Кот и пёс

Анатолий Баранов

​

Люся

​

Не­де­ля ле­те­ла за не­де­лей. Быст­ро и не­за­мет­но. На­сту­пил че­рёд сле­ду­ю­щей… В дол­гож­дан­ную пят­ни­цу к нам на да­чу дол­жен был при­ехать сын с семь­ёй — же­ной Ма­ри­ной и дву­мя деть­ми: че­тыр­над­ца­ти­лет­ним Са­шей и две­над­ца­ти­лет­ней Ви­кой. Друж­ное се­мейст­во на­ме­ре­ва­лось по­гос­тить у нас не­сколь­ко дней.

Бук­валь­но за не­де­лю до при­ез­да в со­ста­ве их семьи про­изо­шло не­ожи­дан­ное по­пол­не­ние. Как по­ве­дал сын, пос­ле уви­ден­ной во вре­мя про­смот­ра те­ле­ви­зи­он­но­го филь­ма рек­ла­мы, при­зы­ва­ю­щей не­рав­но­душ­ных го­ро­жан спас­ти не­счаст­ных со­бак или ко­шек, бро­шен­ных на про­из­вол судь­бы их жес­то­ки­ми без­душ­ны­ми вла­дель­ца­ми, на се­мей­ном со­ве­те ре­ши­ли из при­юта для жи­вот­ных сроч­но взять в дом со­ба­ку…

Из жа­лоб­но ску­ля­ще­го и раз­ди­ра­ю­ще­го ду­шу ла­ю­ще­го цар­ст­ва мно­гост­ра­даль­ных жи­вот­ных, ока­зав­ших­ся в при­юте по той или иной при­чи­не, со­дер­жа­щих­ся в чи­с­тых прос­тор­ных воль­е­рах, им пред­сто­я­ло сде­лать не­лёг­кий вы­бор. И он пал на кра­си­вую ми­ни­а­тюр­ную де­воч­ку зо­ло­тис­то-ры­же­го окра­са, по внеш­не­му ви­ду очень по­хо­жую на кар­ли­ко­во­го пин­че­ра. Чис­то­та по­ро­ды ре­бят со­вер­шен­но не ин­те­ре­со­ва­ла.

Ма­лыш­ка, вы­со­той не бо­лее двад­ца­ти пя­ти сан­ти­мет­ров, в от­ли­чие от боль­шинст­ва со­бак, во­об­ще не ла­я­ла. Она, мол­ча стоя на зад­них ла­пах, на­хо­ди­лась у са­мой двер­цы клет­ки. Пе­ред­ни­ми ко­неч­нос­тя­ми, про­су­ну­ты­ми в щель меж­ду ме­тал­ли­чес­ки­ми пруть­я­ми, бед­ное жи­вот­ное, слов­но дет­ски­ми ру­чон­ка­ми, с дав­но не­стри­жен­ны­ми тём­ны­ми, слег­ка за­гну­ты­ми ког­тя­ми, пы­та­лось вце­пить­ся в одеж­ду, как она счи­та­ла, сво­их бу­ду­щих вла­дель­цев.

В го­ря­чо устрем­лён­ном на них взгля­де её ум­ных глаз, пол­ных слёз и на­деж­ды на вы­зво­ле­ние из за­то­че­ния, без­оши­боч­но уга­ды­ва­лась моль­ба:
— Добрые лю­ди, оста­но­ви­тесь и об­ра­ти­те на ме­ня вни­ма­ние!

А из-за охва­тив­ше­го со­ба­ку силь­но­го вол­не­ния в еле слыш­ном по­ску­ли­ва­нии, ис­хо­дя­щем из слег­ка при­от­кры­то­го ма­лень­ко­го ро­ти­ка с ров­ны­ми, ещё не сто­чен­ны­ми бе­лос­неж­ны­ми зу­ба­ми пра­виль­но­го нож­ни­це­об­раз­но­го при­ку­са и дро­жа­щей ниж­ней че­люстью, слы­ша­лось:
— Алёша! Ма­ри­на! Возь­ми­те ме­ня, не по­жа­ле­е­те… Я по­слуш­ная и бес­страш­ная… Бу­ду вас охра­нять, пре­дан­но лю­бить и толь­ко ра­до­вать всё ва­ше се­мейст­во… Возь­ми­те ме­ня, возь­ми­те ме­ня, возь­ми­те….

Толь­ко сей­час Алек­сей и Ма­ри­на не­про­из­воль­но взгля­ну­ли на не­боль­шую пря­мо­уголь­ную фа­нер­ную таб­лич­ку, при­креп­лен­ную про­во­ло­кой к двер­це клет­ки, на ко­то­рой зна­чи­лись клич­ка со­ба­ки, её по­ро­да и при­мер­ный воз­раст. Трёх­лет­няя ма­лыш­ка уже име­ла клич­ку. На­вер­ное, пра­виль­нее бы­ло бы в дан­ном слу­чае ска­зать, неж­ное жен­ское имя — Лю­ся.

От та­кой не­ожи­дан­ной встре­чи с ма­лень­ким не­обык­но­вен­но тре­пет­ным су­щест­вом с не­боль­ши­ми сто­я­чи­ми тре­уголь­ной фор­мы уш­ка­ми, серд­це взрос­лых лю­дей дрог­ну­ло. Без ма­лей­ше­го раз­думья Алек­сей при­от­крыл двер­цу воль­е­ра, и в ту же се­кун­ду Лю­ся, со­вер­шив ко­рот­кий стре­ми­тель­ный пры­жок, ока­за­лась на ру­ках Ма­ри­ны и при­ня­лась вы­ли­зы­вать ей ли­цо. Пос­ле не­про­дол­жи­тель­но­го ду­шев­но­го из­ли­я­ния со­бач­ка по­про­си­лась к Алек­сею. И что тут на­ча­лось…

Из­да­вая бла­го­дар­ст­вен­ные за­вы­ва­ю­щие нот­ки, Лю­ся хо­лод­ной и влаж­ной шо­ко­лад­но­го цве­та моч­кой но­са вна­ча­ле не­сколь­ко раз при­жа­лась к его глад­ко вы­бри­тым ще­кам. За­тем тёп­лым бар­хат­ным языч­ком, ни­сколь­ко не сдер­жи­ва­ясь, на­ча­ла их не­ис­то­во ли­зать.

Ма­лень­кая суч­ка, не та­ясь, от­кры­то и страст­но при­зна­ва­лась мо­ло­до­му, поч­ти двух­мет­ро­во­го рос­та муж­чи­не, в сво­ей го­ря­чей люб­ви «с пер­во­го взгля­да». Но это бы­ло ещё не всё. По­доб­ным эмо­ци­о­наль­ным по­ве­де­ни­ем до­маш­нее жи­вот­ное де­мон­ст­ри­ро­ва­ло суп­ру­жес­кой па­ре, что имен­но Алек­сей на­всег­да бу­дет её глав­ным хо­зя­и­ном.

По­че­му та­кая ум­ная, добрая, кра­си­вая и не­обык­но­вен­но лас­ко­вая со­ба­ка ока­за­лась в при­юте, его ра­бот­ни­ки до­сто­вер­но не зна­ли. Де­вуш­ка — ве­те­ри­нар­ный врач, под­го­тав­ли­ва­ю­щая на Лю­сю не­об­хо­ди­мые до­ку­мен­ты, в том чис­ле ве­те­ри­нар­ный пас­порт, в ко­то­рый впи­сы­ва­ла фа­ми­лию и имя её но­во­го вла­дель­ца — Алек­сей, — мог­ла лишь при­пом­нить, что со­ба­ку без по­вод­ка и ошей­ни­ка в при­ют до­ста­ви­ли во­лон­тёры.

Это про­изо­шло бук­валь­но на сле­ду­ю­щий день пос­ле встре­чи Но­во­го го­да, ког­да в Моск­ве от­гре­ме­ли бес­чис­лен­ные ноч­ные взры­вы хло­пу­шек, пе­тард и ра­кет, не на шут­ку пу­га­ю­щие до­маш­них пи­том­цев, ко­то­рых в это вре­мя вы­во­ди­ли на про­гул­ку без по­вод­ков и ошей­ни­ков их не­ра­ди­вые вла­дель­цы, на­хо­дя­щи­е­ся под­шо­фе.

Со­труд­ни­ки пи­том­ни­ка, го­ря­чо лю­бя­щие жи­вот­ных, на­де­я­лись, что вла­дель­цы не­чи­пи­ро­ван­ной со­ба­ки вско­ре да­дут объ­яв­ле­ние о её про­па­же и пред­при­мут все до­ступ­ные ме­ры к её по­ис­ку. Но увы… Объ­яв­ле­ния с прось­бой вер­нуть со­ба­ку за воз­на­граж­де­ние ни в мос­ков­ских га­зе­тах, ни на оста­нов­ках го­род­ско­го транс­пор­та, стол­бах осве­ще­ния, две­рях про­до­вольст­вен­ных ма­га­зи­нов и подъ­ез­дов жи­лых до­мов не по­яв­ля­лись. Тем бо­лее по пи­том­ни­кам про­пав­шую чет­ве­ро­но­гую кра­сот­ку ни­кто не ис­кал.

* *
Не влю­бить­ся в Лю­сю бы­ло прос­то не­воз­мож­но. Эле­гант­ная со­ба­ка, квад­рат­но­го фор­ма­та со слег­ка уд­ли­нён­ной гор­де­ли­во под­ня­той го­ло­вой, про­пор­ци­о­наль­ной те­лу, и ко­рот­ко ку­пи­ро­ван­ным хвос­том, яв­ля­ла со­бой вол­шеб­ную иг­руш­ку, пре­крас­но скон­ст­ру­и­ро­ван­ную ма­туш­кой-при­ро­дой. А че­го сто­и­ла её не­обык­но­вен­ная тан­цу­ю­щая по­ход­ка, ког­да она шла на по­вод­ке…

Ког­да же, на дач­ном участ­ке, ого­ро­жен­ном глу­хим вы­со­ким за­бо­ром, Лю­сю с не­го от­пус­ти­ли, то на пре­крас­но раз­ви­тых му­ску­ли­с­тых но­гах она на ра­дос­тях, слов­но за­вод­ная, тут же на­ча­ла без ус­та­ли но­сить­ся. Ры­си­с­тый бег этой ма­лень­кой «ло­шад­ки» по ров­ной по­ля­не с яв­но за­мет­ны­ми прыж­ка­ми уж очень на­по­ми­нал стре­ми­тель­ное пе­ре­дви­же­ние по те­ат­раль­ной сце­не под бе­шен­ный му­зы­каль­ный ритм тем­пе­ра­мент­ной при­мы-ба­ле­ри­ны… Лю­бо­вать­ся не­обык­но­вен­ным за­во­ра­жи­ва­ю­щим бе­гом кар­ли­ко­во­го пин­че­ра мож­но бы­ло бес­ко­неч­но дол­го.

