Кот и пес

Анатолий Баранов

​

Пирамида Хеопса

​

Ма­рия Ива­нов­на пла­ка­ла боль­ше ме­ся­ца, но сле­зы по ще­кам уже не тек­ли — все бы­ли вы­пла­ка­ны. Сут­ка­ми на­про­лет ще­ми­ло серд­це. Ка­за­лось, оно же­ла­ло на­всег­да оста­но­вить­ся. Од­на­ко, не­смот­ря на ощу­ща­е­мые пе­ре­бои в вя­лой ра­бо­те, мо­тор про­дол­жал бить­ся. Но если бы толь­ко это… Ра­не­ная ду­ша раз­ры­ва­лась на час­ти, а мозг свер­ли­ла од­на-единст­вен­ная мысль о со­вер­шен­ном гре­хе, ко­то­ро­му, как она счи­та­ла, про­ще­ния нет!

От охва­тив­ше­го ее чувст­ва по­ка­я­ния и жаж­ды очис­тить­ся от гре­ха жен­щи­на со­бра­лась по­се­тить Храм Свя­ти­те­ля Ни­ко­лая Мир­ли­кий­ско­го у Со­ло­мен­ной сто­рож­ки и пе­ред ба­тюш­кой по­ка­ять­ся в со­де­ян­ном блу­де.

«Впол­не воз­мож­но, что во вре­мя По­ка­я­ния с не­бес спус­тит­ся Бо­жест­вен­ная бла­го­дать — Спа­си­тель­ная си­ла Бо­жия — и из­ле­чит мою рас­тер­зан­ную ду­шу», — рас­суж­да­ла греш­ни­ца, од­нов­ре­мен­но при­по­ми­ная, что ис­по­ве­до­ва­ние ми­рян про­во­дит­ся свя­щен­ни­ком обыч­но пос­ле сем­над­ца­ти­ча­со­во­го ве­чер­не­го бо­го­слу­же­ния. Объ­яв­ле­ние об этом она про­чи­та­ла на спе­ци­аль­ном стен­де во дво­ре хра­ма. А еще из не­ког­да услы­шан­но­го вспом­ни­лось, что ба­тюш­ка, про­чи­тав в этом слу­чае об­щую для всех мо­лит­ву: «Здесь не­ви­ди­мо при­сут­ст­ву­ет Хрис­тос, при­ни­ма­ю­щий ис­по­ведь твою… Я же, иерей, толь­ко сви­де­тель пе­ред Ним», — обя­за­тель­но нач­нет за­да­вать ей во­про­сы о со­вер­шен­ном гре­хе. А от­ве­ты на них со все­ми ин­тим­ны­ми под­роб­нос­тя­ми явят­ся для нее, что ост­рый нож в са­мое серд­це; ди­на­мит — в ис­тер­зан­ную ду­шу; раз­ряд то­ка в три­ста шесть­де­сят вольт — в глубь че­реп­ной ко­роб­ки, в са­мые по­лу­ша­рия го­лов­но­го моз­га… Пыт­ка для стра­да­ю­ще­го, но еще не умер­ше­го че­ло­ве­ка, да и толь­ко… Но, мо­жет, все-та­ки отва­жить­ся и по­се­тить цер­ковь?

Впол­не ве­ро­ят­но, что по­жи­лой свя­щен­но­с­лу­жи­тель, про­жив­ший це­лую жизнь и умуд­рен­ный на­коп­лен­ны­ми раз­ны­ми жиз­нен­ны­ми ис­то­ри­я­ми, услы­шан­ны­ми от ми­рян, по­со­чувст­во­вав ра­не­ной жен­ской ду­ше, про­явит такт и не ста­нет иг­рать су­гу­бо ин­тим­ны­ми рас­спро­са­ми на ого­лен­ных нер­вах греш­ни­цы. А что­бы в нуж­ный мо­мент не рас­те­рять­ся, не на­ру­шить по­сле­до­ва­тель­ность и не упус­тить важ­ные де­та­ли гре­ха, ко­то­рые на­вер­ня­ка за­ин­те­ре­су­ют Спа­си­те­ля, ей на вся­кий слу­чай сле­ду­ет под­го­то­вить шпар­гал­ку.

Од­на­ко на­строй ду­ши и же­ла­ние ис­по­ве­дать­ся про­па­ли, как толь­ко Ма­рия Ива­нов­на, пе­ре­сту­пив по­рог хра­ма, уви­де­ла свя­щен­ни­ка — мо­ло­до­го, ухо­жен­но­го, мод­но под­стри­жен­но­го кра­сав­ца, уж очень по­хо­див­ше­го на гол­ли­вуд­ско­го ки­но­ак­те­ра, к то­му же го­див­ше­го­ся ей в сы­новья…

— Нет, нет! Толь­ко не ему. До­ждусь, ког­да служ­бу бу­дет вес­ти по­жи­лой на­сто­я­тель хра­ма, — ре­ши­ла она, спеш­но по­ки­дая свя­тую оби­тель.

А ут­ром сле­ду­ю­ще­го дня (это бы­ла суб­бо­та), по Пер­во­му ка­на­лу, как обыч­но, с про­ник­но­вен­ной про­по­ве­дью вы­сту­пал пат­ри­арх Ки­рилл. На этот раз Вла­ды­ко бар­хат­ным за­во­ра­жи­ва­ю­щим го­ло­сом, под­роб­но ве­щая о не­че­ло­ве­чес­ком по­дви­ге пре­по­доб­ной Ма­рии Еги­пет­ской, став­шей по­кро­ви­тель­ни­цей ка­ю­щих­ся жен­щин, на­сто­я­тель­но при­звал паст­ву вре­мен­но воз­дер­жать­ся от по­се­ще­ния хра­мов в свя­зи со стре­ми­тель­ным рас­прост­ра­не­ни­ем по ми­ру и в на­шей стра­не ко­ро­на­ви­рус­ной ин­фек­ции, об­раз­но и точ­но на­звав ее вре­до­нос­ным по­вет­ри­ем. Про­сил пра­во­слав­ных уси­лить мо­лит­ву, не вы­хо­дя из до­ма.

Не бу­ду­чи во­цер­ков­лен­ной, Ма­рия Ива­нов­на от по­лу­чен­ной ин­фор­ма­ции про Ве­ли­кую свя­тую, по­ка­зав­шую ми­ру при­мер по­ка­я­ния и ис­прав­ле­ния для от­ча­яв­ших­ся в сво­ем спа­се­нии жен­щин-греш­ниц, чувст­во­ва­ла се­бя оша­ра­шен­ной.

Вы­клю­чив те­ле­ви­зор, она не­про­из­воль­но по­гру­зи­лась в эту не­обык­но­вен­ную ис­то­рию, про­изо­шед­шую в древ­нем Егип­те в пя­том ве­ке на­шей эры. И слу­чи­лась она не с пя­ти­де­ся­ти­лет­ней об­ра­зо­ван­ной, на­чи­тан­ной, ин­тел­ли­гент­ной жен­щи­ной, а с две­над­ца­ти­лет­ней нег­ра­мот­ной дев­чон­кой.

Ко­неч­но, для нас — рос­си­ян — воз­раст две­над­цать лет ас­со­ци­и­ру­ет­ся с ре­бен­ком — школь­ни­ком-пя­тик­лас­сни­ком. А на Вос­то­ке, с его жар­ким сол­неч­ным кли­ма­том — это уже впол­не сфор­ми­ро­вав­ша­я­ся де­вуш­ка, чье те­ло на­пол­не­но бур­ля­щи­ми по­ло­вы­ми гор­мо­на­ми. К со­жа­ле­нию, Пат­ри­арх Ки­рилл не об­мол­вил­ся, по ка­кой при­чи­не Ма­рия, ее тез­ка, по­ки­ну­ла ро­ди­тель­ский дом и по­че­му ро­ди­те­ли не смог­ли ее удер­жать от столь дерз­ко­го ре­ше­ния. Ско­рее все­го, бе­сов­ские си­лы ока­за­лись на­столь­ко вли­я­тель­ны­ми на че­ло­ве­чес­кий ра­зум, что ока­за­лись не­по­бе­ди­мы­ми.

Ис­ход дет­ско­го свое­воль­но­го прос­туп­ка ока­зал­ся за­ко­но­мер­ным и пред­ре­шен­ным. На кра­си­вую де­вуш­ку тут же об­ра­ти­ло вни­ма­ние не­дрем­лю­щее око «Дья­во­ла». Сво­им из­люб­лен­ным дья­воль­ским при­емом, столк­нув де­вуш­ку с пра­вед­ной до­ро­ги, «не­чи­с­тый» на­пра­вил ее на вяз­кий по­роч­ный путь. Ко­ро­че го­во­ря, оку­нул не­смыш­лё­ны­ша в бур­ный по­ток лью­ще­го­ся ви­на и бес­ко­неч­но­го раз­вра­та. По про­шест­вии не­сколь­ких лет блуд­ни­ца не мог­ла вспом­нить ни лиц бес­чис­лен­ных по­ло­вых парт­не­ров, ни на­звать их да­же при­бли­зи­тель­ное ко­ли­чест­во.

Сколь­ко вре­ме­ни про­дол­жал­ся бы этот нескон­ча­е­мый блуд, Ма­рия ска­зать не мог­ла. Пре­кра­щать его ни­ка­ко­го же­ла­ния у нее не бы­ло. Но од­наж­ды она за­бре­ла в мор­ской порт и за­ме­ти­ла у при­ча­ла боль­шой ко­рабль, на ко­то­рый с ко­том­ка­ми спе­ши­ли пас­са­жи­ры. Как вы­яс­ни­лось, он от­плы­вал в Иеру­са­лим. Мо­ло­дую жен­щи­ну одо­ле­ло не­пре­одо­ли­мое чувст­во лю­бо­пыт­ст­ва, и она, от­ка­зав­шись от по­се­ще­ния пор­то­во­го ка­ба­ка, се­ла на суд­но.

При­плыв в порт на­зна­че­ния и сой­дя на бе­рег, тол­па на­пра­ви­лась в Храм Гро­ба Гос­под­ня. Ве­ру­ю­щие же­ла­ли гу­ба­ми при­кос­нуть­ся к на­хо­дя­щей­ся в нем зна­ме­ни­той свя­ты­не — Жи­вот­ре­пе­щу­ще­му Крес­ту Хрис­та.

Ма­рия на­блю­да­ла, как все при­быв­шие, не тол­ка­ясь, в по­ряд­ке об­щей оче­ре­ди, за­хо­ди­ли в Храм. Она по­сле­до­ва­ла их при­ме­ру. Вот на­стал и ее че­ред… Но что это та­кое? Не­ве­до­мая си­ла тол­ка­ет ее в грудь, не по­зво­ляя пе­ре­шаг­нуть по­рог свя­ти­ли­ща. Три по­пыт­ки вой­ти ока­за­лись не­удач­ны­ми. Пе­ред чет­вер­той по­пыт­кой Ма­рия вне­зап­но про­зре­ла. Ока­зы­ва­ет­ся, это Не­бе­са не по­зво­ля­ют ей — но­си­тель­ни­це гре­хов — сво­им при­сут­ст­ви­ем осквер­нить Храм.

Тог­да осе­нен­ная греш­ни­ца, упав на ко­ле­ни пе­ред ико­ной Бо­жи­ей Ма­те­ри, от все­го серд­ца, ис­крен­не по­ка­я­лась в мно­го­чис­лен­ных мно­го­лет­них гре­хах. Чу­до не­за­мед­ли­тель­но свер­ши­лось… Ми­лос­ти­вый Гос­подь по­зво­лил стра­да­ли­це при­кос­нуть­ся гу­ба­ми к Жи­вотво­ря­ще­му Крес­ту.

