Бес­прес­тан­ные те­ле­фон­ные звон­ки со всей Моск­вы, при­ём вне­зап­но за­бо­лев­ших со­бак, ко­шек, че­ре­пах, мор­ских сви­нок и дру­гих эк­зо­ти­чес­ких жи­вот­ных, вол­ни­тель­ные бе­се­ды с их вла­дель­ца­ми о со­сто­я­нии здо­ровья их лю­бим­цев пре­вра­ти­ли ночь в од­но мгно­ве­ние. Она про­ле­те­ла так быст­ро, что не­воз­мож­но бы­ло по­ве­рить тем, кто го­во­рил, что ноч­ные ча­сы не толь­ко дол­го тя­нуть­ся, но ка­жут­ся во­об­ще нескон­ча­е­мы­ми.

Единст­вен­ное, что на­по­ми­на­ло о тя­жёлом бес­сон­ном де­жур­ст­ве, так это лёг­кая ус­та­лость во всём те­ле. Но она бы­ла для ме­ня при­выч­ной. Обыч­но каж­дое на­ше ноч­ное де­жур­ст­во в единст­вен­ной на ог­ром­ный ме­га­по­лис ве­те­ри­нар­ной ско­рой по­мо­щи всег­да про­хо­ди­ло при боль­шом ко­ли­чест­ве те­ле­фон­ных об­ра­ще­ний, вы­ез­дов на дом и при­ёме по­стра­дав­ших в ка­би­не­тах на­шей ско­рой. Это при том, что по го­ро­ду ночью де­жу­рил все­го лишь один ве­те­ри­нар­ный врач.

Че­рез не­сколь­ко ми­нут моя сме­на за­кан­чи­ва­лась, и я меч­та­тель­но пред­став­лял се­бе, как, сдав де­жур­ст­во, по­еду до­мой и всласть ото­сплюсь…

Но не тут-то бы­ло. За­тишье ока­за­лось не­дол­гим. Мои мыс­ли об от­ды­хе пре­рвал оче­ред­ной те­ле­фон­ный зво­нок. Прав­да, ни­че­го не­ожи­дан­но­го в этом звон­ке не бы­ло. Вре­мя ведь ран­нее. Вла­дель­цев со­бак, вы­во­дя­щих на пер­вую ут­рен­нюю про­гул­ку сво­их пи­том­цев и ду­ма­ю­щих толь­ко об од­ном — как бы по­ско­рее их вы­гу­лять, что­бы не опоз­дать на ра­бо­ту, под­сте­ре­га­ли все­воз­мож­ные не­ожи­дан­нос­ти. У од­но­го — пёс ре­жет ла­пу о стек­ло, у дру­го­го де­рёт­ся с кем-то из со­ро­ди­чей в тес­ном лиф­те и так да­лее… В ре­зуль­та­те за­ди­ра сам ока­зы­ва­ет­ся здо­ро­во по­ку­сан­ным. Од­ним сло­вом, по на­шей ста­тис­ти­ке, ос­нов­ное ко­ли­чест­во не­счаст­ных слу­ча­ев с со­ба­ка­ми при­хо­ди­лось имен­но на ут­рен­ние и ве­чер­ние ча­сы, то есть вре­мя ос­нов­ных улич­ных про­гу­лок.

Зво­нок не умол­ка­ет… Я сни­маю те­ле­фон­ную труб­ку. Пла­чу­щий жен­ский го­лос умо­ля­ю­ще про­сит сроч­но при­ехать к ро­жа­ю­щей со­ба­ке. Хо­зяй­ка ни­как не мо­жет взять в толк, по­че­му ма­ши­на ве­те­ри­нар­ной по­мо­щи, вклю­чив си­ре­ну, ко­то­рой у нас ни­ког­да не бы­ло, не сры­ва­ет­ся с ме­с­та и не вы­ез­жа­ет к её со­ба­ке на ро­дов­с­по­мо­же­ние. А вмес­то это­го врач на­чи­на­ет её под­роб­но рас­спра­ши­вать о по­ро­де со­ба­ки, её воз­рас­те, о том, ка­кая у ро­же­ни­цы по счёту бе­ре­мен­ность, сколь­ко бы­ло ро­дов, по её мне­нию, о де­та­лях, со­вер­шен­но не от­но­ся­щих­ся к су­ти не­от­лож­но­го де­ла. Но с вра­чом, как из­вест­но, не по­спо­ришь, и она вы­нуж­де­на крат­ко рас­ска­зы­вать о сво­ей со­ба­ке.

Вы­яс­ни­лось, что со­ба­ка по­ро­ды пе­ки­нес, два го­да, зо­вут Бет­ти. По­яви­лась в семье слу­чай­но. Друг от­ца уез­жал с семь­ёй в Ан­глию и щен­ную со­ба­ку взять с со­бой не ре­шил­ся. Вот так она не­ожи­дан­но и по­яви­лась в их до­ме. Бе­ре­мен­ность у неё пер­вая. Схват­ки у су­ки на­ча­лись ещё с ве­че­ра. При­ехав­шая на ро­ды клуб­ная лю­би­тель­ни­ца-по­ви­ту­ха, сде­лав со­ба­ке инъ­ек­цию мам­мо­фи­зи­на и по­кру­тив­шись во­круг жи­вот­но­го око­ло ча­са, со сло­ва­ми «под ут­ро обя­за­тель­но ро­дит» уеха­ла во­сво­я­си, оста­вив рас­те­ряв­шей­ся хо­зяй­ке на вся­кий слу­чай но­мер те­ле­фо­на ско­рой ве­те­ри­нар­ной по­мо­щи.

Мне ста­ло не­мно­жеч­ко не по се­бе. Со­ба­ка та­кой слож­ной для ро­дов по­ро­ды, да к то­му же ещё пер­во­род­ка, ко­то­рой вве­ли пре­па­рат, сти­му­ли­ру­ю­щий ро­до­вую де­я­тель­ность. Ка­кую до­зу вве­ли? И по­че­му у щен­ной су­ки в те­че­нии ча­са не на­ча­лась ак­тив­ная ро­до­вая де­я­тель­ность? Ведь мам­мо­фи­зин до­воль­но силь­ное и эф­фек­тив­ное средст­во. Хо­ро­шо из­вест­ное ме­ди­цин­ским и ве­те­ри­нар­ным вра­чам и к то­му же дав­но при­ме­ня­е­мое в аку­шер­ской прак­ти­ке. Обыч­но да­же пос­ле од­ной инъ­ек­ции, при усло­вии пра­виль­но рас­счи­тан­ной до­зы и нуж­но­го мо­мен­та его вве­де­ния, же­ла­е­мый эф­фект от не­го на­сту­пал не­за­мед­ли­тель­но. А в дан­ном слу­чае про­изо­шло что-то не­по­нят­ное… Прав­да, в сво­их рас­суж­де­ни­ях от­сут­ст­вие дейст­вия ле­кар­ст­ва я по­пы­тал­ся от­нес­ти на­счёт ин­ди­ви­ду­аль­ной чувст­ви­тель­нос­ти жен­ско­го ор­га­низ­ма и его от­вет­ной ре­ак­ции.

Это с од­ной сто­ро­ны. А с дру­гой — если ма­лень­кой со­бач­ке вве­ли ло­ша­ди­ную до­зу пре­па­ра­та? И схват­ки и по­ту­ги возь­мут да и про­явят­ся у неё вне­зап­но, стре­ми­тель­но и с ог­ром­ной си­лой… Раз­рыв мат­ки и ги­бель пло­дов в этом слу­чае не­ми­ну­е­мы… Ко­неч­но, не­об­ра­зо­ван­ная по­ви­ту­ха о та­ких от­да­лён­ных по­следст­ви­ях не­уме­ло­го вве­де­ния ле­кар­ст­вен­но­го средст­ва да­же не до­га­ды­ва­лась. Она же не изу­ча­ла в Мос­ков­ской ве­те­ри­нар­ной ака­де­мии фар­ма­ко­ло­гию и не зна­ла фар­ма­ко­ди­на­ми­ку пре­па­ра­та. Ви­ди­мо, по­это­му, сде­лав своё чёр­ное де­ло, с лёг­кой ду­шой уеха­ла от ро­же­ни­цы.

У нас, ве­те­ри­нар­ных вра­чей, в аку­шер­ской прак­ти­ке бы­ло за­ве­де­но осо­бое пра­ви­ло: если на­чал про­во­дить кош­ке или со­ба­ке сти­му­ля­цию ро­до­вой де­я­тель­нос­ти, то ро­ды сле­до­ва­ло до­во­дить до их пол­но­го окон­ча­ния.

Мне яр­ко пред­ста­ви­лась ле­жа­щая на сво­ей под­сти­лоч­ке обес­си­лив­шая пос­ле бес­сон­ной но­чи ма­лень­кая, тя­же­ло и час­то ды­ша­щая оча­ро­ва­тель­ная со­бач­ка с вы­та­ра­щен­ны­ми от стра­ха боль­ши­ми тём­но-ко­рич­не­вы­ми гла­за­ми и су­хим при­плюс­ну­тым чёр­нень­ким но­си­ком-кноп­кой. Она умо­ля­ю­щим взгля­дом смот­рит на свою хо­зяй­ку и про­сит что-ни­будь пред­при­нять для об­лег­че­ния её со­сто­я­ния…

Пе­ки­не­сы в пла­не раз­ве­де­ния, во­об­ще, очень не­пред­ска­зу­е­мые со­бач­ки. С бух­ты-ба­рах­ты, как двор­няж­ки, не раз­мно­жа­ют­ся. Во-пер­вых, двум осо­бям за­дол­го до вяз­ки не­об­хо­ди­мо по­зна­ко­мить­ся, и по­нра­вит­ся друг друж­ке. А во-вто­рых, эта по­ро­да спа­ри­вать­ся са­мос­то­я­тель­но, как пра­ви­ло, не мо­жет. Им тре­бу­ет­ся ин­струк­тор по вяз­ке, да не прос­то со­ба­чий свод­ник, а уз­коп­ро­филь­ный, спе­ци­а­ли­зи­ру­ю­щий­ся толь­ко на же­нить­бе пе­ки­не­сов и япон­ских хи­нов. А пос­ле успеш­но про­ве­дён­ной вяз­ки, вла­дель­ца пе­ки­не­са под­сте­ре­га­ет са­мый тя­жёлый и от­вет­ст­вен­ный мо­мент — ро­ды.