На ка­кое ещё не­ма­ло­важ­ное об­сто­я­тельст­во я об­ра­тил вни­ма­ние, так это на то, что Лю­ся ока­за­лась не­при­хот­ли­вой в еде. Её впол­не устра­ивал наш рыб­ный суп и кар­то­фель­ное пю­ре с ку­ри­ны­ми кот­ле­та­ми. В то же вре­мя она же­ла­ла по­ла­ко­мить­ся и шаш­лы­ком из ба­ра­ни­ны или осет­ри­ной на гри­ле. Так как мы не яв­ля­лись по­клон­ни­ка­ми ост­рых при­прав, то Лю­сю на­ша кух­ня впол­не устра­ива­ла. Как и все до­маш­ние со­ба­ки, на­ев­шись до­сы­та из сво­ей мис­ки, она, в ожи­да­нии до­пол­ни­тель­но­го уго­ще­ния устре­мив на нас про­ся­щий не­ми­га­ю­щий взгляд, сми­рен­но си­де­ла у обе­ден­но­го сто­ла. При этом со­ба­ка не из­да­ва­ла не еди­но­го про­тив­но зву­ча­ще­го клян­чи­ва­ю­ще­го тяв­канья.

По-ви­ди­мо­му, не­на­сыт­ная жи­во­ти­на на все сто про­цен­тов уве­ро­ва­ла в то, что ла­ко­мым ку­соч­ком со сто­ла мы её не об­де­лим. И да­же я, опыт­ный ве­те­ри­нар, за­яд­лый со­бач­ник с са­мо­го ран­не­го дет­ст­ва, вла­де­ю­щий в со­вер­шенст­ве как пси­хо­ло­ги­чес­ки­ми при­ёма­ми дрес­си­ров­ки слу­жеб­ных со­бак, так и вос­пи­та­ни­ем ком­нат­но-де­ко­ра­тив­ных по­род, не один раз в сво­их лек­ци­ях не­га­тив­но за­тра­ги­ва­ю­щий вре­до­нос­ную про­бле­му «ку­соч­ни­чест­ва с обе­ден­но­го сто­ла», удер­жать­ся от со­блаз­на по­ба­ло­вать Лю­сю чем-то вкус­нень­ким ока­зал­ся не в си­лах.

Вско­ре мне ста­ло по­нят­но, что Лю­ся, бес­спор­но при­зна­вая Алек­сея сво­им хо­зя­и­ном, ме­ня — ве­те­ри­нар­но­го вра­ча — сра­зу и без­оши­боч­но опре­де­ли­ла как во­жа­ка на­шей боль­шой се­мей­ной стаи.

Это­му в зна­чи­тель­ной ме­ре по­со­дейст­во­ва­ли два вза­и­мос­вя­зан­ных фак­то­ра. Пер­вый за­клю­чал­ся в том, что я спе­ци­аль­ны­ми япон­ски­ми щип­ца­ми под­стриг Лю­се её не­по­мер­но от­рос­шие ког­ти, пос­ле че­го их за­шли­фо­вал. К этой серь­ёз­ной и все­ми со­ба­ка­ми без осо­бо­го эн­ту­зи­аз­ма вос­при­ни­ма­е­мой про­це­ду­ре она от­нес­лась по­на­ча­лу не со­всем по­дат­ли­во, но по ме­ре её без­бо­лез­нен­но­го про­ве­де­ния ма­лыш­ка окон­ча­тель­но рас­сла­би­лась. Она лишь с боль­шим ин­те­ре­сом на­блю­да­ла за с шу­мом раз­ле­та­ю­щи­ми­ся из-под щип­цов ког­тя­ми. Ког­да же, пос­ле ма­ни­кю­ра и пе­ди­кю­ра, Лю­ся прош­лась по ве­ран­де, её гла­за ис­то­ча­ли бла­го­дар­ность. По­ход­ка ста­ла бес­шум­ной и ком­форт­ной.

А вто­рой фак­тор мож­но сме­ло на­звать зоо­п­си­хо­ло­ги­чес­ким. Жи­вя на да­че и не бро­сая ве­те­ри­нар­ную прак­ти­ку, пе­ри­о­ди­чес­ки ока­зы­вая вра­чеб­ную по­мощь за­бо­лев­шим жи­вот­ным сво­их близ­ких дру­зей, я ис­то­чал про­пи­тав­шие ме­ня на­ск­возь за­па­хи раз­лич­ных ле­карств, ко­то­рые Лю­се на­по­ми­на­ли ве­те­ри­нар­ную ле­чеб­ни­цу. А с па­ху­чи­ми за­па­ха­ми йо­да, спир­та Лю­ся, по-ви­ди­мо­му, не один раз стал­ки­ва­лась в не очень-то для неё при­ят­ных си­ту­а­ци­ях, по­это­му они ей как бы под­ска­зы­ва­ли, что с ве­те­ри­на­ром, об­ла­да­ю­щим не­пре­ре­ка­е­мым ав­то­ри­те­том, луч­ше не спо­рить…

Мне ин­те­рес­но бы­ло на­блю­дать, что, ког­да я на­чи­нал со­би­рать свой вра­чеб­ный сак­во­яж, про­ве­ряя или по­пол­няя за­па­сы тех или иных ме­ди­ка­мен­тов, Лю­ся, по­дой­дя ко мне и нег­ром­ко из­дав ко­рот­кий звук, от­да­лён­но на­по­ми­на­ю­щий лай, взгля­дом ка­рих глаз, пол­ных вол­не­ния, как бы спра­ши­ва­ла ме­ня — не со­би­ра­юсь ли я её ле­чить? А если да, то от че­го?

Ког­да же моя ла­донь на­чи­на­ла гла­дить её ма­лень­кую ум­ную го­лов­ку, со­ба­ка тут же успо­ка­ива­лась и, не­сколь­ко раз лиз­нув мне ру­ку, по­ки­нув ме­ня, ра­дост­но при­ни­ма­лась иг­рать в свои иг­руш­ки, при­ве­зён­ные из Моск­вы…

Но вско­ре они ей на­до­еда­ли, и она с гром­ким звон­ким ла­ем вы­бе­га­ла на при­ро­ду. А там ле­та­ю­щие в боль­шом ко­ли­чест­ве стре­ко­зы, ба­боч­ки, жу­ки, пры­га­ю­щие мел­кие се­рые куз­не­чи­ки и пря­чу­щи­е­ся в гус­той тра­ве круп­ные, зе­лёно­го цве­та длин­но­но­гие стре­ко­чу­щие ци­ка­ды… Если су­ме­ешь, за­ни­май­ся на них охо­той, сколь­ко тво­ей ду­шень­ке бу­дет угод­но… В го­ро­де та­ко­го раз­но­об­ра­зия за­бав не сы­щешь.

* *
Если со­ба­ке на да­че сплош­ное раз­вле­че­ние, то про че­ло­ве­ка так не ска­жешь. У дач­ни­ков всег­да на­хо­дит­ся уй­ма хо­зяйст­вен­ных дел, ко­то­рые все за ле­то ред­ко ко­му уда­ёт­ся пе­ре­де­лать. Мы не ста­ли ис­клю­че­ни­ем. Де­ло за­клю­ча­лось в том, что у нас на участ­ке, ря­дом с по­лу­ве­ко­вой яб­ло­ней-ан­то­нов­кой из зем­ли тор­чал оста­ток спи­лен­но­го стол­ба от элек­троп­ро­вод­ки, ко­то­рая рань­ше шла в наш дом от со­се­дей.

Два алю­ми­ни­е­вых про­во­да вре­мён пя­ти­де­ся­тых го­дов, не име­ю­щих изо­ля­ции, по ко­то­рым шло на­пря­же­ние в двес­ти двад­цать вольт, ка­са­лись ве­ток яб­лонь или дру­гих не­по­мер­но раз­рос­ших­ся де­ревь­ев. В сухую по­го­ду они нам не­при­ят­нос­тей не до­став­ля­ли, но вот в дожд­ли­вую… В этом слу­чае мок­рые вет­ки уже яв­ля­лись хо­ро­ши­ми про­вод­ни­ка­ми элек­три­чес­ко­го то­ка и вы­зы­ва­ли ко­рот­кое за­мы­ка­ние. По всей ли­нии элек­тро­пе­ре­да­чи та­кое пов­то­ря­лось пе­ри­о­ди­чес­ки: то у нас, то у од­них со­се­дей, то у дру­гих, а то во­об­ще на ни­чей­ной тер­ри­то­рии.

Элек­три­чест­во на да­чах по не­сколь­ко ча­сов от­сут­ст­во­ва­ло. В ре­зуль­та­те че­го от лет­ней жа­ры на­чи­на­ли течь хо­ло­диль­ни­ки. Про­дук­ты быст­ро раз­мо­ра­жи­ва­лись и пор­ти­лись, а ку­ри­ные су­пы, бор­щи, мо­ло­ко ски­са­ли и для упо­треб­ле­ния в пи­щу ста­но­ви­лись не­при­год­ны­ми… Ки­се­ли и ком­по­ты все­го за од­ни сут­ки на­чи­на­ли бро­дить, пре­вра­ща­ясь в бра­гу. Те­ле­ви­зо­ры и ра­дио­п­ри­ём­ни­ки не ра­бо­та­ли.

От­сут­ст­вие осве­ще­ния ком­пен­си­ро­вал длин­ный све­то­вой день. Смер­кать­ся на­чи­на­ло око­ло один­над­ца­ти ча­сов ве­че­ра. Но, не­смот­ря на та­кую про­дол­жи­тель­ность лет­не­го дня, дач­ни­ки всё рав­но ис­пы­ты­ва­ли мно­жест­во не­удобств. И так мно­го лет под­ряд.

