Вла­ди­мир Алек­сан­дро­вич Ку­ко­вя­кин (1952 — 2008)


Ро­дил­ся в се­ле Ста­рое Сур­ки­но Но­во­пись­мян­ско­го рай­о­на Та­тар­ской АССР.

С 1973 го­да жил в Ял­те, ра­бо­тал жур­на­лис­том в га­зе­тах «Со­вет­ский Крым» и «Крым­ская прав­да».

Окон­чил фи­ло­ло­ги­чес­кий фа­куль­тет МГУ и Ли­те­ра­тур­ный ин­сти­тут им. Горь­ко­го. Пуб­ли­ко­вал сти­хи в аль­ма­на­хе «Ис­то­ки» (изд. «Мо­ло­дая гвар­дия»), жур­на­лах «Юность», «Ок­тябрь», «Сме­на», «Ра­ду­га» и мно­гих дру­гих.

Ла­у­ре­ат по­э­ти­чес­ких кон­кур­сов га­зе­ты «Ком­со­моль­ская прав­да», меж­ду­на­род­ных кон­кур­сов жур­на­лис­тов в Вар­ша­ве, Моск­ве и Ял­те.
В 2004 го­ду ему бы­ло при­сво­е­но зва­ние «За­слу­жен­ный жур­на­лист Рес­пуб­ли­ки Крым».

Ав­тор книг сти­хотво­ре­ний: «Гон­чар­ный круг» («Тав­рия»), «От­те­пель» (Тав­рия), «Но­чи без звёзд» («Со­вет­ский Пи­са­тель»).
Член СП Кры­ма и Со­юза рус­ских, укра­ин­ских и бе­ло­рус­ских пи­са­те­лей Кры­ма.

***

С этим ве­ком я сжил­ся и свык­ся, и ста­ра­юсь не ду­мать о том,
что от даль­не­го бе­ре­га Стик­са по­тя­ну­ло уже хо­лод­ком.
И по­ка не успел он сгус­тить­ся, не плес­ну­ло во мра­ке вес­ло,
жив я ва­ми, де­ревья и пти­цы, да то­бою, моё ре­мес­ло.
У при­ро­ды хва­та­ет за­га­док, чтоб их веч­но раз­га­ды­вать нам,
удив­ля­ясь дождям и за­ка­там, лис­то­па­дам и бе­лым сне­гам.
То дожди по про­та­ли­нам лу­пят, то про­хла­дою ды­шат по­ля...
Без­раз­дель­ной лю­бовью нас лю­бят это не­бо и эта зем­ля.
С ни­ми вмес­те не мо­жет быть пло­хо.
С ни­ми участь лю­бая лег­ка...
Мир пре­кра­сен от пер­во­го вздо­ха до по­след­не­го в жиз­ни глот­ка.


***

Вы­дер­жать — не­воз­мож­но,
ви­деть — не­вы­но­си­мо.
Где-то за две та­мож­ни
ты от ме­ня, Рос­сия!

Там, за меж­ою све­жей,
ве­тер гу­ля­ет в пой­ме.
Ближ­нее за­ру­бежье,
ты ме­ня ещё пом­нишь?

Как же слу­чи­лось это —
стал я чу­жим на­дол­го.
Ждут ме­ня без­от­вет­но
Ка­ма, Ока и Вол­га.

Счастья про­сил у Бо­га,
Бо­же, ка­кое счастье!
Вый­дут встре­чать к по­ро­гу
ма­ма, сест­ра и На­стя.

Эта лю­бовь, как преж­де,
в серд­це мо­ём хра­нит­ся...
Ближ­нее за­ру­бежье.
Близ­ко. Че­рез гра­ни­цу.


ЖЕН­ЩИ­НА

У жен­щи­ны этой трёх­лет­няя дочь,
потом­ст­вен­ный пья­ни­ца-муж,
квар­ти­ра без ван­ной, но с ви­дом на ночь
и пе­ре­се­ле­ние душ.
У жен­щи­ны этой — кос­тюм и паль­то,
две юб­ки и па­ра са­пог,
и стол на ра­бо­те, и вер­ные сто
плюс пре­мия, ми­нус на­лог.
У жен­щи­ны этой — боль­шой ма­га­зин,
где в каж­дом от­де­ле с хвос­та
она про­дви­га­ет­ся ми­мо вит­рин,
как буд­то в свя­тые ме­с­та.
У жен­щи­ны этой си­я­ет в уг­лу
на­ма­зан­ный счасть­ем эк­ран,
и ко­лет­ся ве­чер нос­ком об иг­лу,
а нит­ка ухо­дит в ту­ман...
У жен­щи­ны этой на­про­тив ок­на
лю­би­тель­ский фо­то­порт­рет,
на нём — гра­ци­оз­на, смеш­ли­ва, неж­на —
дев­чон­ка шест­над­ца­ти лет.


