В июле 2021-го в России широко отметили 180-летие со дня гибели великого Михаила Лермонтова.

Однако 170-летие со дня смерти его замечательной возлюбленной Варвары Лопухиной, увы, прошло незамеченным (в сентябре прошлого года).

Они не стали семейной парой, а вот у потомков Лопухиной личная жизнь оказалась более счастливой, хотя для этого им пришлось пройти немало испытаний, в том числе и войной.

Долго оставалось неразгаданным имя той, кому посвящены поэма «Демон», десятки стихотворений, чей образ был прототипом героини повести «Княжна Мери» и незавершённого романа Лермонтова «Княгиня Лиговская».

…все её движенья,

Улыбка, речи и черты

Так полны жизни, вдохновенья,

Так полны чудной простоты…

Да, это Вареньке Лопухиной восемнадцатилетний Лермонтов посвятил такие строки. Дом Лопухиных на Молчановке располагался недалеко от дома бабушки поэта. Осенью 1831-го Варю привезли из богатого вяземского имения в Москву на её первый великосветский сезон. Многим современникам запомнился ласковый взгляд и светлая улыбка шестнадцатилетней девушки.

Своё продолжение романтическая история первой половины XIX века получила в XX веке в Московской области. Родственники Вари — потомки Лопухиных — и поныне, уже более семи десятилетий, проживают в подмосковном Орехово-Зуеве. Среди них Валерия Евгеньевна Пушкарёва, педагог, писатель, коллекционер, мастер авторской игрушки. Однажды она мне поведала, как ещё при жизни её родителей к ним в орехово-зуевскую квартиру приезжал сам Ираклий Андроников. Но обо всём по порядку.

Родилась Валерия в победном 1945-м в семье инвалида Великой Отечественной Евгения Михайловича Французова и Галины Борисовны Лопухиной, потомка Варвары Лопухиной. Они успели пожениться за три года до войны. Родители Жени поначалу ополчились против брака: боялись, что карьера и вся жизнь единственного сына пострадает из-за того, что родители Галины дворянского рода, да ещё и репрессированы, а она, получается, дочь «врагов народа». Но ничего, обошлось. И отношения с родителями как-то наладились.

Перед войной Евгений служил в РККА рядовым, с марта 1940 года, а фашистскую агрессию испытал на себе в первые месяцы войны в составе взвода топографической разведки 59-го артполка 30-й стрелковой дивизии Западного фронта. Двадцать четвёртого августа красноармеец получил тяжёлое ранение в уличных боях на окраине Днепропетровска.

Из трёхтысячного отряда курсантов артучилища, где Французов проходил переподготовку, после тяжёлых боёв в августе-сентябре в живых остались всего 150 человек. «Суровым испытанием стойкости и мужества курсантов и офицеров училища» назвал происходившее маршал Советского Союза Родион Малиновский, командовавший тогда 6-й армией. Евгений Французов среди других бойцов был представлен к ордену Славы III степени, но был награждён медалью «За отвагу» и лишь в 1985-м отмечен орденом Отечественной войны I степени…

Как рассказала Валерия Евгеньевна Пушкарёва, лишь по счастливой случайности, тяжело раненый отец оказался проездом в его родном Ростове-на-Дону. Подняться с носилок он уже не мог, попросил санитарок поднести его к телефону, чтобы позвонить своей жене Галине. А та, узнав о случившемся, приняла решение мгновенно.

В санитарном поезде Лопухина успевала ухаживать и за мужем, и за другими ранеными, читала им по памяти стихи и целые поэмы. Ещё в школе мечтала стать актрисой, но ей указали на непролетарское происхождение, да и школа была «с электротехническим уклоном», а значит, как написала она через много лет в автобиографической поэме, «раз учился по уклону — по уклону и умри». Главным теперь для неё было то, что она рядом с мужем, а ему необходима её забота. Ведь к удивлению лечащих врачей Евгений выжил. Встал на ноги. Не потому ли, что супруга, как ангел-хранитель, находилась рядом? Ровно через сто лет после смертельной дуэли офицера Лермонтова потомок той самой Варвары санитарка Галина — с дворянской кровью — спасла мужа, рядового красноармейца, любимого и талантливого.

