В этом, конечно, есть зерно истины, но разве отменил Господь социальное служение?

Эти вопросы мучили меня. С ними приходил к отцу Ионе, который внимательно слушал меня. Он говорил, что на всё воля Божья, но и многое зависит от нашего нравственного выбора. Кто поможет совершить этот выбор? Учитель, сам себе отвечал батюшка на свой риторический вопрос. Всматриваясь в проблемы мира сего, мне всё больше хотелось уединения, молитвенного стояния, общения с Богом. Находясь подле отца Ионы, я ощущал постоянное присутствие благодати. Дышалось свободно. Я стал ясно понимать святых отцов, говорящих об отречении своей воли. Действительно, обретал истинную свободу, о которой писали древние отцы-пустынники. Не надо умничать, и Господь всё образует. Я даже стал подумывать о монастырской жизни, но воспоминания о Марине возвращали к ценностям семьи. Да и батюшка считал, что благородный труд учителя не стоит бросать. Многое, говорил он, зависит от учительского слова, от мировосприятия учителя. Особенно огромное значение батюшка придавал русской словесности, преподавателем которой я являлся. В сущности, как говорил отец Иона, Достоевский призывает человека к Богу, и от учителя зависит, как творчество Достоевского будет прочитано его учениками. Очень огорчался из-за Льва Толстого. Для меня Толстой был религиозным мыслителем, близким к христианскому учению. Но для отца Ионы он был ересиархом, соблазнившим многие немощные души. Его позиция опиралась на творения святого Иоанна Кронштадтского. Я только знакомился с писаниями святого, но для батюшки размышления Иоанна Кронштадтского представлялись непреложной истиной.

Лев Толстой, вся его философия показывалась такой, какой она была на самом деле — антихристианской. Безусловно, дар художника у Толстого бесценный, но как богослов он просто неуч и невежда. Так бывает! Можно быть гениальным писателем и никчёмным философом. Таких примеров много. Например, Максим Горький тому подтверждение. Туго понималось Слово Божье Иваном Тургеневым, но это не мешало ему быть прекрасным поэтом Земли русской, видеть тенденции, господствующие в общественной жизни. Лучше него кто мог изобразить конфликт отцов и детей? Достоевский признавал мощь тургеневского изображения. Но в богословии и понимании православия показывал недоразвитость ума, и следовал штампам либеральной мысли, плоской, по сути. А Николай Чернышевский, учившийся в семинарии, знавший Священное Писание чуть ли не наизусть, Иисуса Христа социализмом заменял. Только больное воображение могло личность Христа сравнивать с общественно-экономической формацией. При этом талантливый критик и глубокий литературовед. Перечислять можно долго. Не всякий талант употребляется правильно. Если не понимаешь в богословии, не поучай других. В этом отношении близки такие писатели, как Иван Шмелёв и Борис Зайцев, следующих в своём творчестве за творениями святых отцов.

Это не значит остановиться в своём развитии, живое творческое общение Бога и человека не останавливается ни на минуту. В этом убедился, общаясь с отцом Ионой.

Батюшка обладал удивительной притягательной силой, хотелось быть рядом с ним. Он мог совершенно молчать, творя незаметно умную Иисусову молитву, но было ощущение всепродолжющегося диалога. И уходить, например, из его кельи не хотелось.

Когда же выходили из келии, то отца Иону сразу окружали миряне, пришедшие за его благословением. Видел, как именно к нему приезжали паломники из Смоленска и Чернигова. Два огромных автобуса! Батюшка долго беседовал с паломниками, но не в ущерб божественным службам. Я любил слушать эти беседы, батюшка любезно разрешал присутствовать даже при таких беседах, где рассказывались интимные подробности. Уже и не помню, о чём говорилось, но помню радость, светящуюся в глазах собеседников батюшки. Удивительный он был человек!

Заканчивался июль. На родине 29 июля началась миротворческая операция. Наконец-то можно было говорить о мире. Но домой не хотелось, хотя понимал, что столько времени ни родственники, ни монастырь не могут меня содержать. Кстати, денег я и не тратил: все свои отпускные выплаты отдал матери, себе оставив на карманные расходы. В монастыре исполнял послушания, за что и кормили.

В то же время удивили некоторые особенности монастырской жизни. Например, монастырское начальство болезненно относилось к популярности отца Ионы, некоторые монахи откровенно цепляли батюшку — где словом, а иной раз и делом. Это огорчало. Но это преодолимо. Батюшка улыбался, читал молитву, и его лицо продолжало оставаться приветливым. Он жалел тех, кто беспричинно злобствовал.

В семинарию стали приезжать семинаристы. Привозили домашнее вино. Вечера стали шумными. Суеты много в миру, соглашаться с ней в монастыре не было никакого желания. Я покинул, по благословению отца Ионы, монастырь. Вновь приехал на квартиру к дяде Ивану, где ещё находилась мать. Решили в начале августа ехать домой, в Тирасполь.

В Тирасполе постепенно наступал мир. Ещё в Одессе постоянно задавался вопросом: кому и зачем нужна была война между народами, жившими веками рядом и помогавшими друг другу в эпоху имперского и советского прошлого? Понятно, что западному миру нужна была геополитическая катастрофа, но почему наши народы, православные, что очень важно, вступили на тропу взаимного уничтожения? Ответ, может быть, самый простой. У православных народов разве что кресты нательные. На этом факте и зиждется православие. Советская же идеология себя исчерпала. К тому же происходили брожения в Церкви. Расколы, смуты, неверие и невежество поражали и распинали Тело Христово. Например, в том же монастыре встречал людей, которых надо было метлой выметать из святого места. Но они укреплялись, проникали во власть. Стоит напомнить, что ещё в советское время в среду священников и монахов специально посылали людей, которые создавали негативный имидж всей Церкви. Поэтому одна из важнейших задач Церкви — очищение от волков в овечьей шкуре. Это было трудно сделать, потому что щупальца спрута глубоко проникли в Тело Церкви. Эти щупальца смущали неофитов, слабых и неуверенных, многие, не увидев святости отношений, уходили в расколы, в секты, либо возвращались к атеизму и материализму.

Надо признать, что смущали и некоторые решения священноначалия. Например, в Баламанде, в Ливане, католическую церковь признали сестрой. Это выглядело странно. Католическая версия символа веры противоречит символу веры, утверждённому на первом и втором вселенских соборах, на третьем — ясно указано, что изменение ведёт к отпадению от Церкви. Понятно стремление испанской церкви в конце VI века, победив арианство, добавить Христу исхождения Святого Духа, но Истина в том, что Дух Святый исходит от Отца, а не от Отца и Сына. Спор о филиокве не просто философский спор, но это спор по существу. Отпадение от существа приводит к изменению природы человека. Католики говорят, что они не нарушают оросы Вселенского Собора, но разъясняют. Дошли до подлога. Я разумею так называемую грамоту императора Рима Константина папам. Этот обман станет фундаментом римского исповедания. Кто-то скажет, что это частное мнение поместной церкви. Возможно, но это не значит, что вселенская полнота должна с ним соглашаться, а именно весь Запад согласился с мнением испанской церкви. Более того, началась насильственная католизация Европы и Римской империи, которую возглавляли вначале Каролинги, а потом представители германских династий.

Я прошёл искушение. Когда-то увлекался учением этой конфессии, внимательно читал творения Иоанна Павла II, Тейяра де Шардена, любил Франсуа Мориака, но что-то отталкивало от этого направления. Кого-то любовь к органной музыке приводит в костёл, но я, восхищённый ею, предпочёл русский православный хор. Поэтому при всём уважении к нашему священноначалию считаю, что латинское направление в церкви есть ересь. Тем более поддерживать эту ересь на Украине совершенно преступно, с учётом того факта, что греко-католики стали массово захватывать православные храмы. И это подавалось как историческая справедливость. А то, что пятьсот лет кадили свою мессу в православных храмах, конечно, забыли.

Глубоко убеждён, что послабление в малом, приведёт к отступлению в главном и важном. В этом отношении понимаю старообрядцев. Может быть, и не прав, но так верят и верили мои отцы и деды, так буду и я. Так размышлял один из знакомых мне представителей старого обряда. Меня обрадовал тот факт, что в 1971 году были сняты взаимные анафемы с московской патриархии и московской митрополии.