Но элек­тро­тех­ни­чес­кая про­мыш­лен­ность не дре­ма­ла. И как толь­ко по­яви­лись так на­зы­ва­е­мые са­мо­не­су­щие элек­три­чес­кие про­во­да с мощ­ной изо­ля­ци­ей, мно­гие дач­ные са­до­вые то­ва­ри­щест­ва и дач­ные ко­опе­ра­ти­вы при­ня­лись за мо­дер­ни­за­цию сво­их ли­ний элек­тро­пе­ре­дач. Вот и на­ше «Не­ком­мер­чес­кое дач­ное объ­еди­не­ние» на об­щем со­бра­нии, на­ко­нец, при­ня­ло муд­рое ре­ше­ние — ста­рую элек­троп­ро­вод­ку сроч­но за­ме­нить на со­вре­мен­ную и на­дёж­ную. А древ­ние де­ре­вян­ные стол­бы так­же по­ме­нять на дол­го­веч­ные из креп­кой ар­ма­ту­ры и бе­то­на.

Ска­за­но, за­пи­са­но и сде­ла­но… В на­ча­ле дач­но­го се­зо­на к нам на­гря­ну­ли элек­три­ки. Алю­ми­ни­е­вые про­во­да со стол­ба сня­ли. Про­тя­ну­ли но­вую про­вод­ку и сра­зу под­со­еди­ни­ли к до­му. Все ра­бо­ты бы­ли вы­пол­не­ны так опе­ра­тив­но, что хо­ло­диль­ник на этот раз не успел раз­мо­ро­зить­ся.

Элек­троп­ро­во­да са­ми се­бя «не­сли» так на­дёж­но, что бе­тон­ный столб вза­мен ста­ро­му на участ­ке ста­вить не по­тре­бо­ва­лось. Впол­не хва­ти­ло со­сед­ско­го. По­том к нам на учас­ток при­бы­ли ра­бо­чие с бен­зо­пи­лой. Наш ста­рый де­ре­вян­ный столб спи­ли­ли, но не как в дет­ской груст­ной пе­сен­ке со­вет­ских вре­мён про но­во­год­нюю ёлоч­ку, ко­то­рую бра­конь­е­ры «сру­би­ли под са­мый ко­ре­шок». Моё вы­ска­зан­ное по­же­ла­ние спи­лить столб вро­вень с зем­лёй ра­бо­чий сра­зу и без­ого­во­роч­но отверг. Бо­ял­ся цепью за­рыть­ся в пе­сок и тем са­мым на­всег­да за­гу­бить до­ро­гос­то­я­щую гер­ман­скую пи­лу Stihl. Вот по этой при­чи­не он и оста­вил по­лу­мет­ро­вый «пе­нёк». За­то столб рас­пи­ли­ли на час­ти, пос­ле че­го, по­гру­зив их в ку­зов гру­зо­во­го ав­то­мо­би­ля, увез­ли.

Без стол­ба учас­ток стал не­сколь­ко кра­ше, но воз­ник­ло не­ко­то­рое не­удобст­во. Вы­со­кая тра­ва мас­ки­ро­ва­ла «пе­нёк». Если за­быть о его су­щест­во­ва­нии, то мож­но бы­ло о не­го спот­кнуть­ся. Так уже со мной слу­чи­лось не­сколь­ко раз. Но вре­ме­ни им за­нять­ся у ме­ня всё не на­хо­ди­лось. Отвле­ка­ли ка­кие-то бо­лее важ­ные не­от­лож­ные де­ла. И вот бук­валь­но пе­ред при­ез­дом сы­на с семь­ёй, да­бы де­ти во вре­мя игр не спот­кну­лись о не­го, я ре­шил, на­ко­нец, за не­го при­нять­ся.

Не­дол­го ду­мая, во­ору­жив­шись шты­ко­вой ло­па­той, я при­сту­пил к вы­ка­пы­ва­нию «пень­ка». Но, ед­ва кап­нув, по­нял, что оста­ток креп­ко­го, слов­но врос­ше­го в зем­лю, стол­ба ухо­дит в глубь не ме­нее чем на пол­то­ра-два мет­ра. В слу­чае его вы­ка­пы­ва­ния по­лу­чи­лась бы ог­ром­ная глу­бо­кая яма, ко­то­рая со­вер­шен­но опре­де­лён­но мог­ла ис­пор­тить кра­си­вый ров­ный учас­ток. Сле­до­ва­ло най­ти ка­кой-то дру­гой — эко­ло­ги­чес­ки ща­дя­щий спо­соб. И он был вско­ре най­ден. Прос­той и на­дёж­ный. Од­на­ко для его осу­щест­вле­ния тре­бо­ва­лась руч­ная ле­бед­ка со сталь­ным тро­сом. А она в мо­ём хо­зяйст­ве от­сут­ст­во­ва­ла по при­чи­не не­на­доб­нос­ти. За­то этот не­за­мыс­ло­ва­тый ме­ха­низм имел­ся у со­се­да, с ко­то­рым у ме­ня дав­но сло­жи­лись добрые дру­жес­кие от­но­ше­ния. Обыч­но он при­ез­жал на да­чу в суб­бо­ту ут­ром, а уез­жал на ра­бо­ту в по­не­дель­ник. Так что вре­ме­ни у ме­ня для рас­пра­вы над «пень­ком» ока­жет­ся предо­ста­точ­но, раз­мыш­лял я, от­но­ся в са­рай ло­па­ту, враз став­шую не­нуж­ной. К то­му же у ме­ня по­явит­ся мо­ло­дой, фи­зи­чес­ки силь­ный по­мощ­ник в ли­це мо­е­го сы­на. Так и слу­чи­лось. Ког­да я со­об­щил ему о ку­цем стол­бе и пред­сто­я­щей ра­бо­те по его из­вле­че­нию, то по­лу­чил пол­ное одоб­ре­ние на мною при­ду­ман­ный спо­соб. Оста­ва­лось толь­ко до­ждать­ся при­ез­да на да­чу со­се­да…

* *
По­го­да нас ра­до­ва­ла. Пят­нич­ный ве­чер вы­дал­ся ти­хим. Ужи­нать ре­ши­ли в бе­сед­ке, бла­го на­зой­ли­вых ко­ма­ров мы не ви­де­ли. Мо­жет быть, они и ле­та­ли по­одаль от нас и, впол­не ве­ро­ят­но, ис­пы­ты­ва­ли же­ла­ние по­ла­ко­мить­ся на­шей кровью, но дым от го­рев­ших слег­ка от­сы­рев­ших сос­но­вых ши­шек, гус­то ва­лив­ший из са­мо­вар­ной тру­бы, их от­го­нял прочь. По­ка ужи­на­ли, по­спел са­мо­вар.

Солн­це, не­за­мет­но для нас пе­ре­мес­тив­шись на за­пад, опус­ти­лось ни­же вы­со­чен­ных зо­ло­ти­с­тых мно­го­ве­ко­вых со­сен. На участ­ке на­ча­ло смер­кать­ся. Сплош­ная лет­няя дач­ная ро­ман­ти­ка. Осо­бен­но ког­да за­жжён верх­ний свет, а чаш­ки на­пол­не­ны вкус­ным аро­мат­ным чаем из ды­мя­ще­го­ся са­мо­ва­ра.

Лю­се, успев­шей с на­ми по­ужи­нать и ту­го на­бить жи­во­тик по­дач­ка­ми со сто­ла, с на­ми ста­ло не­ин­те­рес­но. Ни­че­го вкус­нень­ко­го на сто­ле она для се­бя не вы­ню­ха­ла. Низ­ко­ка­ло­рий­ный фрук­то­вый торт и кон­фе­ты её не пре­льща­ли. Под­сол­неч­ная хал­ва из сель­ско­го ма­га­зи­на так­же вку­со­во­го ин­те­ре­са у неё не вы­зва­ла. От не­че­го де­лать она от­пра­ви­лась бро­дить по участ­ку, в по­ис­ке для се­бя ка­ко­го-ни­будь раз­вле­че­ния. За без­опас­ность ма­лыш­ки мы не вол­но­ва­лись. Вы­со­кий плот­ный за­бор не по­зво­лял чу­жим со­ба­кам про­ник­нуть к нам на учас­ток.

Од­ним сло­вом, по на­шим рас­чётам, оби­деть Лю­сю ни­кто не мог. Од­на­ко на­ше спо­кой­ное чае­пи­тие вне­зап­но пре­рвал гром­кий со­ба­чий лай.

— Лю­ся, на­вер­ное, охо­тит­ся на ог­ром­но­го чёр­но­го жу­ка-оле­ня, ко­то­рые вы­ле­та­ют на охо­ту с на­ступ­ле­ни­ем тем­но­ты. У ба­буш­ки на да­че с её двор­ня­гой Фро­сей та­кое уже не раз слу­ча­лось. Ба­буш­ки­на со­ба­ка их не­до­люб­ли­ва­ет. Ког­да ви­дит жу­ка, ле­тя­ще­го на бре­ю­щем по­лёте, то на­чи­на­ет гром­ко ла­ять, а ког­да со­бьёт ла­пой, сра­зу успо­ка­ива­ет­ся. Она их не ест, прос­то иг­ра­ет. Сби­тый жук пол­зёт, пы­та­ясь взле­теть, а Фро­ся его тут же слег­ка при­дав­ли­ва­ет и ла­ет на не­го, ла­ет… Раз­вле­ка­ет­ся с ним, по­ка ей это не на­до­ест. По­том от­хо­дит от не­го и за­бы­ва­ет. Мо­жет быть, и у вас на участ­ке они во­дят­ся, — вы­ска­за­лась Ма­ри­на, до­едая торт.

Де­ти, ап­пе­тит­но по­гло­щав­шие ла­ком­ст­во, её пред­по­ло­же­ние друж­но под­дер­жа­ли.
— Та­кое жар­кое ле­то, что не­муд­ре­но за­вес­тись жу­кам-оле­ням. По­след­ний раз мы их встре­ча­ли го­да два или три на­зад. По ве­че­рам на­ша кош­ка Со­ня лю­би­ла охо­тить­ся на них. И это ей успеш­но уда­ва­лось, прав­да, де­ла­ла это она ти­хо, без лая, — по­шу­тил я.