Имен­но в этот са­мый мо­мент от ико­ны Бо­го­ро­ди­цы не­счаст­ная услы­ша­ла ис­хо­дя­щее по­ве­ле­ние пе­рей­ти ре­ку Иор­дан и уй­ти в пу­с­ты­ню для ис­куп­ле­ния со­вер­шен­ных гре­хов. Ма­рия не сме­ла ослу­шать­ся.

В пол­ном оди­но­чест­ве, не раз сра­жа­ясь с бе­са­ми, на­стой­чи­во ис­ку­шав­ши­ми ее вер­нуть­ся к ве­се­лой без­за­бот­ной и раз­врат­ной жиз­ни, го­лод­ная, обо­рван­ная, стра­дая от жа­ры и не­про­хо­дя­щей жаж­ды, Ма­рия со­рок семь лет про­ве­ла в пес­ча­ной еги­пет­ской пу­с­ты­не. Бе­сов­ским со­блаз­нам осу­щест­вить­ся бы­ло не суж­де­но. Не­смот­ря на не­че­ло­ве­чес­кие му­че­ния и стра­да­ния, по­сто­ян­ную опас­ность, ис­хо­дя­щую от хищ­ных зве­рей, от не­щад­но па­ля­ще­го вы­со­кос­то­я­ще­го сол­неч­но­го све­ти­ла и рас­ка­лен­но­го пес­ка, по тем­пе­ра­ту­ре схо­жим с уг­ля­ми по­лы­ха­ю­ще­го кост­ра, сла­бая жен­щи­на вы­жи­ла.

Это ста­ло воз­мож­ным бла­го­да­ря то­му, что Гос­подь ре­гу­ляр­но по­сы­лал ей Ан­ге­ла-хра­ни­те­ля, ко­то­рый чи­тал Бо­жест­вен­ные кни­ги, а она, наиз­усть за­пом­нив их тек­с­ты, день и ночь усерд­но мо­ли­лась. Во вре­мя од­ной из днев­ных мо­литв вне­зап­но на­ле­тев­ший по­ток вос­хо­дя­ще­го теп­ло­го воз­ду­ха под­хва­тил не­ве­со­мую Ма­рию и в один миг воз­нес на не­бе­са, на­всег­да сде­лав ее для ми­рян хрис­ти­ан­ской свя­той.

От пред­став­лен­ной кар­ти­ны не по-че­ло­ве­чес­ки тя­же­лой жиз­ни Ма­рии Еги­пет­ской в ди­кой и жар­кой пу­с­ты­не Ма­рия Ива­нов­на хо­те­ла бы­ло всплак­нуть, но слез опять не бы­ло… Толь­ко сер­деч­ная боль, тос­ка и ду­шев­ное стра­да­ние. Она по­ни­ма­ла всю ми­фо­ло­гич­ность этой не­обык­но­вен­ной бо­жест­вен­ной ис­то­рии, но в ней со­дер­жал­ся глу­бо­кий смысл. Жен­щи­на его по­ня­ла по-сво­е­му. Но ка­ким об­ра­зом, ей — прос­той смерт­ной, да­же не во­цер­ков­лен­ной, ока­зать­ся на не­бе­сах? Три­ви­аль­ные су­и­ци­даль­ные спо­со­бы для это­го яв­но не под­хо­ди­ли. К то­му же, как взрос­лая дочь вос­при­мет ее по­сту­пок и что она по­ду­ма­ет про мать, на­ло­жив­шую на се­бя ру­ки по не­из­вест­ной ни­ко­му при­чи­не? А по­том со­слу­жив­цы… Они на­зой­ли­во бу­дут ин­те­ре­со­вать­ся у до­че­ри о про­изо­шед­шем. И вы­ход ею был вско­ре най­ден. Бла­го из те­ле­ви­зо­ра сут­ка­ми на­про­лет не­слось мно­го под­ска­зок…

Ут­ром, сев на аэро­эк­с­пресс, Ма­рия Ива­нов­на ме­нее чем че­рез час ока­за­лась в аэро­пор­ту. Прой­дя на вхо­де тща­тель­ный лич­ный до­смотр, она не­спеш­ным ша­гом на­пра­ви­лась в зо­ну при­ле­та. На таб­ло вы­све­чи­ва­лась ин­фор­ма­ция о но­ме­рах рей­сах и са­мо­ле­тах, уже со­вер­шив­ших по­сад­ку. Ря­дом зна­чи­лись пунк­ты вы­ле­та.

До­сто­вер­но иг­рая роль встре­ча­ю­щей, эле­гант­ная да­ма вна­ча­ле вы­би­ра­ла пас­са­жи­ров, при­ле­тев­ших толь­ко из Ита­лии, от­да­вая пред­по­чте­ние Ми­ла­ну. Вплот­ную под­хо­дя к ту­рис­там, она ин­те­ре­со­ва­лась, с ка­ко­го они рей­са. Ког­да те лю­без­но отве­ча­ли, она, близ­ко при­бли­зив­шись к их ли­цам, жад­но втя­ги­ва­ла в се­бя вы­ды­ха­е­мый ими воз­дух, а ртом не­за­мет­но ло­ви­ла мель­чай­шие ка­пель­ки вы­ле­та­ю­щей слю­ны. Стран­но­го по­ве­де­ния ни­кто из них в этом не усмат­ри­вал. Взвол­но­ван­ная встре­ча­ю­щая да­ма, что с нее взять…

Ни­ко­му из них в го­ло­ву не мог­ла прий­ти мысль, что кра­си­вая ухо­жен­ная жен­щи­на с изу­ми­тель­ной чис­то­ты круп­ны­ми брил­ли­ан­то­вы­ми серь­га­ми в ушах, пре­крас­но осве­дом­лен­ная о том, что се­вер Ита­лии яв­ля­ет­ся оча­гом по­лы­ха­ю­щей ко­ро­на­ви­рус­ной ин­фек­ции, та­ким об­ра­зом пы­та­ет­ся за­ра­зить­ся, что­бы на­вер­ня­ка за­бо­леть и, ко­неч­но же, не выз­до­ро­веть.

К Ми­ла­ну вско­ре до­ба­ви­лись Бар­се­ло­на и еще ряд рей­сов из стран, где не­ви­ди­мая за­ра­за, пе­ре­да­ю­ща­я­ся от че­ло­ве­ка че­ло­ве­ку воз­душ­но-ка­пель­ным пу­тем, уже на­бра­ла за­раз­ную си­лу, пре­вра­тив сот­ни ты­сяч ни­че­го не по­до­зре­ва­ю­щих ту­рис­тов, воз­вра­ща­ю­щих­ся до­мой, в скры­тых «ин­ку­ба­ти­ков» и ак­тив­ных, но бес­симп­том­ных раз­нос­чи­ков ко­ро­на­ви­ру­са.

Толь­ко на сле­ду­ю­щий день, по ре­ко­мен­да­ции ор­га­нов са­ни­тар­но­го над­зо­ра, при вы­хо­де из та­мо­жен­ной зо­ны в об­щий зал при­ле­та всем граж­да­нам, при­быв­шим в стра­ну, ме­ди­ки нач­нут из­ме­рять тем­пе­ра­ту­ру те­ла бес­кон­такт­ны­ми тер­мо­мет­ра­ми. Кро­ме по­доб­ных про­фи­лак­ти­чес­ких по­лу­мер, на тот пе­ри­од ни­че­го дру­го­го чи­нов­ни­ка­ми из Мин­здра­ва при­ду­ма­но не бы­ло, и эта не­до­ра­бот­ка, что на­зы­ва­ет­ся, иг­ра­ла на ру­ку Ма­рии Ива­нов­не.

Толь­ко ве­че­ром, за­няв крес­ло в сво­бод­ном ря­ду, от на­ка­тив­шей ус­та­лос­ти, вы­зван­ной дли­тель­ным сто­я­ни­ем на каб­лу­ках и мно­го­чис­лен­ны­ми об­ще­ни­я­ми с авиа­пас­са­жи­ра­ми, Ма­рия Ива­нов­на при­кры­ла гла­за. Ком­фор­та­бель­ный аэро­эк­с­пресс бес­шум­но на­би­рал ход. В но­су за­ще­ко­та­ло. За­хо­те­лось чих­нуть.

Быст­ро рас­крыв дам­скую су­моч­ку, од­нов­ре­мен­но с но­со­вым плат­ком она слу­чай­но из­влек­ла шпар­гал­ку, ра­нее при­го­тов­лен­ную для ис­по­ве­ди. От на­хлы­нув­ше­го вол­не­ния же­ла­ние чих­нуть бес­след­но ис­чез­ло. И если пла­ток за не­на­доб­ностью был от­прав­лен об­рат­но в су­моч­ку, то вчет­ве­ро сло­жен­ный лист бу­ма­ги фор­ма­том А-4 с из­ло­же­ни­ем ос­нов­ных вех со­бы­тий, при­вед­ших ее к страш­но­му гре­хо­па­де­нию, за­дер­жал­ся в ру­ках. Этот не­боль­шой лис­ток на са­мом де­ле со­дер­жал ин­фор­ма­цию, по­доб­но ком­пью­тер­но­му флеш-на­ко­пи­те­лю па­мя­ти объ­емом один ме­га­байт, спо­соб­но­му вмес­тить в се­бя че­ты­рех­сот­ст­ра­нич­ный ду­ше­щи­па­тель­ный жен­ский ро­ман.

Ха­рак­тер­но­го сту­ка ко­лес на сты­ках рельс, как у обыч­ной элек­трич­ки, слыш­но не бы­ло. От­сут­ст­во­ва­ла и не­при­ят­ная виб­ра­ция. В ва­го­не ти­ши­на и мяг­кий элек­три­чес­кий свет. Гла­за, не­смот­ря на то, что за день бы­ли утом­ле­ны, жад­но впи­лись в пер­вые стро­ки текс­та, без­жа­лост­но бу­до­ра­жа па­мять воз­буж­ден­но­го моз­га, не­щад­но воз­вра­щая жен­щи­ну к со­бы­ти­ям дав­но про­шед­ших лет, не­за­мет­но под­во­дя к на­сто­я­ще­му…

***

Не­смот­ря на боль­шую часть про­жи­той жиз­ни, Ма­рия Ива­нов­на оста­ва­лась мо­ло­дой, жиз­не­ра­дост­ной и кра­си­вой. Воз­рас­та не за­ме­ча­ла, а дни рож­де­ния, без кон­кре­ти­ки цифр, от­ме­ча­ла пыш­но и ве­се­ло. Но два го­да то­му на­зад она овдо­ве­ла. Муж, мор­ской офи­цер, во вре­мя их со­вмест­ной жиз­ни про­шед­ший путь от ка­пи­та­на пер­во­го ран­га до ви­це-ад­ми­ра­ла, был стар­ше ее на пят­над­цать лет. В люб­ви, друж­бе и со­гла­сии они про­жи­ли счаст­ли­во ров­но двад­цать два го­да и два ме­ся­ца. Ни­ког­да ни­чем не бо­лея, фи­зи­чес­ки креп­кий муж­чи­на, каж­дое ут­ро за­ни­мав­ший­ся ган­тель­ной гим­нас­ти­кой и не про­пус­тив­ший ни од­но­го хо­лод­но­го об­ли­ва­ния, не жа­лу­ясь на бо­ли в серд­це, вне­зап­но скон­чал­ся от ост­ро­го ин­фарк­та мио­кар­да, вы­зван­но­го, по за­клю­че­нию вра­чей-па­то­ло­го­ана­то­мов, от­ры­вом тром­ба и пол­ной за­ку­пор­кой его ко­ро­нар­ных со­су­дов.