А пока, находясь в санитарном поезде, несмотря на неизвестность, супруги верили, что всё у них наладится. Вместе составляли планы на «туманное будущее». Чем придётся заниматься Евгению после выздоровления? Скорее всего, это будет связано с его основной специальностью — значит, надо повторять высшую математику, физику, электротехнику. Что-то из нужных книг Галя нашла в поезде, остальное надеялись достать, когда доедут до места… Супруги тогда и не предполагали, что война затянется ещё на три с половиной года. И что они никогда уже не вернутся в свой Ростов-на-Дону…

После войны муж устроился на Орехово-Зуевскую ТЭЦ № 6 начальником электроцеха, затем, выйдя на пенсию, стал преподавателем. С конца 1960-х двадцать лет работал в индустриально-педагогическом техникуме. Там же более тридцати лет, с 1973-го, преподавала его дочь Валерия, а с конца 1990-х была директором техникума.

Все Французовы-Лопухины явно незаурядные люди. Евгений с детства увлекался миниатюрами на камнях, рисовал маслом, слыл всесторонне образованным человеком. Многое унаследовала дочь. Она окончила Всесоюзный заочный политехнический институт, стала инженером, но имела много других увлечений: фотодело, рисование, коллекционирование марок, вязание, машинопись, скоропись, литературное творчество (поэзия и проза), музейное дело, мягкая авторская игрушка… В колледже Пушкарёва руководила фотокружком, создала музей истории Великой Отечественной войны. И была отличной матерью, воспитав вместе с мужем достойных сыновей, Петра и Александра. Литературные работы Валерии опубликованы в различных изданиях, её выставки игрушек на темы русских и зарубежных сказок, панно в японском стиле проходили в колледжах, библиотеках, музеях Орехово-Зуева.

Было на кого равняться. Вот такие строки, в чём-то лермонтовские, посвятил Евгений Французов супруге Галине, чью фотографию он хранил у самого сердца все военные годы:

Фотография подруги

Талисманом может стать

И надёжнее кольчуги

Жизнь солдата охранять.

Он, с надёжным талисманом,

Был для пуль неуязвим.

Фотография любимой

Воевала вместе с ним.

И судьба его хранила:

Отгремел последний бой!

Жизнь солдату сохранила

Вера в счастье и любовь.

До 1941 года Галина Борисовна, урождённая Лопухина, жила с родителями в Ростове-на-Дону на улице Энгельса. В их квартире было немало картин — в основном, пейзажи, написанные маслом, но одна работа неизвестного автора была особенной: небольшой акварельный портрет. Как говорили Гале, его привёз из Москвы в Новочеркасск прадед Галины Фёдор Федотович Лопухин. Изображена была его племянница Варвара.

Портрет, увы, в первоначальном виде не сохранился. Ещё во время гражданской войны картину повредил осколок снаряда, пришлось её чуть изменить по формату и заключить в овальную раму. В таком виде портрет путешествовал вместе с семьёй до самой Великой Отечественной.

Конечно, в семье знали, кто изображён на портрете, но афишировать дворянскую ветвь тогда было небезопасно. Правда, и по другим причинам попадали в ряды репрессированных. Четырнадцатого декабря 1937 года пятидесятилетний Борис Михайлович Лопухин, рядовой бухгалтер, был приговорён выездной сессией Военной Коллегии Верховного суда СССР по нескольким «антисоветским» статьям 58-1 «а», 58-8, 58-9, 58-11 УК РСФСР. Приговорён к высшей мере наказания с конфискацией всего принадлежащего ему имущества. И лишь 4 июля 1957 года этот приговор отменили «по вновь открывшимся обстоятельствам»…

Всё имущество Лопухиных-Французовых в годы военного лихолетья оказалось утерянным. В конце 1960-х, когда они проживали уже в Орехово-Зуеве, почтальон принёс им письмо от… писателя Ираклия Луарсабовича Андроникова. Он просил рассказать об утерянной семейной реликвии и прояснить кое-что о родословной Лопухиных. А потом и сам приехал.