От по­нра­вив­шей­ся шут­ки си­дев­шие за сто­лом рас­сме­я­лись. Че­рез не­ко­то­рое вре­мя, ког­да от тор­та ни­че­го не оста­лось, а чай был вы­пит, мы вновь услы­ша­ли Лю­син лай. На этот раз зву­чал он не­обык­но­вен­но гроз­но. А ещё че­рез се­кун­ду раз­да­лось ко­рот­кое взвиз­ги­ва­ние, сме­нив­ше­е­ся её сви­ре­пым ла­ем.
— Кто-то серь­ёз­но оби­дел Лю­сю. И это, ско­рее все­го, не без­обид­ный жук-олень, — пред­по­ло­жил я, стре­ми­тель­но вы­ска­ки­вая из-за сто­ла и на­прав­ля­ясь на звук.

За мной по­сле­до­ва­ли все до­мо­чад­цы.
Что­бы луч­ше рас­смот­реть в тем­но­те, что про­изо­шло с Лю­сей у яб­ло­ни, ря­дом с тем са­мым «пень­ком», остав­шим­ся от спи­лен­но­го стол­ба, ко­то­рый нам пред­сто­я­ло зав­тра из­влечь из зем­ли, при­шлось за­жечь яр­кую пя­ти­рож­ко­вую люст­ру на ве­ран­де, ши­ро­кие ок­на ко­то­рой вы­хо­ди­ли в эту сто­ро­ну.

В све­те элек­три­чес­ко­го све­та на­ше­му взо­ру пред­ста­ла ин­те­рес­ная кар­ти­на. На­ша Лю­ся, на­ша добрая Лю­ся, с взды­бив­шей­ся на за­грив­ке шерс­тью, ла­я­ла и ска­ли­лась на… Мы не ве­ри­ли сво­им гла­зам.

По ле­жа­щей в тра­ве круг­лой фор­ме гряз­но-тём­но­го цве­та, на­по­ми­на­ю­щей ко­лю­чий шар, ста­ло яс­но — у Лю­си про­изо­шла вне­зап­ная встре­ча с круп­ным ежом. На­ив­ная со­ба­ка, ви­ди­мо, ре­ши­ла с ним по­бли­же по­зна­ко­мить­ся. Го­род­ское жи­вот­ное да­же не по­до­зре­ва­ло, что у ежа ост­рые-преост­рые иг­лы. Она не зна­ла, что лю­бое не­смыш­лёное жи­вот­ное, пы­та­ю­ще­е­ся при­бли­зит­ся к ежу со сто­ро­ны го­ло­вы, не­за­ви­си­мо от добрых или не­до­брых на­ме­ре­ний, сра­зу на­тал­ки­ва­ет­ся на ост­рей­шие тон­кие ко­люч­ки, ко­то­рые тот, ни­сколь­ко не це­ре­мо­нясь, уме­ло и лов­ко под­став­ля­ет под мор­ду лю­бо­пыт­но­го не­зна­ком­ца. А тот, во­вре­мя не рас­поз­нав гро­зя­щую опас­ность, не­про­из­воль­но на­ка­лы­ва­ет­ся на них… Бла­го­да­ря мгно­вен­но вы­ра­бо­тан­но­му услов­но­му по­жиз­нен­но­му реф­лек­су по­стра­дав­ший де­ла­ет для се­бя вы­вод о том, что от ко­лю­че­го зве­ря сле­ду­ет дер­жать­ся на по­чти­тель­ном рас­сто­я­нии и к не­му да­же не при­бли­жать­ся…

А уж про ост­рые зу­бы это­го хищ­ни­ка, спо­соб­но­го рас­пра­вит­ся в один мо­мент с круп­ной мышью, луч­ше не вспо­ми­нать. Это в дет­ских книж­ках со­вет­ских вре­мён ху­дож­ни­ки-ани­ма­ли­с­ты изо­бра­жа­ли ежа с добрым вы­ра­же­ни­ем мор­доч­ки и крас­ным спе­лым яб­ло­ком или съедоб­ным бе­лым гри­бом на ко­лю­чей спи­не, спе­ша­щим к сво­им дет­кам.

Но, как пра­ви­ло, до при­ме­не­ния зу­бов у ежей де­ло не до­хо­дит. Лес­ное жи­вот­ное, от­лич­но со­зна­вая, что его мяг­кий жи­вот лег­ко уяз­вим, так как не име­ет за­щит­ных ко­лю­чек, а по­крыт лишь жест­ко­ва­той се­рой шерс­тью, за ве­ко­вую эво­лю­цию на­учи­лось мгно­вен­но сво­ра­чи­вать­ся, об­ра­зуя ту­гой мяч с тор­ча­щи­ми в раз­ные сто­ро­ны страш­ны­ми иг­ла­ми. При­чём ле­жать в не­до­ступ­ном для са­мо­го силь­но­го и опас­но­го хищ­ни­ка свёр­ну­том ви­де ёж мо­жет очень дол­го.

Как пра­ви­ло, тер­пе­ния ждать, ког­да ёж рас­кро­ет­ся и под­ста­вит под съеде­ние свой вкус­ный жи­вот, у хищ­ни­ков не хва­та­ет. По­хо­див не­ко­то­рое вре­мя во­круг «не­при­ступ­ной ко­лю­чей кре­пос­ти», про­гло­тив в оби­лии вы­де­ля­ю­щи­е­ся го­лод­ные слю­ни и в разо­ча­ро­ва­нии по­щёл­кав зу­ба­ми, они ухо­дят прочь, что­бы отыс­кать бо­лее лёг­кую и ме­нее опас­ную до­бы­чу… Та­ким об­ра­зом, встре­чи двух лес­ных жи­вот­ных обыч­но за­кан­чи­ва­ют­ся в ди­кой при­ро­де.

А как по­ве­ла се­бя в этой си­ту­а­ции на­ша Лю­ся? Су­дя по её по­ве­де­нию, она пре­бы­ва­ла в пол­ной рас­те­рян­нос­ти, од­на­ко из-за сво­е­го врож­дён­но­го упор­ст­ва ни­ку­да ухо­дить не со­би­ра­лась. До­маш­нее жи­вот­ное со­вер­шен­но не зна­ло, что за стран­ный зверь ей встре­тил­ся, как она счи­та­ла, на её собст­вен­ной тер­ри­то­рии, ко­то­рая по все­му пе­ри­мет­ру сра­зу же пос­ле при­ез­да на да­чу бы­ла ею по­ме­че­на. Для это­го ей по­тре­бо­ва­лось не­сколь­ко раз пол­ностью опо­рож­нить мо­че­вой пу­зырь, а, что­бы его по­пол­нять для за­вер­ше­ния на­ча­то­го де­ла, ей при­шлось вы­пить из мис­ки не ме­нее лит­ра во­ды.

От пол­но­го бес­си­лия Лю­се ни­че­го не оста­ва­лось де­лать, как толь­ко сто­ять от ежа на при­лич­ном рас­сто­я­нии, звон­ко ла­ять на не­го и ска­лить­ся. И ещё пе­ред­ней ла­пой пе­ри­о­ди­чес­ки те­реть се­бя по мор­доч­ке. А это для ме­ня яв­ля­лось сиг­на­лом, что Лю­ся всё-та­ки успе­ла на­ко­лоть­ся на иг­лы. Ста­ло по­нят­но, что имен­но от бо­лез­нен­но­го уко­ла в мор­доч­ку она из­да­ла тот са­мый ко­рот­кий визг, ко­то­рый нас и на­пу­гал. Мне как ве­те­ри­нар­но­му вра­чу сле­до­ва­ло её осмот­реть и ис­клю­чить на­ли­чие за­стряв­шей иг­лы в об­лас­ти ще­ки.

Под­хва­тив Лю­сю на ру­ки, я от­пра­вил­ся с ней на ве­ран­ду, что­бы в яр­ком све­те про­вес­ти де­таль­ный осмотр. Что­бы не вол­но­вать де­тей и взрос­лых, своё по­до­зре­ние я ре­шил по­ка не озву­чи­вать. Лю­боз­на­тель­ные до­мо­чад­цы оста­лись око­ло ежа в на­деж­де, что он рас­кро­ет­ся, и они смо­гут рас­смот­реть его во всей кра­се…

Осмотр со­ба­ки вы­явил на ще­ке од­ну не­боль­шую, но до­ста­точ­но глу­бо­кую, слег­ка кро­во­то­ча­щую ран­ку, без со­мне­ния вы­зван­ную уко­лом ост­рой иг­лы. Ко­неч­но, для жиз­ни со­ба­ки она опас­нос­ти не пред­став­ля­ла, но в це­лях не­до­пу­ще­ния под­кож­но­го на­гно­е­ния тре­бо­ва­ла тща­тель­ной об­ра­бот­ки рас­тво­ром пе­ре­ки­си во­до­ро­да и обя­за­тель­но­го сма­зы­ва­ния йо­дом. Лю­ся, как я и пред­по­ла­гал, по­доб­ные ве­те­ри­нар­ные про­це­ду­ры в сво­ей не­дол­гой жиз­ни успе­ла уже по­знать. По­это­му спо­кой­но их пе­ре­нес­ла и об­ре­ла сво­бо­ду.

Вер­нув­шись к ежу, ко­то­рый на­хо­дил­ся всё в том же свер­нув­шем­ся по­ло­же­нии, Лю­ся уже не ла­я­ла на не­го. На на­ше все­об­щее удив­ле­ние со­ба­ка по­ве­ла се­бя спо­кой­но. Бес­страш­но при­бли­зив­шись к ко­лю­че­му ша­ру на без­опас­ное рас­сто­я­ние, она лишь втя­ги­ва­ла воз­дух, по-ви­ди­мо­му, пы­та­ясь за­пом­нить за­пах ко­лю­че­го мон­ст­ра, уко­лов­ше­го её. Че­рез не­ко­то­рое вре­мя ма­лыш­ка прыг­ну­ла на ко­ле­ни Са­ше, си­дев­ше­му на «пень­ке». Гля­дя на эту счаст­ли­вую па­роч­ку, у ме­ня да­же про­мельк­ну­ла мысль о том, что мо­жет быть не тро­гать «пе­нёк». Пусть иг­ра­ет роль сту­ла…

Вре­мя при­бли­жа­лось к по­лу­но­чи. Ёж рас­кры­вать­ся не со­би­рал­ся. Нам ни­че­го не оста­лось, как оста­вить его в по­кое и от­прав­лять­ся спать. Лю­ся, оста­ва­ясь на ру­ках у Са­ши, бро­си­ла на ежа за­дум­чи­вый, со­вер­шен­но не со­ба­чий взгляд, пос­ле че­го но­сом уткну­лась в дет­скую под­мыш­ку и за­со­пе­ла. У всех сло­жи­лось впе­чат­ле­ние, что ко­лю­чий зве­рёк её боль­ше не ин­те­ре­су­ет.