Обыч­но в чре­ве этой не­обык­но­вен­но кра­си­вой со­ба­ки раз­ви­ва­ют­ся не бо­лее трёх-че­ты­рёх ще­нят. Но как им в нуж­ный мо­мент вый­ти от­ту­да жи­вы­ми и здо­ро­вы­ми? Вот в чём во­прос. Из-за уни­каль­ной по­род­ной осо­бен­нос­ти пе­ки­не­сов у нас, дип­ло­ми­ро­ван­ных ве­те­ри­нар­ных вра­чей, од­но­знач­но­го от­ве­та на это не су­щест­во­ва­ло. Од­ни аку­ше­ры пред­ла­га­ли в не­об­хо­ди­мый мо­мент сра­зу про­во­дить ке­са­ре­во се­че­ние, дру­гие — предо­став­лять про­цесс рож­де­ния ще­нят ма­туш­ке-при­ро­де, но под кон­тро­лем вра­ча, ко­то­рый дол­жен дер­жать на­го­то­ве на­бор ин­ст­ру­мен­тов для про­ве­де­ния не­от­лож­ной хи­рур­ги­чес­кой опе­ра­ции.

На прак­ти­ке же всё бы­ва­ло ина­че. Час­то вла­дель­цы бе­ре­мен­ной со­бач­ки па­ни­чес­ки бо­я­лись скаль­пе­ля. В слу­чае, ког­да дейст­ви­тель­но на­до бы­ло сроч­но про­во­дить спа­си­тель­ную опе­ра­цию и из ма­те­рин­ско­го чре­ва из­вле­кать щен­ков, рву­щих­ся на бе­лый свет, вла­дель­цы от­ка­зы­ва­лись от по­доб­но­го ро­дов­с­по­мо­же­ния. В ито­ге не­ле­по по­ги­ба­ли мать и при­плод. Но бы­ва­ло и так, как в дан­ном слу­чае: вла­де­лец со­ба­ки на­де­ял­ся на псев­дос­пе­ци­а­лис­та, под­ви­за­ю­ще­го­ся на клуб­ной ни­ве, а тот, в са­мый от­вет­ст­вен­ный мо­мент, его под­во­дил. Сла­ва бо­гу, эта да­ма со­об­ра­зи­ла со­об­щить хо­зяй­ке пе­ки­не­са но­мер на­ше­го те­ле­фо­на, от­лич­но зная, что в слу­чае че­го, ве­те­ри­нар­ная ско­рая всег­да по­мо­жет…

Так вот, пос­ле за­пи­си вы­зо­ва в жур­нал ре­гист­ра­ции я по­яс­нил вла­де­ли­це пе­ки­не­са, что на­ша ноч­ная сме­на за­кан­чи­ва­ет­ся ров­но че­рез пять ми­нут и что врач, ко­то­рый ме­ня сей­час сме­нит, тут же при­едет на по­мощь её со­ба­ке. А я от­прав­ля­юсь до­мой на по­ло­жен­ный мне сон и от­дых. На этом и по­ре­ши­ли.

Но, как на­роч­но, во вре­мя пе­ре­да­чи де­жур­ст­ва за­сту­пив­шей сме­не по­сту­пил сроч­ный вы­зов из Ти­ми­ря­зев­ской сель­ско­хо­зяйст­вен­ной ака­де­мии, ко­то­рый раз­ру­шил толь­ко что дан­ные мною хо­зяй­ке пе­ки­не­са за­ве­ре­ния о ско­ром при­ез­де вра­ча.

Зво­нив­шая — де­жур­ная по ка­фед­ре мо­лоч­но­го жи­вот­но­водст­ва — со­об­щи­ла, что у на­ка­ну­не ве­че­ром бла­го­по­луч­но оте­лив­шей­ся ко­ро­вы ут­ром слу­чил­ся тя­жёлый ро­диль­ный па­рез. Ог­ром­ное пя­ти­сот­ки­ло­грам­мо­вое жи­вот­ное, лёжа на бо­ку, в по­лу­соз­на­тель­ном со­сто­я­нии, гром­ко мы­ча и тря­ся ро­га­той го­ло­вой, бьёт­ся в су­до­ро­гах, ко­то­рые очень по­хо­жи на эпи­леп­ти­чес­кие. Кар­ти­на, на­до ска­зать, не из при­ят­ных, да­же для бы­ва­ло­го ве­те­ри­на­ра, а са­мое глав­ное, дан­ное бо­лез­нен­ное со­сто­я­ние пред­став­ля­ло ре­аль­ную опас­ность для жиз­ни сель­ско­хо­зяйст­вен­ной ско­ти­ны.

Мой кол­ле­га, при­няв­ший от ме­ня сме­ну, хо­ро­шо знал ин­струк­цию го­род­ско­го ве­дом­ст­ва: в пер­вую оче­редь вы­ез­жать на вы­зов к за­бо­лев­шим ко­ро­вам, ло­ша­дям, свинь­ям, а толь­ко по­том к за­бо­лев­шим до­маш­ним кош­кам и со­ба­кам.

В кон­це шес­ти­де­ся­тых го­дов уже про­ш­ло­го сто­ле­тия в Моск­ве до окруж­ной коль­це­вой до­ро­ги сель­ско­хо­зяйст­вен­ных жи­вот­ных бы­ло предо­ста­точ­но: ло­ша­ди на ип­по­дро­ме и в ми­ли­цей­ском ди­ви­зи­о­не, что у мет­ро «Аэро­порт», свиньи, как в Мос­ков­ском выс­шем об­ще­вой­ско­вом ко­манд­ном учи­ли­ще име­ни Вер­хов­но­го Со­ве­та РС­ФСР, не­да­ле­ко от ВДНХ, так и у част­ных вла­дель­цев во Мнев­ни­ках, Тро­и­це-Лы­ко­ве, Ту­ши­но, Би­би­ре­во, Из­май­ло­ве, Фи­лях… там же ко­ро­вы.

В Ти­ми­ря­зев­ской сель­ско­хо­зяйст­вен­ной ака­де­мии всех хва­та­ло, а сво­е­го де­жур­но­го ве­те­ри­на­ра в шта­те не бы­ло. За не­вы­езд к ним про­ви­нив­ше­го­ся вра­ча ожи­да­ла страш­ная ка­ра, вплоть до уволь­не­ния с ра­бо­ты.

Мне, по прав­де ска­зать, та­кая ин­струк­ция бы­ла не со­всем по­нят­на. Сель­ско­хо­зяйст­вен­ная ско­ти­на бес­спор­но цен­на по фи­нан­сам, но со­ба­ка или кош­ка сво­е­му вла­дель­цу бы­ла не ме­нее до­ро­га, хо­тя и со­вер­шен­но по дру­гим мо­ти­вам… И день­га­ми це­на ду­шев­ной люб­ви к жи­вот­но­му ни­ка­ко­му из­ме­ре­нию не под­да­ва­лась. Вы­ход из по­роч­но­го кру­га был бы про­с­тым: до­ба­вить в ско­рую ве­те­ри­нар­ную по­мощь ог­ром­но­го го­ро­да ещё не­сколь­ко ма­шин и вра­чей. Но нет! Без­душ­но­му чи­нов­ни­ку от ве­те­ри­на­рии, бы­ло го­раз­до про­ще со­чи­нять гроз­ные и без­дар­ные цир­ку­ля­ры, чем пой­ти к гра­до­на­чаль­ни­ку и истре­бо­вать не­об­хо­ди­мые средст­ва на улуч­ше­ние об­слу­жи­ва­ния мел­ких до­маш­них жи­вот­ных, при­над­ле­жа­щих моск­ви­чам.

Не успел мой кол­ле­га, за­пи­сав­ший вы­зов к ко­ро­ве, по­ло­жить труб­ку те­ле­фо­на, как он сно­ва за­тре­зво­нил. Зво­ни­ла вла­де­ли­ца пе­ки­не­са. Она со­об­ща­ла, что у её со­ба­ки на­ча­лась бур­ная ро­до­вая де­я­тель­ность. Мыш­цы все­го те­ла на­пряг­лись, жи­вот за­хо­дил хо­ду­ном… Ко­жа под хвос­том меж­ду аналь­ным отвер­сти­ем и вла­га­ли­щем вне­зап­но взду­лась и во вре­мя оче­ред­ной по­ту­ги разо­рва­лась, слов­но тон­кая бу­ма­га. В об­ра­зо­вав­шем­ся раз­ры­ве по­яви­лось, что-то круг­лое, по­кры­тое по­лу­проз­рач­ной плён­кой…

От та­ко­го со­об­ще­ния мой смен­щик, быв­ший кол­хоз­ный ве­те­ри­нар, ото­ро­пел и про­бур­чал не­до­воль­но мне в са­мое ухо:
— Ни­че­го по­доб­но­го у со­бак ни­ког­да не встре­чал… Ты, Ана­то­лий, за­пи­сы­вал этот вы­зов, ты сам и раз­го­ва­ри­вай с ней, — и, по­спеш­но пе­ре­дав мне те­ле­фон­ную труб­ку, бро­сил­ся к шкаф­чи­ку, до­стал с пол­ки стек­лян­ную во­рон­ку и ре­зи­но­вую лит­ро­вую бу­тыл­ку и стал то­роп­ли­во пе­ре­ли­вать в неё из двад­ца­ти­лит­ро­вой ём­кос­ти гус­тую тём­но­го цве­та опий­ную на­стой­ку — са­мое дейст­вен­ное средст­во для ле­че­ния ро­диль­но­го па­ре­за у ко­ров.

