Поэзия всегда была тем котлом, в котором варится магическое зелье языка, его переходным состоянием – переходным во многих смыслах, когда привычная грамматика, стилистика, даже семантика распадаются, для того чтобы претерпеть изменения. Дебютную книгу Сергея Кудрина, который пишет под псевдонимом С.К.К., можно сравнить с таким котлом. Лаконичность и афористичность собранных в «циклы» текстов, которые, казалось бы, легко укладываются в жанры моностиха, стихотворения в прозе или хайку, обманывает читателя видимой простотой, однако содержит парадокс, оксюморон, смысловое противоречие, которое заставляет возвращаться к одному и тому же тексту снова и снова.
Мир, который мы видим глазами лирического субъекта, фрагментарен, насыщен множеством культурных кодов, эмоции в нём не просто обнажены, а временами препарированы, так что читатель не просто видит изнанку, не просто соприкасается с ней – он вынужден с ней взаимодействовать, прикладывая для этого существенные усилия. Попытки «упорядочить» реальность, выстроить из неё некоторую систему сталкиваются с сопротивлением как мира, который постоянно дезориентирует лирического субъекта, так и – вследствие этого – языка, которому тесно в рамках стандартной грамматики вплоть до того, что не только строки вдруг оказываются вывернутыми наизнанку, записанными в зеркальном отражении, но и слова внутри строки превращаются в анаграммы. Деление на «разделы» или «циклы», каждый из которых имеет отдельное название, в этой связи представляется скорее условным, хотя и намекает читателю на внутренние связи текстов внутри одного «раздела». Это не столько авторская установка, сколько начерченная мелом на асфальте стрелка – тебе туда – но где гарантия, что она указывает верное направление?
Вообще эта книга – огромное поле для интерпретаций, литературоведческих, критических, читательских. И чем шире культурный кругозор воспринимающего, тем более разнообразными будут эти интерпретации. Но это отнюдь не делает книгу «безликой», лишённой авторской интонации. Лейтмотивы – город, путь, расставание, поиск – позволяют, при всей упомянутой уже фрагментарности пространства в текстах, сложить достаточно ясную картину «зыбкого мира»: это бесконечная лиминальная фаза, состояние «между», когда и мир, и лирический субъект то распадаются, то собираются в нечто цельное, но окончательного «овеществления» так и не происходит.
«Монах слёз» – это пример того, как язык может перекраивать сам себя, позволяя автору показать неоднозначное восприятие неоднозначного мира, в котором для описания тонких оттенков эмоций используются просторечия, а книжная лексика оказывается необходима для того, чтобы сказать о незначительном. Всё здесь поставлено под сомнение, обозначено «горизонтальными знаками вопросов», еле выживает «после лирической операции», но продлевается «неизвестно на какой срок».