* *
На са­мом де­ле Лю­ся ока­за­лась не та­кой уж прос­туш­кой, как мы ду­ма­ли. Ран­ним ут­ром, по­ка все ещё спа­ли, а солн­це уже яр­ко све­ти­ло, она за­про­си­лась в сад. Спра­вив «свои де­ла», со­ба­ка на­пра­ви­лась к яб­ло­не, где про­изо­шла её не­ожи­дан­ная встре­ча с аг­рес­сив­ным ко­лю­чим не­зна­ком­цем. Но её жда­ло разо­ча­ро­ва­ние. На том са­мом мес­те, где ве­че­ром она оста­ви­ла ежа, его не ока­за­лось.

Лю­ся, слов­но со­ба­ка-ищей­ка, взяв след, по­пы­та­лась в при­мя­той тра­ве отыс­кать жи­ли­ще обид­чи­ка. Од­на­ко сле­ды ока­за­лись за­пу­тан­ны­ми. Ёж, слов­но знал, что оби­жен­ное им жи­вот­ное бу­дет его обя­за­тель­но ра­зыс­ки­вать. По­это­му он при­нял все ме­ры для сво­ей кон­спи­ра­ции, при этом не за­быв оста­вить на зем­ле для Лю­си не­сколь­ко куч зло­вон­ных экскре­мен­тов. Этот вы­зы­ва­ю­щий жест ко­лю­че­го при­шель­ца со­ба­ка рас­це­ни­ла как по­ку­ше­ние на её за­кон­ную тер­ри­то­рию.

Тща­тель­но об­ню­хав учас­ток, Лю­ся при­шла к вы­во­ду, что для «во­ню­че­го ко­люч­ки» мес­то у яб­ло­ни и «пень­ка» яв­ля­лось са­мым из­люб­лен­ным. В этом мес­те сле­дов вра­га она уню­ха­ла во мно­го раз боль­ше, чем на дру­гих участ­ках са­да. К то­му же они пе­ре­ме­ши­ва­лись с мы­ши­ны­ми тро­па­ми.

А, по мо­е­му пред­по­ло­же­нию, мел­ких гры­зу­нов Лю­се ви­ди­мо нра­ви­лось ло­вить, ког­да она жи­ла на да­че у преж­них хо­зя­ев. Пой­ман­ных по­ле­вых мы­шей, же­ла­ю­щих по­греть­ся на сол­ныш­ке, сы­тая со­ба­ка, ко­неч­но же, не ела. Прос­то их ло­ви­ла и, слов­но кош­ка, не­мно­го при­ку­сы­ва­ла их сла­бень­кий хре­бет, тем са­мым ли­шая гры­зу­нов быст­ро­го пе­ре­дви­же­ния. За­тем с по­мощью силь­ных пе­ред­них лап на­чи­на­ла их ка­тать по зем­ле. Ког­да же за­ба­ва с им­про­ви­зи­ро­ван­ны­ми ме­хо­вы­ми мя­ча­ми на­до­еда­ла, Лю­ся ухо­ди­ла в дом. Тут же на­ле­та­ли го­лод­ные во­ро­ны, си­дев­шие на де­ревь­ях и вни­ма­тель­но на­блю­дав­шие за охо­той со­ба­ки на вкус­ных по­лу­жи­вых гры­зу­нов. Не при­вле­кая к се­бе вни­ма­ния, без ха­рак­тер­но­го для них гром­ко­го гор­тан­но­го кар­канья, упо­до­бив­шись во­риш­кам, ум­ные пти­цы, ухва­тив мощ­ным клю­вом го­то­вую до­бы­чу, рез­ко взмыв вверх, уле­та­ли прочь…

И ещё Лю­ся от­лич­но зна­ла, что мы­ши в зна­чи­тель­ном ко­ли­чест­ве по­яв­ля­ют­ся на са­до­вых участ­ках имен­но в ве­чер­нее вре­мя. Воз­мож­но, до­гад­ли­вая со­ба­ка так­же со­об­ра­зи­ла, что в это са­мое вре­мя охо­тить­ся на мы­шей вы­хо­дит и «во­нюч­ка». Этот про­тив­ный за­пах, ис­хо­дя­щий от ко­лю­че­го зве­ря, иден­тич­ный его ис­праж­не­ни­ям, рез­ко от­ли­ча­ю­щий­ся от всех дру­гих за­па­хов, с ко­то­ры­ми она успе­ла за свою трёх­лет­нюю жизнь по­зна­ко­мить­ся, спу­тать с дру­гим не мог­ла. В па­мять не­вин­но по­стра­дав­шей Лю­си он вре­зал­ся на­всег­да.

* *
Тех­ни­чес­кое при­спо­соб­ле­ние для из­вле­че­ния «пень­ка» мы под­го­то­ви­ли до­воль­но быст­ро. Сын, с са­мо­го дет­ст­ва успеш­но со­би­ра­ю­щий из кон­струк­то­ров Lego слож­но ра­бо­та­ю­щие ме­ха­низ­мы с элек­троп­ри­во­да­ми, по­взрос­лев, остал­ся всё та­ким же го­ло­ва­с­тым ма­лым. Над «пень­ком» он по­ста­вил двух­мет­ро­вую тя­же­лен­ную лест­ни­цу-стре­мян­ку, а на её вер­ши­не укре­пил со­сед­скую ле­бёд­ку, сталь­ной трос ко­то­рой за­кан­чи­вал­ся мощ­ным крю­ком. Но в этом за­ня­тии я то­же ока­зал­ся «не про­мах». Моя вра­чеб­ная прак­ти­ка, точ­нее сто­ма­то­ло­ги­чес­кая, под­ска­за­ла мне, что из­вле­кать с по­мощью ле­бёд­ки креп­ко си­дя­щий в зем­ле до­воль­но-та­ки длин­ный оста­ток стол­ба бу­дет го­раз­до лег­че, если его пред­ва­ри­тель­но не­мно­го рас­ша­тать, или по­кру­тить во­круг его оси. Сы­ну моё ра­ци­о­на­ли­за­тор­ское пред­ло­же­ние по­нра­ви­лось. Он тут же во­пло­тил его в жизнь.

К спи­лен­ной по­верх­нос­ти стол­ба длин­ны­ми тол­с­ты­ми гвоз­дя­ми с на­сеч­ка­ми он при­бил не­боль­шой де­ре­вян­ный бру­сок. На друж­ное «раз-два, взя­ли…» «пе­нёк» не­сколь­ко раз был на­ми про­вёр­нут.

Де­ло те­перь, как го­во­рят в на­ро­де, оста­ва­лось за ма­лым. Обер­нув трос во­круг «пень­ка» с рас­чётом, что при­би­тая на­ми по­пе­ре­чи­на не по­зво­лит ему со­ско­чить, и за­кре­пив сталь­ную пле­тё­ную жи­лу за крюк, сын при­нял­ся кру­тить руч­ку ле­бёд­ки. Наш рас­чёт ока­зал­ся вер­ным. Оста­ток стол­ба, слов­но зуб муд­рос­ти, при его экс­тир­па­ции под­да­вал­ся с тру­дом, но про­ти­во­сто­ять мо­ло­до­му си­ла­чу не смог… И вот двух­мет­ро­вый оста­ток стол­ба ле­жит на тра­ве. А на нём уже вос­се­да­ет звон­ко ла­ю­щая Лю­ся.

До­ждав­шись, ког­да Алек­сей, взва­лив на пле­чо тя­же­лен­ную стре­мян­ку, по­нёс её в са­рай, где она по­сто­ян­но хра­ни­лась, со­ба­ка с ра­дост­ным ла­ем бро­си­лась к зи­я­ю­ще­му в тра­ве ров­но­му отвер­стию и изу­ча­ю­ще за­гля­ну­ла в его двух­мет­ро­вую глу­би­ну. Уто­лив, как мы по­счи­та­ли, со­бачье лю­бо­пыт­ст­во, пин­чер впри­прыж­ку при­нял­ся но­сить­ся во­круг об­ра­зо­вав­шей­ся ямы, вре­ме­на­ми пе­реп­ры­ги­вая, слов­но лань, че­рез из­вле­чён­ный столб.

Нам ка­за­лось, что Лю­ся ра­до­ва­лась то­му, что нам до­воль­но быст­ро уда­лось из­влечь из зем­ли глу­бо­ко за­ко­пан­ный столб и де­ло обо­шлось без её по­силь­ной по­мо­щи, как при вы­тас­ки­ва­нии боль­шу­щей ре­пы из зем­ли в рус­ской на­род­ной сказ­ке «про реп­ку, дед­ку, баб­ку и ма­лень­кую со­бач­ку Жуч­ку».

Если ска­зоч­ная реп­ка в зем­ле, ви­ди­мо, рос­ла не­глу­бо­ко и пос­ле её из­вле­че­ния оста­лась по­ло­гая во­рон­ка, то в на­шем слу­чае ока­за­лось всё на­обо­рот. По мо­е­му мне­нию, эта часть тер­ри­то­рии ста­ла пред­став­лять для со­ба­ки не­ко­то­рую опас­ность. И всё из-за об­ра­зо­вав­шей­ся в зем­ле ды­ры, в ко­то­рую, за­иг­рав­шись, она лег­ко мог­ла уго­дить. Нам сле­до­ва­ло взять тач­ку, ло­па­ту и от­прав­лять­ся в лес за зем­лёй. На участ­ке-то лиш­ней зем­ли в ви­де кур­га­на или при­гор­ка не бы­ло. Од­на­ко вна­ча­ле ре­ши­ли с бла­го­дар­ностью вер­нуть со­се­ду ле­бёд­ку.

