Земнов Максим Арсенович. Земнов М. А. Писатели в объективе. Литературно-художественное издание. М.: АО «Корпорация ВЕСТ», 2021. 176 с., ил. ISBN 978-5-93848-053-7

В своё время, в эпоху до компьютерной вёрстки, в писательской среде был такой известный фотограф Николай Георгиевич Кочнев.

Николай Кочнев был официальным фотографом Союза писателей СССР. Он снимал всех сколько-нибудь известных писателей. Если вас не было в фотоархиве Кочнева, то вы — не писатель.

Я застал его, уже пожилого, в одной из редакций в конце 1990-х. Нужен был портрет Нагибина. Куда бежать, к кому обратиться? Позвонили Кочневу, и конечно, портрет писателя у него нашёлся.

Но все портреты Кочнева были какие-то одеревеневшие, безжизненные. Такое ощущение, что он снимал их для доски почёта или документа 35 × 45, с уголочком для штемпеля.

Не в пример ему Юрий Рост делал портреты неформальные, портреты, которые можно с полным на то основанием назвать художественными: Сахаров, Евтушенко, Окуджава, Юрий Любимов…

И всё же Рост — это для избранных, для небожителей.

По умолчанию фотограф выражает своё отношение к персонажу сквозь объектив, любуется, любит или не любит, он отображает, как в кадрах кинохроники.

И тут очень важен ракурс. Важен взгляд, точный, вдумчивый, именно поэтому фотограф, фотохудожник — исчезающий вид ремесла, как, скажем, тапёр в кинотеатре. Фотограф ведь начинается с ванночек, запахов проявителя и закрепителя, пинцетов и зажимов, верёвки, на которой, как тарань, сохнут фотографии.

Максим Земнов — один из таких мастеров, чей профессиональный интерес можно назвать подлинным искусством. Ведь в эпоху всеобщей и тотальной цифровизации фотографом может быть каждый. Это устойчивое заблуждение тем очевидней, чем больше мы обращаемся к прошлому.

Альбом писателей Максима Земнова — почти семейный.

Максим Земнов начал делать портреты, причём не только писателей, но, насколько я знаю, и актёров, ещё в «Юности».

Был такой формат в некогда известном журнале: «Зелёная лампа». Из «Зелёной лампы», где мастер-классы вели мастера высокого калибра, вышло не одно поколения прозаиков и поэтов.

Собственно, вот с них, мастеров, и начинается альбом: Виктор Шкловский, его круглая, как шар земной, голова вмещает всё окололитературное и внелитературное пространство.

Шкловский — мыслитель, далее — совсем молодой, тридцатилетний Андрей Битов.

Каждому кадру предпослана коротенькая ремарка. Получается ещё и энциклопедия. Или — узелок на память.

Фазиль Искандер, Андрей Дементьев, уходящая натура, ушедшая эпоха. И даже Андрей Дементьев здесь как близкий родственник, уже и непонятно чей, седьмая вода на киселе, но свой, домашний, как кот. Литературное пространство неделимо, оно и так скукоживается, как шагреневая кожа. Литература переквалифицировалась в блогерство. Литература стала цифровой, утратив свою цельность, невинность, ремесло.

А эти чёрно-белые кадры воскрешают в памяти печатные машинки, рукописи, выписки, пожелтевшие листки из архивов, где запечатлена сердечная диаграмма слова, начертанного чернильной ручкой.

Вот замечательное Слово Валентина Курбатова:

«Ан вот здесь, под взглядом Максима Земнова, который сам писатель и знает, как даётся слово, человеческое лицо словно вспоминает свой небесный замысел и поворачивается живой правдой. И захочешь прихорошиться — не выйдет…»

Семья получилась большая, пёстрая, шумная: артистичный Евтушенко, скрытный или скрывшийся от объектива Окуджава, голова Валентина Распутина…

Распутина Земнов поймал в тот редкий момент, когда он, кажется, забыл, что он — Распутин, писатель земли Русской, совесть и всё такое. Простое русское лицо, на которое смотришь как на карту страны. Удивительно гармоничное сочетание простоты и мудрости, не хитрости и ума, а скорее всего, природы.

Так смотрит на вас осень!

Портрет в литературе, и собственно фотопортрет, — явление исчезающее. В литературе в лучшем случае властвуют штампы, в худшем — портрет отсутствует!

Не каждая фотка — потрет!

Юрий Левитанский, Юрий Трифонов, Расул Гамзатов, совсем молодая Татьяна Бек, Михаил Рощин…

Портрет Рощина — без преуменьшения шедевр. И анонс Фарида Нагима очень хорош:

«Он был красивый мужчина. Мужественный, обаятельный и остроумный. От него всегда веяло свежестью и чистотой. Я думаю, сама аура его такая — светлая, чистая…»

Да, свет и чистота, но…

Каждый слышит, как он дышит,

Как он дышит, так и пишет,

Не стараясь угодить…

Так природа захотела,

Почему?

Не наше дело.

Для чего?

Не нам судить…

Взгляд Земнова обращён не столько в прошлое, но и в будущее. К тому, кто определяет сейчас лицо литературы.

Портреты писателей у Земнова — то идеальное, чем мы все, наверное, хотели быть или стать. А он уже нас такими увидел. Сделал, снял, изваял:

Захар Прилепин, Павел Басинский, Алексей Варламов, Людмила Петрушевская, Светлана Василенко, Марина Кудимова, Анна Гедымин, а вот, кстати, и Юрий Рост. Или — Евгений Лесин…

«Лесин так далеко обогнал современников, так простодушен и хитёр, что, обманув всех, а прежде всего себя, пишет для вечности… Он становится прямо на наших глазах “классиком@».

Я знаю, для того чтобы сделать портрет одного из персонажей своего альбома, Максим Земнов томил его в бургерной около часа.

Думаю, что это была не Алиса Ганиева, о которой Лев Аннинский написал так:

«Я допускаю, что тут действует (на меня, во всяком случае) обаяние её облика на портретах. Но портреты-то действуют — потому что действуют тексты…»

«Портреты действуют».

Воистину так. Портреты писателей у Максима Земнова живут какой-то собственной, неземной, жизнью. В этом магия и загадка.

Да, возможно, этот альбом не полный, мне кажется, что он, как и следует семейному альбому, будет дополняться. Новые персонажи придут на смену старым. Но всем хватит места.

Портретная галерея, словно жизнь, — немного игра, немного стихотворение, давнее, полузабытое:

Снимается семейство, на фоне Пушкина

И птичка вылетает…

Замерли, не мигаем, улыбка!