
Новая книга Сергея Сумина "Архипелагами слов", вышедшая аккурат к 50-летию автора, логично подытоживает его, из сегодняшнего дня точно можно сказать, плодотворный путь в литературе. Читатель, знакомый с предыдущими книгами Сергея, думаю, не мог не заметить одну из важных черт его творческого мышления - это удивительная эмпатия к пространственному измерению мира. Это тем более примечательная особенность, что, человек, так или иначе причастный искусству, соприкасается и с историей, а значит, уже самой своей "возвышенной страстью" предпослан к путешествиям во времени. И этого тоже у Сумина не отнять - литературу он знает всеохватно и по-родственному, хотя это замечание и может показаться излишним. А что ещё ожидать от филолога?

В том-то и дело, что выдающая своим названием вполне земную форму сознания, книга написана не просто литературоведом, а страстно влюбленным в литературу человеком, что во многом определяет и ее внутреннюю цельность и многообразие проявлений дара творческой сопричастности. Особенно он проявлен в фантазийных портретах-зарисовках (раздел "ЖЗЛ"). "Розанову пришло в голову, что у позднего Лермонтова есть несколько абсолютно восхитительных описаний кавказских гор, которые, может быть, даже лучше пушкинских, и он захотел вслух процитировать эти стихи, но внезапно понял, что сейчас урок географии, а ученики, скорее всего, не поймут его. Подождав ещё минуту, он повторил вопрос, немного повысив голос и глядя прямо в равнодушные лица гимназистов: «Ещё раз – какие реки и горы находятся в Южной Америке?» " Это "пять", это "огонь". (Узнали себя, пишущие училки и репетиторы?)
Один из разделов книги, а их в ней много (перед нами содержательный, между прочим, томик), посвящён интервью, сделанным с Сергеем в разное время. Интервью может быть подготовлено по-разному, в том числе, как диалог, беседа. Таковы и эти непринуждённые и одновременно очень конкретные, ёмкие тексты. Думаю, их расположение в сборнике тем удачнее, что к моменту знакомства с ними, читатель уже понимает, о чём эта книга, в чем её суть.
Составленная из разножанровой прозы формата нон-фикшн – статьи и эссе, миниатюры и рассказы, афоризмы, зарисовки, "записки репетитора" - вся она представляет диалог автора с теми поэтами и писателями, в которых для него наиболее отчётливо воплотился дух высокой литературы. От Набокова до Клариссы Лиспектор, от Кафки до Кальпиди, от Конфуция до Рембо: архипелаги слов пролегают по территории Древнего Востока, Европы, России, Америки, затрагивают Тольятти – большое место в творчестве Сергея занимает сопереживание родной природе и сопричастность поэзии Поволжья. Так, в "Письменах листвы" много внимания уделяется конкретным топосам, расположенным вблизи Самары. Вместе с главой из этой книги в сборник "Архипелагами слов" включён отдельный раздел, посвящённый отзывам Сергея на поэтические и прозаические произведения тольяттинцев – в эту главу, по-видимому, сложились рецензии из издававшегося Суминым на протяжении многих лет литературного журнала "Графит".
"Графит" был графичен, стилен. И в оформлении новой книги Сергей остаётся верным себе – выбирая графику и лаконичность формы. Вообще лучшее, что написано Сергеем, на мой взгляд, – это изумительно проницательные миниатюры, умещающиеся в один абзац, строку. "Жизнь поэта", один из разделов книги, в этом смысле – шедевр. Они неожиданны, как выстрел в упор, и глубоки, как всполох в небе. "Кафка медленно срастается с литературой". "Лермонтов сослан на Землю". "Бледное пламя Набокова". Эта графичность мышления, окончательность, исчерпанность удивительно соседствует с редкой пластичностью слова – что и позволило соединять как бы перетекающие одна в другую литературные формы.
В своей стилистике Сумин в лучшем смысле этого слова несовременен. Он вневременен. Здесь не найдёшь модных клише и актуальных тем - только живой, трогательный, трогающий, страстный, подлинный отклик на то живое и провоцирующее, что он встречает у других авторов. Литературная эрудиция Сумина поражает – как и способность к этим диалогам-влюбленностям: он всматривается в Другого, чтобы полнее увидеть себя.
"Архипелагами слов" – отличное название для книги, в которой пересекается, как вечно инициирующий, опыт внешнего пути и внутреннего – по Земле и внутрь слова. Тема становления, перехода – вообще, как мне кажется, одна из самых "неотпускающих" для автора. Завороженное всматривание в Другого – это всегда попытка восполнить внутреннюю пустоту, возникающую всегда, когда мы начинаем становиться другими. Восхищает талант Сергея находить точные слова для таких состояний. И ни в одном не остаться. "Искусство ускользания" – вот то, что нам помогает осваивать литература. "Просто он должен сейчас быть здесь, должен наблюдать за живой жизнью, должен писать, узнавать нечто важное. Конечно, люди нужны писателю, но ещё больше ему нужно расстояние от людей, расстояние от мира, право свободного перемещения. Но почему? Зачем? " (о Вальзере).
Из интервью:
" - Что для тебя поэзия?
- Я без неё просто не могу жить, она усложняет мою жизнь, делает её не однозначной и более загадочной. Тайна создания нового произведения, тайна творчества для меня удивительна! Она меня потрясает! Я не могу понять, откуда берётся текст стихотворения. Но когда он приходит, просто возникает из какого-то внутреннего гула, шума, это настолько захватывающий процесс, что, пожалуй, он не сравнится ни с одним явлением жизни".
Поэтическое творчество Сумина представлено в сборнике скромно, что, думается, связано с привязкой стихотворений к теме письма, авторской саморефлексии, попытке не разгадать тайну творчества, а насладиться ею. Мысль, как пчела вокруг цветка, вьётся вокруг возможного ответа: чем ты должен быть, чтобы писать, создавать оригинальное? Как сбывается это чудо – рождение текста? Одна из наиболее тронувших меня миниатюр-портретов об этом. Упрек миру, забывающему чувства, которые нельзя забыть. Наверное, это одна из разгадок: писатель – это тот, кто не предаёт свои чувства, даже если они причиняют ему боль. В книге "Архипелагами слов" жемчужин, таких, как эта, пригоршни: "Человек борется не со смертью, а лишь с ощущением собственной смертности, и что бы он ни придумал – противник всегда сильнее". Так что, завершая этот беглый, импровизационный отклик, сказать хочется одно: книга будет интересна всем, несущим бремя творческого самопознания. Она как зеркало. Смотри в него и осознавай свою сопричастность всему, что в пишущем человеке ужасает, завораживает, очаровывает, вызывает сочувствие, тревожит и утешает.