На­сколь­ко Ма­рия Ива­нов­на се­бя пом­ни­ла, ей, как быв­шей жи­тель­ни­це Ле­нин­гра­да, всег­да нра­ви­лись мор­ские офи­це­ры и их не­обык­но­вен­но кра­си­вая фор­ма. Осо­бен­но бе­лая — па­рад­ная, с кор­ти­ком на зо­ло­тис­том по­ясе. И ког­да к ней — мо­ло­день­кой сту­дент­ке треть­е­го кур­са эко­но­ми­чес­ко­го фа­куль­те­та Ле­нин­град­ско­го по­ли­тех­ни­чес­ко­го ин­сти­ту­та, од­наж­ды на ули­це об­ра­тил­ся с во­про­сом зре­лый сим­па­тич­ный ры­же­во­ло­сый муж­чи­на, к то­му же ка­пи­тан вто­ро­го ран­га, как прой­ти к Эр­ми­та­жу, она, не­по­нят­но по­че­му, не толь­ко по­ка­за­ла ему на­прав­ле­ние, но и ре­ши­ла не­мно­го про­во­дить. Как поз­же Ма­рия по­ня­ла, во­прос офи­це­ра, как прой­ти к Эр­ми­та­жу, яв­лял­ся по­во­дом для зна­ком­ст­ва с ней.

По­ка шли, под­дер­жи­вая раз­го­вор, по­зна­ко­ми­лись. Офи­цер со­об­щил ей, что он при­был на двад­цать су­ток в слу­жеб­ную ко­ман­ди­ров­ку. Слу­жит и по­сто­ян­но про­жи­ва­ет в Ар­хан­гель­ске. Но в Ле­нин­гра­де он ча­с­тый гость, и в го­ро­де у не­го име­ет­ся не­сколь­ко дру­зей-со­слу­жив­цев. Вот так они на­ча­ли встре­чать­ся. В сво­бод­ные от служ­бы вре­мя они хо­ди­ли в му­зеи и ки­но. При­мер­но че­рез не­де­лю уха­жёр при­гла­сил ее к од­но­каш­ни­ку на день рож­де­ния. Гос­тей бы­ло не­мно­го. Кро­ме них, все­го две суп­ру­жес­кие па­ры.

Пос­ле по­лу­но­чи гос­ти ста­ли друж­но разъ­ез­жать­ся по до­мам. Ма­рия с ка­ва­ле­ром по­сле­до­ва­ли их при­ме­ру. Так­си пой­ма­ли быст­ро. Друг пла­ни­ро­вал вна­ча­ле отвез­ти ее до­мой, а по­том от­пра­вить­ся в об­ще­жи­тие для при­ко­ман­ди­ро­ван­ных офи­це­ров, где он оста­но­вил­ся. Од­на­ко, ког­да подъ­еха­ли к до­му, кра­са­вец пред­ло­жил сра­зу не рас­ста­вать­ся, а вы­пить у нее по ча­шеч­ке ко­фе. Ка­ва­лер был пре­крас­но осве­дом­лен о том, что Ма­рия вот уже как год жи­вет од­на, так как ее ро­ди­те­ли на­хо­дят­ся на Ку­бе. Отец был во­ен­ным со­вет­ни­ком у Фи­де­ля Каст­ро, а мать, как и по­ло­же­но же­нам, — при нем.

Гос­теп­ри­им­ная Ма­рия сва­ри­ла на­сто­я­щий ку­бин­ский ко­фе. И при­го­то­ви­ла его по ре­цеп­ту або­ри­ге­нов сол­неч­но­го Ост­ро­ва Сво­бо­ды: гус­той, бодря­щий, креп­кий с боль­шим ко­ли­чест­вом са­ха­ра, ма­лым ко­ли­чест­вом во­ды и, ко­неч­но же, с до­бав­ле­ни­ем не­боль­шо­го ко­ли­чест­ва на­сто­я­ще­го ку­бин­ско­го ро­ма. Ма­лень­кие ча­шеч­ки, до кра­ев пол­ные го­ря­че­го то­ни­зи­ру­ю­ще­го на­пит­ка, на­по­ми­на­ю­ще­го по вку­су до­ро­гой вы­со­ко­ка­чест­вен­ный ли­кер, ис­пус­ка­ли не­пов­то­ри­мо бо­жест­вен­ный ко­фей­но-вин­ный аро­мат, дейст­ву­ю­щий на под­соз­на­ние как воз­буж­да­ю­щие эн­дор­фи­ны. А даль­ше….

Во­сем­над­ца­ти­лет­няя де­вуш­ка, став­шая жен­щи­ной и по­те­ряв­шая го­ло­ву от ры­же­во­ло­со­го кра­сав­ца, на­слаж­да­лась те­лес­ной бли­зостью с пер­вым в сво­ей жиз­ни муж­чи­ной, к то­му же офи­це­ром во­ен­но-мор­ско­го фло­та. Ма­рия жад­но на­слаж­да­лась сек­сом, на­слаж­да­лась и на­слаж­да­лась… Ка­за­лось, не­уем­ным страс­тям не бы­ло пре­де­ла и кон­ца.

Но вре­мя ко­ман­ди­ров­ки ка­пи­та­на вто­ро­го ран­га за­кон­чи­лось. Ему сле­до­ва­ло без­от­ла­га­тель­но вер­нуть­ся к мес­ту при­пис­ки. Дис­цип­ли­на — есть дис­цип­ли­на. Со­глас­но ар­мей­ско­му ус­та­ву, ее по­ло­же­но ис­пол­нять как ря­до­во­му со­ста­ву, так и выс­ше­му офи­цер­ско­му. Как на су­ше, так и на мо­ре.

Ма­рия все еще на­де­я­лась, что ее лю­би­мый на­ко­нец про­из­не­сет не ба­наль­ные, стан­дарт­но зву­ча­щие и ни­че­го не зна­ча­щие для даль­ней­шей судь­бы де­вуш­ки сло­ва: «я те­бя люб­лю», ко­то­рые он не­од­но­крат­но и по не­сколь­ку раз про­из­но­сил пе­ред по­стель­ны­ми сце­на­ми, а за­вет­ные и же­ла­е­мые: «Не мо­гу без те­бя жить! Я от­даю те­бе свое серд­це… Да­вай по­же­ним­ся!».

Од­на­ко, со­блаз­ни­тель, не гля­дя во влюб­лен­ные гла­за со­блаз­нен­ной ба­рыш­ни, лишь жал­ко ле­пе­тал о том, что как толь­ко раз­бе­рет­ся со сво­и­ми слу­жеб­ны­ми де­ла­ми, то обя­за­тель­но ей по­зво­нит и та­кие важ­ные во­про­сы, как по­куп­ку об­ру­чаль­ных ко­лец, сва­деб­но­го платья, вы­бор ме­с­та про­ве­де­ния сва­деб­ной це­ре­мо­нии, они со­вмест­но и де­таль­но об­су­дят. Пос­ле по­след­ней пыл­кой лю­бов­ной встре­чи про­сил его не про­во­жать, со­слав­шись на то, что на во­ен­но-транс­порт­ном са­мо­ле­те он бу­дет уле­тать не один, а с со­слу­жив­ца­ми. К его прось­бе по­кла­дис­тая Ма­рия при­слу­ша­лась.

Ми­ну­ла не­де­ля, ми­ну­ла дру­гая. В день, обо­зна­чен­ный кру­жоч­ком в на­столь­ном ка­лен­да­ре, мен­ст­ру­а­ция не на­сту­пи­ла. За­держ­ка? Но та­кой сбой у Ма­рии ни­ког­да не на­блю­дал­ся. В здо­ро­вом мо­ло­дом ор­га­низ­ме ме­ха­низм ме­сяч­но­го цик­ла ра­бо­тал точ­но — слов­но до­ро­гой швей­цар­ский хро­но­метр. Но так бы­ло рань­ше — до встре­чи с уха­же­ром, ког­да она бы­ла не­вин­ной де­вуш­кой, не знав­шей муж­чин. На­ив­ная Ма­рия еще не­де­лю на­де­я­лась на чу­до, но увы… И это ни­че­го хо­ро­ше­го, как она до­га­ды­ва­лась, ей не су­ли­ло. По ут­рам на­ча­ло му­тить и под­таш­ни­вать.

При­чи­на это­го не­ду­га зву­ча­ла, как при­го­вор — за­ле­те­ла. А ина­че как мог­ло быть? Во вре­мя по­ло­вых ак­тов они же не предох­ра­ня­лись. Не­опыт­ная де­вуш­ка по­на­де­я­лась на зре­ло­го и опыт­но­го в этих де­лах муж­чи­ну. Но парт­нер, как вы­яс­ни­лось, о ней со­вер­шен­но не ду­мал. И без то­го по­га­ное на­стро­е­ние Ма­рии ста­ло еще по­га­нее. В об­ост­рен­ном уме бе­ре­мен­ной жен­щи­ны воз­ник­ли и дру­гие, дав­но му­ча­ю­щие ее во­про­сы: по­че­му лю­би­мый не зво­нит, не раз­лю­бил ли он ее и по­че­му так дол­го мол­чит, не де­ла­ет ей пред­ло­же­ние вый­ти за не­го за­муж и не об­суж­да­ет с этим свя­зан­ные, ра­нее за­тро­ну­тые им во­про­сы? Мо­жет быть, на­хо­дит­ся в мор­ском по­хо­де? Но он же шта­бист. Остав­шись без от­ве­та, ре­ши­ла еще ждать и на­де­ять­ся…

В то­ми­тель­ном ожи­да­нии про­ле­тел ме­сяц, за­тем дру­гой, по­том и тре­тий. По­лу­ча­лось, как в из­вест­ной по­го­вор­ке, рас­прост­ра­нен­ной сре­ди мо­ло­дых жен­щин пор­то­вых го­ро­дов — «по­мат­ро­сил и бро­сил…». С по­доб­ным по­ло­же­ни­ем дел юная Ма­рия ми­рить­ся не по­же­ла­ла. От­ца ее бу­ду­ще­го ре­бен­ка не­об­хо­ди­мо бы­ло сроч­но ра­зыс­кать. По­иск ре­ши­ла на­чать с его дру­га, у ко­то­ро­го они бы­ли на дне рож­де­ния. Дом, в ко­то­ром они празд­но­ва­ли, она при­мер­но пом­ни­ла, но вот подъ­езд, этаж и но­мер квар­ти­ры… Од­на­ко сра­зу и «без боя» ка­пи­ту­ли­ро­вать дочь во­ен­но­с­лу­жа­ще­го не при­вык­ла.

Спус­тив­шись на эс­ка­ла­то­ре в мет­ро и бор­мо­ча про се­бя еще с ут­ра на­вя­зав­шу­ю­ся сло­вес­ную жвач­ку: «по­мат­ро­сил и бро­сил, по­мат­ро­сил и бро­сил, по­мат­ро­сил и бро­сил…», она слу­чай­но встре­ти­ла на плат­фор­ме то­го, к ко­му на­прав­ля­лась. Эв­ри­ка! Ка­пи­тан вто­ро­го ран­га ее сра­зу узнал и при­вет­ли­во улыб­нул­ся.

