А. М. Володин — Долиной В. А.

1972–1973

Письмо третье

Милая Валя!

Как ты пристыдила меня, как жалко мне твоё пропавшее письмо!

Прости меня, пожалуйста!

Мне очень понятно всё, что ты написала о Москве и о лесе, и море.

Я тоже убежал от всяческой элиты, суеты и публичности.

Сейчас в Ленинграде «Современник», раздираемый противоречиями. Они показывают «Назначение».

В последний раз играют Ефремов и Евстигнеев, и я их обоих люблю, но всё равно не могу пойти — улыбаться, принимать комплименты, а то ещё и вылезать на сцену?

Не могу. Я избежал этого и во МХАТе.

Приехал только устроить банкет. И он был очень хороший. Все говорили — «самый демократический» за многие годы.

То есть были все, кого обычно не зовут.

И, по-моему, всем было свободно и даже весело, и все женщины говорили изящные и остроумные тосты.

И всё же я не имею прямого отношения к театру — в том виде, в каком он существует сейчас.

Я, если и писал, так для другого, того, о котором думалось и мечталось давно-давно, в бесправном и беспомощном детстве.

Валя, я сейчас совсем уединился.

Я ни с кем почти из старых знакомых не встречаюсь.

Стало трудно, непросто.

Хотя многих из них люблю. Но теперь на расстоянии.

Ты — другое дело.

Ты умная, ты цельная натура, ты состоишь из благородного вещества.

Желаю тебе счастья.

Обязательно пиши!

Очень прошу.

А. М.