Мне ни­че­го не оста­ва­лось де­лать, как за­ве­рить хо­зяй­ку, что я обя­за­тель­но к ней сей­час же при­еду. Единст­вен­ное, что тре­бо­ва­лось от неё, так это со­брать­ся с си­ла­ми и му­жест­вен­но по­пы­тать­ся с по­мощью мар­ле­вой сал­фет­ки или чис­то­го но­со­во­го плат­ка осво­бо­дить тор­ча­щую в ра­не­вом отвер­стии го­лов­ку щен­ка от око­лоп­лод­но­го пу­зы­ря-обо­лоч­ки. Как я по­нял, не­что круг­лое, раз­ме­ром с круп­ный грец­кий орех, яв­ля­лось го­ло­вой щен­ка. И ещё я про­сил хо­зяй­ку — пос­ле то­го, как го­лов­ка щен­ка бу­дет осво­бож­де­на от плён­ки, про­мок­нуть но­сик и ро­тик щен­ка, что­бы из­ба­вить их от сли­зи или за­лив­шей­ся око­лоп­лод­ной жид­кос­ти.

Спеш­но вы­ско­чив на шос­се и не уви­дев ни од­но­го сво­бод­но­го так­си, я за­прыг­нул в под­ка­тив­ший к оста­нов­ке ав­то­бус. Обыч­ных ут­рен­них за­то­ров, на моё счастье не ока­за­лось, и пять оста­но­вок про­еха­ли до­воль­но быст­ро. Нуж­ный но­мер до­ма ока­зал­ся ря­дом. Но лифт в до­ме не ра­бо­тал. На две­над­ца­тый этаж пред­сто­я­ло ид­ти пеш­ком. Од­на­ко, к сво­е­му удив­ле­нию, я не за­ме­тил, как до­брал­ся до по­след­не­го эта­жа. Ска­за­лась моя спор­тив­ная под­го­тов­ка. К то­му же во вре­мя подъ­ёма по лест­ни­це я был силь­но оза­бо­чен ду­ма­ми о за­стряв­шем щен­ке, ре­шив­шем стре­ми­тель­но вы­брать­ся из ма­те­рин­ской ут­ро­бы са­мой ко­рот­кой до­ро­гой, иг­но­ри­руя ес­тест­вен­ные ана­то­ми­чес­кие ро­до­вые пу­ти.

Хо­зяй­кой со­ба­ки ока­за­лась за­рёван­ная де­вуш­ка. Ма­лень­кая ви­нов­ни­ца ле­жа­ла на тах­те. Вы­су­нув язык, она тя­же­ло и час­то ды­ша­ла. И без то­го ог­ром­ные гла­за — на вы­ка­те, взгляд ис­пу­ган­ный. А из разо­рвав­шей­ся ко­жи про­меж­нос­ти, как и со­об­щи­ла мне хо­зяй­ка, меж­ду вла­га­ли­щем и аналь­ным отвер­сти­ем, по­се­ре­ди­не, тор­чит го­ло­ва щен­ка, но уже без око­лоп­лод­ной плён­ки. Ро­тик сле­га при­от­крыт. И са­мое глав­ное, из не­го вы­со­вы­ва­ет­ся язы­чок, не мерт­вен­но си­нюш­но-чёр­но­го цве­та, как у за­ду­шен­но­го, а ро­зо­вый.
— От­лич­но! Всё обо­шлось без ас­фик­сии! Ще­нок жи­вой. Мо­ло­дец! — про­из­нёс я по­хва­лу в ад­рес хо­зяй­ки.
— Я сра­зу всё сде­ла­ла, как вы, док­тор, ре­ко­мен­до­ва­ли, — от­ве­ти­ла де­вуш­ка, и по её ще­кам ручь­ем по­ка­ти­лись слёзы.
— Сей­час же пре­кра­ти­те пла­кать! Вол­ну­е­те со­бач­ку, — про­го­во­рил я уже стро­гим то­ном. — Где у вас ван­ная ком­на­та? Пос­ле ав­то­бу­са мне не­об­хо­ди­мо по­мыть ру­ки с мы­лом.

От яр­ко вспых­нув­ше­го све­та в ван­ной ком­на­те от го­лу­бой ра­ко­ви­ны врас­сып­ную ста­ло раз­бе­гать­ся пол­чи­ще ры­жих длин­но­усых та­ра­ка­нов-пру­са­ков всех раз­ме­ров — от ма­ла до ве­ли­ка.

До че­го же про­тив­ные и омер­зи­тель­ные на­се­ко­мые. И на­до же так слу­чить­ся, что су­щест­ву­ет на зем­ле ра­ду­ю­щая глаз жив­ность, и од­нов­ре­мен­но пре­неп­ри­ят­ней­шие тва­ри. Вот ни­ког­да бы в жиз­ни не смог ле­чить по­доб­ную отвра­ти­тель­ную мер­зость, по­ду­ма­лось мне…

Про­из­ве­дя ане­сте­зию ме­с­та раз­ры­ва, сте­риль­ны­ми нож­ни­ца­ми рас­сёк тка­ни, плот­но сжи­ма­ю­щие щен­ка, и та­ким об­ра­зом осво­бо­дил ма­лы­ша из пле­на. Ще­нок тут же ещё ши­ре рас­крыл свой ро­зо­вый ро­тик, слов­но зе­вая, и за­во­пил во всё гор­ло. Сняв с гор­ла­ня­щей но­во­рож­дён­ной де­воч­ки остат­ки око­лоп­лод­но­го пу­зы­ря и об­ра­бо­тав пу­по­ви­ну, на­су­хо рас­тёр шёрст­ку мар­ле­вой сте­риль­ной сал­фет­кой и под­нёс к ма­те­ри.

Та смот­ре­ла на ди­тя с не­скры­ва­е­мым удив­ле­ни­ем, и если бы уме­ла го­во­рить, то на­вер­ня­ка спро­си­ла бы ме­ня: «Что это за кри­ча­щее со­зда­ние, и от­ку­да оно во­об­ще по­яви­лось в до­ме?» Рас­смот­рев щен­ка как сле­ду­ет, пер­во­род­ка при­ня­лась его об­ню­хи­вать, не зная, что же с ним де­лать даль­ше… Но ин­стинкт ей под­ска­зал, как по­сту­пить.

Ма­ма­ша при­ня­лась вы­ли­зы­вать сво­е­го де­тё­ны­ша, то неж­но, то силь­но. По­пе­ре­мен­но жи­вот, мор­доч­ку, спин­ку и сно­ва жи­вот, под хвос­ти­ком и опять мор­доч­ку… От по­доб­ной ма­те­рин­ской люб­ви ще­нок сра­зу успо­ко­ил­ся и за­тих. Прав­да, че­рез не­сколь­ко ми­нут опять за­во­пил, но уже с дру­гой ин­то­на­ци­ей го­ло­са. Ста­ло яс­но — де­воч­ка про­го­ло­да­лась. У неё по­явил­ся ап­пе­тит. По-вра­чеб­но­му — про­снул­ся со­са­тель­ный реф­лекс, и но­во­рож­дён­ной по­ра бы­ло при­нять свой пер­вый в жиз­ни зав­трак.

Раз­дви­нув на жи­во­те гус­тую шерсть, и най­дя са­мый мо­лоч­ный со­сок, я слег­ка его сжал дву­мя паль­ца­ми. На его кон­чи­ке сра­зу же по­яви­лась жир­ная кап­ля мо­ло­зи­ва, пред­шест­вен­ни­ка груд­но­го ма­те­рин­ско­го мо­ло­ка. Имен­но в мо­ло­зи­ве, в ос­нов­ном, со­дер­жа­лись им­мун­ные те­ла, за­щи­ща­ю­щие щен­ка на во­семь не­дель от ин­фек­ци­он­ных бо­лез­ней — чу­мы, ге­па­ти­та, пар­во­ви­рус­но­го гаст­ро­эн­те­ри­та и дру­гих за­раз­ных ще­нячь­их хво­рей… Ще­нок как буд­то это знал: ед­ва ока­зав­шись у ма­те­рин­ско­го жи­во­ти­ка, он, ни се­кун­ды не раз­ду­мы­вая, уткнул­ся в эту вкус­ную ещё теп­лую мо­лоч­ную кап­лю, за­тем жад­но за­хва­тив со­сок ма­лень­ким без­зу­бым ро­ти­ком и сло­жив язы­чок же­лоб­ком, за­чмо­кал так гром­ко, слов­но хо­тел по­ка­зать нам, как он за два ме­ся­ца, что на­хо­дил­ся у ма­моч­ки в жи­во­ти­ке, силь­но про­го­ло­дал­ся…
— Док­тор! А как же ра­на, ког­да вы её бу­де­те за­ши­вать? — по­ин­те­ре­со­ва­лась хо­зяй­ка со­ба­ки.
— За­чем же за­ши­вать! За­шью сей­час, а зав­тра ва­ши ро­ди­те­ли при­едут из до­ма от­ды­ха и не по­ве­рят, от­ку­да на бе­лый свет по­явил­ся ще­нок. Тем бо­лее что Бет­ти ра­на со­всем не ме­ша­ет, — от­ве­тил я шут­кой, со­вер­шен­но не при­да­вая зна­че­ния воз­дейст­вию ска­зан­но­го мною на эмо­ци­о­наль­ное со­сто­я­ние хо­зяй­ки.