От услы­шан­ных под­роб­нос­тей о лю­би­мом Ма­рии за­хо­те­лось тут же за­выть, но она му­жест­вен­но сдер­жа­лась. А по воз­вра­ще­нию до­мой пла­кать рас­хо­те­лось. Тем бо­лее, что сле­за­ми, как гла­си­ла рус­ская по­го­вор­ка, «го­рю не по­мо­жешь». Ле­теть в Ар­хан­гель­ск и раз­би­вать чу­жую семью, де­лать его двух де­тей-по­год­ков без­от­цов­щи­ной мо­раль­но­го пра­ва она не име­ла. К то­му же, не по­зво­ля­ла гор­дость.

И если тре­мя ме­ся­ца­ми ра­нее Ма­рия еще на­де­я­лась на чу­до: сво­е­му пер­во­му муж­чи­не на­всег­да стать вер­ной, лю­бя­щей же­ной и ро­дить ему ре­бе­ноч­ка, то в свя­зи с по­лу­чен­ной ин­фор­ма­ци­ей, ког­да вскры­лась вся под­но­гот­ная со­блаз­ни­те­ля и вру­на, ей ста­ло не­ве­ро­ят­но про­тив­но.

Она не­на­ви­де­ла се­бя: бу­ду­чи не­глу­пой де­вуш­кой, не су­мев раз­гля­деть в нем мерз­ко­го лгу­на, влю­бив­шись, по­те­ря­ла го­ло­ву. Те­перь ее не­ког­да лю­би­мый муж­чи­на стал ей прос­то отвра­ти­те­лен. Лю­бое упо­ми­на­ние о нем, или вос­по­ми­на­ния о страст­ной плот­ской свя­зи, ко­то­рую она по дет­ской на­ив­нос­ти при­ни­ма­ла за вза­им­ную лю­бовь на всю жизнь, вы­зы­ва­ло у нее не­пре­одо­ли­мый при­ступ тош­но­ты, ко­то­рый обыч­но за­кан­чи­вал­ся рво­той.

И как следст­вие, все­ми фиб­ра­ми рас­тер­зан­ной под­лым об­ма­ном не­вин­ной ду­ши, она воз­не­на­ви­де­ла за­ро­дыш, воз­ник­ший вне ее же­ла­ния и за­та­ив­ший­ся в ее чре­ве. Ма­рия по­счи­та­ла его са­мым боль­шим злом — не­же­ла­тель­ным по­следст­ви­ем ее ис­крен­ней пер­вой люб­ви и обо­юд­ной страс­ти, как ока­за­лось, за­ме­шан­ной на хо­ро­шо про­ду­ман­ном, не­прос­ти­тель­но под­лом и отвра­ти­тель­ном муж­ском об­ма­не.

В жен­ской кон­суль­та­ции, ку­да Ма­рия при­шла на при­ем, её жда­ло горь­кое разо­ча­ро­ва­ние. Аборт при бе­ре­мен­нос­ти сро­ком поз­же две­над­ца­ти не­дель вра­чам де­лать бы­ло ка­те­го­ри­чес­ки за­пре­ще­но. Утверж­ден­ный Мин­здра­вом про­то­кол по­зво­лял пре­ры­вать бе­ре­мен­ность лишь в ис­клю­чи­тель­ных или экстрен­ных слу­ча­ях, угро­жа­ю­щих жиз­ни жен­щи­ны. А Ма­рии, кро­ме ре­жу­ще­го слух не­га­тив­но зву­ча­ще­го зва­ния ма­те­ри-оди­ноч­ки, кра­ха уче­бы и всей даль­ней­шей карь­е­ры, ни­че­го дру­го­го не угро­жа­ло.

Ког­да же Ма­рия пред­ло­жи­ла вра­чу-ги­не­ко­ло­гу хо­ро­шие день­ги за от­не­се­ние ее бе­ре­мен­нос­ти к «ис­клю­чи­тель­но­му об­сто­я­тельст­ву» и не­от­лож­ное про­ве­де­ние опе­ра­ции, та ста­ла под­роб­но рас­спра­ши­вать мо­ло­день­кую па­ци­ент­ку о ее ро­ди­те­лях, муж­чи­не, от ко­то­ро­го она за­бе­ре­ме­не­ла и при­чи­нах, за­ста­вив­ших при­нять по­доб­ное ра­ди­каль­ное ре­ше­ние.

Ин­тел­ли­гент­ная да­ма сред­не­го воз­рас­та с добрым ли­цом, не­мно­го по­хо­жая на ее ма­му, по­ду­мав, по­де­ли­лась с ней со­кро­вен­ным и на­бо­лев­шим. Ока­за­лось, что у ее двад­ца­ти­де­вя­ти­лет­ней единст­вен­ной до­че­ри, по про­фес­сии вра­ча-аку­ше­ра, не­сколь­ко лет то­му на­зад бы­ла про­ве­де­на он­ко­ло­ги­чес­кая опе­ра­ция на яич­ни­ках, в ре­зуль­та­те че­го она ста­ла бес­плод­ной. А они с му­жем, кста­ти то­же вра­чом, но хи­рур­гом-ги­не­ко­ло­гом, очень хо­тят де­тей.

Под­роб­но и по­пу­ляр­но она объ­яс­ни­ла Ма­рии и то, что пос­ле абор­та — при­ми­тив­но­го вы­скаб­ли­ва­ния мат­ки, дав­ным-дав­но изо­бре­тен­ной для этих це­лей сталь­ной, ост­ро за­то­чен­ной по кра­ям пет­лей-кю­рет­кой — до­воль­но час­то воз­ни­ка­ет ос­лож­не­ние. Сли­зис­тая обо­лоч­ка, вы­сти­ла­ю­щая мат­ку из­нут­ри, ока­зы­ва­ет­ся на­столь­ко ис­тон­чен­ной, что по­рой не мо­жет вос­ста­но­вить­ся.

А опло­дотво­рен­ная яй­це­клет­ка в этом слу­чае с по­мощью пла­цен­ты не име­ет фи­зио­ло­ги­чес­кой воз­мож­нос­ти при­кре­пить­ся к ней, что­бы в даль­ней­шем пол­но­цен­но фор­ми­ро­вать­ся.

В ре­зуль­та­те воз­ник­шей па­то­ло­гии плод не раз­ви­ва­ет­ся. И в этом слу­чае ни­ка­кое спо­кой­ное ле­жа­ние в боль­нич­ной по­сте­ли на со­хра­не­нии бе­ре­мен­ной не по­мо­га­ет. Бе­ре­мен­ность на раз­ных, обыч­но ран­них сро­ках — не поз­же вто­ро­го три­мест­ра, всег­да за­кан­чи­ва­ет­ся вы­ки­ды­шем. Од­ним сло­вом, мо­ло­дая жен­щи­на на­всег­да оста­ет­ся без­дет­ной.

Что же ка­са­ет­ся не­по­средст­вен­но Ма­рии, то, по про­гно­зам муд­рой жен­щи­ны, у нее вся жизнь впе­ре­ди. Бу­дет и лю­бя­щий муж, креп­кая семья и кра­си­вые де­ти. А эпи­зод с со­блаз­ни­те­лем, не­за­пла­ни­ро­ван­ной бе­ре­мен­ностью и рож­де­ни­ем не­же­лан­но­го ре­бен­ка вско­ре за­бу­дет­ся.

На ес­тест­вен­но воз­ник­ший у Ма­рии во­прос про остав­ле­ние и вы­на­ши­ва­ние не­на­вист­но­го ей пло­да ум­ная жен­щи­на пред­ло­жи­ла ве­че­ром по­бы­вать у них в гос­тях. Ска­за­ла, что дочь с му­жем за­едут за ней на ма­ши­не. Тем бо­лее, что про­жи­ва­ют они ря­дом — на со­сед­них ули­цах.

Семья вра­чей на Ма­рию про­из­ве­ла са­мое бла­гоп­ри­ят­ное впе­чат­ле­ние. С пер­вых ми­нут об­ще­ния ей ста­ло по­нят­но, что го­ря­чо лю­бя­щей друг дру­га па­ре для пол­но­го счастья, дейст­ви­тель­но, не хва­та­ет толь­ко де­тей. Они по­ве­да­ли Ма­рии, что охот­но бы взя­ли ре­бен­ка из дет­ско­го до­ма, но в этом слу­чае их ожи­да­ло бы мно­го раз­лич­ных «под­вод­ных кам­ней» и, воз­мож­но, разо­ча­ро­ва­ний.

В пер­вую оче­редь, это не­из­вест­ность со­ци­аль­но­го ста­ту­са ро­ди­те­лей усы­нов­лен­но­го, их здо­ровье на день за­ча­тия пло­да, вред­ные или па­губ­ные при­выч­ки, пси­хи­чес­кое со­сто­я­ние, на­ли­чие на­следст­вен­ных ге­не­ти­чес­ких бо­лез­ней и еще це­лый ряд фак­то­ров, ко­то­рые са­мым не­же­ла­тель­ным об­ра­зом мо­гут про­явить­ся у ре­бен­ка в пе­ри­од его дет­ст­ва, за­тем взрос­ле­ния и всей по­сле­ду­ю­щей жиз­ни.

С Ма­ри­ей и ее муж­чи­ной де­ла об­сто­я­ли ина­че. И семь­ей вра­чей ей был пред­ло­жен впол­не при­ем­ле­мый ва­ри­ант — она вы­на­ши­ва­ет ре­бен­ка, не афи­ши­руя свою бе­ре­мен­ность. А для это­го со сле­ду­ю­щей не­де­ли ей не­об­хо­ди­мо в ин­сти­ту­те офор­мить ака­де­ми­чес­кий от­пуск. Ме­ди­цин­скую справ­ку-об­ос­но­ва­ние из по­лик­ли­ни­ки с ука­за­ни­ем серь­ез­но­го ди­аг­но­за — ис­то­ще­ние нер­в­ной сис­те­мы, вы­зван­ное не­по­мер­ны­ми учеб­ны­ми на­груз­ка­ми, они под­го­то­вят. Ког­да же по­дой­дет срок ро­дов, то Ма­рия пе­ре­едет жить к ним. Ро­ды про­ве­дут в до­маш­ней об­ста­нов­ке.

Ис­хо­дя из то­го, что для Ма­рии ре­бе­нок не­же­ла­те­лен, она не долж­на бу­дет кор­мить его гру­дью и во­об­ще да­же брать на ру­ки. Но­во­рож­ден­но­го ма­лы­ша семья бу­дет вскарм­ли­вать спе­ци­аль­ны­ми мо­лоч­ны­ми сме­ся­ми для де­тей пер­вых дней жиз­ни и так да­лее. Как об­ра­ба­ты­вать мо­лоч­ные же­ле­зы в пе­ри­од на­чав­шей­ся лак­та­ции при от­сут­ст­вии корм­ле­ния, ей по­ка­жут по­том.

Пос­ле ро­дов Ма­рию на не­сколь­ко дней гос­пи­та­ли­зи­ру­ют в ги­не­ко­ло­ги­чес­кое от­де­ле­ние для на­блю­де­ния, где за­ве­ду­ю­щим ра­бо­та­ет так на­зы­ва­е­мый бу­ду­щий «отец» ре­бен­ка — в од­ном слу­чае, или отве­зут ее до­мой и два-три ра­за в день бу­дут пат­ро­ни­ро­вать — в дру­гом. Но это уже бу­дет ре­шать­ся на се­мей­ном вра­чеб­ном кон­си­ли­у­ме пос­ле ро­дов. У мо­ло­дой, здо­ро­вой, фи­зи­чес­ки креп­кой жен­щи­ны с хо­ро­ши­ми аку­шер­ски­ми раз­ме­ра­ми та­за, ро­ды, по за­клю­че­нию семьи опыт­ных аку­ше­ров-ги­не­ко­ло­гов, долж­ны бу­дут прой­ти нор­маль­но. А из-за от­лич­но­го мы­шеч­но­го то­ну­са и со­сто­я­ния кож­ных по­кро­вов и под­кож­ных тка­ней, как вра­чи ска­за­ли — тур­го­ра, ни­ка­ких сле­дов пе­ре­не­сен­ной бе­ре­мен­нос­ти на жи­во­те у нее не оста­нет­ся.

