Бет­си со­шла с ума. Ей ста­ло ка­зать­ся, что она ху­до­ща­вый муж­чи­на с уса­ми, ко­то­рый про­бу­ет­ся на роль бан­ди­та в ки­но под на­зва­ни­ем «Че­ре­па­ха при­шла уми­рать». Всё это про­ис­хо­ди­ло в пар­ке, и гу­ля­ю­щие уста­ви­лись на чер­но­ко­жую жен­щи­ну, ко­то­рая ста­ла со­вер­шать по­ра­зи­тель­ные ве­щи: взма­хи­ва­ла зон­ти­ком, как но­жом, вон­за­ла его в ку­с­ты, от­пры­ги­ва­ла в сто­ро­ну и пря­та­лась за ска­мей­кой, по­том скры­ва­лась за де­ре­вом и ими­ти­ро­ва­ла зон­ти­ком же паль­бу из вин­тов­ки.

А всё на­ча­лось ут­ром. В кус­тах воз­ле до­ма Бет­си жи­ла зем­но­вод­ная че­ре­па­ха. Сред­не­го раз­ме­ра, сан­ти­мет­ров со­рок в дли­ну. Лю­дей она не бо­я­лась и, впол­зая на лу­жай­ку, за­сты­ва­ла, гре­ясь на сол­ныш­ке. По­том под­хо­ди­ла бли­же к крыль­цу и ожи­да­ла, по­ка Бет­си вы­не­сет ей ка­пуст­ные листья, ку­соч­ки яб­лок и мор­ко­ви. По­том опять, за­ме­рев, ле­жа­ла не­по­движ­но ми­нут пят­над­цать, как буд­то вни­ма­тель­но при­слу­ши­ва­ясь к се­бе. А пос­ле сно­ва упол­за­ла в ку­с­ты. Она жи­ла воз­ле до­ма Бет­си го­да два, и это не­мно­го скра­ши­ва­ло жизнь, по­то­му что как раз два го­да на­зад у Бет­си умер муж. Бет­си на­зва­ла че­ре­па­ху Ма­тиль­дой, ей нра­ви­лось это не­по­нят­ное за­гра­нич­ное имя. У че­ре­па­хи бы­ли бли­зо­ру­кие гла­за, и она рас­смат­ри­ва­ла ими ру­ки Бет­си, кор­мя­щей её. К то­му же имя Ма­тиль­да на­по­ми­на­ло Бет­си о тех да­лёких за­мор­ских стра­нах, ко­то­рые она ви­де­ла по те­ле­ви­зо­ру и где ни­ког­да не бы­ва­ла.

Ма­тиль­да уже бра­ла еду из её рук, и Бет­си иног­да пла­ка­ла, ра­ду­ясь до­вер­чи­вос­ти не­ук­лю­же­го жи­вот­но­го. И до­га­ды­ва­лась, что Ма­тиль­да мно­гое зна­ет о лю­дях, и хо­ро­ше­го и пло­хо­го, но не мо­жет и не хо­чет го­во­рить об этом. «Ну и пра­виль­но, — раз­ду­мы­ва­ла Бет­си, — ко­му всё это нуж­но?! Раз­ме­рен­ная мед­лен­ность жиз­ни и мир во­круг для неё до­ро­же».

А вот се­год­ня ут­ром Бет­си вы­шла на крыль­цо и уви­де­ла, что под ин­жир­ным де­ре­вом ле­жит мёрт­вая Ма­тиль­да. Ле­жит в не­обыч­ной по­зе: пан­ци­рем на тра­ве, все­ми лап­ка­ми квер­ху. И вид­но, что она це­лая, не рысь её уби­ла, не ено­ты разо­дра­ли, а са­ма умер­ла. Бет­си при­бли­зи­лась к ней и по­тро­га­ла бе­лое брюш­ко Ма­тиль­ды. Мо­жет, змея уку­си­ла — во Фло­ри­де они есть, — но сле­да уку­са не вид­но. Смот­ре­ла Бет­си на че­ре­па­ху, дол­го смот­ре­ла, и ста­ла че­ре­па­ха ей под­ми­ги­вать, шеп­тать что-то, то, что рань­ше не го­во­ри­ла. Ис­пу­га­лась Бет­си, под­ня­лась с тра­вы и се­ла на ска­мей­ку воз­ле вхо­да в дом. И яс­но уви­де­лось ей, что Ма­тиль­да унес­ла с со­бой и её. По­ду­ма­ла Бет­си, что за­кон­чи­лась ещё од­на часть её жиз­ни. Был муж Паб­ло и ни с то­го ни с се­го умер, а те­перь ни с то­го ни с се­го умер­ла Ма­тиль­да. И те­перь ни­ко­го не оста­лось. И в этот мо­мент что-то ку­вырк­ну­лось в го­ло­ве у Бет­си и внут­ри ста­ли бить мо­ло­точ­ки. Би­ли звон­ко и гром­ко. За­жа­ла ру­ка­ми го­ло­ву Бет­си и про­си­де­ла так час. А по­том под­ня­лась, во­шла в дом, взя­ла зон­тик и на­пра­ви­лась в парк.

Вот там как раз слу­чи­лось то, о чём мы рас­ска­за­ли вна­ча­ле. Там она по­ка­за­лась се­бе уса­тым муж­чи­ной, про­бу­ю­щим се­бя на роль в ков­бой­ском филь­ме. За­тем она во­шла в ис­кус­ст­вен­ное озе­ро пар­ка и ста­ла зон­ти­ком стре­лять по не­су­щест­ву­ю­щим ал­ли­га­то­рам и кро­ко­ди­лам, при­го­ва­ри­вая:
— Я мщу лю­до­едам за съеден­ную ими мою же­ну Бет­си!

Вы­зва­ли по­ли­цию и ско­рую по­мощь. Увез­ли бед­ную Бет­си. Она уже спро­сить не мо­жет, по­это­му я вас спра­ши­ваю: для че­го она жи­ла, для че­го ро­ди­лась, для че­го ста­ра­лась лю­бить по­кой­но­го му­жа Паб­ло? И вот ещё, по­че­му она со­шла с ума? Не­уж­то при­чи­ной су­мас­шест­вия бы­ла смерть че­ре­па­хи Ма­тиль­ды?

Да вот что ещё. Ког­да её втал­ки­ва­ли в ма­ши­ну, ей по­ка­за­лось, что она вхо­дит в боль­шую ре­ку с изу­м­руд­ной во­дой, из ко­то­рой вы­пры­ги­ва­ют се­реб­ря­ные рыб­ки, а по ту сто­ро­ну ре­ки сте­лет­ся рав­ни­на, пол­ная цве­тов, и цве­ты в ос­нов­ном бе­лые, очень бе­лые. И там сто­ит и ожи­да­ет её Паб­ло, ко­то­ро­го она в жиз­ни не лю­би­ла, но в той до­ли­не бу­дет очень силь­но лю­бить. А да­ле­ко за Паб­ло, на са­мом даль­нем краю до­ли­ны, ви­ден Го­лос, Го­лос этот в ви­де вы­со­ко­го стол­би­ка аж до об­ла­ков, и слыш­но, как он го­во­рит: «При­ди­те…» И ста­ло хо­ро­шо и спо­кой­но на ду­ше у Бет­си, и ото­дви­ну­лось от неё то се­рое и гряз­ное, что её окру­жа­ло рань­ше и в чём она жи­ла.