Да, недоверие присутствует и сегодня, но это недоверие братьев, католическая же церковь никогда братской не будет. Ее цель — уничтожение православия. Признать её сестрой, значит, оскорбить память тех псковских мучеников, которых жгли тевтонские псы-монахи ещё в ХIII веке, во времена Александра Невского. Признание означает предательство тех святых Малороссии и Белоруссии, которых замучили польские ксёндзы и кичливая до уродства шляхта. Признать папу иерархом, значит, признать его энциклики, где чёрным по белому писалось об уничтожении православного народа. Вдумаемся, папы объявляли крестовые походы против православных христиан. Можно было бы вспомнить и гуситские войны, уничтожившие чешский национальный тип. Сегодня Чехия гордится своей национальной идентичностью, но эта идентичность — полунемецкая, католическая. Пятьсот лет латинизации в карман не спрячешь. Отказались от наследия святых Кирилла и Мефодия, и получился суррогат. В XX веке благодаря России началось возрождение, но и его погасили, предложив немецкое пиво и сосиски, которые и страну раздеребанили на части (Чехия и Словакия). Не удивлюсь, если в скором времени появится ещё и Моравия.

А ведь когда-то в Центральной Европе существовало мощное славянское государство. Его поддерживала Восточно-Римская империя. Но не угодили своей идентичностью папскому Риму и были уничтожены.

Сегодня, вчера и завтра это делает Запад с Россией. Уничтожен второй Рим, надо добить первый. Ведь первого уже нет. Тот факт, что папа говорит о важности религии, о первенстве Рима никого не волнует. Мы знаем, что начиная с крестовых походов Западный мир не религиозными ценностями руководствовался, а жаждой власти и наживой. Те папы, которые этого не понимали, «случайно» умирали, либо их свергали. Фридрих II, император Священной Римской империи, король Иерусалима, руководитель успешного шестого крестового похода в 1229 году, вернувший Иерусалим христианам на 15 лет, был атеистом, Христа называл обманщиком, устраивал от скуки сатанинские оргии. Поэтому искренние католики, думаю, вернутся к нам. Европе 1990-х нужно было христианство, чтобы, прикрываясь христианской фразеологией, победить Советский Союз.

А одержав победу, выбросили христианство в дальний угол, и вытащат тогда, когда надо будет вновь воевать с православием. Пишу тридцать лет спустя, и вижу, что ценности Европы уже не христианские. Содом победил. Началось на протестантском Севере и полностью захватило все страны, кроме России. Отец Иона в 1992-м говорил об опасности содомии, её разрушительной силе, влиянии на духовное формирование человека.

Мы радовались, что завершилась война в Молдавии, но она только разворачивалась по всему фронту, и войны в Закавказье и Средней Азии — цветочки. Дьявол создаёт своего человека, нужно ему не просто исказить образ Божий, но создать сущностно себе сыновей. Зло, способное имитировать, стало претендовать на творчество. Дьявол из человека не только личину создавал, но лик, тёмный лик, подобный себе. Простор для обмана колоссальный. Светлый лик — это свобода, тёмный — её имитация, но эта имитация получает такой информационный заряд, что кажется настоящей свободой. Церковь же подаётся в СМИ и общественном сознании как институт рабства. Поэтому задача дьявола — растлить Церковь. Это невозможно в принципе, ибо сказал Господь, что Он создаст Церковь, и врата ада не одолеют Её. Но члены церковного тела, к сожалению, попадали в сети дьявола. Раскол на Украине — одна из таких сетей.

В Тирасполь ехал, чтобы всё-таки ещё раз вернуться. Тепло попрощались с родственниками. Ещё не знал, что с дядей Ваней больше никогда не увидимся. По слухам, он продал одесскую квартиру и вернулся в деревню, где жил в старом отцовском доме. Ни его номера телефона, ни адреса дома, он, к сожалению, не оставил ни мне, ни моей матери, своей сестре. Факт печальный.

Мне сложно судить, но заметил, что после распада Союза многие семьи потерялись в пространстве, нарушились старые связи, а если и поддерживались, то с опасениями, боялись за имущество, что ли? Но сегодня совершенно не знаю своих одесских племянников, детей, например, моей сестры Людмилы, с которой у нас общие прадедушки и прабабушки. Я даже не знаю, где она похоронена. Остались только детские воспоминания.

Мы вступили в век капитализма, в век индивидуализма. Вместе с коллективизмом выбросили из своего духовного мира соборность. Как бы то ни было, но в душе советского человека присутствовал Бог, но в душе постсоветского — пустота. Кто-то эту пустоту заливал водкой, кто-то замещал женщинами лёгкого поведения, кто-то всё-таки пытался вернуть Бога, а кто-то просто устраивался в новом демократическом мире.

Кстати, пришло полное понимание демократии, именно находясь на территории Украины. Демократия — это власть кучки коррумпированных негодяев, в среде которых иногда может затеряться порядочный человек. Но его либо съедают, либо он обретает сторонников и побеждает. Но к народовластию это не имеет никакого отношения. Сказка, придуманная для дураков. Если честно, то при советской власти прямой демократии было больше, чем во времена всех демократий. Я свободно голосовал на комсомольском собрании, высказывал своё мнение, даже тогда, когда при нас пытались унизить мальчика-баптиста, мы взяли его под защиту, утверждая, что спорить надо с идеями, а не уничтожать человека — и члены партии с нами согласились. Понятно, что нельзя было выступать против социализма, но и мыслей таких не было, потому что социализм воспринимался как справедливое общество. И сегодня полагаю, что социализм более человечен, чем капитализм, где главное — деньги, экономика. Человек — вот высшая ценность. Разве не это утверждал Сатин, герой горьковской пьесы «На дне», и мы воспитывались на его монологах. Капитализм провозгласил торжество эгоизма и объявил войну Человеку. Человек попадал в самое натуральное рабство. Сегодня человек труда отпуска нормального не имеет, потому что, если он остановит производство, то его ждут материальные лишения. И вот он пашет. Немыслимо, но люди стали работать по 12 часов в сутки, а получать как за восемь. И люди согласились с этим.

Такое сущностное понятие как рабочий класс уничтожили в общественном сознании. Все социалистические завоевания выкинули на свалку истории. Профсоюзы вообще превратились в непонятные организации, в которых нет никакой защиты человеку труда. При этом взносы платятся этим человеком труда и профсоюзные боссы пользуются собственностью профсоюзов, приватизируют её без зазрения совести. Поэтому рабочий и вспоминает дедушку Ленина, чтобы вернуть революционное прошлое, обрушив его на настоящее. Социалистические идеи обязательно пробьют себе дорогу, и тогда, господа буржуи, не удивляйтесь массовым убийства и экспроприациям. Революции происходят тогда, когда уровень совести дошёл до своей низшей точки, а у некоторой части народа — высшей. К сожалению, плодами революции, по слову Бориса Пастернака, пользуются проходимцы и подонки.

Тирасполь встретил южным и тёплым августом, но и ночными перестрелками. Постоянно тишину ночи прорезали автоматные очереди где-то недалеко от нашего дома. Жужжали сирены. И вновь наступал тишина. В городе действовал комендантский час.

Ни с кем особо не встречался, углубился в чтение писаний святителя Игнатия Брянчанинова. Православная литература отличается от художественной, основанной на художественном вымысле. Примерно в это время принимал для себя решение, что если и буду писать прозу, то документальную или философскую, в которой буду говорить то, что думаю, не скрываясь за фразами героев и персонажей. Вспоминался Гоголь, которого мучили угрызения совести. Он мечтал изображать правду жизни, а художественный вымысел обладает своей правдой, которая, по словам Юрия Лотмана, существует независимо от писателя. Мне не хотелось, чтобы за меня додумывали или, на основании художественного текста, творили новую реальность, к которой я не имею никакого отношения. С другой стороны, именно художественная реальность помогает сформировать личность человека, поэтому совсем отказаться от неё также глупо. Душа требовала поэтического высказывания. Поэзия — это своеобразный миф: о себе, человеке вообще, природе, Боге и Его бытии. Конечно, молитва есть творческий акт, и, наверно, истинная поэзия и есть молитва. Вспоминается святой Ефрем Сирин, великий Иоанн Дамаскин, которые были путеводными звёздами, например, для Пушкина, Лермонтова и многих поэтов Золотого века, да и Серебряного также. Достижение этого Богообщения — вот истинная цель поэтического вдохновения. Об этом думал, читая святителя Игнатия, его «Слова о смерти». Но человеку, воспитанному светской школой, это понять трудно. Поэтому одна из важнейших задач образования — возвращение к христианской этике. Наверно, поэтому отец Иона благословил меня вернуться домой, трудиться на ниве Просвещения.

Роль учителя трудно переоценить. Я это прекрасно понимал, но всё-таки решил вновь сбежать из родного города, и вернуться в Одессу, в монастырь, что и совершил через пару проведённых дома дней.