Так­же семья до­ве­ла до све­де­ния Ма­рии и то, что ре­бе­нок юри­ди­чес­ки бу­дет оформ­лен в ЗАГ­Се на их фа­ми­лию, и она уже ни­че­го и ни­ког­да не смо­жет это из­ме­нить. К то­му же бу­дет ли­ше­на воз­мож­нос­ти и ког­да-ли­бо его уви­деть.

С по­доб­ным пла­ном Ма­рия бы­ла пол­ностью со­глас­на. Единст­вен­ной ее прось­бой бы­ло то, что, кто бы у нее не ро­дил­ся — маль­чик или де­воч­ка, не со­об­щать ей под­роб­нос­ти по­ла, а гор­ла­ня­ще­го но­во­рож­ден­но­го, как у аку­ше­ров это при­ня­то, ей не по­ка­зы­вать. На это, как за­клю­чи­ло вра­чеб­ное се­мейст­во, со­вер­шен­но пра­виль­ное же­ла­ние бе­ре­мен­ной они друж­но да­ли свое добро…

Ро­ды у Ма­рии, как и пред­по­ла­га­лось про­фес­си­о­на­ла­ми сво­е­го де­ла, про­шли успеш­но. На фо­не хо­ро­ших схва­ток и по­туг ре­бе­нок ро­дил­ся за оп­ти­маль­ное вре­мя и здо­ро­вым. Из-за по­дат­ли­вос­ти лон­но­го со­чле­не­ния кос­ти та­за разо­шлись без осо­бой бо­лез­нен­нос­ти, и про­цесс ро­дов ка­ким-то страш­ным ро­же­ни­це не по­ка­зал­ся. К то­му же, обо­шлось без раз­ры­вов. Пла­цен­та, вслед за но­во­рож­ден­ным, сра­зу са­мос­то­я­тель­но ото­шла. А мат­ка от при­ло­жен­но­го на ее об­ласть пу­зы­ря со льдом быст­ро со­кра­ти­лась. Ни­ка­ко­го, да­же не­зна­чи­тель­но­го ма­точ­но­го кро­во­те­че­ния не воз­ник­ло.

Ма­рия чувст­во­ва­ла се­бя хо­ро­шо. Бук­валь­но за две не­де­ли она пол­ностью при­шла в нор­му. И что осо­бен­но ее ра­до­ва­ло, так это то, что рас­тя­жек в ви­де без­об­раз­ных руб­цов на жи­во­те не об­ра­зо­ва­лось, а грудь кра­си­вую фор­му не по­те­ря­ла. Од­ним сло­вом, ни­ка­ких от­ступ­ле­ний от на­ме­чен­но­го вра­ча­ми пла­на и про­гно­за не воз­ник­ло.

Что­бы за­быть все не­при­ят­ное, на­ко­пив­ше­е­ся за не­пол­ные де­сять ме­ся­цев, Ма­рия с рве­ни­ем взя­лась за учеб­ни­ки. По­за­им­ст­во­вав у под­руг за­пи­си лек­ций, усерд­но пе­ре­пи­са­ла их в свои тет­ра­ди. Хо­ро­шо под­го­то­вив­шись и сдав на «хо­ро­шо» и «от­лич­но» все эк­за­ме­ны, не по­те­ряв го­да, она пе­ре­шла на сле­ду­ю­щий курс. Два по­сле­ду­ю­щих го­да про­ле­те­ли не­за­мет­но, и — про­щай, Аль­ма-ма­тер. За все это вре­мя из-за во­ен­но-по­ли­ти­чес­ких со­бы­тий, про­ис­хо­дя­щих во­круг Ост­ро­ва Сво­бо­ды, ее ро­ди­те­лям вы­брать­ся на ро­ди­ну не уда­лось. За­то дочь еже­год­но к ним при­ле­та­ла. Ког­да пос­ле оче­ред­ной по­езд­ки она вер­ну­лась до­мой, то по­ня­ла — в ро­ди­тель­ском до­ме она чувст­ву­ет се­бя не­ком­форт­но. Со всех «уг­лов и ще­лей» на нее ве­ет ду­шок под­ло­го об­ма­на со­блаз­ни­те­ля.

Вы­ход из си­ту­а­ции ле­жал на по­верх­нос­ти. Род­ная тет­ка — ма­ми­на стар­шая сест­ра, про­жи­ва­ю­щая в Моск­ве, по­след­нее вре­мя за­сы­па­ла лю­би­мую пле­мян­ни­цу звон­ка­ми. Оди­но­кая по­жи­лая жен­щи­на при­гла­ша­ла ее при­ехать и не­мно­го по­гос­тить. Ма­рию дол­го упра­ши­вать не при­шлось. Сев на ноч­ной по­езд, ут­ром она уже ша­га­ла по плат­фор­ме Ле­нин­град­ско­го вок­за­ла сто­ли­цы.

Тет­ка жи­ла в трех­ком­нат­ной квар­ти­ре жи­ло­го кры­ла вы­сот­но­го до­ма на Лер­мон­тов­ской пло­ща­ди, что на­про­тив ста­ро­го вы­хо­да со стан­ции мет­ро «Крас­ные во­ро­та». А но­вый, с вы­хо­дом на Бас­ман­ные ули­цы, раз­ме­щал­ся в са­мой вы­сот­ке, ко­то­рую с пер­во­го дня вве­де­ния зда­ния в экс­плу­а­та­цию за­ни­ма­ло Ми­нис­тер­ст­во пу­тей со­об­ще­ния СССР.

А вско­ре при­шла вес­точ­ка от ро­ди­те­лей. Отец со­об­щал до­че­ри, что в Глав­ный штаб Во­ен­но-мор­ско­го фло­та тре­бу­ет­ся стар­ший эко­но­мист, и что ее уже там ждут. Ра­бо­та на­хо­ди­лась бук­валь­но за ста­рым вы­хо­дом из мет­ро. От подъ­ез­да до­ма до­ро­га за­ни­ма­ла все­го де­сять ми­нут не­спеш­ным ша­гом.

Кра­си­вая не­за­муж­няя де­вуш­ка без при­сталь­но­го вни­ма­ния муж­ской час­ти во­ен­но-мор­ских сил СССР, ко­неч­но же, не оста­лась. Че­рез не­ко­то­рое вре­мя она встре­ти­ла до­стой­но­го че­ло­ве­ка, ка­пи­та­на пер­во­го ран­га, ко­то­рый был так­же оди­нок. Без Ма­рии он не мог про­жить и дня. Она к бое­во­му офи­це­ру ис­пы­ты­ва­ла по­доб­ное чувст­во. Вско­ре они по­же­ни­лись. Же­на пе­ре­еха­ла к му­жу в Со­коль­ни­ки. А че­рез че­ты­ре го­да у них ро­ди­лась дол­гож­дан­ная доч­ка. Муж, к то­му вре­ме­ни уже став­ший ви­це-ад­ми­ра­лом, на­сто­я­тель­но про­сил же­ну на­звать ее Ма­ри­ей. Он при­зна­вал­ся же­не, что ког­да тре­пет­но про­из­но­сит это имя, то чувст­ву­ет се­бя са­мым счаст­ли­вым че­ло­ве­ком на всем зем­ном ша­ре, вклю­чая всех во­ен­но­с­лу­жа­щих на под­вод­ных и над­вод­ных су­дах, бо­роз­див­ших без­бреж­ные оке­а­ны. Ма­рия, в чьем серд­це от люб­ви к это­му ум­но­му добро­му че­ло­ве­ку, по-на­сто­я­ще­му, креп­ко лю­бя­ще­му ее, иг­ра­ла му­зы­ка, ко­неч­но же, бы­ла толь­ко за…

***

И вот, воз­вра­ща­ясь к на­ча­лу ис­то­рии, уже как два го­да Ма­рия — вдо­ва. Дочь, вый­дя за­муж, пе­ре­еха­ла в Санкт-Пе­тер­бург. Об­ща­лись по скай­пу. Но не­смот­ря на час­тое об­ще­ние, чувст­во тос­ки и оди­но­чест­ва не про­хо­ди­ло.

В по­след­ние дни, по­се­щая слу­жеб­ную сто­ло­вую, она ста­ла ло­вить на се­бе при­сталь­ный взгляд но­во­го со­труд­ни­ка шта­ба — мо­ло­до­го, эле­гант­но­го, слег­ка ры­же­ва­то­го муж­чи­ны в чи­не ка­пи­та­на треть­е­го ран­га. Он был при­мер­но лет на де­сять млад­ше ее и внеш­не очень по­хо­дил на прин­ца Гар­ри — млад­ше­го сы­на прин­ца Уэль­ско­го Чарль­за. По­че­му-то Ма­рия из те­ле­ви­зи­он­ных но­вост­ных пе­ре­дач за­пом­ни­ла от­прыс­ка бри­тан­ской ко­ро­ны имен­но в во­ен­ной фор­ме.

По­это­му, не­про­из­воль­но, Ма­рия про­зва­ла его Гар­ри. А од­наж­ды Гар­ри, глад­ко вы­бри­тый, ко­рот­ко под­стри­жен­ный, с при­ят­ным за­па­хом пар­фю­ма, веж­ли­во по­про­сив раз­ре­ше­ния, сел за ее стол. За обе­дом по­зна­ко­ми­лись. Ока­за­лось, что его дейст­ви­тель­но зо­вут Га­рик, и он, все­го как не­де­лю, при­сту­пил к ра­бо­те в от­де­ле пла­ни­ро­ва­ния. Их от­де­лы рас­по­ла­га­лись по со­седст­ву, на од­ном эта­же. Ни­че­го уди­ви­тель­но­го в этом не бы­ло. Ведь эко­но­ми­ка и пла­ни­ро­ва­ние, по опре­де­ле­нию, всег­да ря­дом.

Ме­сяц про­ле­тел не­за­мет­но. Каж­дый день во вре­мя обе­ден­но­го пе­ре­ры­ва Гар­ри (а Ма­рии имен­но так хо­те­лось его на­зы­вать) ста­рал­ся за­нять мес­то за сто­лом не­пре­мен­но ря­дом с ней. Не­за­мет­но и в ней по­яви­лась по­треб­ность ви­деть его и под­дер­жи­вать с ин­те­рес­ным со­бе­сед­ни­ком раз­го­вор, тем бо­лее, что в си­лу сво­ей на­чи­тан­нос­ти и эру­ди­ции он был спо­со­бен его вес­ти на раз­ные те­мы.

Ви­дя, как Гар­ри влюб­лен­ны­ми и го­лод­ны­ми гла­за­ми по­сто­ян­но «по­еда­ет» ее, не смея при­знать­ся в сво­их чувст­вах, Ма­рия в лоб за­да­ла ему во­прос — же­нат ли он? Кра­са­вец при­знал­ся, что, не­ся служ­бу на авиа­не­су­щем крей­се­ре «Ад­ми­рал Фло­та Со­вет­ско­го Со­юза Куз­не­цов» и на­хо­дясь по­дол­гу в пла­ва­нии, не имел воз­мож­нос­ти встре­тить де­вуш­ку сво­е­го серд­ца. Не­мно­го сму­тив­шись, до­ба­вил, что «к счастью…». Эта встре­ча про­хо­ди­ла в ра­бо­чую пят­ни­цу, а в не­ра­бо­чую суб­бо­ту они встре­ти­лись.

