В учебнике «История английской литературы» Джейн Остен отведено лишь две строчки: «В семейно-нравственном романе ставятся проблемы любви, брака, морали, затрагиваются имущественные отношения героев».
Видимо, на составителей давил авторитет великой английской литературы, которая не обратила ровным счетом никакого внимания на «дочь довольно скучного и безупречного в своей респектабельности священника и очень недалекой маменьки».
О ее существовании Диккенс даже и не подозревал. А Шарлотта Бронте и вовсе вынесла ей приговор: «Точное воспроизведение обыденных лиц. Ни одного яркого образа. Возможно, она разумна, реалистична… но великой ее никак не назовешь».
И все-таки столпам английской литературы, хоть и не сразу, спустя два века, но все же пришлось потесниться на писательском Олимпе. Остен признали в начале ХХ века. О ее особой психологической атмосфере, которой пронизаны и в самом деле вполне незамысловатые по сюжету романы, о незаурядном темпераменте и языке, заговорили и в полный голос: Честертон, Олдингтон, Моэм, Верджиния Вулф, Пристли и многие другие. А современная романистка Маргарет Дрэббл и вовсе возвела ее на недосягаемый даже для многих из перечисленных пьедестал: «Находка совершенно неизвестного романа Джейн Остен доставила бы нам гораздо больше истинной радости, чем любого литературного произведения, за исключением разве что новой пьесы Шекспира».
Как видим, в табели о рангах английской литературы равных ей почти нет. Стало быть, не зря Сомерсет Моэм относил роман «Гордость и предубеждение» к числу десяти самых великих в английской литературе.
На первый, весьма поверхностный, взгляд сюжет романов Остен довольно примитивен и легко укладывается в рамки того сентиментального жанра или «дамского» романа, который заполонил прилавки нынешних магазинов.
И в самом деле мир провинциальных кисейных барышень, мечтающих составить себе хорошую партию, удачно выйти замуж, и в погоне за женихами с хорошим наследством преодолевающих множество препятствий, плетущих интриги, лишен какой-либо философской подоплеки. Хотя конец XVIII века - начало XIX – время, когда на смену просветительству и классицизму пришел сентиментализм, в недрах которого уже бродит романтизм, ознаменован появлением новых имен и великих романов. Английская философия в лице Юма и Беркли провозгласила приоритет чувства над разумом. Но Джейн Остен нашла свою укромную нишу, укрытую от дуновения ветров, раздувающих в душах сочинителей тщеславный пожар и обрекающих творцов на создание масштабных эпических полотен или же манифестов, которые и спустя два века после их создания с лупой в руке рассматривают историки литературы. А читатель не испытывает к ним ничего, кроме почтительного равнодушия.
Она словно бы сопоставляет себя и героинями ее романов: «Уверена, что исторический роман… более способствовал бы моему обогащению и прославлению, чем картины семейной жизни в деревне, которые меня так занимают… Думаю, что не преувеличу и не погрешу против истины, если скажу, что являюсь самой необразованной и самой непросвещенной женщиной, когда-либо бравшейся за перо».
И вправду, если принять лукавство великой романистки за чистую монету, то в ее романах, в частности «Леди Сьюзен», ни одному из героев и в голову не придет процитировать что-нибудь из сочинений классиков, того же Шекспира, но страсти, тем не менее, кипят там не слабее Шекспировских.
Но все же главным компонентом успеха романов Джейн Остен у читателей является ее ироничный, полный динамичных оборотов и обертонов, язык. Напряженная пружина интриги раскрывается через речь главных персонажей, вернее, через переписку.
Роман в письмах не был открытием Джейн Остен, но ее динамизму и остроте мог бы позавидовать известный сегодня более в качестве объекта внимания Татьяны из «Евгения Онегина» Самюэль Ричардсон. Ну а многие из пассажей вполне достойны того, чтобы занять не последнее место в антологии афоризмов: «Ваш муж слишком стар, чтобы доставлять удовольствие, и недостаточно стар, чтобы отправиться на тот свет». Или вот это: «Мужчина, потворствующий страсти, которую сам он никогда не стремился разжечь и признания, которого никогда не добивался, ничего, кроме презрения, не вызывает».
Если новое - хорошо забытое старое, то также верно это утверждение и для литературы?
Кино-индустрия на сей счет не особо задумывается. В 2005, юбилейном для Остен году произошел апгрейд знаменитого сериала 1995 года, в фильме роль Элизабет Беннет сыграла Кира Найтли, а в 2007 году образ Джейн Остен воплотился в лице тогдашней старлетки Энн Хэтуэй.
Классика вечна!
