Современные европейцы-горожане редко задумываются над феноменом, определяющим и регулирующим практически всю их жизнь. Сей феномен стал настолько привычен, что люди не замечают его, как рыба не замечает воду. Зато, когда в действии феномена происходят отклонения и нарушения, вместе с ними нарушается и весь ход жизненных процессов. У этого феномена есть имя – тотальная хронометризация.

           Вся жизнь строго хронометрирована. Порою кажется, что отмеряющий время механизм (часы) создан не для удобства, а для того, чтобы повелевать людьми. Как в детском стишке про Машу-растеряшу: «Стрелки, погодите, стрелки, не бегите...» Обилие в современном мире хронометрических механизмов и приборов – и причина, и следствие тотальной хронометризации жизни. Сам феномен тотальной хронометризации сравнительно молод по историческим меркам – он стал очевиден только в начале ХХ века.

           Всё на свете имеет оборотную сторону. Хвост может начать вилять собакой, раб может превратиться в рабовладельца. Популярное присловье «Время – деньги» слишком упрощённо описывает ситуацию. Сплошь и рядом обладатели большого количества времени жалуются на недостаток денег, а обладатели большого количества денег – на недостаток времени. И не так-то просто понять, почему человек привязан к часам и часикам, почему постоянно с ними сверяется, почему время имеет над ним такую власть, что временами кажется, будто обыкновенные наручные часы эту власть олицетворяют.

           В первой четверти ХХ века в лоне европейской цивилизации произошло мало кем замеченное, но важнейшее для неё событие. Время перестало быть государственной и частной собственностью. Оно сделалось собственностью личной. Этот культурно-цивилизационный сдвиг получил техническое воплощение. Хронометрические приборы миниатюризировались, усовершенствовались, перестали быть дорогими игрушками и сделались общедоступным товаром, элементом повседневного быта миллионов. Если не все, то очень многие уже могли позволить себе купить «своё время» в самом что ни на есть материальном виде, положить его в карман или нацепить на руку.

           Тогда же, в первой четверти ХХ века, почти все страны мира сумели договориться об установлении единой шкалы и универсального способа отсчёта времени (Гринвичский меридиан, часовые пояса). Планета Земля перестала быть скоплением бесчисленного количества точек, в каждой из которых протекало своё независимое время. Встретились две тенденции: личное время каждого отдельного землянина согласовалось со всеобщим временем планеты.

           Но за это несомненное благо пришлось заплатить. Цивилизация, упорядочившая ход своих дел через согласование времён, вынуждена теперь подчиняться этому согласованию везде, во всём и всегда.

           Люди веками не обращали особого внимания на ход времени, замечали его только по смене дня и ночи, смене сезонов и смене поколений. В первой четверти ХХ века, с наступлением эпохи индустриальной цивилизации, людям пришлось ускорить темп собственного существования во много раз. И не потому, что они внезапно ни с того ни с сего так захотели. А потому, что индустриальная цивилизация много сложнее и напряжённее своих исторических предшественниц. И согласование времён, двигаясь встречным ходом, такому усложнению только поспособствовало.

           Обретя личное время и личную юридическую свободу, европейский человек теперь в очень большой степени зависит от личных времён и личных юридических свобод других людей. И от того, как другие люди распоряжаются этими обретениями. Он не может уже, как прежде, полагаться только на самого себя, свой разум и свои руки. Не может уже так вольно, как прежде, размерять свою жизнь сентенциями вроде «Успеется!», «Время терпит!», «Куда торопиться?». Конечно, он волен оставить себе только собственное личное время и пользоваться им по своему усмотрению – но тогда ему, чтобы выжить, придётся стоять с рукой, протянутой за подаянием. Потому что обеспечить собственное существование он может, только согласуя своё личное время с личными временами других. Это согласование называется «участием в социально-экономической и политической жизни». А участвовать в ней можно, только отдавая ей изрядные куски своего личного времени.

           Не случаен один из самых популярных лозунгов эпохи, призыв, постоянно звучащий отовсюду – «Экономьте время!». Человек постоянно стремится увеличить своё личное время так, чтобы не уменьшить своё благосостояние. Современный технический прогресс тоже нацелен, по сути дела, на экономию личного времени.

           Компьютер, на дисплее которого виден этот текст, экономит время. Не нужно бежать в киоск (тратя время), отдавать деньги (на добывание которых ушло время) за газету или журнал (на чтение которых тоже потребуется время). Прочитав текст, можно мгновенно (почти не тратя времени) сообщить своё мнение о нём, можно мгновенно разослать ссылки с призывами непременно прочитать его (или наоборот, ни в коем случае не тратить время на чтение).

           Человек окружён приборами, машинами, технологиями и услугами, которые только и делают, что экономят его время. Быстро, без посредников, не сходя с места, нажать кнопку – и готово. Но вся эта система сложных взаимодействий так хрупка и технически ненадёжна, что стоит ей дать небольшой сбой – и вся экономия времени проваливается в чёрную дыру. Приходится тратить кучу денег и времени на ожидание, пока систему приведут в порядок. В конце концов, непрерывная забота об экономии времени превращается во что-то вроде навязчивой идеи и хлопотливого занятия, итогом которого оказывается то самое, против чего боролись – напрасная потеря времени.

           Можно ли выкупить время за деньги или обменять деньги на время?

           Человек, умудрившийся добыть-получить-заработать большую сумму денег, которой при любых тратах ему хватит до конца жизни, попадает в двусмысленную ситуацию. Став обладателем большой суммы денег, он тем самым навсегда выкупает всё своё личное время, поскольку тратить его на добывание хлеба насущного больше не нужно. Но выкупленное личное время надо куда-то девать и как-то использовать. Ибо личное время, лежащее без употребления, превращается в яд и начинает убивать обладателя.

           Человек, выкупивший время за деньги, располагает четырьмя возможностями.

           Возможность первая: он вынужден тратить время (и деньги) на бессмысленные, ритуальные, декоративные дела, не нужные решительно никому, кроме него самого. Это даёт иллюзию занятости и ощущение, что время проходит не впустую.

           Возможность вторая: он вынужден в буквальном смысле слова убивать время и прожигать жизнь (делая это за деньги), чтобы время не убило его и проходило не напрасно. Но это не помогает. Убивать личное время – значит убивать себя, поскольку личное время и его обладатель совпадают как сущности.

           Возможность третья: он вынужден вести себя так, будто ничего не произошло и никаких денег у него нет. Вынужден продолжать тратить своё личное время на приумножение своих богатств. В итоге он, имея возможность свободно жить в своё удовольствие, оказывается заложником своих денег, не имеющим ни минуты свободного времени.  

           Возможность четвёртая: он вынужден пускать свои деньги в оборот, чтобы деньги делали деньги. Но это занятие требует такой степени контроля и личного участия, что свободного времени опять-таки почти не остаётся.

           Вырваться из поля тяготения этой парочки (время-деньги) почти невозможно. Если угодно, можно пофантазировать насчёт Робинзона Крузо и необитаемого острова. Но неоткрытых островов в наше время не осталось, а необитаемые острова потому и необитаемы, что жить там нельзя.

           Что же остаётся делать? Да только одно. Не отождествлять потерянное время с незаработанными деньгами, а потраченные деньги – с потерянным временем. И воспринимать часы на запястье левой руки только как прибор, который напоминает о необходимости вовремя быть там, где ждут. Больше этот прибор ни для чего не нужен.