По­шли с сы­ном её от­но­сить и не­пред­ви­ден­но за­дер­жа­лись. Де­ло за­клю­ча­лось в том, что наш со­сед увле­кал­ся вод­ны­ми лы­жа­ми. Имел да­же по это­му ви­ду спор­та раз­ряд. Вла­дел он и не­боль­шим ка­те­ром, ко­то­рый на­хо­дил­ся на плат­ной сто­ян­ке Моск­вы-ре­ки, не­да­ле­ко от на­ше­го дач­но­го по­сёл­ка. Со­сед рас­ска­зал, что аме­ри­кан­ский под­вес­ной мо­тор ещё на про­ш­лой не­де­ле вдруг за­ба­рах­лил. Вот его-то, сняв с ка­те­ра, со­сед и при­вёз на да­чу, что­бы отре­мон­ти­ро­вать.

Это за­ня­тие по­ка­за­лось нам очень ин­те­рес­ным, и мы друж­но при­ня­лись ему по­мо­гать. С на­ступ­ле­ни­ем су­ме­рек об­щи­ми уси­ли­я­ми мо­тор был по­чи­нен и ра­бо­тал бес­пе­ре­бой­но. Лю­без­ный со­сед при­гла­сил нас всех зав­тра по­ка­тать­ся на ка­те­ре и вы­ход­ной день по­свя­тить вод­но­лыж­но­му спор­ту, на что мы без раз­ду­мий да­ли своё со­гла­сие.

С со­се­дом мы час­тень­ко ка­та­лись на вод­ных лы­жах, по оче­ре­ди ме­ня­ясь ро­ля­ми: он управ­ля­ет ка­те­ром — я в ро­ли лыж­ни­ка. По­том я са­жусь за руль ка­те­ра — он вста­ёт на лы­жи. И так по не­сколь­ку раз. Мне осо­бен­но нра­вил­ся за­хва­ты­ва­ю­щий мо­мент вы­хо­да на лы­жах из глу­би­ны во­ды под рёв мощ­но­го мо­то­ра. А за­тем при­ят­ное сколь­же­ние по вод­ной гла­ди за быст­ро­ход­ным ка­те­ром, вре­мя от вре­ме­ни по­пе­рёк пе­ре­се­кая рас­хо­дя­щи­е­ся в раз­ные сто­ро­ны вы­со­кие вол­ны, при этом вы­де­лы­вая не­за­мыс­ло­ва­тые пи­ру­э­ты…

Ра­бо­та по по­чин­ке мо­то­ра ока­за­лась для нас с сы­ном та­кой ин­те­рес­ной, и мы так увлек­лись, что со­вер­шен­но за­бы­ли про яму, ко­то­рую на­ме­ре­ва­лись за­сы­пать.

Од­на­ко ехать в лес за зем­лёй бы­ло уже позд­но и тем­но­ва­то. Кро­ме то­го, ни­ка­кой спеш­ки мы уже не ви­де­ли. Яма мог­ла спо­кой­но до­ждать­ся зав­траш­не­го дня — рас­су­ди­ли мы с сы­ном. Бла­го, она на­хо­ди­лась не на пе­ше­ход­ной до­рож­ке и опас­нос­ти до ут­ра для до­маш­них не пред­став­ля­ла.

Ког­да мы со­об­щи­ли до­мо­чад­цам, что зав­траш­ний вос­крес­ный день мы про­ве­дём на Моск­ве-ре­ке: бу­дем не толь­ко ку­пать­ся, но и ка­тать­ся на ка­те­ре и вод­ных лы­жах, вос­тор­гу не бы­ло пре­де­ла. Осо­бен­но ра­до­ва­лась пред­сто­я­ще­му раз­вле­че­нию детво­ра. Тут же от них по­сту­пи­ли за­яв­ки на обу­че­ние ка­та­нию на вод­ных лы­жах. Но по воз­рас­ту ка­тать­ся на лы­жах мог толь­ко Са­ша. Ви­ка до это­го ви­да спор­та ещё не до­рос­ла, да и кре­пёж на тя­жёлых де­ре­вян­ных лы­жах для её ху­день­ких но­жек трид­цать шес­то­го раз­ме­ра ока­зал­ся бы слиш­ком ве­лик.

Пос­ле ужи­на, что­бы ско­ро­тать вре­мя, ре­ши­ли за­нять­ся иг­рой в до­ми­но. Тем бо­лее что по те­ле­ви­зо­ру ни­че­го ин­те­рес­но­го не по­ка­зы­ва­ли. Под­хо­дя­щий стол для иг­ры у нас сто­ял на уют­ной юж­ной ве­ран­де.

В яр­ком све­те люст­ры гре­ме­ли иг­раль­ные кос­тяш­ки и раз­да­ва­лись страст­ные го­ло­са иг­ро­ков: шесть-шесть, пус­то-пять, че­ты­ре-че­ты­ре, пять-пять, три-три, три-шесть, ры­ба…

Уже сыг­ра­но не­сколь­ко пар­тий. У про­играв­ших вы­ра­же­ния лиц кис­лые, и их обу­ре­ва­ет же­ла­ние отыг­рать­ся. А у вы­иг­рав­ших на­строй толь­ко на по­бе­ду. Од­ним сло­вом, же­ла­ния пре­кра­тить иг­ру ни у ко­го нет. Труд­но точ­но ска­зать, сколь­ко вре­ме­ни она про­дол­жа­лась, если бы не ярост­ный лай Лю­си, раз­дав­ший­ся бук­валь­но под ок­на­ми ве­ран­ды. Оста­вив кос­точ­ки на сто­ле (ко­неч­но же, мар­ки­ров­кой вниз), все вы­сы­па­ли в сад.

Бла­го из окон ве­ран­ды в сад лил­ся элек­три­чес­кий свет, и нам пред­ста­ви­лась воз­мож­ность без осо­бо­го тру­да раз­гля­деть уже зна­ко­мую вче­раш­нюю кар­ти­ну: Лю­ся, на­хо­дясь на не­ко­то­ром рас­сто­я­нии от свер­нув­ше­го­ся в клу­бок ежа и не де­лая по­пы­ток к не­му при­бли­зить­ся, звон­ко на не­го ла­ет. А ёж, не ду­мая раз­во­ра­чи­вать­ся, толь­ко из­ред­ка на неё фыр­ка­ет.

Су­дя по его круп­но­му раз­ме­ру, все при­шли к еди­ног­лас­но­му мне­нию, что это вче­раш­ний при­ше­лец. И он, как и вче­ра, рас­крыть­ся пе­ред на­ми не по­же­ла­ет. А если на это на­деж­ды ни­ка­кой нет, то луч­ше про­дол­жить иг­ру… Так ре­ши­ли иг­ро­ки в до­ми­но, но толь­ко не Лю­ся.

Со­ба­ка, вско­ре успо­ко­ив­шись, пре­кра­ти­ла ла­ять. Не сво­дя со зверь­ка ум­но­го про­ни­ца­тель­но­го взгля­да, она ото­шла от не­го на не­ко­то­рое рас­сто­я­ние и улег­лась на при­мя­той тра­ве, по­ло­жив кра­си­вую го­лов­ку на вы­тя­ну­тые пе­ред­ние ла­пы…

Сколь­ко бы­ло сыг­ра­но пар­тий, труд­но ска­зать. Но ре­зуль­тат иг­ры ока­зал­ся та­ков, что в кон­це кон­цов ни про­играв­ших, ни вы­иг­рав­ших не ока­за­лось.

Про­играв­шие отыг­ра­лись, а вы­иг­рав­шим боль­ше не вез­ло. Од­ним сло­вом — ни­чья, и она устра­ива­ла всех иг­ро­ков. Пе­ред тем как уй­ти спать, мы вы­шли в сад и за­ста­ли ту же са­мую, ни­сколь­ко не из­ме­нив­шу­ю­ся за три ча­са па­то­вую си­ту­а­цию, сло­жив­шу­ю­ся меж­ду ди­ким ежом и до­маш­ней со­ба­кой.

По­это­му дверь на ве­ран­ду ре­ши­ли на ночь не за­кры­вать, по­счи­тав, что, ког­да Лю­се на­до­ест ка­ра­у­лить ко­лю­че­го за­би­я­ку, она, не по­бес­по­ко­ив нас, смо­жет вер­нуть­ся в дом…

На вто­ром эта­же, где оби­та­ла мо­ло­дёжь, во­ца­ри­лась ти­ши­на. Я си­жу в ка­би­не­те за ком­пью­те­ром, за­вер­шая опи­са­ние оче­ред­ной ис­то­рии из мо­ей вра­чеб­ной прак­ти­ки, ко­то­рая долж­на вой­ти в вось­мой том но­велл.

Но мои мыс­ли не­про­из­воль­но воз­вра­ща­ют­ся к Лю­се. Мне ду­ма­ет­ся, что остав­лять на ночь ле­жа­щую на зем­ле глад­ко­шёрст­ную теп­ло­лю­би­вую до­маш­нюю со­ба­ку мне, как ве­те­ри­нар­но­му вра­чу, не со­всем пра­виль­но. На­ша да­ча ведь рас­по­ла­га­ет­ся в лес­ном мас­си­ве. В ноч­ное вре­мя тем­пе­ра­ту­ра воз­ду­ха в ав­гус­те ме­ся­це у нас, по срав­не­нию с го­ро­дом, зна­чи­тель­но по­ни­жа­ет­ся. Лёжа на хо­лод­ной зем­ле, Лю­ся мо­жет и прос­ту­дить­ся, рас­су­дил я, со­би­ра­ясь пре­рвать, как мне ка­за­лось, бес­цель­ное за­ня­тие Лю­си и за­брать её в дом.

Вый­дя на юж­ную ве­ран­ду и не за­жи­гая свет, не­про­из­воль­но бро­саю взгляд в ок­но. В све­те пол­ной яр­кой лу­ны за­ме­чаю, как Лю­ся… Мне сра­зу не уда­ёт­ся по­нять, чем Лю­ся увле­че­на. Ка­за­лось, что она иг­ра­ет в мяч. Но у нас на участ­ке-то мя­чей ут­ром не бы­ло. Впол­не ве­ро­ят­но, что де­ти дру­го­го со­се­да мог­ли его к нам за­бро­сить, по­ка мы за­ни­ма­лись по­чин­кой мо­то­ра. За­бор ведь меж­ду участ­ка­ми не­вы­со­кий. Та­кое уже слу­ча­лось… Я не раз воз­вра­щал мя­чи, мо­де­ли са­мо­лёти­ков, пласт­мас­со­вые бу­ме­ран­ги их от­цу, ко­то­рый, из­ви­ня­ясь за на­ру­ше­ние гра­ни­цы, ис­крен­не бла­го­да­рил ме­ня.