И, лишь услы­шав всх­ли­пы­ва­ние, по­нял, что мой от­вет она вос­при­ня­ла по-сво­е­му, на пол­ном серь­ёзе…
— Ма­ри­ноч­ка! — про­из­нёс я, как мож­но спо­кой­нее. — Ска­зан­ное мною, бы­ло мо­ей не со­всем удач­ной шут­кой. У нас, вра­чей, та­кое бы­ва­ет. А если серь­ёз­но, то у Бет­ти это не прос­то ра­на, а ро­до­вой путь, по ко­то­ро­му вы­би­рал­ся ще­нок, то есть вот имен­но та­ким об­ра­зом он ре­шил ро­дить­ся.
— А по­че­му он так ре­шил, док­тор? Бет­ти не умрёт от это­го? — по­ин­те­ре­со­ва­лась де­вуш­ка.
— Нет, не умрёт, — за­ве­рил я её, по­ни­мая, что сей­час Ма­ри­не не до на­ших вра­чеб­ных шу­то­чек. Уж слиш­ком она в эту, для неё дол­гую бес­сон­ную ночь, пе­ре­вол­но­ва­лась за свою кро­хот­ную Бет­ти. И по­пы­тал­ся ей под­роб­но и до­ход­чи­во объ­яс­нить про­изо­шед­шее с её со­ба­кой: — При­чи­ной это­му па­то­ло­ги­чес­ко­му яв­ле­нию яви­лось за­поз­да­лое и бур­ное со­кра­ще­ние мат­ки пос­ле ве­чер­не­го вве­де­ния со­ба­ке сти­му­ля­то­ра ро­до­вой де­я­тель­нос­ти. Ви­ди­мо, до­за ле­кар­ст­ва ока­за­лась слиш­ком боль­шой для ма­лень­кой пя­ти­ки­ло­грам­мо­вой Бет­ти.
— Аку­шер­ка це­лую ам­пу­лу, как она мне ска­за­ла, один мил­ли­литр, вве­ла ей в мыш­цу зад­ней но­ги, — вспом­ни­ла Ма­ри­на.
— Так вот, — про­дол­жил я. — Для дан­ной со­ба­ки до­за долж­на бы­ла со­ста­вить не один мил­ли­литр, а все­го лишь од­ну де­ся­тую мил­ли­лит­ра! По од­ной ам­пу­ле мам­мо­фи­зи­на мы вво­дим со­ба­кам круп­ных по­род, та­ким как, на­при­мер, сен­бер­нар, мос­ков­ская сто­ро­же­вая или кав­каз­ская ов­чар­ка, ко­то­рые име­ют мас­су те­ла под шесть­де­сят ки­ло­грам­мов… Боль­шая до­за ле­кар­ст­ва, ока­зав­шись чрез­мер­ной для ор­га­низ­ма пе­ки­не­са, вы­зва­ла в нём на вре­мя, а в на­шем слу­чае при­мер­но на де­вять ча­сов, со­вер­шен­но про­ти­во­по­лож­ную ре­ак­цию. То есть на­сту­пи­ло угне­те­ние ро­до­вой де­я­тель­нос­ти, а мат­ка во­об­ще пе­ре­ста­ла со­кра­щать­ся.

Лишь ут­ром воз­об­но­ви­лась её со­кра­ти­тель­ная ак­тив­ность. И она ока­за­лась та­кой мощ­ной си­лы, что у пло­да не бы­ло вре­ме­ни плав­но про­хо­дить по ро­до­вым пу­тям, обо­зна­чен­ным при­ро­дой. Мат­ка стре­ми­тель­но из­го­ня­ла плод. Внут­риб­рюш­ное дав­ле­ние ста­ло та­ким вы­со­ким, что мы­шеч­ное вмес­ти­ли­ще ще­нят мог­ло бы разо­рвать­ся, ока­жись плод не­мно­го круп­нее или в слу­чае его по­пе­реч­но­го по­ло­же­ния. А так как ма­лыш ока­зал­ся оп­ти­маль­но­го раз­ме­ра, то пу­лей вы­ле­тел из неё… При­чём вы­брал са­мый ко­рот­кий и спа­си­тель­ный для не­го путь — на­пря­мик. Тем бо­лее что шей­ка мат­ки ока­за­лась рас­по­ло­жен­ной как раз в этом са­мом мес­те. В про­тив­ном слу­чае трав­мы го­ло­вы и спин­но­го моз­га ма­лыш­ке бы не ми­но­вать. Дет­ский спи­наль­ный па­ра­лич был бы обес­пе­чен щен­ку на все сто про­цен­тов. И это в луч­шем слу­чае…

По­это­му, до­ро­гая Ма­ри­на, по­ка я не бу­ду твёр­до убеж­дён в том, что у Бет­ти в мат­ке ще­нят не оста­лось, за­ши­вать раз­рыв не ста­ну. По мо­е­му ощу­ще­нию, у неё в каж­дом ро­ге мат­ки на­хо­дит­ся ещё по од­но­му щен­ку, — ощу­пы­вая ту­гой жи­вот со­ба­ки, поды­то­жил я.

Где-то че­рез час Бет­ти ро­ди­ла че­рез ра­не­вое отвер­стие ещё двух оча­ро­ва­тель­ных ще­нят — ко­бель­ков. Уже че­рез не­сколь­ко ми­нут пос­ле окон­ча­ния ро­дов, за­ши­тая хи­рур­ги­чес­ки­ми шёл­ко­вы­ми нит­ка­ми Бет­ти воз­ле­жа­ла на чис­тень­кой про­с­тын­ке. Под­кре­пив­шись мяс­ным буль­о­ном и тёп­лень­ким мо­лоч­ком под ап­пе­тит­ное чмо­канье трёх ще­нят, осу­нув­ша­я­ся ма­ма­ша за­сну­ла счаст­ли­вым сном. Ус­тав­шая за ночь, она креп­ко спа­ла, гром­ко по­хра­пы­вая. Бет­ти ды­ша­ла ров­но и спо­кой­но. За жизнь со­ба­ки и её потом­ст­ва те­перь мож­но бы­ло не бес­по­ко­ит­ся.

Успо­ко­и­лась и Ма­ри­на. Она боль­ше не пла­ка­ла. Вы­гля­де­ла кра­си­вой и серь­ёз­ной. Де­вуш­ка лю­без­но пред­ло­жи­ла сва­рить креп­кие ко­фе. Я со­гла­сил­ся. Взбодрить­ся мне бы­ло кста­ти. Всё-та­ки ска­зы­ва­лась бес­сон­ная ночь. Тем бо­лее что те ко­рот­кие ча­сы, ко­то­рые я с ут­ра пред­по­ла­гал отвес­ти на от­дых, бы­ли по­тра­че­ны на Бет­ти. Вре­мя под­жи­ма­ло… Па­ци­ен­ты, ко­то­рым я ночью ока­зы­вал по­мощь, про­жи­ва­ю­щие в раз­ных кон­цах Моск­вы, сно­ва нуж­да­лись во мне. Под­вес­ти я их не мог. Од­ним из них, с ост­рой сер­деч­но-со­су­дис­той не­до­ста­точ­ностью, тре­бо­ва­лись пов­тор­ные внут­ри­вен­ные вли­ва­ния сер­деч­ных средств; дру­гим — с ост­рой пнев­мо­ни­ей — инъ­ек­ции ан­ти­био­ти­ка и так да­лее…

«Сей­час взбодрюсь креп­ким ко­фе, уго­щусь фран­цуз­ским сдоб­ным пе­чень­ем, про­го­ню сон и ус­та­лость и, не за­ез­жая до­мой, по­мчусь к ним», — мыс­лен­но спла­ни­ро­вал я свои даль­ней­шие дейст­вия.

По до­му раз­нёс­ся аро­мат хо­ро­ше­го ко­фе. Ма­ри­на ока­за­лась лю­би­тель­ни­цей это­го на­пит­ка и зна­ла в нём толк. Ко­фе бы­ло горь­ко­ва­тым на вкус и креп­ким.
— Ко­фе в зёр­нах ро­ди­те­ли при­вез­ли из Ко­лум­бии, вот за­па­сы и до­ва­ри­ва­ем… Они про­жи­ли там не­сколь­ко лет. Вна­ча­ле я с ни­ми жи­ла. А по­том вер­ну­лась в Моск­ву, что­бы за­кон­чить де­ся­ти­лет­ку и по­сту­пить в ин­сти­тут. На тре­тий курс пе­ре­шла. В МГИ­МО учусь, мне там нра­вит­ся, — со­об­щи­ла Ма­ри­на с улыб­кой на кра­си­вом ли­це.

