Часть четвёртая
ВОЗВРАЩЕНИЕ ВО ФЛОРЕНЦИЮ
Возвратившись на родину, Леонардо застал там большие перемены после сожжения на костре Савонаролы 24 мая 1498 года на площади Синьории. Стоит, однако, упомянуть, что сторонники казнённого монаха воздвигли ему в Ферраре памятник как мученику за истинную веру.
После ряда сменявших друг друга политических катаклизмов Флоренция была провозглашена Республикой, а её правителем, т. е. Гонфалоньером справедливости был пожизненно избран Пьеро Содерини. Этот выходец из торгово-финансовых кругов — новой, набирающей силу буржуазии, принёс присягу и обязался свято хранить верность букве закона.
После смуты обстановка в городе нормализовалась. Заработали рынки и кредитные банки, а флорентийцы ощутили свою защищённость от всякого рода напастей.
Флоренция пока продолжала играть свою роль законодательницы мод. Её наряды из шелка и бархата пользовались неизменным спросом в Европе, а ценители прекрасного, как и сегодня, не переставали восхищаться флорентийским искусством. Местные купцы широко использовали морские ворота через Геную и Венецию для выгодной торговли с соседними странами.
Леонардо задумался: не означает ли пожизненный статус гонфалоньера чего-то вроде монархии или авторитарного режима, наподобие хорошо известного ему правления Сфорца в Милане или дожа в Венеции? Но всё различие было в том, что прежний правитель Лоренцо Великолепный был человеком высочайшей гуманитарной культуры, а нынешний гонфалоньер Содерини представлял интересы банковских толстосумов. Эти мысли не давали ему покоя, несмотря на радость при виде оживленных лиц деловитых флорентийцев. Правда, при правительстве существовал Совет из восьми членов, меняющихся каждые два месяца, но они ничего не решали, хотя и следили за поддержанием общественного порядка.
Во время очередной прогулки по городу внимание Леонардо привлекло одухотворённое выражение лица повстречавшейся ему одной молодой особы со скользящей танцующей походкой. Он представился, увидев, как лицо незнакомки осветилось улыбкой изумления. Она назвалась Лизой Герардини. Леонардо предложил проводить её до дома и высказал желание написать её портрет.
А вот любой другой прохожий обыватель вряд ли обратил бы внимание на это большелобое, с длинноватым носом и выщипанными по тогдашней моде бровями обычное женское лицо и не оглянулся бы ей вслед.
Они остановились у её дома, оказавшегося по соседству с его мастерской. На звонок-колокольчик дверь открыла пожилая работница в фартуке, дала пройти хозяйке в дом. Отойдя в сторонку от полуоткрытой двери, женщина поведала Леонардо, что её хозяева года два назад прибыли из Неаполя.
Из официальных документов известно также, что потеряв на войне жениха, Лиза по настоянию обедневших родителей вышла замуж за купца вдвое старше её по имени Франческо Дзаноби дель Джокондо, который дважды был женат, и у него росла дочка Дианира двенадцати лет. Поскольку они не были венчаны, Лиза сохранила свою девичью фамилию.
В тот же день в доме Дзаноби дель Джокондо разразился скандал. Узнав о согласии жены позировать художнику, муж поднял такой крик, что стекла на окнах задребезжали. Откуда же несчастному ревнивцу было знать, что Лиза могла заинтересовать художника только как модель? Спустившийся сверху на крик сосед по дому, молодой банковский служащий, успокоил разбушевавшегося 6еднягу, сказав, что своим предложением Лизе позировать, великий мастер тем самым осчастливил семейство Дзаноби дел Джокондо, придав ему всеобщую общественную известность, а такое во Флоренции дорогого стоит.
Когда страсти улеглись, Леонардо привел Лизу в мастерскую, где её поразила царившая в ней чистота и порядок, красивые подсвечники, различные статуэтки и забавные глиняные фигурки.
Усадив натурщицу перед мольбертом, Леонардо показал, как надо сложить руки на животе. Взяв заранее выбранный холст на подрамнике размером 70 на 53 см. и кисть с палитрой, он приступил к написанию портрета Лизы Герардини, которой было около 24 лет. По его задумке фоном портрету будет написанная позже водная гладь, покрытый росою лес и светлое небо в прозрачной дымке.
Вскоре разнеслась весть, что Леонардо пригласил позировать молодую натурщицу. Пошли разговоры о том, что художник в годах настолько увлёкся моделью моложе его почти вдвое, что каждый сеанс обставлял как спектакль с шутками, прибаутками и забавными историями, лишь бы снять присущую при позировании скованность неопытной натурщицы и не допустить на её лице появления выражения безразличия. Очевидцы уверяют, что порой, дабы заинтересовать Лизу, он брал в руки лютню и начинал музицировать, подбирая мелодию к своим мадригалам. Недаром его называли «сладкоголосым Орфеем».
Что касается самой Лизы, то на все старания, заботы и повышенное к себе внимание пожилого мастера она смотрела со скрытой снисходительностью и явной иронией, что порой отражалось в её сокрытой улыбке, которую назвали «загадочной».
