Эдик проснулся от неприятного зуда в паху. Закрывшись в туалете, попробовал опорожнить мочевой пузырь, но ему стало так больно, что ничего из этого не получилось. Он едва не умер от ужаса. Такое с ним случилось впервые: рези при мочеиспускании! Осмотрев распухшую, огнём горящую крайнюю плоть, он бросился в ванную: там Анжела чистила зубы. Эдик обозвал её сукой. Анжела зарыдала. Размазывая зубную пасту по щекам, она всё отрицала и смотрела на Рубеля глазами полными ужаса, а тот чертыхался, выл и кричал о том, что у него теперь как пить дать лопнет мочевой пузырь, поскольку помочиться он не в состоянии.

            — С кем ты ещё спишь? — орал он.

            — Ни с кем, — блеяла Анжела.

            — Одевайся, пойдём проверяться!

            — Но у меня всё в порядке, Эдуард!

            — Это мы ещё посмотрим! — хрипел Эдик.

            Врач констатировал у Эдуарда Рубеля гонорею.

            — Ничего страшного, через неделю будете в норме. Даже раньше. Сейчас сделаем укольчик! — он похлопал бледного Эдика по плечу. — Кстати, у вашей подруги, кажется, чисто. Так что, — врач лукаво подмигнул Эдику, — шерше ля фам! Только другую. Ну, колитесь, голубчик, с кем ещё у вас была любовь?

            Врач настаивал на том, что у Эдика был контакт с другой женщиной, и не верил его чистосердечным уверениям.

            На работе, куда Эдик в глубокой задумчивости отправился после постыдного и довольно болезненного укола, его не трогали. Он был бледен, выглядел подавленным. Нарядная Мила, проходя мимо Рубеля, хищно раздувала ноздри, но тот прятал от неё глаза; не знал, как забрать назад своё приглашение в ресторан. Ведь даже вина теперь не выпьешь…

            В конце рабочего дня, стараясь не глядеть в сузившиеся глаза заместителя директора, Рубель отменил ужин, сославшись на срочный заказ. Не привыкшая к подобным поворотам Мила, криво усмехнулась, задумав страшную месть художнику.

            Рубель тем временем анализировал ситуацию: выходило, что подхватить это он мог, только когда выпадал из времени.

            «Надрался там в стельку и польстился на какую-нибудь привокзальную шлюху», — размышлял он. Этим там он теперь обозначал собственную жизнь вне сознания.

            И там с ним могло случиться всё что угодно.

            Дома Эдик позвонил Анжеле, чтобы извиниться. Трубку взяла её мамаша и сладчайше ответила, что Анжелы пока нет дома, но, как только она вернётся, сама обязательно позвонит ему. Проглотив пару таблеток, Рубель рухнул в постель. Нужно было отдохнуть от всего вдруг свалившегося на него.

            Когда Рубель проснулся, солнце стояло высоко над крышей. «Опять проспал!» — подумал он и тут же почувствовал страшную дурноту.

            Рубель вытравил в унитаз содержимое желудка, и оно в очередной раз потрясло его. Сидя в туалете на полу, Эдик плакал, обнимая унитаз.

            — Опять! Опять! — восклицал он. — Проклятье!

            Раздался телефонный звонок, и Эдик на четвереньках пополз в комнату.

            — Как ваше здоровье? — участливо спросил его директор агентства.

            — Немного лучше.

            — Значит, выйдете сегодня?

            — Да-а, — не совсем уверенно ответил Эдик.

            — Очень хорошо. А то у нас срочный заказ, и выполнить его можете только вы. Так что я на вас рассчитываю… Да, и в следующий раз, пожалуйста, звоните мне, если заболеете. А то, сами понимаете, день ждём, два ждём…