Вни­ма­тель­но при­смот­рев­шись, мне на­ко­нец уда­лось рас­смот­реть, чем увле­че­на Лю­ся. Ак­ку­рат­но при­ка­са­ясь ла­пой к мя­чу, она пе­ре­ка­ты­ва­ла его. Мое лю­бо­пыт­ст­во бы­ло так ве­ли­ко, что я ре­шил свет на ве­ран­де не вклю­чать и её за­ня­тие не пре­ры­вать…

Ма­лень­кой иг­рунье на­ко­нец уда­лось пе­ре­ка­тить мяч бли­же к яб­ло­не. Ещё че­рез не­сколь­ко под­хо­дов со­ба­ки к мя­чу он ис­чез из мо­е­го по­ля зре­ния… А Лю­ся при­ня­лась зад­ни­ми ко­неч­нос­тя­ми во­ро­шить зем­лю, на­бро­сан­ную мною на­ка­ну­не при по­пыт­ке от­ко­пать «пень», остав­ший­ся от спи­лен­но­го стол­ба.

Со­ба­ка слов­но за­ка­пы­ва­ла свои ис­праж­не­ния пос­ле со­вер­шён­но­го ак­та де­фе­ка­ции. Так обыч­но по­сту­па­ют и кош­ки-чис­тюли. Но у Лю­си-то се­год­ня ут­ром был уже стул. С вра­чеб­ным ин­те­ре­сом я рас­смат­ри­вал её кал, изу­чая пол­но­цен­ность пи­ще­ва­ри­тель­но­го про­цес­са. Как ока­за­лось, же­лу­доч­но-ки­шеч­ные фер­мен­ты вы­ра­ба­ты­ва­лись в тре­бу­е­мых ко­ли­чест­вах, в ре­зуль­та­те че­го не­пе­ре­ва­рен­ных час­тиц кор­ма об­на­ру­жить не уда­лось. Ки­шеч­ник ра­бо­тал чёт­ко и ста­биль­но, вы­де­ляя шла­ки один раз в день. Ещё ви­зу­аль­ный осмотр по­ка­зал от­сут­ст­вие в ка­ло­вой мас­се ка­ких-ли­бо гель­мин­тов и их яиц. Со­ба­ка во всех от­но­ше­ни­ях на­хо­ди­лась в пол­ном фи­зи­чес­ком и фи­зио­ло­ги­чес­ком здра­вии.

Вспом­нив это, ка­за­лось бы, не­зна­чи­тель­ное для вра­ча три­ви­аль­ное со­бы­тие, ме­ня вдруг про­шиб хо­лод­ный пот… До ме­ня вне­зап­но до­шло, что Лю­ся не пе­ре­ка­ты­ва­ла со­сед­ский дет­ский ре­зи­но­вый мяч и не за­бра­сы­ва­ла пес­ком «сле­ды» де­фе­ка­ции. Со­ба­ка, ви­ди­мо, об­на­ру­жи­ла ежа и за­те­я­ла с ним смер­тель­ную для не­го иг­ру. А он, ин­стинк­тив­но свер­нув­шись в клу­бок, ту­по её при­нял, со­вер­шен­но не по­до­зре­вая, чем она мо­жет для не­го за­кон­чить­ся. До­маш­не­му жи­вот­но­му, не ли­шён­но­му ин­тел­лек­та, уда­лось обыг­рать лес­но­го ко­лю­че­го обид­чи­ка.

Во­ору­жив­шись фо­на­ри­ком и на­бро­сив курт­ку, я вы­шел в сад. Тут же ко мне под­бе­жа­ла Лю­ся. Её взгляд и вы­ра­же­ние ра­дост­ной мор­доч­ки в лун­ном све­те вы­гля­де­ли не­за­бы­ва­е­мо. Гла­за по­бе­до­нос­но све­ти­лись. Если бы она уме­ла го­во­рить, то на­вер­ня­ка я услы­шал бы:
— Мои ла­пы ис­ко­ло­ты в кровь, но я, пе­ре­си­лив боль, эту «ко­лю­чую во­нюч­ку» по­бе­ди­ла. Ёж боль­ше не смо­жет мой учас­ток за­гряз­нять сво­им ди­ким смра­дом. К то­му же это ему пла­та за под­лый укол мо­ей неж­ной ще­ки…

Ра­дост­но ме­ня встре­тив, кру­то раз­вер­нув­шись, Лю­ся, по­оче­ред­но под­жи­мая то пра­вую, то ле­вую пе­ред­ние ла­пы, на­пра­ви­лась к не­за­сы­пан­ной яме, всем сво­им ви­дом при­гла­шая по­сле­до­вать за ней. Ви­ди­мо, ей очень хо­те­лось пе­ред во­жа­ком боль­шой стаи по­хва­стать­ся до­стиг­ну­тым успе­хом…

В круг­лой глу­би­не ямы луч фо­на­ря вы­све­тил ба­рах­та­ю­ще­го­ся круп­но­го ежа, пы­та­ю­ще­го­ся из­ба­вить­ся от на­сы­пан­ной Лю­сей на не­го зем­ли. А ещё зве­рек пе­ред­ни­ми ла­па­ми пе­ре­би­рал по ров­ной сы­пу­чей пес­ча­ной стен­ке, на­де­ясь вы­брать­ся. Но тщет­но… На­ша, как я счи­тал, добрая Лю­ся при­го­во­ри­ла ежа к мед­лен­ной и му­чи­тель­ной смер­ти.

Так, впол­не воз­мож­но, рас­су­ди­ла Лю­ся, всту­пив на путь мще­ния, но толь­ко не я. Од­на­ко в тот мо­мент по­мочь бед­ня­ге, по­пав­ше­му в страш­ную бе­ду, у ме­ня ни­ка­кой воз­мож­нос­ти не бы­ло. Сле­до­ва­ло до­ждать­ся ут­ра и при­ду­мать ка­кой-то спо­соб по вы­зво­ле­нию плен­ни­ка из глу­бо­ко­го зин­да­на.

Единст­вен­ное, что в на­сто­я­щее вре­мя я мог сде­лать, так это на­крыть яму не лис­том тон­ко­го же­ле­за, ко­то­рое плот­но при­лег­ло бы к зем­ле и пе­ре­кры­ло по­ступ­ле­ние в яму воз­ду­ха, а круп­но-вол­ни­с­тым ши­фе­ром, что­бы в слу­чае не­пред­ви­ден­но­го дождя ежа не за­то­пи­ло и он не за­хлеб­нул­ся. При этом вол­ны ши­фе­ра не ме­ша­ли до­сту­пу воз­ду­ха, что по­зво­ля­ло зверь­ку нор­маль­но ды­шать. Од­ним сло­вом, до ут­ра плен­ник мог по­тер­петь.

А вот мно­го­чис­лен­ные ко­ло­тые ран­ки на ла­пах Лю­си тре­бо­ва­ли без­от­ла­га­тель­ной пер­вой по­мо­щи.

До­ждав­шись окон­ча­ния зав­тра­ка, я под­роб­но рас­ска­зал до­мо­чад­цам о про­изо­шед­шем ночью. Но мне ни­кто не по­ве­рил, что Лю­ся мог­ла так жес­то­ко по­сту­пить с ежом. В под­тверж­де­ние ска­зан­но­го, под­хва­тив Лю­сю на ру­ки, я про­де­мон­ст­ри­ро­вал всем её ис­ко­ло­тые по­ду­шеч­ки пе­ред­них лап, обиль­но сма­зан­ные мною ещё ночью на­стой­кой йо­да. Не за­был со­об­щить и об уко­ле ежа в ще­ку со­ба­ки, о ко­то­ром до по­ры до вре­ме­ни я ре­шил ни­ко­му не го­во­рить. А сей­час, не­про­из­воль­но, я в ка­кой-то ме­ре оправ­ды­вал её не­гу­ман­ный прос­ту­пок. Ведь та­ким вот об­ра­зом Лю­ся рас­кви­та­лась с хищ­ным зверь­ком за оби­ду. В на­сто­я­щий мо­мент тре­бо­ва­лось вме­ша­тельст­во лю­дей. Жи­те­ля на­ше­го са­да нам сле­до­ва­ло не­пре­мен­но и сроч­но спас­ти. И мы от­пра­ви­лись к не­му.

Ёж, как я и пред­по­ла­гал, чувст­во­вал се­бя нор­маль­но. Фо­нарь нам не по­тре­бо­вал­ся, бла­го лу­чи солн­ца в до­ста­точ­ной ме­ре про­ни­ка­ли в яму и осве­ща­ли зверь­ка. Как толь­ко он нас по­чувст­во­вал, то сра­зу свер­нул­ся. Что­бы не сму­щать ежа, я пред­ло­жил всем отой­ти от ямы и при­сесть на по­одаль ле­жа­щий на зем­ле столб. Про­сил всех, не то­ро­пясь, по­ду­мать и вы­ска­зать по­явив­ши­е­ся мыс­ли по по­во­ду из­вле­че­ния жи­вот­но­го из глу­бо­кой ямы.

Пос­ле не­про­дол­жи­тель­но­го об­ду­мы­ва­ния на­ча­ли по­сту­пать пред­ло­же­ния. Мне ин­те­рес­но бы­ло на­блю­дать, как каж­дый из при­сут­ст­ву­ю­щих уси­лен­но ду­мал о спо­со­бе спа­се­ния зверь­ка. Как мне ка­за­лось, ис­крен­не на­де­ясь, что с по­мощью имен­но его спо­со­ба ёж бу­дет спа­сен.