Август в Одессе — прекрасная пора. Море, прекрасный парк в санатории «Зелёная горка» и на патриаршей даче. Вечера лучезарные, звёзды и луна отражаются в волнах чудного Чёрного моря. Видал Онежское озеро, море Белое, море Балтийское и восхищён их красотой, но теплота моря Чёрного непередаваема. Удивительное чувство сопричастности всему Сущему призывает раствориться в его Полноте и Глубине. При этом не теряется личностное отношение к бытию, в котором оказался.

Ещё раз заехал к тёте Алле и дяде Олегу. Поговорили о литературе, русской поэзии. Кстати, Олег Иванович Савченко публиковался в николаевских газетах, общался с известным поэтом-песенником Анатолием Поперечным. Так это или не так, сложно судить, но, видимо, ещё в молодые годы посещали один литературный кружок в городе Николаеве.

У дяди была прекрасная библиотека, огромное количество толстых журналов. В то время журналы, их чтение, было моей слабостью. Мой настоящий день начинался с чтения газет и журналов. Наш почтальон сгибался под тяжестью сумки, когда надо было принести в наш дом почту. С трепетом читал такие журналы, как «Новый мир», «Иностранная литература», «Родина», «Наше наследие», «Знамя», «Дружба народов», «Наш современник». Каждый журнал отражал срезы общественного сознания. Мне нравился «Новый мир» Сергея Залыгина, но была близка позиция «Москвы», её редактора Владимира Крупина (я представить себе в 1992-м не мог, что в 2021 году на квартире писателя, в Москве, буду сидеть за столом, пить чай с ним и его прекрасной супругой Надеждой, поздравлять с грядущим 80-летием, беседовать о литературе и богословии). В августе вышел номер журнала, где были опубликована статья Никиты Михалкова «Я не мыслю Россию раздробленной». Глубокое размышление нашего великого кинорежиссёра. И его позиция мне близка, как и сегодня. Никита Сергеевич не изменяет себе, не уподобляется демократическим флюгерам, понимает значение православной традиции.

Я вновь открывал для себя тех, кто казался многим читателям той поры ретроградом. Зачитывался произведениями Владимира Солоухина. Это высочайший уровень русской классической литературы. Я жалею, что лично не знал Валентина Распутина и Василия Белова, Владимира Солоухина, но уверен в их гениальной простоте, о которой свидетельствует и сегодня Владимир Крупин, общение с которым считаю для себя драгоценным даром небес. Никакого тщеславия. К сожалению, именно этого не принимаю в писательской среде, где борьба самолюбий вредит общему делу. Банальная истина, что надо любить литературу в себе, а не себя в литературе. Наверно, поэтому не стремился в те времена знакомиться с мэтрами литературы и искусства. Я боялся полемики и борьбы самолюбий. К тому же, как и сегодня, не считаю себя вправе называться достойным русским писателем. Моё отношение к художественному вымыслу было двойственное: и признание, и отрицание. Кстати, до сих пор не опубликовал свои молодёжные рассказы, не завершённой лежит и пьеса о неразделённой любви молодого человека. Может быть, когда-то и созрею.

Но в то лето журнал «Москва» поразил своей искренностью, Литература становилась откровением, то есть это было настоящее и непридуманное. Сдвоенный летний номер, который внимательно читал, удивил представителями русского зарубежья. Как это ни звучит для меня странно, но в 1992-м я тоже уже был представитель русского зарубежья. Сознание не принимало, я по-прежнему ощущал себя частью единого целого, но, к сожалению, русская власть и компрадорская буржуазия отсекали меня, русского человека, потомка ордынских татар и черноморских казаков, от Русской земли. Правда, не только отсекали, но и бросали Русские земли в пасти квазинациональных гиен. Помню, с какой жадностью читал Юрия Кашкарова и Бориса Зайцева. Для меня отчётливо стал понятен подвиг патриарха Тихона. Это был великий Святитель, возложивший на главу свою терновый венец Христа. На страницах этого же номера были развеяны некоторые сомнения относительно некоторых действий святейшего Сергия, патриарха московского и всея Руси. Что огорчило? Критика в адрес отца Александра Меня. Честно признаться и сам замечал некоторые богословские нестыковки в текстах отца Александра, но мне виделся конечный результат его книги «Сын Человеческий» — ещё более укрепиться в вере в Христа, в Живоначальную Пресвятую Троицу, его заблуждения и ошибки, наверно, следует показать и разъяснить, но записывать его сочинения в еретические не торопился бы. Хотя, конечно, многие богословские моменты с точки зрения канона отец Александр игнорировал, давая волю своему мнению, которое всё-таки человеческое, но не божественное. Да, надо слушать Христа, а не тишину, но, может быть, в тишине будет услышан голос Бога.

Находясь в монастыре, я, конечно, не столько читал, сколько старался быть на божественных службах, а вечером — подле отца Ионы, вокруг которого всегда собиралось огромное количество людей.

Народ шёл со своими бедами и проблемами, но что заметил: батюшка предлагал путь исправления и покаяния, люди соглашались, брали благословение, а потом через время вновь приходили с теми же проблемами, снова просили дать совет, чтобы уйти и не исполнить. Батюшка знал это и видел, но всё равно терпеливо наставлял, продолжал благословлять на доброе дело. Я ловил и себя на мысли, что, в принципе, поступаю также, не совершаю решительного шага, чтобы окончательно строить жизнь по заповедям Христовым. Окружающая меня действительность была явно не христианской: или нейтральной, или откровенно враждебной. Покой находил, уходя к берегу моря.

Ещё одна причина, почему не хотел оставаться в монастыре, это моя девушка. Надо признать, что не готов был давать обет безбрачия. Казалось, что семейная жизнь даст возможность для духовной реализации. Сегодня, спустя тридцать лет, могу с уверенностью сказать, что монашеская жизнь в молодости не для меня, возможно, ближе к последнему приюту, созрею для полного ухода из мира. Кто знает? Ещё есть несколько дел, которые хотел бы завершить: одно из таких дел — завершение автобиографического повествования, описание последних тридцати лет нашего бытия. История страны познаётся через историю личности и семьи. И дело не в том, чтобы оставить после себя письменный след, но хочется поведать историю поколения, которое родилось в Советском Союзе, обманулось, предало страну, и мается до сих пор, путаясь в показаниях, толком не понимая, где Родина

Я обретал Святыню в своей душе, но Отечество терялось на глазах. Постепенно, находясь всё дольше в Одессе, слушая украинскую речь, а она всё чаще звучала на Привозе, я ловил себя на мысли, что Украина, которую я с детства любил, как свою коренную батькивщину, не совсем моя Родина. Моё Отечество, я это знал точно, было там, где были отеческие гробы, — в Приднестровье.

Я снова возвращался домой, чтобы взять в руки осколок Русской земли и прижать к своей груди. Я вдруг всем своим существом уяснил, что родное и близкое, за рекой Кучурган, где говорят на нормальном русском языке и объясняются на прекрасном молдавском, а не на непонятном новоязе. Будем откровенными, даже население украинских сёл говорило на суржике, и вот этот суржик навязывался народу, выдавался за оригинальный язык. Заявляю как филолог, что в начале 1990-х годов можно было говорить о несостоятельности украинского языка. Все советские годы его старательно лепили из киевского и полтавского диалектов, но в эпоху незалежности главным диалектом стал польско-галицийский. И сегодня, конечно, сформирован язык. Это искусственный литературный язык. Можно ли народ заставить его знать? При наличии мощных информационных технологий это не представляется проблемой. Вся система просвещения, пропаганда форсированно работает в этом направлении. Из украинского теста месят хлеб. Только вот вопрос: не гнилой ли этот хлеб изнутри? С учётом масштабной борьбы против православия ответ, видимо, очевиден. Да и невозможно строить свой украинский мир на противоборстве с русским. Русь тем сильна, что обладает любовью, этим сущностным качеством, которое присуще великому народу. Русский человек не только способен любить, но и прощать. Великодушие заложено в русском характере. Об этом прекрасно говорил сто лет назад замечательный русский философ польского происхождения Николай Лосский.

В Приднестровье я увидел наше прощение. Никакой ненависти к тем, кто ещё вчера обстреливал Бендеры и Дубоссары. Жалость! И крутили пальцем у виска. «Больные! — восклицали мы. — Ну что с больного возьмёшь?» А потом сидели за одним столом, распивая очередной бутыль вина. Этим самостийникам никогда не понять величия русского народа. Они умеют хитрить, обманывать русского человека, но финал будет печальным для тех, кто пытается играть нечестно с русским человеком. Он придёт и возьмёт то, что принадлежит ему по праву. Не в силе Бог, но в правде!