Я мед­лен­но по­тя­ги­вал ко­фе, вни­ма­тель­но на­блю­дал за Бет­ти и её щен­ка­ми, од­нов­ре­мен­но слу­шал ще­бе­та­ние хо­зяй­ки, ко­то­рая бук­валь­но с каж­дой ми­ну­той пре­о­бра­жа­лась у ме­ня на гла­зах. Взвол­но­ван­ная за­рёван­ная де­вуш­ка пре­вра­ти­лась в спо­кой­ную со­бран­ную лич­ность, не опа­сав­шу­ю­ся за жизнь сво­ей ма­лень­кой лю­би­ми­цы.

Ма­ри­на при­зна­лась мне, что чувст­во по­коя к ней ста­ло воз­вра­щать­ся сра­зу, как толь­ко она ме­ня уви­де­ла, не­смот­ря на мое вор­ча­ние по по­во­ду не­ра­бо­та­ю­ще­го лиф­та и две­над­ца­то­го эта­жа…
— А по­че­му пе­ки­не­сы так пло­хо ро­жа­ют, док­тор? — спро­си­ла она ме­ня с не­под­дель­ным ин­те­ре­сом, от­пи­вая ко­фе.
— Ма­ри­ноч­ка! Для то­го что­бы яс­но пред­ста­вить се­бе эту уни­каль­но ска­зоч­ную со­бач­ку, вам не­пре­мен­но сле­ду­ет узнать ис­то­рию о про­ис­хож­де­нии пе­ки­не­сов, — та­инст­вен­но на­чал я.

Древ­няя ки­тай­ская ле­ген­да гла­сит, что од­наж­ды царь зве­рей, мо­ло­дой кра­са­вец лев, уви­дев сим­па­тич­ную ма­лень­кую пу­шис­тую обезь­ян­ку, без­ум­но влю­бил­ся в неё. По­те­рял по­кой и сон. Пе­ре­стал есть и пить. Всё вре­мя ду­мал о ней. Обезь­ян­ка то­же ис­пы­ты­ва­ла не­пре­одо­ли­мое вле­че­ние к кра­сав­цу льву. Из-за не­удов­летво­рен­ной страс­ти она так­же по­те­ря­ла ап­пе­тит, её шерсть пе­ре­ста­ла блес­теть. Не­смот­ря на то, что два влюб­лён­ных серд­ца раз­ры­ва­ло плот­ское же­ла­ние бли­зос­ти, их лю­бовь оста­ва­лась пла­то­ни­чес­кой. Удов­летво­рить свою зве­ри­ную страсть ог­ром­ный лев и ма­лень­кая обезь­ян­ка по фи­зио­ло­ги­чес­ким и ана­то­ми­чес­ким при­чи­нам бы­ли не в со­сто­я­нии…
Пос­ле дол­гих и му­чи­тель­ных стра­да­ний, не ви­дя ни­ка­ко­го вы­хо­да, влюб­лён­ная па­роч­ка ре­ши­ла об­ра­тить­ся за по­мощью к са­мо­му Буд­де. Ве­ли­кий и добрый Буд­да не остал­ся рав­но­душ­ным к му­кам влюб­лён­ных. Он по­мог им…

Ма­ри­на с об­лег­че­ни­ем вздох­ну­ла…
— И вот пло­дом этой не­обык­но­вен­но страст­ной люб­ви, — про­дол­жил я с во­оду­шев­лён­ным чувст­вом, — и стал пе­ки­нес.

От обезь­ян­ки он унас­ле­до­вал пре­крас­ные гла­за, тём­но­го цве­та, по-че­ло­ве­чес­ки ум­ный взгляд, а ото льва — гор­де­ли­вую осан­ку, ве­ли­чест­вен­ность и ши­кар­ную гри­ву… Пе­ки­нес по­сто­ян­но на­по­ми­на­ет сво­е­му вла­дель­цу о сво­ём цар­ст­вен­ном про­ис­хож­де­нии. Он без­ум­но счаст­лив, ког­да в семье его хо­лят, ле­ле­ют и ба­лу­ют…
— Да-а — по­ве­де­ние двух влюб­лён­ных жи­вот­ных до­стой­но для под­ра­жа­ния, — про­тяж­но и за­дум­чи­во про­из­нес­ла Ма­ри­на. — Док­тор, по­будь­те с на­ми ещё не­мно­жеч­ко. С ва­ми нам так спо­кой­но, а я ещё сва­рю ко­фе, — ка­ким-то осо­бым и очень ду­шев­ным го­ло­сом про­из­нес­ла свою прось­бу де­вуш­ка.

Я взгля­нул на ми­ло­вид­ную блон­дин­ку и тут же по­чувст­во­вал, как от неё в мою сто­ро­ну ис­хо­дят флю­и­ды жен­ской неж­нос­ти… Взяв мою пус­тую ча­шеч­ку, Ма­ри­на вы­шла из ком­на­ты. Во­об­ще-то, мне сле­до­ва­ло от­ка­зать­ся от вто­рой пор­ции бодря­ще­го на­пит­ка, на­до бы­ло тут же встать, прос­тить­ся и уй­ти, но что-то не­ве­до­мое удер­жи­ва­ло ме­ня.

Ско­рее все­го, ска­зы­ва­лась ус­та­лость от на­пря­жён­ной ноч­ной ра­бо­ты и мне дейст­ви­тель­но тре­бо­ва­лась ещё од­на пор­ция до­пин­га в ви­де креп­ко­го ко­фе. Рас­слаб­лен­ное те­ло бы­ло ещё не го­то­во по­ки­нуть мяг­кое удоб­ное крес­ло и то­роп­ли­во ехать к сво­им па­ци­ен­там, сно­ва и сно­ва под­ни­мать­ся по сту­пень­кам на верх­ние эта­жи…

Но вот по­яви­лась Ма­ри­на. Она по­до­шла ко мне и скло­ни­лась над жур­наль­ным сто­ли­ком, ста­вя на не­го ча­шеч­ку с го­ря­чим ко­фе и ва­зоч­ку с пе­чень­ем. Её шел­ко­вая тём­но-виш­нё­вая блуз­ка ока­за­лась от та­лии до шеи рас­стёг­ну­той. Сам то­го не же­лая, я не­про­из­воль­но уви­дел её ого­лён­ные, не­обык­но­вен­ной кра­со­ты бе­лос­неж­ные гру­ди с воз­буж­дён­но тор­ча­щи­ми ма­лень­ки­ми ро­зо­вы­ми сос­ка­ми. Её тон­кие кра­си­вые паль­цы, не­ко­то­рое вре­мя то­му на­зад вы­ти­ра­ю­щие с ли­ца слёзы, ста­ли неж­но и лас­ко­во ка­сать­ся мо­ей го­ло­вы, щёк, шеи. Она ти­хо, поч­ти шё­по­том про­из­но­си­ла моё имя, до­бав­ляя страст­но:

— До­ро­гой ми­лый док­тор, я вам так бла­го­дар­на… Вы спас­ли ще­нят и мою Бет­ти… Она для ме­ня боль­ше, чем жизнь… У ме­ня в мо­ей во­сем­над­ца­ти­лет­ней жиз­ни ещё не бы­ло ни од­но­го муж­чи­ны, хо­тя все они ме­ня страст­но хо­те­ли, слов­но по­хот­ли­вые сам­цы-па­ви­а­ны. Я толь­ко сей­час по­ня­ла, что бе­рег­ла се­бя для вас, мой до­ро­гой ми­лый док­тор… Вы единст­вен­ный муж­чи­на, ко­му я вот так вне­зап­но, с тре­пе­том в ду­ше, за­хо­те­ла от­дать­ся… В бла­го­дар­ность за спа­се­ние Бет­ти хо­чу вам по­да­рить се­бя, свою це­ло­муд­рен­ность, и без ка­ких-ли­бо на то усло­вий. Я, на­вер­ное, та са­мая обезь­ян­ка, из рас­ска­зан­ной ва­ми ста­рин­ной ле­ген­ды о про­ис­хож­де­нии пе­ки­не­са…

Мне от­чёт­ли­во слы­ша­лось, как гром­ко и уча­щён­но сту­чит де­вичье серд­це, как она взвол­но­ван­но глу­бо­ко и час­то ды­шит… Её рот с кра­си­вы­ми чувст­вен­ны­ми пух­лень­ки­ми губ­ка­ми, ко­то­рые, как я за­ме­тил, Ма­ри­на успе­ла слег­ка под­кра­сить, из­вер­гал жар сла­дост­рас­тия. Он об­жи­гал мои щёки, уши и все те ме­с­та, ко­то­рых она страст­но ка­са­лась. В до­ли се­кун­ды жар воз­буж­дён­но­го жен­ско­го те­ла пе­ре­ки­нул­ся и на ме­ня. Спа­да­ю­щие на моё ли­цо де­вичьи бе­ло­ку­рые ло­ко­ны при­бав­ля­ли мне и без то­го вы­со­чен­ную тем­пе­ра­ту­ру те­ла и до бо­ли ще­ко­та­ли нер­вы. А тре­пет­ные уда­ры её пыл­ко­го серд­ца за­став­ля­ли не толь­ко в уча­щён­ном рит­ме сту­чать моё, но и вы­зы­ва­ли осо­бую виб­ра­цию всей кро­ве­нос­ной сис­те­мы, ко­то­рая без­оши­боч­но зна­ла, как на­пол­нять ар­те­рии, ве­ны, ка­пил­ля­ры и что на­пря­гать в пер­вую оче­редь…

Вне­зап­но про­явив­ша­я­ся ко мне страсть мо­ло­дой, кра­си­вой не­вин­ной де­вуш­ки всё боль­ше и боль­ше за­хва­ты­ва­ла ме­ня, па­ра­ли­зуя мою сдер­жан­ность и рас­су­ди­тель­ность. Мне ка­за­лось, что вот-вот сей­час мой ра­зум не усто­ит и под­даст­ся вне­зап­но­му и страст­но­му ис­ку­ше­нию…

