В нас с тобою московские корни…

Ночь. Пусто, тягостно и грустно.

По улице бреду пешком.

Фонарь горит, но как-то тускло.

Аптека где-то за углом.

Вновь, хоть прошло уж больше века:

«Ночь, улица, фонарь, аптека».

Столетье, прожитое зря.

Что изменилось в новом веке?

Всем также всё «до фонаря»,

И это «точно, как в аптеке».

«Исхода нет», и прав был Блок,

Всю жизнь вместивший в восемь строк.

* * *

Два старых московских кольца

В моей, и не только, судьбе,

Одно называется «А»,

Другое, чуть большее, «Б».

Узнать их, увидев в кино,

Достаточно пары минут,

В бульварах и скверах одно,

«Садовым» другое зовут.

И ты мне в тот миг не мешай

Смотреть, как по старой Москве

Ползёт деревянный трамвай,

Троллейбус с эмблемою «Б».

Вдруг время задумает вспять

Свернуть там, где детство и где

Пути их сойдутся опять

В моей, и не только, судьбе.

Где скверы, сады и бульвары

Сливаются в общий поток,

И очередь в дуровский старый

И вправду живой уголок.

* * *

Когда наскучит арифметика,

Вся проза жизни и конкретика,

Когда фальшивая патетика

Звучит за каждою строкой.

Я возвращаюсь вновь на Сретенку,

Чтоб запитаться энергетикой

И, как в той старой доброй песенке,

Пройтись вдоль шумной мостовой.

Да, всё меняется: эстетика,

Фасадов свежая косметика.

Не те слова, не та фонетика,

И люди, в общем-то, не те,

Что были раньше. Но поэтика

И поэтическая этика

Живут по-прежнему на Сретенке

В той первозданной чистоте.

Пусть многочисленные скептики

Бросают в раздраженье реплики,

Что по законам диалектики

Всё изменяется, течёт.

Пока жива родная Сретенка,

Мой друг, не спета наша песенка,

И пресловутая патетика

Здесь, в данном случае, не в счёт.

* * *

Скрипач в подземном переходе

Московском, старый и седой,

Играет и тоску наводит

Своей посредственной игрой.

Придумал хитрую уловку

Находчивый пенсионер,

В футляр от скрипки сторублёвку

Вложил, другим подав пример.

Задумка, право, неплохая,

Жаль, не работает она,

Всё мелочь старику бросают,

Так обнищала вся страна.

Скрипач играет, как умеет.

Ну что ж, играй, лови момент,

Пока ещё не гонят в шею,

Никто не требует патент.

Играй, находчивый старик мой,

Не опускай смычка и впредь,

Когда тебе в футляр от скрипки

Начнут кидать одну лишь медь.

Играй и обходи препоны,

Пиликай до последних дней,

Лазейки находя в законах

Для предприимчивых людей.

Не наподобие Мавроди,

Таким всегда дадут добро,

А тем, которым в переходе

Бросают медь и серебро.

* * *

Не сносить, не сносить непременно

Нам, как видно, с тобой головы?

Родились на задворках Вселенной,

Но зато в самом центре Москвы.

В нас с тобою московские корни,

А отсюда столичная спесь,

И вселенная наша, запомни,

Началась и закончится здесь.

Развивалась, росла неуклонно,

Не щадя ни врагов, ни друзей,

Не согласно вселенским законам,

А по воле великих князей.

Превращаясь из вялой и сонной,

Не идущей врагу на поклон,

Белокаменной, Первопрестольной,

В Третий Рим и второй Вавилон.

В «вечный» город, которому впору

Ожидать, как и всем нам, конца

По примеру Содома с Гоморрой,

Рассердивших когда-то Творца.

* * *

Похож на жалкого пигмея,

Пытаясь выдать на-гора

Хоть что-то, мученик идеи,

Ретивый труженик пера.

На одинокого страдальца,

В стакане бурю породив,

Проблему высосав из пальца

И ею всех ошеломив.

И с одержимостью своею,

Не доводящей до добра,

С никчёмной в сущности идеей

Носясь аж с самого утра.

Несокрушимым, грозным танком,

Бульдозером пройдя по всем,

Чтоб возвести её до ранга

Почти что мировых проблем.

Одну и ту же воду в ступе

Всю жизнь без устали не прочь

Пигмеи с карликами вкупе

С утра до вечера толочь.

