Детский отдел

Константин Прозоров
Мальчик
Шёл урок. Часы тикали. Учительница сидела за столом, делая заметки. Мел чирикал. Дети у доски что-то вспоминали. Мальчик скучал. В мечтах он уже играл с друзьями за школой, они развертывали шелестящие шоколадки и учили уму-разуму мудреных зубрил.
— Может, запустишь в нее самолетиком? — сосед Васька тоже хотел экшена в классе.
— Отвянь, без тебя разберусь, — мальчик вырвал тетрадный лист, разгладил его и получился самолетик. Метнул его — он как назло, врезался в стену, не долетев до учительницы. Но она была слишком занята, чтобы это заметить.
Урок начался десять минут назад, но слушать учительницу и одноклассников мальчику не хотелось. Он мечтал. Как придет домой и побьет Машку. Она будет рыдать, побежит жаловаться. Сестра такая мерзкая. Отняла у него всю любовь, когда родилась.
— Может, музыку включишь? — Васька тряс его за плечо.
— Тронешь еще раз, не досчитаешься зубов, — ударил Ваську в живот. Тот затих.
Мальчик хотел извиниться, но когда Васька захныкал, разозлился сильнее. И добавил ему по голове.
— Слюнтяй!
Он отвернулся и посмотрел на учителя. Как бы она не заметила хныкающего Васьки.
Мальчик прилег на парту. Цокнул языком. Вспомнил, что надо выгуливать шавку сестры. Ничего, он выйдет и снова надает ей, а потом привяжет где-нибудь.
Прошло пятнадцать минут. Мальчик решил пройтись.
— Алина Антоновна, можно выйти?
— Выйди, — она говорила с ненавистью в голосе. — Из тебя ничего не выйдет, — добавила она, вроде сама себе, но чтобы все слышали.
Мальчик пошёл к двери. Возле папоротника он поскользнулся. Класс засмеялся. Поднялся — и его взгляд упал на записку в основании папоротника: «Не выходи!».
«Вздор»- Поднял записку и порвал ее.
— Может, тебе никуда не ходить? Ударился ведь, — Алина Антоновна сказала мягким голосом.
Он отвернулся и пошел.
— Не ходи, — ему показалось, кто-то позвал его по имени. Он обернулся. Класс молча смотрел на него.
— Это смешно? Кто это сделал?
Все сидели, потупив взгляд.
— Ты ударился головой, присядь, — Алина Антоновна махнула рукой на свободное место.
Мальчик прикоснулся к ручке. Дверь заклинило, он дернул. Она со скрипом подалась. И вот он по ту сторону. Дверь захлопнулась. Щелчок крякнул.
— Это еще что? — мальчик дернул ручку снаружи, дверь не поддалась. — Они закрыли ее! — он пнул дверь, она затряслась, но как мальчик ни бил ее, она не открывалась. — Все равно откроете.
Мальчик медленно пошел по коридору. Что-то жужжало. Толстая муха летала под потолком, возле пыльной лампы.
— Почему так пыльно? — мальчик раздраженно осмотрелся и поплелся дальше.
Дойдя до конца коридора, он выглянул на лестницу. Никого не было.
Прозвенел звонок, но как-то тихо, заедая. На середине мелодии заглох. Синие искры сыпались из лампы в туалете. Только сейчас он понял, в школе слишком тихо.
Он решил разыграть учителя по физике Алексея Ивановича. Подбежав к его двери, постучал. Потом кинулся за угол. Никто не вышел. Вернулся к двери и приник к ней. Что-то разбилось. Мальчик спрятался, снова вернулся и открыл дверь. В классе никого не было. На полу лежала разбитая колба.
— Если колба разбита, ее кто-то разбил.
Обошел комнату, заглянул в лаборантскую. Тишина. Вышел. Открыл другой кабинет. Пусто. Ещё один — пустота.
— Это розыгрыш? — мальчик громко закричал.
Эхо пробежало по коридорам.
Обошёл школу. Понял, что единственный кабинет, в котором слышались тихие голоса, был кабинет, из которого он вышел вначале. Мальчик так и не смог его открыть. Сбежав по лестнице, подошел к шкафу с ключами. Ключи от всех кабинетов были, кроме его класса.
— Точно розыгрыш! Всем пока, я домой! — эхо пролетело по первому этажу.
Он вышел на улицу. Рыжее солнце улыбалось ему, играя тенями домов. Машины стояли, людей не было. Мальчик присел на ступеньки школы. Он смотрел на вывеску: «Будьте людьми, будете счастливы! Школа гордится Вами!».
Мальчик поднялся и пошел домой. В квартале от своего дома он услышал глухие ржавые звуки.
— Карусель! — мальчик обрадовался побежал на площадку.
Карусель крутилась, кто-то был на ней только что.
— Кто-нибудь! Ответьте! Прошу!
Тучка голубей шелестя перелетела с одной крыши гигантского дома на другую.
Дома никого не было. На плите стоял свистящий чайник. Белый шум из телевизора добил его. Мальчик с размаху ударил по экрану. Телевизор качнулся и упал. Снова тишина.
— Надо открыть эту дверь!
Он побежал в школу.
Открыл входную дверь. На ощупь включил свет. Никого. И вот он, их кабинет. Голоса. Обрушился на дверь. В кабинете громко переговаривались. Мальчик отчетливо услышал: «Это он! Заходи!». Удар плечом. Еще удар. Щепка попала в глаз. Голоса засмеялись.
— Нет! — он отчаянно тер слезящийся глаз.
— Слюнтяй!
Дверь открылась, замок с лязгом упал.
На партах, повернувшись к учителю, лежали гладкие белоснежные скелеты.
Он был один. В пустом мире.