***

Спо­хва­тил­ся — да позд­но.
Те­перь,

                ста­но­вясь на ко­ле­ни иль в по­зу,
по­ста­рай­ся в лю­бой из по­терь
раз­гля­деть хоть ка­кую-то поль­зу.
Мир, по­верь мне,
не так уж и плох,
что­бы веч­но ко­пать­ся в оби­дах.
Да­же са­мый от­ча­ян­ный вдох
пе­ре­хо­дит со вре­ме­нем в вы­дох.


***

Я за­был тех цы­га­нок ли­ца,
я сво­и­ми де­ла­ми за­нят.
От­че­го же
так дол­го длит­ся
это чёр­ное пред­ска­занье?
Пах­нет в но­ме­ре при­вок­заль­ном
оди­но­чест­вом на­до­ев­шим...
Как на­зой­ли­во при­вя­за­лась
эта фра­за о на­бо­лев­шем.
Тишь гос­ти­нич­ных де­ко­ра­ций,
ут­ром паль­цы
све­дёт до хрус­та -
так не хо­чет­ся про­сы­пать­ся,
если зна­ешь,
что ря­дом пус­то.
Вид­но, про­ш­лое вы­шло ко­мом,
если пло­хо мне в на­сто­я­щем.
Пус­то в го­ро­де не­зна­ко­мом,
пус­то в по­ез­де от­хо­дя­щем.
Ожи­да­ние не­по­силь­но.
Не хва­та­ет те­бя,
как све­та...
Хоть во сне бы уви­деть сы­на,
как он вы­рос за это ле­то?


***

Мы от добра добра не ищем, гор­ды успе­ха­ми в судь­бе,
но так лег­ко остать­ся ни­щим, за­бо­тясь толь­ко о се­бе.

Мы друг от дру­га чувст­ва пря­чем, мы не­за­ви­си­мы весь­ма,
так по­че­му же ночью пла­чем над строч­кой ста­ро­го пись­ма?

Уда­ча нам да­ёт­ся в ру­ки, наш дом за­пол­нен и об­жит,
так по­че­му же го­лос в труб­ке, ни­кем не по­ня­тый, дро­жит?

По­ка жи­тей­ский круг не су­жен, хо­тим мы или не хо­тим,
лю­бой из нас ко­му-то ну­жен, как этот мир, не­об­хо­дим!

Не­раз­ре­шён­ные во­про­сы без нас не бу­дут ре­ше­ны.
И чей-то крик, и чьи-то слёзы от на­ших слов от­ра­же­ны.

Из-за клад­би­щен­ской огра­ды не ви­ден ла­ко­вый уют.
Добро не тре­бу­ет на­гра­ды. Лю­бовь взай­мы не вы­да­ют.
Спе­ши­те ими по­де­лить­ся, не остав­ляй­те про за­пас,
ина­че звёз­ды, лес и пти­цы од­наж­ды раз­га­да­ют нас.

Не зная вы­го­ды и мо­ды, они нам ве­рят до сих пор.
Есть в бес­ко­рыс­тии при­ро­ды и со­стра­данье, и укор.
Добром Все­лен­ная бо­га­та, хоть ред­ко за­ме­ча­ем мы
и ми­ло­сер­дие за­ка­та, и от­кро­ве­ние зи­мы.

По­ка рас­свет в ок­но сту­чит­ся, по­ка с при­ро­дой мы в ла­ду,
спе­ши­те щед­рос­ти учить­ся у каж­дой яб­ло­ни в са­ду.


***

Мой дом ме­ня не узна­ёт,
скры­ва­ясь в за­рос­лях ту­ма­на...
Ещё по­след­ний по­во­рот,
и у две­рей за­пла­чет ма­ма.
Ког­да по­странст­во­вать при­шлось
и тол­ком к жиз­ни при­гля­деть­ся,
я по­нял, что зем­ная ось
про­хо­дит че­рез го­род дет­ст­ва.