На пресловутую потребу

Свою и нашу день за днём

Пока «Атланты держат небо»

И Прометеев ждут с огнём.

* * *

Памяти Ю. Н. Пузырёва

Не надейся артист на погоду,

На удачу, волну и прибой.

А надейся на память народа

И «на парус надейся тугой».

Не теряйся в сегодняшнем мраке,

А пытайся и в нём напевать,

Как Ильюшин и как Коккинаки

Самолёты учили летать.

И пускай ты, как странник в пустыне,

Где попса торжествуют и рэп,

Где не виден серебряный иней

В проводах новостроек и ЛЭП.

Вновь тревожную молодость вспомнив,

Вдруг почувствуешь запах костра,

И Тайшет твою душу наполнит,

И вернётся к тебе Ангара.

* * *

В новейшие эпохи, времена,

Когда маразм за окнами крепчает,

Таких, как мы с тобою, старина,

Лишь классики родимые спасают.

И к горлу подступающий комок

От боли и «от жизни нашей скотской»

Отводят Пушкин, Лермонтов и Блок,

Ахматова, Есенин и Высоцкий.

Они к любым подходят временам,

Как самое проверенное средство,

Не позволяя в общий впасть маразм,

И внукам достаются по наследству.

За болью сердцем выстраданных строк

Одни и те же беды и напасти,

Один и тот же странный русский Бог,

Наш общий крест и призрак самовластья.

В новейшие эпохи, времена,

В короткий срок, что каждому отпущен,

Глаза нам застилает пелена,

Соблазны проникают в наши души.

Как жить, частенько многим невдомёк.

Но есть одно проверенное средство,

Родное: Пушкин, Лермонтов и Блок,

Откроешь их, и станет всё на место.

* * *

Бунтарский дух у нас в природе.

Но ныне — боже упаси.

Сегодня Разины не в моде,

И Пугачёвы не в чести

Играйте пафосные трубы,

Трубите громче в пустоту,

Молчалины и Скалозубы

И городничий на посту.

Вновь где-то устрицы к обеду.

У Штольца с бизнесом «облом».

Везут в Россию «Грибоеда»,

И Гоголь тронулся умом.

Картина Репина «Приплыли!»,

За нею серая стена,

И не случайно позабыли

Про Салтыкова-Щедрина.

Маразм день ото дня крепчает,

Нигде не встретишь ярких лиц.

Кому-то масок не хватает,

Кому «ежовых рукавиц».

Вновь сотни выскочек-уродцев,

Вновь над Россией «сон и мгла»,

И распростёр Победоносцев

Над ней «совиные крыла».

«Гайдар шагает впереди»

Когда-то пели под гитару

У пионерского костра

Все вместе песню про Гайдара

Почти до самого утра.

Голубоглазые Тимуры

С наивной верою в груди

В незыблемость любой натуры:

«Гайдар шагает впереди».

Ведь кто-то же обязан первым,

Под пули подставляя грудь,

Показывать пускай неверный,

Но кажущийся верным путь.

От власти и от крови пьяный,

Лететь, командуя полком

В пятнадцать лет, и также рьяно

Всё перестраивать потом.

И пусть расставлены фигуры

И пешки движутся вперёд

В ферзи, со сменою натуры

Придётся дать обратный ход.

Вновь жизнь покажется кошмаром,

Вновь те же грабли на пути,

Лишь одержимые Гайдары

Шагают бодро впереди.

Оттепель

Замёрз, дрожишь, как все на свете,

Ложась в холодную постель,

От страха даже не заметив,

Что наступила оттепель.

И можно, лёжа на кровати,

Расслабиться на пять минут.

Что днём тебя уже не схватят,

И ночью тоже не возьмут.

Что на дворе другие речи

И новый пафосный елей,

Но жить при этом всё же легче,

Комфортнее и веселей.

И пусть всё крайне нестабильно

И, как всегда, полно интриг,

Но сколько появилось фильмов

И интересных новых книг.

Их насмотревшись, начитавшись,

Вдруг понимаешь, и тебе

Пора бы в чём-то поменяться

И что-то изменить в судьбе.

Пересмотреть прерогативу

Решать за нас любой вопрос…

Но тут особенно ретивым

За это так накрутят хвост,

Что больше не сказав ни слова,

Поймёшь на долгие года:

Всё, оттепель прошла, и снова

В страну вернулись холода.