Пер­вой вы­сту­пи­ла Ма­ри­на, пред­ло­жив от­ко­пать ежа. Но этот не­за­тей­ли­вый спо­соб, по мо­е­му мне­нию, пред­став­лял для не­го смер­тель­ную опас­ность. Нач­ни мы ко­пать, ёж мог прос­то ока­зать­ся по­гре­бён­ным за­жи­во. Грунт-то на участ­ке был пес­ча­ным. Лишь верх­няя его часть пред­став­ля­ла из се­бя пло­до­род­ную зем­лю, на ко­то­рой рос­ла тра­ва сныть. Как толь­ко ло­па­та сня­ла бы этот слой зем­ли и кос­ну­лась гор­ло­ви­ны ямы, пе­сок сра­зу на­чал бы осы­пать­ся. По этой при­чи­не пред­ло­же­ние Ма­ри­ны мы отверг­ли. Про ог­ром­ный кот­ло­ван, ко­то­рый мог бы об­ра­зо­вать­ся от опас­но­го для ежа ко­па­ния, я не стал да­же упо­ми­нать.

Ви­ка при­ду­ма­ла спа­сать ежа с по­мощью длин­ной ве­рёв­ки. Фан­та­зия шес­тик­лас­сни­цы за­клю­ча­лась в том, что ёж, как толь­ко её уви­дит, для сво­е­го спа­се­ния креп­ко вце­пит­ся в неё зу­ба­ми, и мы его лег­ко вы­та­щим из глу­бо­ко­го под­зе­мелья.

Са­ша, в свою оче­редь, пред­ло­жил бо­лее слож­ный, но до­ста­точ­но ори­ги­наль­ный спо­соб по из­вле­че­нию бе­до­ла­ги. Он за­клю­чал­ся в из­го­тов­ле­нии плас­ти­ли­но­во­го мя­ча, ко­то­рый мы долж­ны бу­дем спус­тить на шес­те и при­жать к ежу. По его за­дум­ке ёж сво­и­ми ко­люч­ка­ми к не­му при­ле­пит­ся, а мы тут же его под­ни­мем.

Но юный та­лант­ли­вый пи­а­нист, успев­ший с от­ли­чи­ем окон­чить му­зы­каль­ную шко­лу, уже со­чи­няв­ший серь­ёз­ную му­зы­ку и не­сколь­ко раз вы­сту­пив­ший на прес­тиж­ных кон­цер­тах с сим­фо­ни­чес­ким ор­кест­ром, не учёл важ­но­го об­сто­я­тельст­ва. В слу­чае если бы нам уда­лось ку­пить за го­ро­дом пач­ку или две дет­ско­го плас­ти­ли­на и сле­пить из не­го шар, ко­то­рый за­тем мы укре­пи­ли бы на шес­те, это плас­ти­ли­но­вое из­де­лие, ока­зав­шись в уз­ком пес­ча­ном ство­ле, тут же пре­вра­ти­лось бы в бес­по­лез­ный ком. Плас­ти­лин, об­сы­пан­ный пес­ком, слов­но сы­рая мяс­ная кот­ле­та в гу­с­тых па­ни­ро­воч­ных су­ха­рях, свои ли­пу­чие, то есть удер­жи­ва­ю­щие ежа свойст­ва, по­прос­ту утра­тил бы… К то­му же ёж ве­сил не ме­нее ки­ло­грам­ма.

Од­на­ко все вы­ска­зан­ные и отверг­ну­тые пред­ло­же­ния под­ска­за­ли сы­ну тех­ни­чес­ки гра­мот­ный и впол­не при­ем­ле­мый ва­ри­ант. Пред­ло­жен­ное им устройст­во по за­дум­ке вы­гля­де­ло до­ста­точ­но про­с­тым, но на­дёж­ным. На­зва­ли мы его «лиф­том для спа­се­ния ежа».

И вот из де­ре­вян­ной рей­ки и при­креп­лён­ной к ней с по­мощью ме­бель­ной сталь­ной пет­ли ма­лень­кой, не­мно­го мень­ше отвер­стия ямы, фа­нер­кой, к ко­то­рой кре­пи­лась толс­тая ры­бо­лов­ная лес­ка, мы со­ору­ди­ли не­кое по­до­бие склад­ной лож­ки. На­ше из­де­лие на пер­вый взгляд вы­гля­де­ло не­за­мыс­ло­ва­то — двух­мет­ро­вая рей­ка, за­кан­чи­ва­ю­ща­я­ся сво­бод­но бол­та­ю­щей­ся фа­нер­кой. Но сто­и­ло лес­ку на­тя­нуть, как фа­нер­ка при­ни­ма­ла стро­го го­ри­зон­таль­ное по­ло­же­ние, об­ра­зо­вы­вая ма­лень­кую устой­чи­вую пло­щад­ку…

И вот, мед­лен­но и ак­ку­рат­но, не за­де­вая сте­нок ямы, на­ше устройст­во опус­ка­ет­ся вниз. Пе­сок не осы­па­ет­ся, и это для нас — кон­струк­то­ров-спа­са­те­лей — хо­ро­ший при­знак. Зри­те­ли, си­дя на стол­бе, за­та­ив ды­ха­ние, еле сдер­жи­вая эмо­ции, сжав ку­лач­ки, на­блю­да­ют за на­ми.

Ког­да фа­нер­ка кос­ну­лась дна, слег­ка за­дев ежа, он не­до­воль­но за­фыр­чал. Тут же сы­ну по­сле­до­ва­ла ко­ман­да мед­лен­но на­тя­ги­вать лес­ку. А я в это вре­мя под­вёл под ежа за­няв­шую го­ри­зон­таль­ное по­ло­же­ние фа­нер­ку-ос­но­ва­ние на­ше­го им­про­ви­зи­ро­ван­но­го «лиф­та». Зве­рёк, ни­че­го не по­до­зре­вая, ока­зал­ся на фа­нер­ке. За­ду­май он со­ско­чить или ска­тить­ся с де­ре­вян­ной под­став­ки, у не­го это не по­лу­чи­лось бы при всём его же­ла­нии. Стен­ки не­ши­ро­кой тем­ни­цы иг­ра­ли роль ограж­де­ния. Да он и не пы­тал­ся это­го сде­лать. Од­ним сло­вом, ёж есть ёж! На­хо­дясь в свер­нув­шем­ся пас­сив­ном по­ло­же­нии, он под­чи­нил­ся во­ле судь­бы.

По ме­ре то­го как я не­спеш­но, ста­ра­ясь не за­де­вать сы­пу­чих пес­ча­ных сте­нок, под­ни­мал вверх «лифт» с пас­са­жи­ром, а сын в со­от­вет­ст­вии с дли­ной рей­ки, син­х­рон­но уко­ра­чи­вал лес­ку, плен­ник из глу­бо­ких не­др зем­ли мед­лен­но при­бли­жал­ся к её по­верх­нос­ти, осве­щён­ной теп­лым жи­ви­тель­ным солн­цем.

И вот под бур­ные ап­ло­дис­мен­ты и вос­тор­жен­ные воз­гла­сы зри­те­лей ёж на­ко­нец ока­зал­ся из­вле­чен­ным из тем­ни­цы. Я под­нес «лифт» к зри­те­лям, а сын осла­бил на­тя­же­ние лес­ки. Фа­нер­ка — ос­но­ва­ние «лиф­та» — вы­пря­ми­лась, и «ко­лю­чий мяч» ока­зал­ся у их ног. Яр­кие сол­неч­ные лу­чи ока­за­ли на плен­ни­ка бла­гоп­ри­ят­ное дейст­вие. Ви­ди­мо, что­бы окон­ча­тель­но убе­дить­ся в сво­ей сво­бо­де, ноч­ной охот­ник за мы­ша­ми на ко­рот­кий миг не­мно­го раз­вер­нул­ся, и мы успе­ли рас­смот­реть его сим­па­тич­ную мор­доч­ку, по­кры­тую ко­рот­ки­ми се­ры­ми во­ло­си­ка­ми, ост­рый но­сик с чёр­ной влаж­ной моч­кой но­са. На что ещё все об­ра­ти­ли вни­ма­ние, так это на ма­лень­кие, со­вер­шен­но не злые чёр­ные глаз­ки спа­сен­но­го ежа…

В этот мо­мент звон­ко за­ла­я­ла Лю­ся, за­ста­вив­шая ежа мгно­вен­но свер­нуть­ся. Со­ба­ка, бу­ду­чи за­кры­той на ве­ран­де, всё это вре­мя, стоя на под­окон­ни­ке, вни­ма­тель­но на­блю­да­ла за про­ис­хо­дя­щим. Не об­де­лён­ная ин­тел­лек­том Лю­ся на­шу за­тею по­ня­ла и на нас за спа­се­ние её обид­чи­ка не оби­жа­лась. По её звон­ко­му лаю мы по­ня­ли, что она его прос­ти­ла.

Ещё до нас до­нёс­ся гро­мог­лас­ный го­лос со­се­да, ко­то­рый, стоя у за­бо­ра, раз­де­ля­ю­ще­го на­ши боль­шие участ­ки, ин­те­ре­со­вал­ся, как об­сто­ят де­ла со спа­се­ни­ем ежа и как ско­ро мы бу­дем го­то­вы к по­езд­ке на ре­ку. С его слов, под­вес­ной мо­тор он уже по­гру­зил в ма­ши­ну и ожи­да­ет нас.

Лю­сю до на­ше­го воз­вра­ще­ния ре­ши­ли в сад не вы­пус­кать. В на­ше от­сут­ст­вие ёж дол­жен был окон­ча­тель­но прий­ти «в се­бя» и уда­лить­ся во­сво­я­си…

Быст­ро со­брав ку­паль­ные при­над­леж­нос­ти и за­ве­дя мо­тор на­ше­го ав­то, мы от­пра­ви­лись раз­вле­кать­ся. На ду­ше у всех бы­ло ра­дост­но и спо­кой­но. Об­щи­ми уси­ли­я­ми нам уда­лось спас­ти жи­вую ду­шу чет­ве­ро­но­го­го оби­та­те­ля на­ше­го са­да. Сво­им близ­ким мы с сы­ном да­ли сло­во, что, как толь­ко вер­нём­ся с ре­ки, сра­зу же от­пра­вим­ся в лес за зем­лёй, что­бы раз и на­всег­да по­кон­чить с зло­счаст­ной ямой, из-за ко­то­рой нам всем при­шлось из­ряд­но по­вол­но­вать­ся.