***

Мне го­ло­са хва­та­ет тво­е­го,
чтоб в юнос­ти да­лёкой очу­тить­ся,
так ут­рен­нее пев­чее родст­во
по пер­вой но­те
от­ли­ча­ют пти­цы.
Я у ок­на рас­кры­то­го стою.
В са­ду ро­са на листь­ях за­гус­те­ла.
Те­бя бы там при­зна­ла за свою
лю­бая со­ловь­и­ная ка­пел­ла.
Всё как тог­да.
Рас­свет сте­ка­ет с крыш,
не­бреж­но ве­тер за­рос­ли ка­ча­ет.
И ты о чём-то
ти­хо го­во­ришь,
и пти­ца удив­лён­но отве­ча­ет.


***

На­мо­тал­ся за жизнь по стра­не,
на­гля­дел­ся на мир — и в ито­ге
не­раз­рыв­ны­ми ста­ли во мне
чувст­во до­ма
и чувст­во до­ро­ги.
Не­за­мет­но ужи­лись они
и, по­жа­луй, срод­ни­лись не­множ­ко,
по­лу­ноч­ных вок­за­лов ог­ни
и до­вер­чи­вый свет из окош­ка.
Дверь от­крою,
шаг­ну за по­рог,
где раз­доль­ная пес­ня от­рад­на,
где лю­бая из ты­сяч до­рог
воз­вра­ща­ет­ся к до­му об­рат­но.


ЗА­ПИС­КА

Из окош­ка под­ва­ла ру­ка
Над ас­фаль­том про­тя­ну­та низ­ко.
В ней пол­тин­ник,

                                  а ря­дом за­пис­ка:
«По­мо­ги­те ку­пить мо­ло­ка!»
Маль­чик «ре­жет» на скей­те с го­ры,
Па­рень та­щит бу­тыль бор­мо­ту­хи.
Жаль, что сы­ро, —

                                во­круг ни ста­ру­хи
и пу­с­ты про­ход­ные дво­ры.
Ма­га­зи­ны от­кры­ты по­ка.
Ин­ва­лид ожи­да­ет свой ужин.
Он ни де­тям,

                         ни вну­кам не ну­жен.
По­мо­ги­те ку­пить мо­ло­ка!
Кто-то ест де­фи­цит­ную снедь,
Кто-то ме­лочь от ни­ще­го пря­чет.
Ми­ло­сер­дие —

                          Что это зна­чит?
Не ме­ша­ет в сло­варь по­смот­реть.
Под клад­би­щен­ский стук мо­лот­ка
Це­лый мир

                      за­мы­ка­ет­ся сра­зу,
остав­ляя не­нуж­ную фра­зу:
по­мо­ги­те ку­пить мо­ло­ка.


ПРОС­ТО ДЕ­РЕВЬЯ И ПРОС­ТО ПТИ­ЦЫ

Ни смот­реть,
ни чи­тать,
ни пи­сать —
ни к че­му нет устой­чи­вой тя­ги.
От­ры­ва­ет­ся взгляд к не­бе­сам
от эк­ра­на, пе­ра и бу­ма­ги.
Из об­жи­тых боль­нич­ных па­лат
тя­нет вый­ти
и све­та на­пить­ся...
Что за пти­цы над са­дом ле­тят,
вот по­про­буй узнай — что за пти­цы?
Ду­мал, хва­тит ми­ну­ты впол­не,
но весь день у ок­на про­па­даю,
Что за де­ре­во пла­чет в ок­не,
что за де­ре­во, не уга­даю.
Нам оч­нуть­ся де­ла не да­ют.
Ви­но­ва­ты и лю­ди, и вре­мя
в том,
что в ми­ре ог­ром­ном жи­вут
прос­то пти­цы
и прос­то де­ревья.
Сре­ди мно­гих жи­тей­ских утрат
есть утра­ты осо­бо­го ро­да:
мы за­бы­ли на­зва­ния трав.
Мир из зе­ле­ни и кис­ло­ро­да
на­зы­ва­ет­ся прос­то при­ро­да.
Сколь­ко ты­сяч фа­ми­лий во мне
по­на­прас­ну, как в сей­фе, хра­нит­ся...
Что за де­ре­во пла­чет в ок­не?
А над де­ре­вом тем —
что за пти­ца?
Бы­ло вре­мя —
как хлеб на сто­ле —
по­ни­ма­ли мы без пе­ре­во­да
чи­с­тый го­лос рос­сий­ских по­лей,
ибо жи­ли на этой зем­ле
двое лишь —
Че­ло­век и При­ро­да.
Под до­ждём по­тем­не­ют кре­с­ты,
и с таб­ли­чек осып­лет­ся крас­ка,
и по-преж­не­му бу­дут кле­с­ты
ще­бе­тать
над ря­бин­ни­ком крас­ным.
Рав­но­душью про­ще­ния нет,
чтоб не де­ла­ли
и не вер­ши­ли...
Оправ­да­ют ли нас го­ри­цвет
и ще­гол на про­мок­шей кру­ши­не?