Но я про­дол­жал си­деть в крес­ле, не под­ни­мая го­ло­вы, опа­са­ясь сно­ва на­по­роть­ся взгля­дом на ту­ма­ня­щий ра­зум её не­обык­но­вен­но пре­крас­ные де­вичьи гру­ди и со­блаз­ня­ю­щий взгляд го­лу­бых глаз… Мне бы­ло со­вер­шен­но яс­но, что сто­ит мне толь­ко ещё раз взгля­нуть на Ма­ри­ну, я со­вер­шен­но точ­но утра­чу над со­бой кон­троль. А по­те­ряв его, упо­до­бив­шись но­во­рож­дён­но­му щен­ку, в страст­ном по­ры­ве при­льну к не­це­ло­ван­ным сос­кам со­блаз­ни­тель­ни­цы со страст­ны­ми по­це­лу­я­ми…

Ма­ри­на, не ве­дая, что тво­рит­ся под мо­им ха­ла­том, ко­то­рый я не успел снять, про­дол­жа­ла осы­пать ме­ня не­ис­то­вы­ми по­це­лу­я­ми, пы­та­ясь, по её мне­нию, рас­тор­мо­шить моё же­ла­ние… Она со­всем не до­га­ды­ва­лась, что под­ня­тая ею бу­ря, уже дав­но под­ня­ла всё, че­му сле­до­ва­ло под­нять­ся.

Де­топ­ро­из­во­ди­тель­ный ор­ган, слов­но сол­дат-ки­борг, уже дав­но под­няв­шись по ко­ман­де од­но­го из ос­нов­ных врож­дён­ных по­ло­вых реф­лек­сов, с не­тер­пе­ни­ем ждал раз­ви­тия даль­ней­ших со­бы­тий…

Я не слыл не­ис­пра­ви­мым греш­ни­ком, но не был и пра­вед­ни­ком. Но то, что в од­но мгно­ве­ние ока­зал­ся вверг­ну­тым кра­си­вой де­вуш­кой-девст­вен­ни­цей в весь­ма ще­кот­ли­вое по­ло­же­ние, ме­ня сму­ща­ло и сдер­жи­ва­ло от не­об­ду­ман­ных по­спеш­ных дейст­вий. Тем вре­ме­нем на­хлы­нув­ший тай­фун гор­мо­нов и эмо­ций всё силь­нее и силь­нее за­хле­с­ты­вал ме­ня… Еще не­сколь­ко страст­ных при­кос­но­ве­ний го­ря­чих губ кра­си­вой де­вуш­ки, и я по­зво­лю ей за­тя­нуть се­бя с го­ло­вой в бур­ный во­до­во­рот её не­обуз­дан­ных жен­ских страс­тей, под­чи­нюсь её вне­зап­но­му де­вичь­е­му же­ла­нию…

«Нет, нет и ещё раз нет! Я взрос­лый муж­чи­на и не дол­жен про­яв­лять сла­би­ну и от­да­вать­ся сво­е­му взбу­до­ра­жен­но­му по­хот­ли­во­му реф­лек­су… Ма­ло ли что не­вин­ная де­вуш­ка вдруг за­хо­те­ла… А если она, удов­летво­рив свой сию­ми­нут­ный по­рыв, по­том кри­ти­чес­ки взгля­нет на слу­чив­ше­е­ся… Что бу­дешь де­лать тог­да, док­тор? Ты же же­нат и по­ка не со­би­ра­ешь­ся раз­во­дить­ся», — слы­шал я внут­рен­ний го­лос ра­зу­ма.

В мо­ём моз­гу, где-то глу­бо­ко в под­соз­на­нии, да­же про­мельк­ну­ла мысль, что бы­ло бы хо­ро­шо, если бы вдруг воз­вра­тив­ши­е­ся из са­на­то­рия ро­ди­те­ли Ма­ри­ны по­зво­ни­ли в дверь… Или по­зво­ни­ли бы по го­род­ско­му те­ле­фо­ну с со­об­ще­ни­ем, что вы­ез­жа­ют… Это мог­ло бы мгно­вен­но отвлечь ме­ня, а са­мое глав­ное, оста­но­вить раз­го­ря­чён­ную де­вуш­ку на пу­ти к за­ду­ман­ной це­ли и разо­мкнуть нер­в­но-реф­лек­тор­ную ду­гу с тем, что­бы вмиг пре­кра­тить по­ток им­пуль­сов от моз­га к по­ло­вым ор­га­нам и од­нов­ре­мен­но осту­дить наш всё на­рас­та­ю­щий пыл страс­тей… Но не тут то бы­ло. Ро­ди­те­ли в дверь не зво­ни­ли, а те­ле­фон, слов­но на­хо­дясь в сго­во­ре со сво­ей мо­ло­дой хо­зяй­кой, её не отвле­кал. Моя ру­ка со­бра­лась уже об­хва­тить тон­кую де­вичью та­лию, что­бы при­жать к се­бе по­дат­ли­во страст­ное те­ло…

Ещё од­но мгно­ве­ние, и у нас с Ма­ри­ной, как у ки­тай­ско­го льва и обезь­ян­ки, че­рез не­ко­то­рое вре­мя по­явит­ся свой плод страс­тей… Тем не ме­нее пе­ре­дан­ная мне де­вуш­кой страсть ока­зы­ва­лась на­мно­го силь­нее по­явив­ших­ся мыс­лей о по­следст­ви­ях ско­ро­теч­ной ин­тим­ной бли­зос­ти… Но мы-то с Ма­ри­ной не бы­ли влюб­лён­ны­ми львом и обезь­ян­кой и жи­ли со­всем не в древ­них ки­тай­ских джун­глях. А на­хо­дясь в со­ци­у­ме, ум­ная, ам­би­ци­оз­ная и рас­су­ди­тель­ная Ма­ри­на вско­ре пой­мёт, что за по­те­рей не­вин­нос­ти долж­но по­сле­до­вать обя­за­тель­ное за­му­жест­во. Пер­вый муж­чи­на дол­жен бу­дет стать её пер­вым му­жем…

А то, что он бу­дет раз­ве­дён и, по дейст­ву­ю­ще­му по­ло­же­нию, вмес­то Двор­ца бра­ко­со­че­та­ния, бе­ло­го сва­деб­но­го платья с фа­той — рай­он­ный ЗАГС, вряд ли удер­жит мо­ло­дую жен­щи­ну от за­ду­ман­но­го. А даль­ней­шая суп­ру­жес­кая жизнь, по жен­ско­му ра­зу­ме­нию, со вре­ме­нем рас­ста­вит всё по сво­им мес­там… В слу­чае че­го мож­но бу­дет и раз­бе­жать­ся… Глав­ное, что пе­чать в пас­пор­те и об­ру­чаль­ное коль­цо на безы­мян­ном паль­це пра­вой ру­ки… Не­смот­ря на про­нёс­ший­ся в мо­ём моз­гу ещё один вихрь со­всем не ра­дуж­ных мыс­лей, мне ка­за­лось, что оста­но­вить по­ток обо­юд­ных же­ла­ний плот­ской страс­ти ни­кто из нас уже не в со­сто­я­нии… Но я-то, бу­ду­чи не­сколь­ко стар­ше её, дол­жен был ока­зать­ся рас­су­ди­тель­нее…

Од­на­ко, как мы се­бя ещё ма­ло зна­ем и по­рой не­до­оце­ни­ва­ем ней­ро­фи­зио­ло­ги­чес­кие воз­мож­нос­ти сво­е­го го­лов­но­го моз­га. Ока­зы­ва­ет­ся, да­же в слу­чае, ког­да у со­вер­шен­но трез­во­го че­ло­ве­ка уже не ос­та­ёт­ся ни­ка­кой на­деж­ды са­мос­то­я­тель­но вклю­чить стоп-кран на­хлы­нув­ших и на­чав­ших за­хлё­с­ты­вать страс­тей, а центр, кон­тро­ли­ру­ю­щий ра­зум­ную де­я­тель­ность, ока­зы­ва­ет­ся пол­ностью по­дав­лен­ным по­ло­вым гор­мо­ном, ох­ва­чен­ным пред­в­ку­ше­ни­ем сла­дост­раст­но­го вож­де­ле­ния, ещё не всё по­те­ря­но. Ско­рая по­мощь мо­жет вне­зап­но прий­ти с до­се­ле не­из­вест­но­го нам фор­пос­та, дре­мав­ше­го до по­ры до вре­ме­ни где-то в се­ром ве­щест­ве моз­го­вой под­кор­ки.

Этот та­инст­вен­ный центр чрез­вы­чай­но чувст­ви­тель­ных нер­в­ных спле­те­ний, не одур­ма­нен­ный ал­ко­го­лем, у ра­зум­но­го че­ло­ве­ка всег­да на­хо­дит­ся в пол­ной бое­вой го­тов­нос­ти. И ему не под­в­ласт­ны на­ши страс­ти и ин­стинк­тив­ные же­ла­ния. О его су­щест­во­ва­нии че­ло­век по­рой да­же и не до­га­ды­ва­ет­ся. Вот так его спа­си­тель­ное воз­дейст­вие на моё со­зна­ние в кри­ти­чес­кий мо­мент ока­за­лось для ме­ня со­вер­шен­но не пред­ска­зу­е­мым.