Война завершилась. Войска ушли в казармы, началась миротворческая операция. И произошло это благодаря русским войскам. Я говорю о своих личных впечатлениях, кстати, очень хорошо описал события 1992 года Ефим Бершин в книге «Дикое поле». Автор рассказывает личную историю, описывает свидетельства очевидцев. Для меня же события в Молдавии — звенья одной цепи — развал единого целого во имя мифического благополучия части. При этом никто не обещал частям, что они будут жить счастливо. Представьте, что вам оторвали ногу, и предложили весело скакать, да ещё благодарить тех, кто совершал злодеяние, оправдывать их бессовестные действия. Конечно, они ведь могли сразу две ноги оторвать, а то и головы лишить. Но самое поразительное, что таких ущербных увечных на просторах бывшего Союза множество. Российскую империю не смогли уничтожить в начале ХХ века, потому что центростремительные силы были ещё сильны, но за 70 лет советской власти окраины получили государственность, и план Большой игры Запада стал реальностью. Окраины захотели быть центрами. И вот уже Украина — наследница Руси. Правда, само имя Русь вытравливается из сознания. Странные наследники, отказавшиеся от имени, от собственного имени. Кто это, как не предатели Земли Русской? Кто-то скажет, что отпадение славянских земель, конечно, трагедия, но неславянские государства уж точно имеют право на самоопределение. Например, Молдавия как представитель романского народа культурно-исторически тяготеет к Западной Европе. Очередная сказка романофилов. Повторюсь: молдавский народ является романо-славянским этносом с православной исторической традицией, включающей в себя русский мир. Отказ от этой традиции приведёт к уничтожению молдавского этноса, как это произошло в Румынии, где уже нет валахов и молдаван, а есть румыны, которые представляют собой не столько этнос, сколько идею. Что касается грузин, то совершенно очевидно, что Грузия, с её древнейшей культурой, только тогда сохраняет самобытность, когда ориентируется на Россию. Грузинская элита тянет народ в Содом. И грузинам, и всем кавказским народам надо решить, куда они пойдут? В Содом или православную традицию? Третьего не дано. Хорошо писал Уинстон Черчилль о небольших государствах: они либо исчезают, либо входят в орбиту влияния больших государств. Сказки о независимости — для идиотов и дурачков. Это касается и Средней Азии, и Польши, и Финляндии, не успевших получить независимость и побежавших к натовскому корыту. Пить, стоя на четвереньках из общей лоханки, видимо, приятно. Боже! Как это унизительно! Променяли русскую свободу на рабскую тусовку. И войне рабовладельцев и их рабов с сынами Свободы не видно конца. Наверно, всё завершится падением империи Содома. Когда-то свободные славяне трансформировали Восточно-Римскую империю. Приняв христианство, славяне внесли в жизнь рабовладельческой Византии дух свободы, соединив его с духом Христовым. Византийский мир ещё пребывал в рабовладельческих иллюзиях, и нужен был толчок, чтобы от них избавиться. Его и совершили славяне. На Западе рабство осталось. На Востоке любой мог стать императором, примеров много (император Юстин, простой солдат из Македонии, Василий II Македонянин, возможно, из славян, Иоанн Цимисхий, из Армении). Кстати, когда стали играть в западную аристократию, то и рухнули под ударами турок-османов. Запад же постепенно отказывался от пути к свободе и Истине. Эти Сущности он заменил лозунгами, имеющими не религиозный смысл, но бытовой, экономический, поэтому и марксизм с его атеизмом и материализмом стал столь популярен. Первичность материи — вот идеология, объединяющая мир капитализма и мир социализма. Кстати, Европа — это симбиоз двух систем, в которых прекрасно господствует элита. Но в 1992-м идея коммунизма, казалось, превратилась в анахронизм. Происходило возвращение к буржуазным отношениям.

Мы начинали учиться жить в новых условиях. Происходила война внутри нас. Она была неизбежна, потому что воспитание, сформировавшее нас, было советское. Частная собственность на средства производства считалась преступной. И вот другие ценности предлагались народу. Честные и порядочные растерялись, фарцовщики, криминал и вороватые директора начали прибирать собственность к своим рукам. Вчерашний нищий, став депутатом, на глазах становился обладателем богатств неслыханных. Бывшие руководители райкомов и горкомов стали главами администраций. Вся преданность делу коммунизма куда-то улетучилось. Омерзительно было наблюдать, как первый секретарь райкома говорил о своём тайном диссидентстве, а член ЦК КПМ провозглашал себя президентом республики, в которой всё распродавалось с молотка.

Итак, начиналась жизнь, в которой уже не было империи. Нам предлагали местечковое состояние духа. Конечно, хотелось верить, что Приднестровье — это осколок империи, с которого начнётся возрождение Союза. Такие основание были. Система просвещения ещё лет десять была практически советская. Однако в эти же годы происходила бурная эмиграция: население региона уезжало в Россию, Украину, Молдову, страны Европы и Америки. Один из моих одноклассников недавно объявился в Аргентине, передают приветы из Испании, Армении, России, Украины и Британии, недавно вёл радиодиалог со своей ученицей из Канады. Но те, кто остались, в основном ощущают себя частью русского пространства, хотя тенденции молодёжного вектора весьма противоречивы.

Приднестровье сегодня — полиэтничное образование, в котором духовное пространство России приоритетно. Это было и тридцать лет назад. Но в 1992-м ещё были живы советские иллюзии, ещё верили в восстановление союзного государства. Слишком много связывало с исторической родиной, хотя южнорусский менталитет отличается от великорусского.

Память о Единстве помогает нашему существованию, и наше воссоединение неизбежно. Это объективная истина! Нравится это или не нравится. Я не знаю, какие формы примет это соединение, но оно будет обязательно. Так думал в августе 1992-го, так думаю и ныне, в 2023 году.

Глава III

Рождение семьи

В конце августа 1992 года был приглашён работать в Теоретический лицей города Тирасполя. Новая идея в системе образования. Создание лицейского образования в Тирасполе — заслуга моего старшего брата Юрия, который год уже работал во вновь созданном учебном заведении. Он сформулировал цели, увлёк замдиректора по учебной работе. На излёте Союза была модна демократическая смена руководства. Коллектив сменил директора, избрали завуча директором. Управление народного образования поддержало выбор коллектива.

Действительно, в лицей принимали только отличников, он позиционировался как элитное учебное заведение. Я вёл спецкурс, и к каждому занятию надо было добросовестно готовиться. В старших классах работать было одно удовольствие. Дети читали, чего сложно добиться сегодня. Культ знаний — вот основа лицейского образования. Брат возглавлял кафедру гуманитарных дисциплин, литературное образование становилось основным для гуманитарных классов. Кстати, были разделены преподавание языка и литературы, классы делились на подгруппы, то есть форма обучения носила личностный характер. Оценки должны были быть только «хорошо» и «отлично». Если оценки у ученика были удовлетворительными или неудовлетворительными, то ему настойчиво предлагали вернуться в школу по месту жительства. Лицей формировал ученический состав, начиная с восьмого класса. Полагали его первой ступенью к вузовскому образованию. Цель — воспитать элиту, для которой культура не пустой звук, но сущность бытия.

Надо признать, что в гуманитарных классах был громадный интерес к религии. После распада Союза интерес, например, к христианству усилился. Однако, забегая вперёд, могу сказать, что у многих интерес так и остался интересом, движение к церковной ограде мало кто сделал. Но это было время, когда происходило узнавание нового, которое, на самом деле, хорошо забытое старое, согласно библейской мысли царя Соломона. Для меня, конечно, важно было изучение литературы и философии Серебряного века, нетрадиционный взгляд на гражданскую войну.

Кстати, что касается белого движения, то с детства испытывал чувство жалости к проигравшим, и такое же чувство было к Емельяну Пугачёву, к движению декабристов, сожалел о казни народовольцев, убивших царя-освободителя. Жаль было и царя и всю царскую фамилию, которую безжалостно истребили в 1918 году. Однако «белогвардейского хмеля» не было. Два моих деда воевали в Красной Армии, поэтому отношение к Белому движению на родовом уровне было настороженным. В 1990-е годы казалось, что белогвардейская романтика возвращается в наше сознание. Внимательно читал Ивана Ильина. Бесспорно, он оказал на моё неофитское сознание некоторое влияние, однако я никогда не забывал слова Шульгина, что Белое движение начали святые, а закончили — подонки. И это говорил непосредственный участник и один из создателей этого движения.