Гар­ри, оде­тый в лад­но си­дя­щее граж­дан­ское платье, при­гла­сил ее в рес­то­ран «Стейк-хаус Гуд­ман», что на Охот­ном ря­ду, ря­дом с Те­ат­раль­ной пло­ща­дью, в са­мом цент­ре Моск­вы. Ма­рия со­гла­си­лась, но сра­зу вы­дви­ну­ла не­об­суж­да­е­мое усло­вие — «опла­та за обед по­по­лам».

Рес­то­ран, рас­по­ла­га­ю­щий­ся на вто­ром эта­же тор­го­во­го цент­ра с ин­три­гу­ю­щим на­зва­ни­ем «Мод­ный се­зон», воз­двиг­ну­то­го на мес­те сне­сен­но­го в две ты­ся­чи чет­вер­том го­ду ста­ро­го зда­ния гос­ти­ни­цы «Моск­ва», по­ра­зил ее сво­им ин­терь­е­ром. Па­не­ли стен из бла­го­род­но­го тем­но­го де­ре­ва, мас­сив­ная ме­бель, об­тя­ну­тая на­ту­раль­ной ко­жей, а на сте­нах раз­ве­ша­ны чер­но-бе­лые фо­то­гра­фии ста­рой Моск­вы. Стиль де­ко­ра как бы по­гру­жал по­се­ти­те­ля в эпо­ху без­воз­врат­но ка­нув­ше­го в ле­ту двад­ца­то­го ве­ка. И, как от­ме­ти­ла Ма­рия, по­пасть в рес­то­ран мож­но бы­ло, толь­ко прой­дя ми­мо мно­жест­ва мод­ных ма­га­зи­нов и под­няв­шись на вто­рой этаж. А под­ни­ма­ясь на мед­лен­ной лен­те эс­ка­ла­то­ра, во­лей-не­во­лей при­хо­ди­лось не толь­ко со­зер­цать рос­кош­ные вит­ри­ны ма­га­зи­нов, но и мыс­лен­но на­ме­чать марш­рут для обя­за­тель­но­го шо­пин­га.

Ма­рия дав­но не по­се­ща­ла рес­то­ра­ны. Ме­ню изоби­ло­ва­ло яст­ва­ми. Но из все­го мно­жест­ва она за­пом­ни­ла лишь то, что они за­ка­зы­ва­ли: крем-суп из бе­лых гри­бов и шам­пинь­о­нов со слив­ка­ми; вы­рез­ка яг­нен­ка на гри­ле; са­лат с не­обык­но­вен­но неж­ным сы­ром Бур­ра­ти­на, из­го­тов­лен­ным на ос­но­ве сли­вок из мо­ло­ка буй­во­лиц и сверху по­сы­пан­ный об­жа­рен­ны­ми ке­д­ро­вы­ми ореш­ка­ми; са­лат «Нью-Йорк» из спар­жи, кор­ни­шо­нов с вя­ле­ны­ми то­ма­та­ми под уни­каль­ным со­усом из гор­чи­цы, сме­шан­ной с ме­дом, мя­котью пло­дов ман­го и мел­ки­ми ку­соч­ка­ми спе­лой клуб­ни­ки.

Теп­лый яб­лоч­ный пи­рог с ша­ри­ком сли­воч­но­го мо­ро­же­но­го за­слу­жи­вал осо­бо­го вни­ма­ния. Это был по­ис­ти­не ска­зоч­ный де­серт, вкус ко­то­ро­го она за­пом­ни­ла с де­вичь­их лет. По­след­ний раз ма­ма ис­пек­ла яб­лоч­ный пи­рог пе­ред са­мым ее с от­цом отъ­ез­дом на Ку­бу.

Ма­рии вспом­ни­лось, как Гар­ри, пос­ле то­го как про­из­нес пер­вый тост «За лю­би­мую, кра­си­вую, и са­мую-са­мую оча­ро­ва­тель­ную Ма­рию» и осу­шил бо­кал, из­ви­нив­шись, по­ки­нул ее. А бук­валь­но че­рез не­сколь­ко ми­нут он воз­вра­тил­ся с ог­ром­ным бу­ке­том све­жай­ших роз яр­ко-ало­го цве­та и кра­си­вым жес­том пре­под­нес по­тря­сен­ной Ма­рии. Пос­ле че­го, взяв ее ру­ку в свою и неж­но по­це­ло­вав тон­кие ухо­жен­ные паль­чи­ки, про­сил стать его же­ной.

От не­ожи­дан­нос­ти и сму­ще­ния Ма­рия по­кры­лась пун­цо­вым ру­мян­цем. Но он был не столь за­ме­тен на фо­не рас­пус­тив­ших­ся роз и на­пол­нен­ных бо­ка­лов крас­но­го италь­ян­ско­го Кьян­ти. К то­му же, еще при­глу­шен­ный свет в за­ле…

С тру­дом спра­вив­шись с охва­тив­шим ее вол­не­ни­ем, Ма­рия от­ве­ти­ла, что она го­то­ва вый­ти за не­го за­муж, но про­си­ла не­мно­го по­до­ждать, что­бы по­луч­ше узнать друг дру­га. Этот юный сим­па­тич­ный ка­пи­тан треть­е­го ран­га вол­шеб­ным об­ра­зом за­во­ра­жи­вал и при­тя­ги­вал ее. Она ис­пы­ты­ва­ла не­пре­одо­ли­мое же­ла­ние от­дать­ся ему и ощу­тить на всем сво­ем те­ле — от паль­чи­ков ног до кон­чи­ков ушей, его го­ря­чие и пыл­кие по­це­луи. По гла­зам мо­ло­до­го муж­чи­ны, взвол­но­ван­но­му го­ло­су с при­ды­ха­ни­ем жен­щи­на улав­ли­ва­ла его по­лы­ха­ю­щую к ней страсть. У обо­их си­лы, сдер­жи­ва­ю­щие стрем­ле­ние бро­сить­ся в жар­кий кос­тер люб­ви, бы­ли на ис­хо­де, а серд­ца уча­щен­но ра­бо­тав­шие — на пре­де­ле. Чувст­во­ва­лось, что оба дли­тель­ное вре­мя не ис­пы­ты­ва­ли те­лес­ную бли­зость.

Гар­ри, силь­но сму­ща­ясь и ро­бея, при­гла­сил Ма­рию к се­бе в Стро­ги­но, где жил в од­но­ком­нат­ной квар­ти­ре, куп­лен­ной ему ро­ди­те­ля­ми. Но она, бо­лее сме­ло, вы­ска­за­ла встреч­ное пред­ло­же­ние — от­пра­вить­ся на квар­ти­ру к те­туш­ке. Бла­го, ехать по пря­мой ли­нии мет­ро до «Крас­ных во­рот» бы­ло все­го две оста­нов­ки: «Лу­бян­ка» и «Чи­с­тые пру­ды». Из го­лов­но­го ва­го­на — сра­зу на вы­ход к до­му. Гар­ри без­ого­во­роч­но со­гла­сил­ся. Это эко­но­ми­ло це­лый час вре­ме­ни, вне за­ви­си­мос­ти от то­го, ехать в Стро­ги­но на мет­ро или на так­си.

Ма­рия не­мно­го лу­ка­ви­ла. Дейст­ви­тель­но, из­на­чаль­но это бы­ла те­туш­ки­на квар­ти­ра. Она ее по­лу­чи­ла, ког­да ра­бо­та­ла на вы­со­кой от­вет­ст­вен­ной долж­нос­ти в Ми­нис­тер­ст­ве пу­тей со­об­ще­ния СССР. Прав­да, она дав­но скон­ча­лась, и квар­ти­ру при­ва­ти­зи­ро­ва­ла Ма­рия. Не­ко­то­рое вре­мя жи­ли­ще пус­то­ва­ло. А ког­да у взрос­лой до­че­ри и ее дру­га, за­кан­чи­ва­ю­ще­го в Моск­ве ас­пи­ран­ту­ру, но ко­рен­но­го жи­те­ля Санкт-Пе­тер­бур­га, де­ло по­до­шло к свадьбе, Ма­рия их ту­да под­се­ли­ла. Пос­ле свадьбы и за­щи­ты дис­сер­та­ции но­во­ис­пе­чен­ный муж увез же­ну к се­бе — в прос­тор­ную квар­ти­ру до­ма ста­рой по­строй­ки, за­то не­да­ле­ко от Иса­а­ки­ев­ско­го со­бо­ра. Так что в на­сто­я­щий мо­мент пус­ту­ю­щая квар­ти­ра очень под­хо­ди­ла для лю­бов­ной встре­чи.

Все по­сле­ду­ю­щее у влюб­лен­ной па­ры про­ис­хо­ди­ло, слов­но в слад­ком сне. Ма­рия в сво­их мыс­лен­ных пред­по­ло­же­ни­ях ока­за­лась пра­ва. Мо­ло­дой муж­чи­на, воз­дер­жи­вав­ший­ся боль­ше го­да, фон­та­ни­ро­вал спер­мой и про­яв­лял не­обык­но­вен­ную не­уто­ми­мость. Но и она ис­пы­ты­ва­ла к Гар­ри та­кую не­обык­но­вен­ную страсть, ка­кую ни­ког­да и ни к ко­му не про­яв­ля­ла. Бла­го, тол­с­тые сте­ны, глу­хие по­тол­ки и пар­кет­ный ду­бо­вый пол с мощ­ны­ми пе­ре­кры­ти­я­ми ста­лин­ской вы­сот­ки об­ла­да­ли пре­крас­ной зву­ко­изо­ля­ци­ей.

А ина­че со­се­ди сверху, сни­зу, в бо­ко­вых квар­ти­рах мог­ли по­ду­мать, что в этой «не­хо­ро­шей» квар­ти­ре, с кри­ка­ми и сто­на­ми меж­ду жен­щи­ной и муж­чи­ной про­ис­хо­дит скан­даль­ное вы­яс­не­ние от­но­ше­ний, со­про­вож­да­ю­ще­е­ся воз­мож­ным ру­коп­рик­ладст­вом или по­но­жов­щи­ной. Для раз­би­ра­тельст­ва обес­по­ко­ен­ные бди­тель­ные жиль­цы на­вер­ня­ка бы вы­зва­ли по­ли­цию.

Охва­тив­шие Ма­рию дав­но дрем­лю­щие эмо­ции она сдер­жи­вать не мог­ла и не же­ла­ла. Ор­газм, ор­газм, ор­газм и еще раз ор­газм… За­тем ко­рот­кий сон, от­дых и опять ор­газм… Ночь в люб­ви и страс­ти про­ле­те­ла для нее не­за­мет­но.

