероссийский турнир мастеров в Вильно.
Сыграть матч с Ласкером у него не получилось по двум причинам — из-за недостатка денежных средств и начала Первой мировой войны.
Бросить вызов чемпиону мира Рубинштейн мог уже после успеха в Санкт-Петербурге в 1909 году (Капабланка так бы и поступил), но он был скромным человеком.
Рубинштейн редко оставался за доской в моменты, когда его партнёр размышлял над ходом. Он уединялся в стороне, чтобы не мешать сопернику думать. Рубинштейн говорил, что он играет против фигур, и будто не принимал в расчёт психологию.
В ходе переговоров о матче на первенство мира с Рубинштейном Ласкер придавал большое значение вопросам защиты социального статуса мастеров.
«Способ, с помощью которого может быть защищён социальный статус мастеров, указывается условиями, заданными мною для осуществления матча на звание чемпиона мира с Рубинштейном, с коими последний согласился. Почему не отдать мастерам продукт их труда? Так же как писатель защищён против неавторизованного печатания его книг, так же и шахматные мастера должны стать обладателями авторских прав на свои партии, созданные ими в поте лица. Пусть издатели газет и книг, перепечатывающие их партии, платят небольшой гонорар за право их публиковать! Пусть публика платит деньги за право наблюдать за соревнованиями мастеров! Тогда мастера перестанут страдать в старости, и умирать в одиночестве в больницах для бедных! Все друзья шахмат выиграют от этого — как мастера, так и любители!»
После окончания войны Рубинштейн оставался одним из сильнейших шахматистов мира, однако в наиболее сильных турнирах он уже не достигал прежних результатов. Например, в лондонском турнире 1922 года Рубинштейн был четвёртым после Хосе Рауля Капабланки, Александра Алехина и Милана Видмара. Геза Мароци написал в турнирном сборнике: «Никогда ранее Рубинштейн не играл столь боязливо».
В Москве в 1925 году Рубинштейн поделил 12–14 места с Рудольфом Шпильманом и Борисом Верлинским. В этом турнире он представлял Польшу.
В матчах он побеждал К. Шлехтера (1918) и Е. Боголюбова (1920).
На 3-й Всемирной шахматной олимпиаде 1930 года в Гамбурге Рубинштейн внёс огромный вклад в победу своей команды. Польские мастера (А. Рубинштейн, С. Тартаковер, Д. Пшепюрка и др.) завоевали золотые медали, а их лидер 47-летний Рубинштейн одержал 13 побед, закончив вничью лишь 4 партии и не проиграв ни одной.
Акиба Рубинштейн оставил богатейшее шахматное наследие.
Нимцович писал: «Стиль игры Рубинштейна представляется нам совершенно неподражаемым… Характерной для Рубинштейна чертой мы считаем ту колоссальную “длину плана”, которая служит у него логическим мостом, ведущим от дебюта к миттельшпилю».
Если Рубинштейн брал своего соперника в тиски, то у последнего было мало шансов освободиться от хватки великого мастера. Как правило, он не давал партнёру никакой возможности контригры.
Рубинштейн любил сохранять пешечное напряжение или напряжение пешечной структуры. В отличие, например, от Фрэнка Джеймса Маршалла, любившего позиции с определившейся пешечной структурой, Рубинштейн не разменивался пешками, предоставляя возможность партнёру совершить размен. Возьмём структуру ферзевого гамбита: белые пешки с4 и d4, чёрные пешки d5 и e6. Если белые возьмут на d5 (c4:d5), то несколько облегчат положение чёрных. Известно, что одна из главных проблем ферзевого гамбита за чёрных — развитие белопольного слона с8. Пешка е6 закрывает этому слону диагональ. Побив на d5, белые открывают эту диагональ. Кроме того, чёрные получают в своё распоряжение полуоткрытую линию е. Рубинштейн не бьёт на d5, но соперник сам может взять пешкой d5 пешку с4. Однако в этом случае чёрные сдают центр, разменивая центральную пешку на фланговую.
На этот элемент стратегии Рубинштейна обратил внимание Эмануил Ласкер: «Это первый мастер, который уделил должное внимание напряжению, возникающему при наличии двух взаимоатакующих пешек. Он показал, что первоначальное построение партии и последующее её течение объясняются именно этим напряжением».
«Рубинштейн понял Стейница. Не в противоположность Стейницу, а в горячем стремлении правильно использовать его учение сформировался стиль Рубинштейна. Очень далёкий от того, чтобы выдавать себя за новатора, революционера, он считал себя учеником великого мастера, но был не только учеником, но истинным и стойким последователем стейницевского учения. Не приходится удивляться тому, что он оказался под колёсами беспокойной, чуждой этическим принципам, эгоистической Западной Европы периода после 1914 года».
По словам Ласкера, Рубинштейн «обладает превосходным “чувством позиции”, тем особым чутьём, которое характеризует подлинного шахматиста и с помощью которого он быстро и большей частью правильно оценивает положение. Уже это одно делает его выдающимся маэстро».
Рубинштейн был универсальным игроком, блестяще разыгрывая дебюты, последовательно ведя позиционную борьбу, умело комбинируя и демонстрируя непревзойденную технику игры в эндшпиле.
«Рубинштейн — духовный борец, который, уединяясь и глубоко погружаясь в свою задачу, преодолевает трудности, — писал Рихард Рети. — Этот тип человека, который живёт для поставленных себе задач; аскет, отказывающий себе в малейшем удовольствии, которое могло бы повлиять на его шахматное умение. Он никогда не удовлетворяется напрашивающимся ходом и заставляет свою мысль работать до тех пор, пока не найдёт того единственного хода, который соответствует его пониманию позиции. Понятно, что при таком перенапряжении нередко наступают моменты усталости; вот почему вряд ли найдётся другой маэстро, у которого так часто встречались бы непостижимо грубые просмотры, как у Рубинштейна. Но, с другой стороны, он величайший художник среди шахматистов.
В прекрасных партиях Шлехтера всё дышит игровой грацией, которую можно сравнить с весёлым танцем; у Ласкера зрителей приковывает драматическая борьба; у Рубинштейна всё — ясное спокойствие; в построении партии — каждый ход необходим на своём месте; это не борьба, но систематическое продвижение к выигрышу, и, таким образом, его партии производят впечатление грандиозной постройки, в которой нельзя передвинуть ни одного камня».
Идеи Рубинштейна в защите Нимцовича, ферзевом гамбите, дебюте четырёх коней в полной мере востребованы в современной шахматной практике. Он изучал возникающие после дебюта типовые миттельшпильные позиции, типичные окончания и тем самым предвосхитил современные методы подготовки шахматиста высокой квалификации.
Комбинация, осуществлённая Акибой Рубинштейном в партии с Гершем Ротлеви, относится к числу красивейших произведений шахматного искусства.
Г. Ротлеви — А. Рубинштейн. Лодзь, 1907. Ферзевый гамбит
1. d4 d5 2. Кf3 е6 3. е3 с5 4. с4 Кс6 5. Кс3 Кf6 6. dс С:с5 7. а3 а6 8. b4 Сd6 9. Сb2 0–0 10. Фd2 Фе7 11. Сd3 dс 12. С:с4 b5 13. Сd3 Лd8 14. Фе2 Сb7 15. 0–0 Ке5 16. К:е5 С:е5 17. f4 Сс7 18. е4 Лас8 19. е5 Сb6+ 20. Крh1 Кg4 21. Се4 Фh4 22. g3 Л:с3 23. gh Лd2 24. Ф:d2 С:е4+ 25. Фg2 Лh3. Белые сдались.