Девяностые — это время оправдания Белого движения. Конечно, белый офицер был образованнее, культурнее, к тому же приходило знание, кто принял или не принял революцию в среде русской интеллигенции. Мурло социализма олицетворял великовозрастный детина из книги Аркадия Аверченко «Дюжина ножей в спину революции». Белые — это Куприн, Бунин, Мережковский и Гиппиус, Бердяев и отец Сергий Булгаков, Шмелёв и Зайцев, Вячеслав Иванов и Бальмонт. Всех и не перечислишь!

Для меня, влюблённого в Серебряный век, революция была неприемлема ментально. К тому же гонения на церковь считал и считаю преступлением, позор которого смыть невозможно. Оправдание этого преступления ведёт к уничтожению такой сущности, как Святая Русь. Но в то же время постепенно стал понимать, что Сталин — это не совсем Ленин и Троцкий, хотя вначале находился под влиянием мнения Александра Солженицына, что все одним миром мазаны. Если бы одним миром, то не уничтожал бы Сталин Троцкого и троцкизм. Не столько Белое движение, но троцкизм становится главным противником сталинского социализма. Кстати, и моё отношение к Сталину эволюционировало: от негативного восприятия до понимания его роли в становлении Русского государства, названного ещё Лениным Советским Союзом. Сталин сохранил оболочку, но фактически построил унитарное государство, империю, где каждая нация получила культурную автономию и обозначилась территориально. Конечно, много вопросов по поводу созданных республик, но, к сожалению, Сталин был в плену марксизма, который утверждал, что коммунизм — это конец истории, и так называемые союзные республики — это дань уважения Ленину, не более. Но эти республики, по конституции, имели большие права. Наступило время, когда они этими правами воспользовались. Гений должен был это предвидеть. Но за уничтожение троцкизма и фашизма имя Сталина должно быть вписано золотыми буквами в мировую историю, как и за восстановление патриаршества, прекращение гонений на Церковь также следует Сталину записать в актив.

Повторяю, что не сразу обозначил своё отношение к Союзу и его творцу. Однако к разрушителям Союза относился сразу негативно. Правда, некоторые иллюзии относительно демократии присутствовали, когда числился в демпартии, но и они постепенно исчезли. Истинно народная воля возможна только в соборном бытии. Это форма общежития, которую выстрадал русский народ, его философия и богословие, его литература и искусство. Внешне ещё соглашался с некоторыми демократическими нововведениями, но внутренне уже не принимал. Например, так называемые свободные выборы, когда пенсионеров просто-напросто покупают пайками. Мне лично обещали поставить ящик пива, если я проголосую за нужного кандидата. Правда, сегодня и это уже не нужно. Технологии совершенствуются. В США президента по почте выбрали. В других странах такая пропаганда, что поневоле проголосуешь за «нужного» кандидата в депутаты. Вместо религиозной или социалистической идеологии — власть Мамоны.

В 1990-е реставрировали Белое движение, прозу Солженицына не ради Истины, но ради уничтожения России. И тот факт, что Солженицын стал оправдывать генерала Власова, убил для меня великого художника. Никогда не мог и не смогу примириться с предательством. Гражданская война закончилась в 1941 году, и началась Отечественная. Всякий, пошедший против Красной Армии во время Великой Отечественной войны, — предатель и подонок. Поэтому любое оправдание Власова есть преступление против моего любезного Отечества.

Это позиция, которую мне передал мой отец, а ему его отец, боец бригады Боженко, красной дивизии Щорса. И в «весёлые» 1990-е моё отношение к Власову и власовцам однозначно — презрение и осуждение. Да и к советской власти отношение тоже менялось. В 1990-е что-то принимал, что-то не принимал, но считал эту власть анахронизмом, сегодня полагаю, что данная власть могла бы свободно функционировать, если бы воплощала задуманные вначале появления Советов идеи. К сожалению, вместо народной воли Советы стали выполнять волю партийной бюрократии, воевали с Церковью, что считаю самой страшной ошибкой и заблуждением коммунистов. В этом плане не избавились от троцкизма. Сталинские послабления ликвидировал Хрущёв и ползучая идеология атеизма развращала православный народ. И, конечно, не принимал и не приму революцию февраля 1917 года. Здесь солидарен с Иваном Буниным и Максимилианом Волошиным, для которых революция — это бесовщина, блестяще предсказанная Фёдором Достоевским. Нарушение же армейской присяги Петроградским гарнизоном — измена и предательство не просто государя, но России. Измена присяги в 1991-м в одном ряду с изменой в 1917-м.

Надо признать, что молодому человеку было трудно разобраться в том потоке информации, который свалился на его голову. Помню, какое тяжёлое впечатление произвело чтение книги Роберта Конквеста «Большой террор» и свидетельства об украинском голодоморе, во время которого, кстати, умер мой прадед по материнской линии, проживавший до 1933 года в Кировоградской области. Давило на психику чрезвычайно. Били по эмоциям, тем более что в семье у каждого были трагические моменты. Никого не волновали оправдания, что шла классовая борьба, что лес рубят, а щепки летят. Эти щепки — люди. Конечно, отношение к Союзу после прочтения такой книги было негативное.

Собственно, этого и добивались и, надо признаться, добились. Движение за Союз было, но его превратили в маргинальное. Высмеивали, бросали в лицо страшные факты репрессий, сторонники коммунизма ничего не могли сказать. Они были дезорганизованы. В среде компартийной элиты не нашлось человека, который мог бы идеологически ответить своим противникам. К сожалению, компартия сама виновата, что в её рядах не оказалось личности равной Сталину или хотя бы Брежневу. «Мелочь пузатая», думавшая о депутатских креслах. Сегодня КПРФ прекрасно вписалась в систему буржуазных отношений. Из партии революционной они давно стали партией соглашателей. До Ленина и Сталина, их масштаба, не один нынешний лидер не дотягивает. В то время как в Китае Дэн Сяопин сумел сотворить «китайское чудо». Не идеализирую коммунизм, потому что его атеистическая сущность говорит о сатанизме как таковом, но сила народа русского такова, что и коммунизм сумел направить на службу национальной идеи, которая зиждется на вселенской задаче объединения людей на началах добра и братства. Наверно, поэтому затеяли перестройку, реставрацию капитализма.

Девяностые годы — это торжество банковского капитала, различных финансовых пирамид. Хочу напомнить, что возле нью-йоркского банка стоит телец из чистого золота. Вот кому поклоняются банкиры. Откровенный сатанизм в действии. Система финансовых отношений строится на ростовщичестве, то есть система — антихристианская. Население доводили до нищеты, чтобы оно от безысходности начинало брать кредиты в банках под сумасшедшие проценты (от 20 % годовых и выше). И это стало нормой. Сегодня грабительские 9 % годовых по ипотечному кредиту — подарок от банка. Грабитель и откровенный вор становится в глазах общества с искажённым сознанием благодетелем.

В этих условиях ностальгия по социалистическому прошлому нашего отечества естественна в народном сознании, особенно старшего поколения. Однако старшее поколение не готово было совершать революцию, а креативное молодое страданий по утерянному коммунизму не испытывало. Оно уже жило новой реальностью. Да и поток буржуазной информации делал своё дело. Другая часть молодёжи, понимавшая суть буржуазной контрреволюции, предпочла заниматься самосовершенствованием или встраивалась в жизнь Церкви. Именно в эти «лихие годы», как грибы после дождя, появляются многочисленные секты. Например, бродили проповедники некой Марии, объявившей себя Девой и Христом одновременно. В ноябре 1992 года обещали пришествие Христа. Тысячи людей собирались прибыть в Киев, где надеялись спастись и обрести царство небесное. Шизофрения охватила особенно молодое поколение. Читали Священное Писание и не видели написанное о лжехристах. Сектантское мышление фрагментарное, вырванное из текста трактуют так, как удобно в конкретной ситуации. Время распада как раз для фрагментарного мышления, когда не можешь цепь событий соединить воедино. Отсюда — появление клипового мышления. Достоинство советского образования заключалось в его цели — воспитании всесторонне развитого Человека. Поэтому даже в СПТУ и ПТУ на историю, языки и литературу отводилось ещё больше часов, чем в средней школе.