В тот са­мый мо­мент, ког­да мой ра­зум уже поч­ти ка­пи­ту­ли­ро­вал под ча­ру­ю­щим жен­ским на­тис­ком и со­блаз­ном, ни с то­го ни с се­го где-то в глу­би­нах мо­их моз­го­вых из­ви­лин вдруг воз­ник стран­ный, мож­но ска­зать, иди­от­ский во­прос… При­чём до смеш­но­го на со­вер­шен­но дру­гую те­му — как в на­шей рус­ской по­го­вор­ке: «В ого­ро­де бу­зи­на, а в Ки­е­ве дядь­ка». По­нят­ное де­ло, если бы «в ого­ро­де бу­зи­на, а в са­ду ря­би­на…». Так вот, те­ма­ти­ка вне­зап­но всплыв­ше­го во­про­са ни­ко­им об­ра­зом не со­че­та­лась с сек­су­аль­но-эро­ти­чес­кой си­ту­а­ци­ей, где плот­ские страс­ти юной де­вуш­ки и взрос­ло­го муж­чи­ны пы­та­лись ра­зыг­рать лег­ко­мыс­лен­ную амур­ную ком­би­на­цию.

Слов­но на­хо­дясь в бре­ду во вре­мя тя­же­лей­шей ин­фек­ци­он­ной бо­лез­ни, на ми­ну­точ­ку пред­ста­вив се­бя са­ни­тар­ным вра­чом от­де­ле­ния дезин­сек­ции са­ни­тар­но-эпи­де­мио­ло­ги­чес­кой стан­ции, я вдруг по­ду­мал: «По ка­кой та­кой при­чи­не ин­тел­ли­гент­ные лю­ди — ро­ди­те­ли Ма­ри­ны и тем бо­лее она са­ма, кра­си­вая мо­ло­дая де­вуш­ка, — спо­кой­но со­жи­тельст­ву­ют с мерз­ки­ми тва­ря­ми-та­ра­ка­на­ми? Или та­ра­ка­ны им нра­вят­ся, и они обо­жа­ют гряз­но-ры­жих уса­тых на­се­ко­мых?»

Ван­ная ком­на­та, где всё бы­ло вы­дер­жа­но в при­ят­ных гла­зу го­лу­бых то­нах, вклю­чая сте­ны, вы­ло­жен­ные им­порт­ной мет­лах­ской плит­кой, с ни­ке­ли­ро­ван­ным блес­ком мно­го­чис­лен­ных крюч­ков и ве­ша­лок, ог­ром­ным зер­ка­лом, яр­ким све­тиль­ни­ком, по за­дум­ке хо­зя­ев квар­ти­ры, всем сво­им ви­дом долж­на бы­ла по­ло­жи­тель­но воз­дейст­во­вать на на­стро­е­ние всех чле­нов семьи, про­во­дя­щих там до­ста­точ­но мно­го вре­ме­ни, но ока­за­лась пре­вра­щён­ной ими в отвра­ти­тель­ное та­ра­канье ло­го­во. До тош­но­ты омер­зи­тель­ные ры­жие стре­ми­тель­но бе­га­ю­щие длин­но­усые тва­ри чувст­во­ва­ли там се­бя во­льгот­но, слов­но в за­хо­луст­ной об­щест­вен­ной ба­не. Из кур­са зоо­ло­гии мне пом­ни­лось, что за один год пре­бы­ва­ния в тёп­лом и влаж­ном по­ме­ще­нии пру­са­ки успе­ва­ют не толь­ко вы­лу­пить­ся из яиц и до­стиг­нуть по­ло­воз­ре­ло­го воз­рас­та, но и дать жизнь не­сколь­ким по­ко­ле­ни­ям се­бе по­доб­ных.

К то­му же эта не­снос­ная, быст­ро сну­ю­щая га­дост­ная тварь пред­став­ля­ет серь­ёз­ную опас­ность для здо­ровья че­ло­ве­ка. Ин­фек­ци­он­ный ге­па­тит, ди­зен­те­рию, тиф, хо­ле­ру, ту­бер­ку­лез, хлами­ди­оз, ми­ко­плаз­моз (не го­во­ря уже о яй­цах глис­тов, спор гриб­ко­вых за­бо­ле­ва­ний во­лос и ко­жи), а так­же дру­гую ещё не­из­ве­дан­ную ви­рус­ную за­ра­зу мог­ли раз­но­сить по до­му ры­жие та­ра­ка­ны. Они же но­ча­ми бе­га­ют и в кух­не — по чи­с­тым та­рел­кам, чаш­кам, хле­бу и дру­гим про­дук­там, по­хле­ще мух за­гряз­няя их сво­и­ми ин­фи­ци­ро­ван­ны­ми крюч­ко­ва­ты­ми лап­ка­ми и экскре­мен­та­ми. Не­уже­ли Ма­ри­на и её ро­ди­те­ли не мо­гут или не хо­тят из­ба­вить­ся от этих мерз­ких шва­бов? Это ведь так прос­то. Не­об­хо­ди­мо все­го лишь ку­пить в ап­те­ке по­ро­шок бор­ной кис­ло­ты и сме­шать его с сы­рым яич­ным желт­ком, до­ве­дя сна­добье до кон­сис­тен­ции сме­та­ны или ман­ной ка­ши. По­лу­чен­ную смесь раз­ло­жить по мел­ким кры­шеч­кам-по­су­дин­кам и рас­ста­вить по укром­ным угол­кам, где хо­ро­нят­ся та­ра­ка­ны. Отве­да­ют та­кое уго­ще­ние шес­ти­но­гие уса­чи и на­всег­да про­тя­нут свои гряз­ные нож­ки. Быст­рень­ко вы­мрут все до од­но­го. И че­ты­рёх­сот­мил­ли­о­но­лет­няя за­кал­ка вы­жить им не по­мо­жет… Вот из та­кой чаш­ки, ин­фи­ци­ро­ван­ной та­ра­кань­и­ми лап­ка­ми, я опро­мет­чи­во толь­ко что пил ко­фе, за­едая пе­чень­ем, по ко­то­ро­му успе­ли по­бе­гать та­ра­ка­ны… Кош­мар ка­кой-то…

И вот эта вне­зап­но воз­ник­шая в мо­ем моз­гу, на пер­вый взгляд глу­пая, ба­наль­ная, но в то­же вре­мя серь­ёз­ная мысль по­мог­ла мне мол­ни­е­нос­но сбро­сить цеп­ко за­хва­тив­шую моё со­зна­ние плот­скую страсть. Мой чут­кий и стой­кий сол­дат-ки­борг, сра­зу по­няв, что боя до пер­вой кро­ви с девст­вен­ни­цей у не­го не бу­дет, тут же по­те­ряв си­лу ду­ха и осла­бив на­пря­жен­ную стой­ку, сник…

Я же, бодро под­няв­шись с крес­ла, не­воль­но, но уже спо­кой­но скольз­нув взо­ром по без­ум­но кра­си­во­му по­лу­об­на­жён­но­му девст­вен­но­му жен­ско­му те­лу, по­бла­го­да­рил Ма­ри­ну за уго­ще­ние. Устрем­лён­ный на ме­ня взгляд её ши­ро­ко рас­кры­тых влаж­ных глаз, став­ших вмиг пе­чаль­ны­ми, вы­ра­жал не­до­уме­ние, оби­ду и не­ко­то­рую дет­скую рас­те­рян­ность… Её пух­лень­кие губ­ки слег­ка под­ра­ги­ва­ли. Ма­ри­на вот-вот го­то­вая рас­пла­кать­ся, ти­хо про­из­но­си­ла:
— Я те­бе не нрав­люсь или что-то не так сде­ла­ла, ска­жи? Я те­бе не по­нра­ви­лась? Ска­жи! Толь­ко чест­но, ска­жи… прос­ти ме­ня, не­уме­ю­щую, если что не так… прос­ти… Не ухо­ди, я сде­лаю всё для те­бя, что ты за­хо­чешь… что не умею, ты на­учишь ме­ня… я бу­ду спо­соб­ной тво­ей уче­ни­цей… я же от­лич­ни­ца, иду на крас­ный дип­лом… не ухо­ди, слы­шишь… не ухо­ди, остань­ся…

От­ве­тить де­вуш­ке мне бы­ло не­че­го. С де­мон­ст­ра­тив­ным спо­койст­ви­ем за­стег­нув на её рас­пах­ну­той блуз­ке верх­нюю пу­гов­ку под са­мым под­бо­род­ком, со сло­ва­ми: «Швы у Бет­ти бу­дем сни­мать на вось­мой день», не по­ка­зы­вая ещё не угас­ших эмо­ций, я спеш­но рас­про­щал­ся с окон­ча­тель­но рас­те­ряв­шей­ся хо­зяй­кой пе­ки­не­са.

Я спус­кал­ся с две­над­ца­то­го эта­жа, пры­гая со ту­пень­ки на сту­пень­ку, а мой вос­па­лён­ный мозг ана­ли­зи­ро­вал дан­ный не­ор­ди­нар­ный слу­чай.

