top of page

De profundis

Freckes
Freckes

Александр Балтин

Необходимость Некрасова

К 200-летию со дня рождения

1

Годы, не говоря века, своим течением меняют всё — психологию, нравы, деньги, еду, одежду, оружие, даже внешность людей, но не меняется проклятая константа: жить на Руси хорошо доводится только небольшой группе людей.

В чём тут дело?

Некрасов в глобальной своей, классической, поэме не стремится сыскать ответа: давая скорбную констатацию как широкую панораму русской жизни — с дремучей нищетой, дьявольской несправедливостью, свинцом реальности — в определённом смысле растянутой на века.

Некрасову в большей мере, чем кому бы то ни было из классиков поэзии, было присуще сострадание: недаром так пел первый его перл:

Вчерашний день, часу в шестом,

Зашёл я на Сенную;

Там били женщину кнутом,

Крестьянку молодую.

Ни звука из её груди,

Лишь бич свистал, играя…

И Музе я сказал: «Гляди!

Сестра твоя родная!»

Кристально-прозрачный, совершенный стих, текущий скорбью, как кровью, косвенно призывающий к изменениям жизни…

Космос Некрасова обширен и многозвучен; взмывы его поднимаются до звёзд невоплотившейся мечты, касаясь лучами общественного идеала; и музыка некрасовских созвучий никогда не изменяет основной формуле звука: даже и страдания живописуя, она сладка, как ключевая вода в жаркий полдень.

Каков пейзаж, рисуемый стихом!

С ним хочется соприкоснуться, войти в него — столь он великолепен, так ощущаешь его:

Славная осень! Здоровый, ядрёный

Воздух усталые силы бодрит;

Лёд неокрепший на речке студёной