С приходом буржуазных отношений новому обществу не нужен думающий человек. Потребителю необходим специалист узкой направленности, который должен пахать, не отрывая свое сознание на предметы, не относящиеся к сфере его работы. Достоинство советского интеллигента — большая библиотека в доме. Молодое поколение ныне с недоумением смотрит па полки, забитые книгами. После смерти стариков эти книги выносятся в мешках и складываются у мусорных баков (хорошо, если складываются). В прекрасном состоянии находил редкие книги: Гомер, Шекспир, Кальдерон — всего и не перечислишь! Это молодое поколение сегодня уже стало родителями. Что будет с нашими внуками? Надежда, наверно, только на дедушек и бабушек, ещё помнящих советское время. К сожалению, моё поколение, хоть и застало советское образование, также испорчено буржуазными отношениями. Наше поколение не остановило развал империи. Как сказал выше, активная часть молодёжи замкнулась в себе, или сама ринулась в омут финансового капитала и криминала. Много моих ровесников лежит на кладбище. Погнались за быстрыми деньгами — вот и нагнала их пуля.

Ещё одна сторона этого общества — алкоголизм. Во времена перестройки боролись с этим явлением, но в 1990-е пьянство перешло все границы. Пили от безысходности. В деревнях пьянство — повальное. Особенно спивалось поколение 40-летних, не способных вписаться в новые реалии. Пили всё, что горит. Многие травились. Отменили монополию на водку и пошла гулять деревня! Россия планомерно уничтожалась. «Спасибо» новой демократической элите, которую преданно с подвыванием стали прославлять эстрадные певцы. Они-то радовались новым правилам игры. Кстати, никто не против, чтобы творческие люди получали достойные гонорары за свои произведения, чтобы их работа оценивалась, согласно их таланту.

В нашем крае уничтожались целые промышленные отрасли. Например, консервная промышленность, садоводство, сократилось в объёмах текстильное производство, жалкое существование стал влачить Молдавский металлургический завод в Рыбнице, закрывались стеклотарные заводы, расформировывались колхозы, стали готовить землю к купле-продаже, но народ на референдуме выступил против продажи земли. Но обходят это сопротивление, сдают в долгосрочную аренду плодородные земли.

В Приднестровье пытались сохранить социализм на начальном этапе создания республики, но постепенно элита становилась буржуазной, хотя продолжала использовать социалистическую фразеологию. В конституцию записали, что республика — социальное государство. В принципе, за основу брали конституцию Российской Федерации. Мы были на пути к авторитарному президентскому режиму. Наверно, в условиях непризнания другими странами это оправданно. В принципе, в условиях русского менталитета схожесть с монархией очевидна. Только монархия выборная, как в Речи Посполитой. Но, слава богу, нет права вето, которое сгубило это государство. Кстати, Речь Посполитая надорвалась, когда захотела властвовать над Россией. Не по Сеньке шапка. И сегодня надорвутся, если, словно моська, будут лаять на слона. Это объективная истина. Ничего не попишешь!

Моя работа в теоретическом лицее была интересная, хотя определили читать курсы по литературе в спортивных классах. Издавна считалось, что спортивные классы не блещут гуманитарными знаниями. Возможно и так! Но сумел ребят заинтересовать чтением книг. Предлагал короткие рассказы. Пройдёт много лет, и один ученик-спортсмен будет благодарить меня за то, что приобщил его к чтению: вначале Бунина, а после — классику прочитал залпом. Кругозор расширился, на многие вещи стал смотреть глубже. Но самое главное: понял полезность книги, особенно классической литературы. Спортсмены оказались неглупыми ребятами. Я и не считал их таковыми. Ведь и сам прошёл хорошую школу жизни в спортивном классе. Ребята были увлечённые: футбол, гребля, борьба. Причём моими учениками были чемпионы мира по гребле среди юниоров. В основном, ребята дисциплинированные. У них была цель и они её добивались.

В сентябре разобрался и на личном фронте. Моя девушка вернулась из Москвы. Я не узнал прежней Марины. Повзрослела. Новые впечатления и мечта вновь уехать в Москву. Я почувствовал холодок в отношениях и так как не люблю, когда девушки дают мне от ворот поворот, то сам прекратил отношения. Думается, что была влюблённость, которая не переросла в сильное чувство. А тут ещё на День учителя познакомился с молодой учительницей начальных классов, которую неожиданно звали Лариса Фанильевна. Я помнил про свои ордынские корни, и хотелось поближе узнать девушку. Созвонились, встретились октябрьским вечером. Действительно, оказалась чистокровной татаркой, её родители были из Башкирии, куда ещё сто лет назад приехал предок её отца из чеченского аула. Дедушка Ларисы был мулла, совершавший хадж в Мекку ещё до революции. Её мать была шестнадцатым ребёнком в семье. Мне было интересно, постепенно рождалось чувство, объяснить которое сложно. Во время общения читал стихотворения. Наверно, ей импонировало, что читал стихи собственного сочинения. Возможно и ошибаюсь, это мои догадки. Как-то сразу познакомил с матерью, брата она моего знала — оказывается, он преподавал ей детскую литературу, когда она училась на педагогическом факультете нашего педагогического института имени Т. Г. Шевченко (с 1992 года Приднестровский государственный университет). Я ходил с ней в гости к своим преподавателям института. К сожалению, они уже жили на чемоданах, мечтали уехать за рубеж. Мой научный руководитель дипломной работы сегодня проживает в США, дай бог ей здоровья, другой преподаватель, близкий по духу, в Германии. Ещё несколько учёных живут в Иерусалиме, Вене и Кёльне. Дороги разные, но я благодарен им за терпение, за прекрасные диалоги о литературе и искусстве. Диалоги о Тургеневе не забыть. Мария Максимовна Янина влюблена в Ивана Сергеевича безумно. И мне передала эту любовь. Тургеневский текст завораживал. До сих пор с благоговением читаю «Первую любовь», «Бежин луг», «Хорь и Калиныч» и слышу интонации моего учителя. Её восхищение классическими текстами не прошло напрасно. И сегодня стиль Тургенева, Бунина, Куприна считаю образцовым. Это не значит, что не мой писатель, например, Достоевский. Конечно, нет. Достоевский как философ и религиозный мыслитель вне конкуренции, но красота художественной речи Тургенева неоспорима.

Благодарен и диалогам о Серебряном веке Майе Яковлевне Левянт. В советское время она приобщала нас к литературе, которая была полузапретна, научила понимать художественный текст не плоско, но улавливать внутренний стержень. Эти диалоги продолжаем и сегодня. Без них чувствовал бы себя неуютно. В разговорах с ними я могу ошибаться, потому что я для них всегда ученик. Я всё тот же студент и начинающий учитель, приходящий к ним за советом. Я и Ларису приводил к ним, чтобы они порадовались за меня и одобрили мой выбор.

Собственно, рождение семьи — это выбор. Познакомился 2 октября, а уже 25 декабря сватал, чтобы 6 февраля женится, а 30 апреля венчаться в Церкви Покрова Пресвятой Богородицы. Моя жена помнит каждую деталь наших встреч до сих пор. Я, к сожалению, не так внимателен к штрихам.

Я был искренен в построении христианской семьи. Конечно, как любой новоначальный был идеалистом. Казалось, что сказанное слово мир перевернёт, победит наш эгоизм, и восторжествует взаимная любовь, в которой не будет места борьбе самолюбий. Жизнь, к сожалению, усложняем, и там, где всё просто, где необходимо исполнить волю Божью, начинаем умничать, подчиняться страстям и своей воле. Семья — это крест и терновый венец. Поэтому, избравший монашество, совершает, безусловно, подвиг, но и семейный путь — не из лёгких.

В Священном Писании сказано, что жена да убоится мужа своего и повинуется ему во всём. Но сегодня даже воцерковленная христианка фактически не соблюдает это апостольское повеление. Своеволие, желание власти над мужем — вот что часто двигает женщину в её отношениях с мужем, и кто хитростью, кто наглостью, но пытается добиться этого. Редко кто воистину соблюдает апостольское слово. Надо признать, что многие стремятся его исполнить, но страсти и привычки века сего побеждают их стремление. Встречал таких искренне желающих жить по заповедям. Но как бесёнок гордости втешется в доверие, то такая истерика начинается! И вспоминается Катерина Ивановна, мачеха Сони Мармеладовой. Действительно, таких ангелов, как Анна Григорьевна Достоевская, днём с фонарём не найдёшь. Правда, и мужья не всегда помнят слово апостольское, что муж должен относиться к жене как немощнейшему сосуду, как сонаследнице вечной жизни. Зачастую пьяный муж начинает требовать покорности, опустивши образ Божий до скотского положения. Также поступают несправедливо, руку подымают на жену, оскорбляют её. Естественно, со временем приходит ответ, либо от детей, либо от осмелевшей жены. Действительно, не так всё просто. Что же может семью сделать крепкой? Взаимная любовь и общее духовное созвучие. Материальная сторона вопроса важна, но не настолько, чтобы быть сильнее любви и общих духовных интересов. Сразу оговорюсь, что не всё совершается так, как себе представляешь. Жизнь предлагает свои сюрпризы. Семья, как и человек, проходит различные этапы становления. Вначале букетный роман, потом взаимное сосуществование двух личностей разных семейных традиций, а в моём случае ещё и этнических, религиозных. Слава богу, но родители моей будущей жены, называя себя мусульманами, в принципе, были советскими людьми, исправно, до смерти, голосовавшими за КПРФ. Но встретили представителя другой культуры настороженно. Их дочь, рождённая в Молдавии, конечно, была близка нашему южнорусскому и советскому менталитету, но семейные традиции, память о детских годах, проведённых в семье бабушки-мусульманки, не могли пройти бесследно. Её родной язык — татарский, по-русски она стала говорить, когда пошла в детский сад. Конечно, Россия, Башкирия, как часть России, постоянно в её сознании, но её душа, как мне представляется, наполнена многозвучием разных культур. В этом богатство. Наши встречи были не просто узнаванием друг друга, но познанием культур, воплощённых в нас. Интересный процесс!