СТЕ­ПЕНЬ РИС­КА

При­вы­каю се­бе до­ве­рять
И в по­ступ­ках,

                             и в ме­ло­чи каж­дой.
На­до­е­ло семь раз от­ме­рять
Пе­ред тем, как от­ре­зать од­наж­ды.
На вит­ке не удер­жит ни­кто,
Если к серд­цу под­ка­тит­ся близ­ко,
Как осен­не­го све­та гло­ток —
хо­ло­док

                  от вне­зап­но­го рис­ка.
Не­уда­ча боль­ней, чем ожог,
От неё не уй­ти, не от­речь­ся...
Бе­ре­жёно­го бог бе­ре­жёт,
Ви­дит бог —

                   не су­мел убе­речь­ся.
Мо­жет, к луч­ше­му, что не су­мел.
От оши­бок ду­ша не греш­нее.
Жить, рис­куя, —

не­слад­кий удел.
Жить рас­чёт­ли­во —

                                     это —

                                          страш­нее.


ПА­РОМ­НАЯ ПЕ­РЕ­ПРА­ВА

В даль­нем краю при­тя­же­ние до­ма
я ощу­щаю каж­дой кро­вин­кой.
На бе­ре­гу до­жи­да­юсь па­ро­ма
меж­ду Рос­си­ей и Укра­и­ной.

Снег за­ме­та­ет не­мое прост­ранст­во.
Сви­щет над мо­рем ян­вар­ская вью­га.
С бе­ре­гом этим — не­прос­то рас­стать­ся.
С бе­ре­гом тем — не­воз­мож­на раз­лу­ка.

Сты­нут края ле­дя­но­го про­ло­ма.
Вре­мя на­ста­ло с то­бою про­щать­ся.
Как я за­ви­дую счастью па­ро­ма
веч­но к се­бе от се­бя воз­вра­щать­ся.

Хо­дит го­да­ми ту­да и об­рат­но,
и по­мо­гая ему вы­брать пе­ленг,
пе­ре­кли­ка­ют­ся, слов­но два бра­та,
бе­рег та­ман­ский и кер­чен­ский бе­рег.

Ма­шут друг дру­гу вет­вя­ми де­ревья —
не­рас­тор­жи­мо зем­ное на­ча­ло.
Нитью не­зри­мой люб­ви и до­верья
свя­за­ны два чер­но­мор­ских при­ча­ла.

Ни­точ­ка эта во­век не пре­рвёт­ся,
пе­ред лю­бой усто­ит не­по­го­дой.
К ней при­кос­нись — и она от­зо­вёт­ся
са­мой за­вет­ной се­реб­ря­ной но­той.


***

В ды­ря­вом кар­ма­не мо­не­ту най­ду,
за­бро­шу её с па­ра­пе­та —
и вы­не­сут вол­ны
мор­скую звез­ду,
и све­том на­пол­нит­ся ле­то...
Да здравст­ву­ет са­мый
вол­шеб­ный об­мен,
ка­кой толь­ко мо­жет слу­чить­ся!
Я день­ги и рань­ше
ко­пить не умел,
те­перь уже позд­но учить­ся.
Вы мо­же­те ты­щу
со­брать по руб­лю?
Про­си­те дру­гую у Бо­га!
А я по­це­луи лю­би­мой коп­лю
и вдвое бо­га­че лю­бо­го.
Смот­рю на де­ревья и на об­ла­ка,
хо­жу по тра­ве и бе­то­ну,
Мне к ста­рос­ти нуж­но
лишь два пя­та­ка,
и то не се­бе, а Ха­ро­ну.

                                      2008


Зем­ля ти­ха и мол­ча­ли­ва.
Дожди со сне­гом по­по­лам.
Зи­ма про­хлад­на, слов­но сли­ва,
С ту­ман­ной дым­кой по кра­ям.

У юж­ных зим осо­бый за­пах,
Осо­бый вид, осо­бый вкус.
Пла­тан в се­реб­ря­ных на­кра­пах
И мин­да­ля цве­ту­щий куст.