Валерия Евгеньевна помнит ту трогательную встречу (она и сейчас живёт в родительской квартире, куда приезжал Андроников). Ещё была жива мама Галина Борисовна, она обладала хорошей зрительной памятью и смогла описать утерянный портрет. Вареньку Лопухину художник изобразил в полупрофиль, в платье жемчужно-кремового цвета, на плечах голубая газовая косынка, в руках букетик незабудок. Лёгкость и воздушность образа сочетались с внутренней грустью, даже обречённостью.

Дальше, почти дословно, привожу рассказ Валерии Евгеньевны:

«Ираклий Луарсабович будто ждал чего-то, — вспоминает она. — Потом задал вопрос: “Не было ли на лице девушки родинки?” — “Кажется, нет, — ответила мама. — Хотя… Какое-то тёмное пятнышко, может, случайное. Над бровью, ближе к переносице”.

Надо было видеть реакцию Ираклия Луарсабовича! “Всё правильно! — воскликнул он. — У ‘литературной’ Веры родинка была на правой щеке, а вот у реальной Вареньки — над левой бровью, и Лермонтов отображал эту родинку на всех портретах. Значит, это акварель Лермонтова! Выходит, на портрете — была та самая Варвара Александровна Лопухина, к тому времени уже Бахметева, которой поэт посвятил столько стихов и описал под именем Веры в ‘Герое нашего времени’”.

Оказалось, именно этот портрет многие годы искал Ираклий Луарсабович, но, к великому сожалению, получил только его подробное описание…»

Позднее Галина Борисовна Лопухина узнала от бывших соседей, что во время гитлеровской оккупации в их ростовской квартире располагался немецкий штаб. Перед отступлением фашисты вывозили из города разные ценности. Возможно, прихватили в Германию и портрет Вари Лопухиной.

После встречи с Андрониковым Валерия Евгеньевна перечитала всего Лермонтова. Открыла для себя и драму «Два брата». В ней Михаил Юрьевич описал историю своей любви и встречу с Варенькой в Москве уже после её замужества.

Как известно, их встречи были редкими, но поэт присылал Варе свои стихи и карандашные наброски. Прислал и рукопись последней редакции «Демона» с посвящением, исправив букву «Б» (Бахметевой) на «Л» (Лопухиной) — он, видимо, не смирился с её новой фамилией и замужеством.

Лермонтов, наверное, не думал, что в том была и его вина: три года вообще ни слова не писал Варваре, а в свете ходили слухи о его любовных похождениях. После скандальной истории с Сушковой Варя приняла предложение зажиточного самодура Николая Бахметева. К такому выводу пришла потомок Лопухиных Валерия Евгеньевна Пушкарёва, анализируя литературные и исторические источники.

К удивительной истории семьи Лопухиных можно добавить ещё несколько любопытных фактов.

Галина Борисовна Французова-Лопухина являлась праправнучкой донского казака Федота Лопухина, помощника и близкого друга легендарного атамана Матвея Платова. В 1967 году она подарила Орехово-Зуевскому краеведческому музею необычный экспонат — табакерку, принадлежавшую М. И. Платову. А родилась Галина Борисовна в Новочеркасске, историческом центре донского казачества. До самого 1919 года, ещё подростком, она продолжала жить с родителями в старинном двухэтажном особняке — вблизи атаманского дворца. Её родная бабушка-казачка не раз рассказывала юной Гале, что когда атаман Матвей Платов приезжал в гости, то в знак уважения к почётному гостю по прихожей и широкой лестнице расстилали нарядную ковровую дорожку. Неизменно встречал Матвея Ивановича с хлебом-солью хозяин особняка Федот Лопухин…

Благодарному потомку донского казака и легендарной Вари, верной супруге Г. Б. Французовой-Лопухиной Господь даровал долгую интересную жизнь. Она прожила более девяноста лет и тихо скончалась в 2003-м вслед за любимым супругом на руках заботливой дочери.

P. S. Эти строки о судьбе потомков Варвары Лопухиной с большим интересом прочитал Михаил Юрьевич Лермонтов — полный тёзка и потомок великого русского поэта, доктор культурологии, руководитель рабочей группы по вопросам государственной охраны культурного наследия и музейного дела Общественного совета при Министерстве культуры РФ, президент ассоциации «Лермонтовское наследие».

Очерк ему пришёлся по душе и он искренне пожелал автору новых открытий!