Это была осень встреч и расставаний. Лариса младше меня на полтора года. Наверно то, что мы были ровесниками, сыграло определённую роль. Мои прежние девушки-подруги своеволие проявляли с первых встреч, другая культура общения присутствовала у моей новой девушки. В нашем общении нащупывались общие точки соприкосновения, что становилось основой для дальнейшего узнавания друг друга. Видимо, поэтому наше движение к свадебному дню было столь скоротечно.

В ноябре вместе гуляли на свадьбе у друзей, познакомился с родителями, простыми советскими людьми, братом Ларисы, Фанзилем, инженером-железнодорожником (в семье его называли Сашей). Кстати, именно с ним я познакомился на общем празднике учителей и железнодорожников. Теперь знакомство стало более плотным. С моим будущим шурином не один стакан вина и не одна рюмка водки выпиты.

А через месяц, 25 декабря, уже сватал Ларису. Свадьбу назначили на 6 февраля. Надо было собрать средства, чтобы достойно отметить это событие с друзьями наших семей. А средства требовались немалые с учётом того, что 1 ноября я уволился из лицея. Случилась неприятная история. Весело отметили в кабинете труда «день гранёного стакана». Всего было 15 человек, но попросили уволиться по собственному желанию двух молодых учителей — меня и физрука. Мы плюнули, да и ушли. Мой старый друг, занимавшийся предпринимательством, тут же предложил мне работу брокером в своей фирме. Настоящий воздухотрест! Откровенно говоря, мой заработок был в раз пятнадцать больше зарплаты учителя. Правда, предпринимательская деятельность в «лихие 90-е» была крайне опасна. Выручали старые связи отца, знали и помнили меня бандиты по молодости моей. Но, как известно, в бизнесе друзей нет и деньги важнее человеческих отношений. Три месяца занимался брокерством. Знаю, что буржуазные отношения искажают и калечат душу человека, обезличивают его. Жажда наживы захватывает всего человека, он становится рабом Мамоны, Бог покидает сознание, человек затянут в систему координат, где нет бесконечности, но всё устроено на конечном результате. Говорят, что деньги предоставляют свободу личности. Никакой свободы! Постоянная головная боль. А желающих отнять заработанные деньги хоть пруд пруди! К тому же брокерская система координат, в принципе, обыкновенная спекуляция. Купи-продай! Не принимал это в принципе. Воспитанный на романах Александра Дюма и Мориса Дрюона, где дворянин считал для себя оскорбительным заниматься торговлей, тоже считал, что смысл жизни — в служении отечеству, семье, Богу. Поэтому своё пребывание в бизнесе полагал временным. Не оставляла мысль о писательской деятельности. Наконец в январе месяце решил писать роман, задуманный ещё шесть лет назад. Это был всё тот же замкнутый круг. Но теперь я хотел рассказать не только о своей жизни, но и о жизни своего поколения. В сознании носился роман Джойса «Улисс», этот удивительный поток сознания без знаков препинания, как в древнеславянском тексте. Казалось, что, освободившись от школьной рутины, смогу уделить внимание творчеству. Мне было 25 лет, хотелось самоопределиться в мире литературы и искусства. Правда, боялся показывать свои опыты, отдавать их на читательский суд, полагая их несовершенными. Собственно, и сегодня многие давно написанные вещи до сих пор пылятся в старых чемоданах, да листы превращаются в труху и написанное едва различимо. Конечно, совершенству нет предела, но первое, что было опубликовано, так это статья в газете «Православное Приднестровье», в 1998 году. Цикл ранних рассказов не опубликован до сих пор. Как уже писал выше, до сих пор размышляю над полезностью или ненужностью художественных текстов. Скорее всего, в зимние вечера задумывал философские эссе, что постепенно приводил к мысли, что приемлемый для меня жанр — исповедь. Потому и книгу решил назвать «Исповедь странного человека». Исповедь будет писаться 19 лет, и с течением времени, под влиянием блаженного Августина и творчества Максимилиана Волошина, решил назвать пятикнижие «Исповедь русского путника». Это не столько биография, сколько размышление о цивилизациях, начиная от сотворения Адама. Джойс взял за основу Одиссею Гомера, для меня основой стала книга книг — Библия.

Убеждён, задача человечества — попытаться понять эту великую книгу, в которой про нас сказано всё. Надо только вскрыть код Священного Писания, как Джойс вскрыл гомеровский текст. Библейский текст — не просто богословие, но мудрость, данная личности. Текст Священного Писания написан для всех, и для каждого. Я далёк от мысли комментировать Писание, для этого необходимо не только богословское образование, но и помощь Духа Святого, без которого можно впасть в прелесть, подчинив себя темным силам. Но библейские стихи заставляют обратиться внутрь своего духовного мира, помогают найти аналогии в истории человеческой цивилизации. Потому я разделил своё произведение на пять книг, где первая — называлась Предкнигой. Я сопоставлял ветхозаветную историю, вглядывался в дохристианский мир, чтобы понять свой путь и путь древних, ищущих Истину.

Ведь и я был подобен древнему человеку: верил в мифы, проходил соблазны века сего, чтобы, встретив Христа, преобразить свою жизнь. Именно в это время, когда начиналась создаваться Исповедь, я готовился к свадьбе. Вот-вот должна была начаться новая для меня жизнь, в которой такие сущностные понятия, как любовь и свобода, наполнялись двуединым смыслом. Двое становились Единым. Происходило сакральное действо соединения, которое, по слову Христа, невозможно разъединить.

Кстати, моё творчество ясно вписывалось в мою семейную жизнь. Однако семейная жизнь предполагает бытовые заботы. Сказать по правде, не очень люблю заниматься домашними делами. Но новые отношения приглашали думать о существовании.

Свадьбу отгуляли весело, и начались будни. У моей жены строился дом в районном центре Слободзее. Жить мы решили с родителями жены в предместье Тирасполя, селе Суклея. Я решил, что пока достроим дом, можем спокойно пожить в родительском доме. Правильное ли это решение? Многие советуют молодожёнам жить отдельно. Наверно, каждая ситуация рождает своеобразное отношение. Конечно, это проверка на коммуникабельность, взаимотерпимость. Есть и ограничение свободы, потому что личное время вынужденно встраиваешь в парадигму новой семьи. Общие проблемы решаются вместе и решение должно быть деликатным. Одна из проблем неуживчивости молодых пар с родителями — отсутствие деликатности как со стороны старшего поколения, так и младшего.

Я и моя молодая супруга старались быть деликатными, например, не жалели средств на строительство дома. Мы решили, что дом с огромным огородом будет отдан родителям, мы же останемся в трёхкомнатной квартире. К тому же к весне я решил вернуться в педагогику. Неизбывно тянуло в класс, на урок литературы. Я понимал, что строительство будет отнимать много времени и принял решение устроиться в СПТУ учителем русского языка и литературы, был предложен и новый курс, получивший название «Человековедение». Так как не хватало учителей истории, то предложили преподавать и историю. С 1 марта 1993 года приступил к учебным занятиям. Работал три дня в неделю, четыре мог спокойно заниматься домом и семьёй, воскресенье, конечно, отдано было Богу. Кстати, соблюдать пост в новой семье было тяжеловато, но мы построили меню так, что для меня это было необременительно.