Вос­крес­ный день вы­дал­ся сол­неч­ным. К то­му же пре­крас­но ра­бо­та­ло отоп­ле­ние. Чу­гун­ные ба­та­реи, уста­нов­лен­ные еще с со­вет­ских вре­мен, бы­ли го­ря­чи­ми. Укры­вать оде­я­лом го­лые и без то­го раз­го­ря­чен­ные те­ла не тре­бо­ва­лось. И опять не­уем­ное же­ла­ние… Ка­за­лось, окон­ча­ния те­лес­но­му на­слаж­де­нию и без­ум­ным страс­тям не бу­дет…

Гар­ри, весь в по­ту, ши­ро­ко рас­ки­нув ру­ки и но­ги, под сол­неч­ны­ми лу­ча­ми, про­би­вав­ши­ми­ся че­рез не­плот­но за­што­рен­ное ок­но, обес­си­лен­но ле­жал на спи­не и слад­ко дре­мал. Ма­рия же, ис­пы­тав не­опи­су­е­мый по си­ле и про­дол­жи­тель­нос­ти ор­газм, в от­ли­чие от парт­не­ра, бодр­ст­во­ва­ла. Она лю­бо­ва­лась кра­си­вым те­лом сво­е­го воз­люб­лен­но­го, ко­то­рый сде­лал ей пред­ло­же­ние и ко­то­рый ее чувст­вен­но лю­бил. Как по­сту­пить в этом слу­чае, она не зна­ла.

Тер­за­ли мно­го­чис­лен­ные со­мне­ния. Все-та­ки зна­чи­тель­ная раз­ни­ца в воз­рас­те. Как она пред­по­ла­га­ла, не ме­нее де­ся­ти-две­над­ца­ти лет. С про­жи­ты­ми го­да­ми она мо­жет стать за­мет­нее, а, мо­жет быть, нет. Или Гар­ри че­рез не­сколь­ко со­вмест­но про­жи­тых лет за­хо­чет за­вес­ти семью с мо­ло­день­кой де­вуш­кой, не по­бы­вав­шей за­му­жем? Это в од­ном слу­чае. А в дру­гом — если она за­бе­ре­ме­не­ет от не­го? Ме­сяч­ные не пре­кра­ти­лись, зна­чит, яй­це­клет­ки еще есть. Мо­ло­дой креп­кий са­мец и зре­лая здо­ро­вая сам­ка — вра­чи-ге­не­ти­ки про­тив не бу­дут. Даун в этом слу­чае ро­дить­ся не дол­жен. Же­лан­ный ре­бе­нок на­вер­ня­ка сде­ла­ет их брак креп­че и дол­го­веч­нее. И ни­ка­кие не­вин­ные де­вуш­ки Гар­ри ин­те­ре­со­вать не бу­дут. Та­кой ва­ри­ант впол­не воз­мо­жен, но лишь при усло­вии, что Гар­ри че­рез не­сколь­ко лет ее так же, как сей­час, бу­дет страст­но и неж­но лю­бить. Как жен­щи­на она для не­го не угас­нет. Она его бу­дет все так же страст­но и неж­но лю­бить. А он?

Этот по­след­ний во­прос взбу­до­ра­жил Ма­рию. Ей за­хо­те­лось услы­шать на не­го от­вет и не­пре­мен­но сей­час. А утом­лен­ный Гар­ри все дрем­лет… И она при­ду­ма­ла, как его раз­бу­дить, что­бы услы­шать же­лан­ное «Да!». Ша­лов­ли­во улы­ба­ясь, Ма­рия ре­ши­ла языч­ком по­ще­ко­тать ему мо­шон­ку, слег­ка по­кры­тую кур­ча­вы­ми ры­жи­ми во­ло­са­ми.

Скло­нив­шись над яич­ка­ми и вы­су­нув кон­чик язы­ка, она со­бра­лась на­чать ще­ко­та­ние. Но вдруг ее го­ло­ва за­сты­ла, слов­но па­ра­ли­зо­ван­ная, а язык чуть не стал при­ку­шен­ным. Сбо­ку от неж­но­го ко­жис­то­го ме­шоч­ка, в глу­би­не па­хо­вой склад­ки, к сво­е­му ужа­су Ма­рия раз­гля­де­ла «скульп­тур­ную ком­по­зи­цию» — воз­вы­ша­ю­щий­ся на­рост, со­сто­я­щий из трех сце­пив­ших­ся бо­ро­да­вок: ниж­ней — на­по­ми­нав­шей фа­соль, сред­ней — не­сколь­ко по­мень­ше, но по­вы­ше, и верх­ней — круг­лень­кой, как го­ро­ши­на с тре­мя ры­жи­ми во­ло­си­ка­ми на ее вер­ши­не.

С точ­но та­ким же «про­из­ве­де­ни­ем не­ле­пой те­лес­ной ар­хи­тек­ту­ры» трид­цать один год то­му на­зад она име­ла воз­мож­ность по­зна­ко­мить­ся. Его об­ла­да­те­лем был ее пер­вый муж­чи­на, ко­то­ро­го она страст­но лю­би­ла, ко­то­рый ли­шил ее не­вин­нос­ти, от ко­то­ро­го она за­бе­ре­ме­не­ла и ро­ди­ла. Тог­да, пос­ле ще­ко­та­ния языч­ком его яичек, он, на­ко­нец, успо­ко­ив­шись от без­ум­но­го хо­хо­та, на­звал этот срос­ший­ся ос­но­ва­ни­я­ми на­бор бо­ро­да­вок «пи­ра­ми­дой Хео­п­са» и по­яс­нил раз­ба­ло­вав­шей­ся Ма­рии, что по­доб­ное добро­ка­чест­вен­ное об­ра­зо­ва­ние у муж­чин его ро­да яв­ля­ет­ся на­следст­вен­ным при­зна­ком. И не­на­ро­ком до­ба­вил, что у всех маль­чи­ков, рож­ден­ных от не­го, «пи­ра­ми­да Хео­п­са» бу­дет яв­лять­ся от­ли­чи­тель­ным зна­ком их фа­ми­лии.

От уви­ден­но­го и по­се­тив­ше­го вслед за этим не очень-то при­ят­но­го вос­по­ми­на­ния, Ма­рия, слов­но ошпа­рен­ная, вско­чив с по­сте­ли, быст­ро оде­лась. Серд­це ко­ло­ти­лось как бе­ше­ное, ра­нен­ная ду­ша на­взрыд вы­ла, а го­лос ра­зу­ма твер­дил, что та­ко­го не мо­жет быть, ма­ло ли на зем­ле слу­ча­ет­ся не­мыс­ли­мых со­впа­де­ний. Сколь­ко хо­дит двой­ни­ков, ко­то­рых не свя­зы­ва­ют ни близ­ко родст­вен­ные, ни даль­ние родст­вен­ные свя­зи.

На­ко­нец, со­вла­дав с со­бою, она при­шла к вы­во­ду, что глав­ное в со­здав­шей­ся си­ту­а­ции — не па­ни­ко­вать и по­ста­рать­ся, не вы­да­вая сво­их эмо­ций и по­до­зре­ний, под­роб­но вы­ве­дать у Гар­ри ин­те­ре­су­ю­щие ее све­де­ния.

Ро­ди­те­ли Гар­ри, как Ма­рия и до­га­ды­ва­лась, ока­за­лись вра­ча­ми — аку­ше­ра­ми-ги­не­ко­ло­га­ми. Ба­буш­ка то­же. Прав­да, ее уже не­сколь­ко лет как не ста­ло. Пос­ле окон­ча­ния один­над­ца­то­го клас­са Гар­ри по­сту­пил в Санкт-Пе­тер­бург­ский во­ен­но-мор­ской ин­сти­тут Ми­нис­тер­ст­ва обо­ро­ны Рос­сий­ской Фе­де­ра­ции, ко­то­рый за­кон­чил с от­ли­чи­ем. По­том адъ­юнк­ту­ра, за­щи­та дис­сер­та­ции и во­ен­но-мор­ская служ­ба. Она ему нра­ви­лась, и он успеш­но про­дви­гал­ся по карь­ер­ной лест­ни­це. В трид­цать один год он уже ка­пи­тан треть­е­го ран­га. Че­рез год оче­ред­ное по­вы­ше­ние. Все это од­но­знач­но трак­то­ва­лось в поль­зу па­па­ши­но­го на­сле­дия.

Ве­че­ром то­го же дня, Ма­рия, со­слав­шись на не­об­хо­ди­мость ехать до­мой в Со­коль­ни­ки и вы­гу­ли­вать за­си­дев­шу­ю­ся ста­рень­кую со­ба­ку по­ро­ды ши-цу, не по­зво­ли­ла Гар­ри ее про­во­жать. Влюб­лен­ный муж­чи­на, слов­но ре­бе­нок, ко­то­ро­го ли­ши­ли слад­ко­го, вы­гля­дел оби­жен­ным, но, как во­ен­ный че­ло­век, вы­нуж­ден был бес­пре­ко­с­лов­но под­чи­нить­ся. На про­ща­ние он креп­ко об­нял свою лю­би­мую жен­щи­ну за та­лию и, при­жав к се­бе, на­ме­ре­вал­ся страст­но по­це­ло­вать в гу­бы. Од­на­ко Ма­рия ко­кет­ли­во увер­ну­лась, и го­ря­чий по­це­луй при­шел­ся в ще­ку. На его не­до­умен­ный во­прос, про­из­не­сен­ный дро­жа­щим го­ло­сом — «не раз­лю­би­ла ли она его?», мать, не ко­леб­лясь, как на ду­ху, от­ве­ти­ла:

— «До­ро­гой Га­рик! Если бы ты толь­ко знал, как я те­бя силь­но-силь­но люб­лю… Но из-за то­го, что ты, не­обык­но­вен­ный мой кра­сав­чик, так не­ожи­дан­но и стре­ми­тель­но во­рвал­ся в мою жизнь, сво­ей не­обык­но­вен­ной лю­бовью по­ра­зив ме­ня в са­мое серд­це, мне по­тре­бу­ет­ся не­ко­то­рое вре­мя на об­ду­мы­ва­ние даль­ней­ше­го. Лю­би­мый мой, род­ной мой маль­чик! Про­шу те­бя — на­бе­рись тер­пенья и му­жест­ва…».

Ров­но че­рез не­де­лю пос­ле воз­вра­ще­ния из аэро­пор­та Ма­рия по­чувст­во­ва­ла се­бя пло­хо. Ночью спа­ла тре­вож­но. Сон был по­верх­ност­ным, не­глу­бо­ким. Про­сну­лась рань­ше обыч­но­го, ед­ва за­брез­жил рас­свет. Все те­ло ло­ми­ло и ощу­ща­лась сла­бость. По­ки­дать теп­лую по­стель не хо­те­лось. Ап­пе­ти­та не бы­ло. От­ме­ча­лась лишь лег­кая жаж­да в су­хом свер­бя­щим гор­ле. На удив­ле­ние, ртут­ный стол­бик не­хо­тя до­полз до от­мет­ки трид­цать шесть и две де­ся­тых гра­ду­са, по­ка­зы­вая, что тем­пе­ра­ту­ра те­ла не­мно­го ни­же ее обыч­ной нор­мы. Из-за упад­ка сил че­ты­рех де­ся­тых гра­ду­са не хва­ти­ло.

«По­га­ное са­мо­чувст­вие, ви­ди­мо, от нер­вов. Хо­ро­шо, что на ра­бо­те офор­ми­ла оче­ред­ной от­пуск, и де­жур­но­го вра­ча из ве­дом­ст­вен­ной по­лик­ли­ни­ки вы­зы­вать для вы­пис­ки боль­нич­но­го лис­та не тре­бу­ет­ся,« — по­ду­ма­ла Ма­рия.

