Тебя мне память возвратила…: Книга воспоминаний о Давиде Самойлове / Сост. и коммент. А. Д. Давыдова и Г. Р. Евграфова; предисл. А. С. Немзера. — М.: Центр книги Рудомино, 2023. — 448 с.: ил. ISBN 978-5-00087-224-6
Давид Самойлов умер 23 февраля 1990 года на вечере памяти Бориса Пастернака в Таллине, который он же и вел. И вот спустя тридцать лет 23 человека вспоминают о поэте.
Случайно?
Случайностей не бывает. Тем более у поэта такого космического масштаба.
Возможно, в слове космический и есть преувеличение, но не все наверное знают, что Давид Самойлов автор слов в песне «Когда мы были на войне…»
Слова этой казачьей песни знают все. Во всяком случае, все казачьи хоры считают ее народной, и не все догадываются, что у песни есть автор: Давид Самуилович Самойлов. Или, как звали его друзья, Дэзик!
Гораздо больше, особливо из числа так называемых «патриотов» знают, что маму будущего русского поэта звали Цецилия Израилевна, а у папы была фамилия Кауфман. Папа Самойлова был главным венерологом Московской области. Но главный венеролог прошел через три войны: Первую мировую, Гражданскую и Великую Отечественную.
Давид Самойлов родился 1 июня 1920 года в Москве.
За «счастье быть русским» поэт расплатился сполна:
Моя рука как материк —
Он прочен, изначален.
И кто-нибудь на нем велик,
А кто-нибудь печален.
Не все из великой пятерки — Кульчицкий, Коган, Наровчатов, Слуцкий, Самойлов — выжили. А выпускник Московского института философии, будучи как раз пятым в этой пятерке, как будто бы понял, что настоящая поэзия обладает пророческим даром.
Дебютировал Давид Самойлов в журнале «Октябрь» в 1941 году под именем Давид Кауфман. А до этого пытался попасть на финскую добровольцем.
Как ты просторен и широк,
Мирок на пятерне.
Я для тебя, наверно, бог,
И ты послушен мне.
Впрочем, эта книга не биография, а скорее география или даже астрономия. Так по косвенным данным астрономы вычисляют угасшую звезду. А мы вспоминаем его слова и дела.
После войны Давид Самойлов напишет, что война ему открыла главное — ощущение народа.
Это ощущение и растворено, как память, как жизнь и смерть, во всем творчестве этого замечательного человека — переводчика, теоретика стиха. По его «Книге о русской рифме» начинающий студиозус, как по компасу, ищет верную путеводную звезду в поэтическом космосе.
Лирика Самойлова светла. Видимо, еще и от этого Давид Самуилович — великолепный детский поэт:
Веселым зимним солнышком
Дорога залита.
Весь день хлопочет Золушка,
Делами занята.
Как же все это можно вместить: «Когда мы были на войне» и «Золушку»? А вот так и можно, ощущая себя частью великого, частью русского, советского космоса, «покуривая трубочку».
Он не торопился писать, слово Давида Самойлова вдумчивое, крепкое и прочное, как будто вросшее в ХХ век корнями и основами. А поэтому он незабываем:
Я вас измучил не разлукой — возвращеньем,
Тяжелой страстью и свинцовым мщеньем.
Пленен когда-то легкостью разлук,
Я их предпочитал, рубя узлы и сети…
Пророческий дар русского еврея, словно вторит блоковской формуле русского бытования: «покой нам только снится». И финал русской народной песни «Когда мы были на войне» таков:
Когда мы будем на войне,
Когда мы будем на войне,
Навстречу пулям полечу
На вороном своём коне...
Во всех воспоминаниях, а вспоминают Давида Самойлова разные люди, очень много доброты и нежности. Особенно трогает своего рода диалог с отцом сына, Александра Давыдова:
Смерть отца вернула мне острую жалость к нему, сродни той, что я умел испытывать в детстве, а потом от нее избавился, как от обременительной, и притом бессильной…
Геннадий Евграфов, мой соратник по филфаку МГПИ имени Ленина, здесь, словно на втором плане. Но его труд и заслуга в появлении этой книги на свет неоценимы.
Я счастлив, что был на презентации этой книги, словно с Давидом Самуиловичем познакомился.
И теперь с увесистым этим томом в руках на полном основании могу сказать: — Здравствуйте, дорогой Давид Самуилович!