Семейная жизнь, конечно, отличалась от «холостяцкой». Сразу почувствовал ограничения в быту. Семейные отношения предполагают новую меру ответственности. Одно дело — сын, другое — муж, зять. Мне трудно судить, хороший я муж или не состоялся как спутник жизни своей жены. Наверно, супруга точнее ответила бы на этот вопрос. Но, видимо, счастья, о котором мечтают женщины, я точно не дал. Обладаю взрывным характером, не всегда умею слушать и слышать человека, идущего рядом по жизни. Увлечён своей философией жизни, не всегда внимателен к нуждам семьи. Наверно, это беда творческого человека. Возможно, это слабое оправдание.

Строили дом. Помогали финансами родителям, они помогали нам. Конечно, с первых месяцев семейной жизни задумывались о ребёнке. Жена очень хотела, как и я, сына. Мечтал, что родится сын и я обязательно назову его в честь архангела Михаила, как и отца моего звали. Но пока был Великий пост, мы ждали его окончания, чтобы венчаться.

На Пасху съездили в Бессарабский район, болгарское село Исерлия, откуда родом была свидетельница нашего бракосочетания (в народе свидетелей называют нанащулами).

Ехали по югу Молдовы. Два года прошло после распада Союза, но уже не покидало ощущение, что едем по другой стране. Название улиц писались с латинской графикой, словно оказался в Румынии. В селе, куда приехали, говорили о закрытии вино-коньячного завода, приватизации, откровенно были недовольны свалившейся на людей независимостью. С одной стороны, были рады, что стали собственниками земли, но с другой — не имели техники, чтобы обрабатывать эту землю. Трактора, плуги, бороны забрали председатель колхоза, главный агроном, бухгалтер, зоотехник и приближённые к ним лица.

Пасхальную службу отстояли в соседнем селе, которое уже было на территории Украины. Село — болгарское. Переходили границу через поле — ещё не было пограничников. Пока надеялись, что советское прошлое вернётся. Минус советского прошлого — борьба с Церковью, плюс — отсутствие границ. Так как люди продолжали спокойно общаться, то трагедия развала не ощущалась фундаментальной. Сегодня понятно, что содружество независимых государств не ради народов создавалось. Была видимость единства, что снимало напряжённость, у людей были ещё советские паспорта. Я знаю людей, которые стали менять паспорта только в начале ХХI века, в Приднестровье и до сих пор встретишь пенсионеров, которые принципиально не меняют паспорт, хотя в нём уже стоит штамп непризнанной ООН Приднестровской Республики.

Пасха в селе — особый праздник. Советская власть в Бессарабии насчитывала 50 лет, и ещё много было живых стариков, помнивших румын, когда Православная церковь осуществляла свою деятельность, не боясь преследований. Румыны над бессарабским населением, по словам стариков, изгалялись вдоволь, но Церковь не трогали, так как сами всё же являлись православными. Праздники, слава богу, праздновались достойно. Столы ломились от угощений.

Зарезали барана, организовали с отцом нанашки — прекрасный шашлык, вино лилось рекой, но пьяных не было, лишь приятная усталость. Я, кстати, заметил, что там, где много вина, пьянство не процветает. К вину относятся спокойно, оно часть традиции. Нельзя сесть за молдавский или болгарский стол, если нет вина, сыра и мяса с салом. При этом нельзя сказать, что люди жили богато, но на столе достаток был. Праздник радовал людей не один день, тем более пасхальное торжество.

С детства любил этот праздник. Бабушка пекла в печи куличи, изготавливала творожную пасху, крашеные яйца. Праздник Радости и Света! Удивительное чувство сопричастности. Усталость и радость смешались в едином порыве. Наверно, потому, что пасхальное торжество даёт людям надежду на Воскресение, на победу жизни над смертью. Воистину Христос воскрес, разрушив ад, дав надежду человеческому естеству. Эта радость господствует в наших душах, призывает к духовному полёту. Происходит необъяснимое обновление духовного мира.

Два дня были в селе. Весна на юге Молдавии удивительно тёплая, мягкая, зацветала сирень, зелёным ковром покрывались поля, небольшой лес радовал глаз распустившейся листвой.

Кто-то скажет, что в селе скучно жить. Возможно. Но не забыть чудных рассветов и великолепных закатов. В такие минуты приходит вдохновение, рождается поэтическое слово, которое тут же и забываешь. Но ощущение теплоты незабываемо. Наверно, поэтому любил приезжать в строящийся дом в Слободзее. Рядом Днестр, сад и огород, а по ночам бездонное звёздное небо! Причём красиво в любое время года.

Конечно, сельская жизнь требует неустанной работы. Утром рано уже варишь похлёбку собаке и курам, всегда есть чем заняться на огороде и в саду. Если говорить обо мне, то сельская жизнь прекрасна на короткое время. Через несколько дней тянет в город, душа требует общения, встреч с людьми и учениками. В городе жили мать и брат. С братом продолжали беседы о литературе, о текущей политической ситуации, сопоставляли исторические факты, делали для себя определённые выводы. Кстати, брат покинул теоретический лицей вслед за мной. Директор убирала тех, кто её поставил руководителем. Как говорится, объективный закон развития. Юрий никогда не претендовал на её место, он — человек идеи, а лицей — его детище. Расставание было неприятно его духовному миру. Это я мягко сказал. Он был приглашён преподавать в СПТУ, где уже работал я. В училище он задержался всего пару месяцев. Преподаватели его уровня были нарасхват. Гуманитарно-математическая гимназия, где учились дети нашей городской элиты, приняла его в свои стены. Руководство гимназии нуждалась в квалифицированных учителях.

Надо признать, что это было постсоветское время, когда директора школ ещё бились за учителей экстра-класса. Сегодня много говорят о необходимости таких учителей, но зачастую подбирают средних, тех, кто не высовывается. Выполняет, что надо по программе и слава богу. На энтузиастов смотрят как на чудаков, которым больше всех надо. Я вспоминаю, как в мои юные годы наш учитель математики мог зайти в класс полупьяный и никого это не волновало, потому что он так преподавал, что мы не отходили от него ещё часа два после окончания уроков. И администрация ругала его, но любовь учеников, уважение к его знаниям перевешивало. Сегодня это никого не волнует, уволят по какому-то доносу запросто, если будет неудобен директору. Профсоюз — это карманная организация администрации. В советской школе профсоюз играл важную роль. Да и человеческие отношения были проще. Я могу так утверждать, потому что школьную жизнь видел с детского сада. И не только как ученик, но как сын матери-учителя. Коллектив школы, где работала мать, часто вместе собирался на различные мероприятия и праздники. Слабости человеческие прощались, если учитель был профессионал своего дела. Конечно, если человек сам себя опускал, то его увольняли, иногда даже по статье. Например, знал двух прекрасных физиков, но, к сожалению, алкоголизм сгубил этих талантливых ребят. Когда неделями из запоя не выходишь, кто ж держать такого гражданина будет. Но стоило выйти из этого состояния и человек возвращался. Сегодня директора не хотят связываться. Важна репутация, а то, что знания получают дети нулевые, не очень волнует. Мои суждения, конечно, носят субъективный характер. Наблюдения и пройденный опыт дают такую пищу для размышлений. Возможно, я и ошибаюсь, но лично для меня важно профессиональное отношение к делу, а личная жизнь человека, если не вредит делу и окружающим людям, пусть Бог рассудит. Сказал ведь Христос в Нагорной проповеди, чтобы не судили ближних своих, но возлюбили всем сердцем и всем разумением своим. Глубоко убеждён, что каждый ответит перед Богом за свои дела и поступки.

Примерно в это время стал понимать, что Господь спросит в первую очередь за данный талант. И если Бог дал талант учителя, то не зарывай его в землю. Одна из причин возвращения в систему просвещения была именно эта. Возможно, и здесь ошибаюсь и нет у меня никакого учительского таланта? Всё может быть. Но раз нахожусь в этом звании, то по слову апостола и должен по мере сил нести свой учительский крест.

И не надо ждать благодарности. Конечно, приятно, что тебе говорят спасибо, но благодарность Вечности важнее, чем благодарность людская. Память человека, к сожалению, короткая. Учителя, думаю, согласятся со мной: первые годы наши ученики часто приходят на встречи с учителями, но постепенно ученики исчезают с пути учителей. Хорошо, если остаёмся в памяти наших учеников. Да и сами ученики друг с другом уже встречаются реже, хотя по окончании школы клялись в вечной дружбе.

Конечно, одноклассники — особая категория людей. Десять лет рядом даром не проходят. Более того, были трудные времена, и одноклассники приходили на помощь, когда, казалось, помочь уже не кому. Причём это помощь — бескорыстная. Это дорогого стоит!

Продолжение следует