Позднее кто-то назовёт портрет Лизы Герардини «песней торжествующей любви».
Высказывалось также суждение о том, что загадочная «улыбка» натурщицы связана с её предстоящим материнством, а скрещенными руками на животе она с радостью ощущает движение плода. А в наше время постмодернизма улыбкой «Джоконды» заинтересовались учёные Амстердамского университета, которые при помощи разработанной компьютерной программы разгадали тайну улыбки Моны Лизы. По их выкладкам она выражает 83% счастья, а вот 0% пренебрежения, 6% страха и 2% злости.
Уж не опередил ли Леонардо голландских учёных на пять столетий, первым разгадав тайну улыбки Моны Лизы, взявшись за написание её портрета? Как бы то ни было, своим открытием он не стал делиться ни с кем, оставив его в тайне.
Леонардо не торопился, нанося мазки на холст, а вот молодая натурщица часто спешила домой к якобы хворающей падчерице и пропускала сеансы.
Он понимал молодую женщину, которой надоедало позирование, и в глубине души страдал от её безразличия к его работе. Тогдашнее настроение мастера точно передают стихи Рафаэля *):
На сердце радостно от любованья
Представшей взору дивной красотой.
Но чтоб изобразить лик неземной,
Не мастерство нужно, а обожанье.
И сколь ни велико во мне желанье
Груди коснуться кистью, как рукой,
Округлость бёдер очертить дугой,
Испытываю разочарованье.
Покой утратив: я пришёл в смятенье
И мне не подчиняется рука,
Чтоб в красках воплотить небес творенье*
Взирая на меня издалека,
Она молчит и на мои мученья
Без снисхожденья смотрит свысока.
— *—
С радостью заметив, что жене вконец наскучили сеансы позирования, Дзаноби дель Джокондо предложил ей отдохнуть, отправившись с ним в Базиликату, где у него были дела в связи с поставками во Флоренцию свежих овечьих шкур. Но в городке Лагонегро, где они оказались проездом, Лиза Герардини скоропостижно скончалась, подцепив болотную лихорадку или другую заразную болезнь. На следующий день во Флоренции люди обсуждали скорбную весть. Услышав об этом, Леонардо чуть не лишился дара речи, у него подкосились ноги. Однако вскоре пришло опровержение — тамошним эскулапам чудом удалось вырвать из лап смерти молодую женщину.
Исхудавшую и ослабленную после тяжёлой болезни Лизу Герардини счастливый муж привёз домой. Но теперь о сеансах позирования не могло быть и речи. Да Леонардо в них больше и не нуждался, успев воспроизвести на картине не только нужные черты и позу, но и душевный настрой натурщицы. Он постоянно вносил правку в картину, и все его мысли были о «Джоконде», на которую ушли целых 17 лет. Леонардо не расставался её портретом до самой смерти.
Что касается самой Лизы Герардини, то она пережила пожилого мужа, хворую падчерицу и тихо почила в собственном доме в возрасте шестидесяти четырёх лет. Спустя пять столетий итальянские археологи и искусствоведы задались целью найти могилу легендарной Моны Лизы. Пока им не удалось найти во Флоренции место её захоронения, как и поныне не найдена во Франции могила гениального творца «Джоконды».
— * —
Весть о возвращении Леонардо во Флоренцию разнеслась по всей Европе.
Посыпались просьбы о написании картины, и среди первых была герцогиня Мантуи Изабелла Д’Эсте. Но на этот раз она не напоминала о своем портрете, а лишь попросила, полагаясь на его вкус, написать для неё картину на библейский сюжет.
Вероятно, тогда и были написаны две луврские картины на досках с изображением святого Иоанна Крестителя. На первой из них хорошо видна разработанная Леонардо техника «сфумато», когда благодаря различным слоям краски и лака фигура как бы выступает из темноты. Позже, при написании второй картины художник отошёл от первоначального замысла: в неё были включены дополнительные детали, превратившие святого в бога Вакха, чью взлохмаченную голову украшает венок из виноградных листьев. Более того, у Вакха появилась леопардовая шкура и пастушеский посох, тогда как на первой картине в руке у святого крест. Но оба Иоанна указывают рукой на небо.
Примерно в тот же период Леонардо получил задание от Совета восьми экспертов при правительстве на рытьё канала для отвода вод Арно в сторону непокорной Пизы. Там ощущалась острая нехватка продовольствия, с чем люди не хотели мириться и были готовы на решительные действия. К тому же, доставка товаров и продовольствия водным путём являлась самым дешёвым и надёжным средством и, кроме того, воды Арно помогли бы осушить заболоченные земли в окрестностях Пизы.
Под руководством Леонардо при помощи его мастеровых и артели нанятых землекопов работы были завершены в установленные сроки. Правда, выплаченного гонорара едва хватило, чтобы рассчитаться с артелью землекопов: не очень-то щедра оказалась правительственная казна. Но у Леонардо не было выбора, зато ему удалось в таком непростом деле полностью проявить свои инженерные таланты и получить глубокую признательность благодарных пизанцев.
------
*) Golzio Fincenzo. Vol.11, pag.608 — А.М.