Во вто­рой по­ло­ви­не дня на­ча­ла бо­леть го­ло­ва под со­про­вож­да­ю­щий­ся ак­ком­па­не­мент ка­мер­то­на, ме­то­дич­но сту­ча­ще­го в вис­ках. По­явил­ся су­хой ка­шель. С каж­дым ча­сом он уси­ли­вал­ся, и его му­чи­тель­ные при­сту­пы по­дол­гу не про­хо­ди­ли. К ве­че­ру за­зно­би­ло. Не­смот­ря на то, что Ма­рия про­дол­жа­ла на­хо­дить­ся в по­сте­ли под пу­хо­вым оде­я­лом, а в ком­на­те бы­ло теп­ло, зу­бы сту­ча­ли, слов­но она ле­жа­ла го­лой на хо­лод­ном сне­гу при силь­ном мо­ро­зе.

Она сно­ва ре­ши­ла из­ме­рить тем­пе­ра­ту­ру. На этот раз ртут­ный стол­бик мчал­ся по шка­ле тер­мо­мет­ра, буд­то ско­рый по­езд «Сап­сан», сле­до­вав­ший по марш­ру­ту «Моск­ва-Санкт-Пе­тер­бург». Без­ос­та­но­воч­но про­ско­чив по­лу­стан­ки с тра­фа­ре­та­ми их на­зва­ний, со­сто­я­щи­ми толь­ко из од­них гроз­ных цифр крас­но­го цве­та: «Трид­цать де­вять», «Со­рок», «Со­рок один», а за­тем, сба­вив ход, но так и не су­мев оста­но­вить­ся, про­ехал по инер­ции от­мет­ку ко­неч­ной стан­ции — «Со­рок два». Толь­ко уткнув­шись в ту­пик — за­па­ян­ный ко­нец стек­лян­но­го ка­пил­ля­ра — ртуть, на­гляд­но де­мон­ст­ри­руя Ма­рии не­из­ле­чи­мый тра­гизм на­сту­пив­шей у нее ко­ро­на­ви­рус­ной бо­лез­ни, оста­но­ви­ла свое без­ум­ное дви­же­ние.

Для нее это озна­ча­ло, что за­дум­ка на­ча­ла сбы­вать­ся. Что в аэро­пор­ту она на­ме­ре­ва­лась пой­мать, то пой­ма­ла! Та­ко­го ог­ром­но­го ко­ли­чест­ва раз­ных штам­мов ко­ро­на­ви­ру­са, при­ве­зен­ных в Рос­сию ту­рис­та­ми из раз­ных оча­гов пан­де­мич­ных ре­гио­нов зем­но­го ша­ра, сло­вить еще ни­ко­му из встре­ча­ю­щих не уда­ва­лось. По­это­му ни ма­лей­ше­го шан­са на выз­до­ров­ле­ние у за­бо­лев­шей не бы­ло. И она это­го не хо­те­ла.

Внед­рив­шись в из­люб­лен­ные ле­гоч­ные клет­ки жен­ско­го ор­га­низ­ма, ви­ри­о­ны всю не­де­лю без­ос­та­но­воч­но раз­мно­жа­лись, раз­мно­жа­лись и раз­мно­жа­лись… На­сту­пив­шая так на­зы­ва­е­мая ток­си­чес­кая ви­ру­се­мия де­ла­ла свое чер­ное де­ло, по­сте­пен­но па­ра­ли­зуя им­му­ни­тет, тем са­мым го­то­вя смер­тель­ную рас­пра­ву над кра­си­вой греш­ни­цей.

Ды­ха­ние ста­ло еще бо­лее за­труд­нен­ным. Тя­жесть в гру­ди ста­но­ви­лась все силь­нее и силь­нее. По­яви­лась одыш­ка. Это не за­мед­ли­ло ска­зать­ся на ра­бо­те серд­ца. Оно пре­ду­смот­ри­тель­но уба­ви­ло ритм уча­щен­но­го би­е­ния, вы­зван­ный вы­со­кой тем­пе­ра­ту­рой, го­то­вясь к пол­ной сво­ей оста­нов­ке. Воз­ник­ло ощу­ще­ние, что груд­ную клет­ку сдав­ли­ва­ет ту­гой ме­тал­ли­чес­кий об­руч. И, не­смот­ря на не­стер­пи­мую боль, ко­то­рую он уже вы­звал, этот об­руч про­дол­жа­ет са­дист­ки сжи­мать и сжи­мать…

В лег­ких на­чал­ся отек. От­чет­ли­во слы­ша­лись влаж­ные хри­пы. От­кры­тым ртом Ма­рия, слов­но глу­бо­ко­вод­ная ры­ба, вы­та­щен­ная из во­ды, из по­след­них сил пы­та­лась схва­тить спа­си­тель­ную пор­цию воз­ду­ха. Ей это уда­ва­лось, но для ды­ха­ния его все рав­но не хва­та­ло. Она за­ды­ха­лась. Все на­рас­та­ю­щий отек в вос­па­лив­ших­ся лег­ких и не­до­ста­ток кис­ло­ро­да в сис­те­ме кро­во­об­ра­ще­ния при­ве­ли го­лов­ной мозг к ги­пок­сии. От де­фи­ци­та жи­ви­тель­но­го га­за он на­чал уми­рать. Обес­си­лен­ное серд­це, так­же дли­тель­ное вре­мя не по­лу­ча­ю­щее не­об­хо­ди­мое для жиз­не­де­я­тель­нос­ти ко­ли­чест­во кис­ло­ро­да, уже не со­кра­ща­лось, а лишь со­вер­ша­ло по­след­ние ред­кие ко­ле­ба­тель­ные дви­же­ния.

Не успев­шей ис­по­ве­до­вать­ся греш­ни­це, так и остав­шей­ся Бо­гом не­про­щен­ной, на­ча­ло ка­зать­ся, что она, по­доб­но Ма­рии Еги­пет­ской, мед­лен­но-мед­лен­но взмы­ва­ет на не­бо… При этом уми­ра­ю­щая Ма­рия от­чет­ли­во со­зна­ва­ла, что хрис­ти­ан­ской свя­той для зем­лян ей ни­ког­да не стать, но тай­ну страш­но­го гре­ха, ко­то­рый, по ее мне­нию, ни­ка­ки­ми мо­лит­ва­ми не­льзя бы­ло ис­ку­пить, она на­всег­да и от всех, в пер­вую оче­редь — род­ных, уно­сит с со­бой…

С вы­со­ты, слов­но на­яву, она смот­рит на уда­ля­ю­щу­ю­ся Зем­лю и со­зер­ца­ет уже зна­ко­мую кар­ти­ну, но с не­ко­то­ры­ми, как и во сне, из­ме­не­ни­я­ми:

Ка­пи­тан вто­ро­го ран­га, ее пер­вый муж­чи­на, в ко­то­ро­го она бы­ла до бес­па­мят­ст­ва влюб­ле­на, в бе­лос­неж­ном па­рад­ном ки­те­ле, оде­тым на го­лое те­ло и под­по­я­сан­ном зо­ло­тым по­ясом с при­креп­лен­ным к не­му офи­цер­ским кор­ти­ком, ле­жа на спи­не и ши­ро­ко раз­дви­нув но­ги, хит­ро улы­ба­ясь, ука­зы­ва­ет ей гла­за­ми на про­меж­ность, по­рос­шую гус­той ры­жей рас­ти­тель­ностью. Рас­це­нив это, как на­мек на эро­ти­чес­кое дейст­во, Ма­рия, сме­ясь, на­ги­ба­ет­ся, что­бы языч­ком по­ще­ко­тать лох­ма­тую мо­шон­ку, что, как она зна­ет, ему очень нра­вит­ся. Но, на этот раз, он гру­бо­ва­тым дви­же­ни­ем рез­ко от­стра­ня­ет ее го­ло­ву. За­тем дву­мя паль­ца­ми, ак­ку­рат­но, раз­дви­нув во­ло­сы в склад­ке меж­ду па­хом и бед­ром, по­ка­зы­вая скры­тое от ее взгля­да уди­ви­тель­ное та­инст­во — воз­вы­ша­ю­щу­ю­ся по­лу­та­ро­сан­ти­мет­ро­вую пи­ра­мид­ку, со­сто­я­щую из трех оди­на­ко­вых по цве­ту, но раз­ных по фор­ме и раз­ме­ру бо­ро­да­вок, на са­мой верх­ней из ко­то­рых тор­чит кис­точ­ка с тре­мя упру­ги­ми ры­жи­ми во­лос­ка­ми. Ма­рия в ис­пу­ге от­пры­ги­ва­ет от не­го и, не успев одеть­ся, го­лая бе­жит прочь, не раз­би­рая до­ро­ги…

Лу­чи яр­ко­го рас­ка­лен­но­го солн­ца ослеп­ля­ют ее; все те­ло от ожо­га по­кры­ва­ет­ся бо­лез­нен­ны­ми вол­ды­ря­ми, на­пол­нен­ны­ми кровью; по­дош­вы ног го­рят, слов­но она сту­па­ет по рас­ка­лен­ной ско­во­ро­де… Ока­зы­ва­ет­ся, она на­хо­дит­ся в пес­ках зной­ной еги­пет­ской пу­с­ты­ни…

Вне­зап­но из бар­ха­нов по­яв­ля­ет­ся разъ­ярен­ный лев с об­лез­лой ры­жей гри­вой и се­дой мор­дой, в блес­тя­щем зо­ло­тис­том ошей­ни­ке-по­ясе с бол­та­ю­щим­ся на нем кор­ти­ком офи­це­ра во­ен­но-мор­ско­го фло­та.

Оста­но­вив­шись на­про­тив нее, го­ло­сом ее быв­ше­го воз­люб­лен­но­го, ка­пи­та­на вто­ро­го ран­га, зверь про­из­но­сит:

— Ма­рия! За­пом­ни — «пи­ра­ми­да Хео­п­са» — от­ли­чи­тель­ный при­знак на­ше­го сы­на. Ха-ха-ха!

Квар­ти­ра Ма­рии, в ко­то­рой она ро­ди­ла доч­ку и про­жи­ла с му­жем двад­цать два счаст­ли­вых го­да, бы­ла вскры­та че­рез три дня пос­ле ее кон­чи­ны, ког­да раз­ры­ва­ю­щий ду­шу тра­ги­чес­кий вой ма­лень­кой ши-цу для со­се­дей стал не­вы­но­сим. Со­труд­ни­ки МЧС в глу­хих про­ти­во­чум­ных кос­тю­мах на но­сил­ках вы­нес­ли жен­ское те­ло, плот­но за­пе­ча­тан­ное в толс­тос­тен­ный по­ли­эти­ле­но­вый чер­ный па­кет.

Со­бач­ка в за­кры­той пе­ре­нос­ке, участ­ко­вым по­ли­цей­ским, оде­тым так­же в глу­хой за­щит­ный кос­тюм, бы­ла бе­реж­но пе­ре­да­на со­труд­ни­кам ве­те­ри­нар­но-са­ни­тар­ной служ­бы, ко­то­рые, как и все, бы­ли эки­пи­ро­ва­ны в про­ти­во­э­пи­де­ми­чес­кие ком­би­не­зо­ны.

До­сто­вер­ные све­де­ния о воз­мож­нос­ти пе­ре­но­са до­маш­ни­ми жи­вот­ны­ми ко­ро­на­ви­ру­са и за­ра­же­ния им че­ло­ве­ка в про­фес­си­о­наль­ной ве­те­ри­нар­ной ли­те­ра­ту­ре от­сут­ст­во­ва­ли. По­это­му ма­лыш­ке над­ле­жа­ло че­тыр­над­цать дней про­вес­ти с ком­фор­том, но в стро­гом ка­ран­ти­не ка­зен­но­го уч­реж­де­ния.