(*) Звёздочкой в круглых скобках отмечены высказывания, записанные автором, но не принадлежащие ему.

            Некоторые книги стоит прочесть только затем, чтобы понять, что читать их не стоило.

            Жизнь берёт своё, а смерть – всё остальное.

            Деньги не главное, когда они есть.

            Политкорректность – это нежелание называть вещи своими именами, возведённое в ранг добродетели.

            Мы не помним, как родились, и не знаем, как умрём; только поэтому жизнь более-менее терпима.

            Самое трудное занятие – ничего не делать.

            Правила морали – подобие неписаного закона, которым общество защищается от человека, а человек от самого себя.

            Мелкие бытовые суеверия, переставшие быть ритуальными оберегами, сделавшиеся привычными жестами и не доходящие до идиотизма – культурная норма. Человек в пределах культурной нормы обязан придерживаться некоторых установлений, которые не имеют рационального объяснения и соблюдаются по традиции. Человек вне традиций – не совсем человек, поскольку живёт инстинктами.

            Уверенность в собственной гениальности – оборотная сторона подспудного ощущения собственной никчёмности. Человеку неприятно и унизительно чувствовать, что он пустое место и никому не нужен. А внутреннюю пустоту не так просто заполнить – для этого нужны творческие способности. Если их нет – пустота заполняется мусором. Таковы натуры всех неодарённых, но болезненно тщеславных людей, воспалённое самолюбие которых иногда оборачивается бредом величия.

            Нынешнее стихотворчество существует без государственного патронажа. Нет прежней табели о рангах. Нет процедур поиска талантов. Отменён ритуальный танец вокруг совписовского жертвенника, по исполнении которого всякий более-менее грамотный стихослагатель мог рассчитывать на местечко в иерархии, на регулярную порцию благосклонной критики и тощую книжонку один раз в три-четыре года. Нынешние поэты предоставлены самим себе и похожи на обвиняемых, отказавшихся от адвоката. Но они не теряются. Первый шок прошёл. Многое начитано. Многие научились писать – до странности похоже друг на друга, до странности ловко и гладко. Многие поняли, что прокормиться стихами могли только льстивые придворные поэты при тщеславных монархах прошлого. А потому пишут безоглядно – купленных нынче нет. Проданных тоже – никто не покупает.

            Если человек всю жизнь собирался что-нибудь написать, но так ничего и не написал – то он становится автором собрания ненаписанных сочинений.

            (*) Кич – массовая культура, предназначенная для избранных. Дешёвка, выдаваемая за шедевр. В силу этого массовая культура не только создаёт иллюзию массового приобщения к высоким ценностям, но и приносит своим создателям неплохой доход, и создаёт массовую психологическую ориентацию на непрерывно нарастающее потребление кича. Кич расширенно воспроизводит самого себя и своих потребителей. Успешно делает то, что никогда не удавалось элитарной культуре.

            Слово «русофобия» особенно охотно используют дураки, публично названные дураками, и невежды, публично названные невеждами. Согласно действующему законодательству, открыто назвать дурака дураком – преступление против порядка управления, ибо публично разоблачённый дурак может оказаться большим начальником, а дурость – не препятствие для карьеры. Нынешний российский карнавал дураков – это неизбежная цена свободы. Раньше публично высказываться можно было только отдельным людям и только с разрешения начальства. Теперь пооткрывались все рты, в том числе те, открываться которым нельзя. Все дураки кинулись доказывать, что они умные. Дуракам присущи три специфически дурацкие способности – судить не зная, говорить не думая, делать не умея. Поэтому они чувствуют себя выше прочих – никакой рефлексии, сплошное самодовольство. К тому же дураки уверены, что мир вращается вокруг них, и испытывают постоянное головокружение от мнимых успехов. Преимущество дурака: один дурак в одну минуту может разрушить всё, что сотня умников создавала целый век.

            «Мы никогда не жили хорошо – нечего и привыкать». Так звучит покорная униженная благодарность холопа, которому барин кинул полуобглоданную кость.

            (*) Школа жизни – очень странное учебное заведение: двоечников полно, а второгодников нет.

            (*) Если твой путь усыпан розами – не ходи босиком.

            Когда вкладываешь в дело всю душу, не забывай о процентной ставке и возможности банкротства.

            Тому, кто хочет сжечь за собой все мосты, следует разведать объездную дорогу на случай, если всё же придётся вернуться.

            (*) Если человек всё время говорит о судьбе отечества – значит, лично у него всё в порядке.

            Босой и замёрзший не должен унывать – всегда есть надежда, что его обуют и нагреют.

            Первый в мире вопрос, поставленный ребром, Бог задал Адаму.

            Скрижали Моисеевы – первое в мире сенсационное интервью с совершенно закрытой непубличной персоной.

            «Ни фига себе!» – не возглас удивления, а лозунг бескорыстных людей.

            Если дом выглядит вполне сносно – значит, годится только под снос.

            Когда у начальства земля уходит из-под ног, начальство начинает называть себя родиной. 

            Свобода слова – это осознанная необходимость вовремя заткнуться.

            В России косых левшей всё больше, а подкованных блох всё меньше.

            Завидую бабочкам-однодневкам: им нет необходимости строить долгосрочные планы.

            Завидую муравьям: им незнакомо чувство персональной ответственности.

            Завидую комарам: их наружность так безобидна, что заподозрить их в кровожадности невозможно.

            Завидую древним грекам: им не приходилось корпеть над классическим наследием.

            Завидую жителям небольших стран: им не надо думать о величии отечества.

            Завидую лысым: даже совершив крупный промах, они не рвут на себе волосы.

            Завидую обезьянам в зоопарке: обезьяноподобные существа по ту сторону решётки уделяют им массу внимания и забот.

            Завидую гениям: за гениальность им прощается всё, в том числе глупость и бездарность.

            Завидую суркам: им невозможно объяснить, что такое бессонница.

            Завидую лошадям: спокойно работая без особого напряжения, они не подозревают, что совершают трудовой подвиг.

            Завидую завистникам: они никогда не бывают вполне равнодушны.

            Завидую бездельникам: мысль «Надо что-то делать!» их не беспокоит ни при каких обстоятельствах.

            Завидую палачам: они по должности и безнаказанно делают то, за что другие попадают в их руки.