Мыс­лен­но я на­чал ру­гать се­бя за то, что по­зво­лил се­бе на­звать хо­зяй­ку со­ба­ки «Ма­ри­ноч­кой» и этим са­мым, воз­мож­но не­про­из­воль­но спро­во­ци­ро­вал её жен­скую страсть. Это — с од­ной сто­ро­ны. А с дру­гой? Я же не ви­но­ват в том, что, в от­ли­чие от не­ко­то­рых вра­чей, не стал, пря­мо с по­ро­га раз­дра­жён­но кри­чать на не­ра­ди­вую хо­зяй­ку, ко­то­рая до­ве­рив­шись ма­лог­ра­мот­ной по­ви­ту­хе, чуть не по­гу­би­ла со­ба­ку. Не на­чал и стра­щать де­вуш­ку ду­ше­раз­ди­ра­ю­щи­ми мрач­ны­ми про­гно­за­ми смер­тель­но­го ис­хо­да ро­дов у её лю­би­мой со­ба­ки. На­обо­рот, ста­рал­ся ободрить хо­зяй­ку про­с­ты­ми, обыч­ны­ми добры­ми сло­ва­ми. Не то­ро­пясь, без лиш­ней су­е­ты и на­гне­та­ния об­ста­нов­ки вы­пол­нил свою ра­бо­ту, ко­то­рую хо­ро­шо знал и лю­бил. А ока­зав не­об­хо­ди­мую ве­те­ри­нар­ную по­мощь, не по­тре­бо­вал у де­вуш­ки по­ло­жен­ный го­но­рар в два руб­ля пять­де­сят ко­пе­ек… На мо­ей па­мя­ти она бы­ла не пер­вым и не по­след­ним вла­дель­цем жи­вот­но­го, ко­то­рые не то­ро­пи­лись с во­про­сом об опла­те или во­об­ще де­ла­ли вид, что моя по­мощь долж­на для них быть без­воз­мезд­ной. Ме­ня за­бав­ля­ли та­кие лю­диш­ки, эко­но­мив­шие руб­ли за счёт тру­да дру­гих бес­ко­рыст­ных лю­дей. Но Бог им судья. Са­мое глав­ное, что мы, вра­чи, от это­го не ста­но­ви­лись бед­нее и ни­ког­да не опус­ка­лись до их уров­ня жад­нос­ти.

С Ма­ри­ной же всё об­сто­я­ло ина­че. За предо­став­лен­ную мне воз­мож­ность на прак­ти­ке уви­деть уни­каль­ней­ший слу­чай стре­ми­тель­но­го рож­де­ния щен­ка че­рез об­ра­зо­вав­ший­ся раз­рыв жен­ской пло­ти в со­вер­шен­но не в при­спо­соб­лен­ном ма­туш­кой-при­ро­дой мес­те, я был го­тов не толь­ко мчать­ся на дру­гой край Моск­вы, но и сам пла­тить день­ги, как за вход­ной би­лет. Так что во­прос го­но­ра­ра у ме­ня прос­то не воз­ник. Кро­ме то­го, де­неж­ный во­прос мож­но ре­шить на­мно­го поз­же, уже при сня­тии швов. По мо­им пла­нам опла­та тру­да долж­на бы­ла бы про­хо­дить уже с ро­ди­те­ля­ми де­вуш­ки.

В от­но­ше­нии то­го, что пос­ле окон­ча­ния ро­дов и на­ло­же­ния швов на ра­ну не по­спе­шил сра­зу уй­ти ско­рее прочь, а не­ко­то­рое вре­мя ещё по­свя­тил на­блю­де­нию за ро­диль­ни­цей и ма­лы­ша­ми, так на это у ме­ня то­же име­лось вес­кое ос­но­ва­ние. Мне, как прак­ти­ку­ю­ще­му вра­чу, бы­ло хо­ро­шо из­вест­но, что во мно­гих слу­ча­ях, как толь­ко на­чи­на­ло про­хо­дить мест­ное обез­бо­ли­ва­ние — по-на­ше­му, вра­чеб­но­му, ане­сте­зия, — со­ба­ка, ощу­тив боль и дис­ком­форт, ис­хо­дя­щий из за­ши­той ра­ны, пы­та­лась остер­ве­не­ло вы­грызть из неё швы. Края ра­ны тут же рас­хо­ди­лись, и она вско­ре вос­па­ля­лась. А вто­рой раз за­ши­вать ин­фи­ци­ро­ван­ную ра­ну уже не по­ла­га­лось.

Для пре­кра­ще­ния со сто­ро­ны опе­ри­ро­ван­но­го жи­вот­но­го не­же­ла­тель­ных дейст­вий в слу­чае их воз­ник­но­ве­ния в на­шем ар­се­на­ле име­лись спе­ци­аль­ные ле­кар­ст­вен­ные средст­ва. Но за вре­мя ко­рот­ко­го на­блю­де­ния за Бет­ти я убе­дил­ся в том, что со­ба­ка ве­дёт се­бя спо­кой­но, и за швы мож­но бы­ло не опа­сать­ся.

Мно­гие муж­чи­ны-ло­ве­ла­сы да­же не до­га­ды­ва­ют­ся о том, что фаль­ши­вы­ми пыл­ки­ми при­зна­ни­я­ми в люб­ви, саль­ны­ми ухмы­лоч­ка­ми да при­ми­тив­ны­ми шу­точ­ка­ми-при­ба­у­точ­ка­ми чут­кое жен­ское серд­це об­ма­нуть труд­но. Жен­щи­ны, если за­хо­тят, сра­зу мо­гут рас­поз­нать муж­скую фальшь, как бы те не ста­ра­лись её скрыть. У жен­ско­го по­ла, в от­ли­чие от муж­ско­го, это воз­мож­но за счёт вы­со­ко­го гор­мо­наль­но­го фо­на и при­род­но­го ума сам­ки.

Как при­зна­лась мне Ма­ри­на, её серд­це сра­зу тро­ну­ла моя прос­тая че­ло­ве­чес­кая от­зыв­чи­вость: врач пос­ле ноч­ной сме­ны, из­на­чаль­но не за­тре­бо­вав ни­ка­ких де­нег, при­мчал­ся на ав­то­бу­се к её лю­би­мой со­ба­ке.

Пре­одо­лев пеш­ком две­над­цать вы­со­ких эта­жей до­ма ста­лин­ской по­строй­ки, не стал с пе­ре­ко­шен­ным от злос­ти ли­цом кри­чать на неё и тре­бо­вать до­пол­ни­тель­ных де­нег за каж­дый прой­ден­ный этаж, а лишь слег­ка на­иг­ран­но по­вор­чал. Ум­ная де­вуш­ка по добрым гла­зам муж­чи­ны сра­зу опре­де­ли­ла, что он, за­быв об от­ды­хе, в труд­ную для неё ми­ну­ту при­шёл к ней на по­мощь и на са­мом де­ле со­вер­шен­но не сер­дит­ся на неё за не­ра­бо­та­ю­щий лифт. Сво­им же на­пуск­ным вор­ча­ни­ем док­тор сра­зу же отвлёк её от груст­ных и тя­жёлых мыс­лей…

Что же ка­са­ет­ся мо­ей ми­нут­ной сла­бос­ти, ког­да я чуть-чуть не под­дал­ся ис­ку­ше­нию об­во­ро­жи­тель­ным ча­рам Ма­ри­ны, то в своё оправ­да­ние я мог ска­зать се­бе, что я всё-та­ки му­жик, к то­му же жи­вой нор­маль­ный че­ло­век… Но тем не ме­нее, при­дя в этот дом как врач, что­бы ока­зать со­ба­ке по­мощь, и мо­раль­но не бу­ду­чи го­то­вым к при­ёму в по­да­рок по­доб­ной де­вичь­ей бла­го­дар­нос­ти, я су­мел най­ти в се­бе не­че­ло­ве­чес­кие си­лы и от­ка­зать­ся от не­го. Од­ним сло­вом, я при­шёл к единст­вен­но­му вы­во­ду, что по­сту­пил чест­но, не имея ни­ка­ко­го пра­ва вос­поль­зо­вать­ся вне­зап­но воз­ник­шим в ду­ше не­вин­ной и кра­си­вой де­вуш­ки не­об­ду­ман­ным по­ры­вом бла­го­дар­ных и неж­ных жен­ских чувств.

Швы у Бет­ти я снял на вось­мой день во вре­мя сво­е­го оче­ред­но­го де­жур­ст­ва в не­от­лож­ке. Бет­ти дер­жа­лась мо­лод­цом. Гла­за она не та­ра­щи­ла и в ис­пу­ге не дро­жа­ла, как мно­гие её со­ро­ди­чи при про­ве­де­нии с ни­ми по­доб­ных вра­чеб­ных про­це­дур. Кос­ме­ти­чес­кий шрам на её про­меж­нос­ти вы­гля­дел со­всем не­за­мет­но. Три щен­ка, тём­но-шо­ко­лад­ной мас­ти, ко­то­рых Ма­ри­на при­вез­ла с со­бой в кор­зи­ноч­ке, что­бы по­ка­зать мне, как они под­рос­ли, вы­гля­де­ли за­мет­но под­рос­ши­ми. Маль­чи­ки вы­гля­де­ли, как и по­ло­же­но, на­мно­го круп­нее де­воч­ки. Но глаз­ки они ещё не от­кры­ли.

Во вре­мя при­ёма это­го мно­го­чис­лен­но­го оча­ро­ва­тель­но­го се­мейст­ва мне ста­ло яс­но, что ни щен­ки, ни Бет­ти, ни их хо­зяй­ка Ма­ри­на обо всём про­изо­шед­шим с ни­ми в тот день да­же не пом­нят.

Для ме­ня же, за­кру­жив­шем­ся в че­ре­де бес­ко­неч­ных вы­зо­вов к тя­же­ло­боль­ным до­маш­ним жи­вот­ным, ви­зит к Ма­ри­не с её ис­крен­ним ду­шев­ным по­ры­вом жен­ской бла­го­дар­нос­ти остал­ся в па­мя­ти как один из курь­ёз­ных слу­ча­ев, ко­то­рые мо­гут встре­тить­ся в жиз­ни прак­ти­ку­ю­ще­го ве­те­ри­нар­но­го вра­ча.