Быльки

Валерий Веларий

​

Худрук, сом и трубка

​

Ули­цы пол­ны не­су­раз­ных не­ожи­дан­нос­тей. А в жиз­ни всег­да есть мес­то то­му, что и не сра­зу ши­ба­нет в моз­ги. А уж в ми­ре сце­ны, да и про­чих ис­кус­ств, при­клю­ча­ет­ся столь­ко все­го! По­рой ну, пря­мо-та­ки мис­ти­чес­ки-не­по­зна­ва­е­мо­го. По­рой та­ко­го, что жи­во­ти­ки на­до­рвешь. А нач­нешь за­пи­сы­вать или рас­ска­зы­вать, так и тя­нет объ­яс­нить и про­яс­нить, и это уво­дит в та­кие деб­ри, что уже и сам не пом­нишь: как бы­ло на са­мом де­ле? Ни­ко­му еще не уда­ва­лось опре­де-лить: в ка­ких про­пор­ци­ях сме­ши­ва­ют­ся (или не сме­ши­ва­ют­ся) прав­да жиз­ни и прав­да ис­кус­ст­ва. Лю­бой рас­сказ­чик... он как ска­зи­тель: зуб го­тов дать на от­се­че­ние и да­же го­ло­ву, что все бы­ло так, как он по­ве­дал. Отве­ча­ет за каж­дое сло­во! Да толь­ко, отве­ча­ет ли? Вот так и ста­ли, как у лю­бо­го на­блю­да­те­ля жиз­ни, скла­ды­вать­ся эти ис­то­рии. В них по­рой упо­ми­на­ют­ся подлин­ные на­зва­ния мест дейст­вия и име­на участ­ни­ков. Но по­рой скры­ты. Вза­и­мо­дейст­ву­ют лю­ди и жи­вот­ные. Со­бы­тия про­ис­хо­дят в этом ми­ре и не со­всем в этом. Хо­тя в ос­но­ве каж­дой ис­то­рии — то, что слу­ча­лось в дейст­ви­тель­нос­ти. По­то­му опре­де­лил я их — не бы­ли или бы­ли.

​

​

В од­ном из по­пу­ляр­ных мос­ков­ских те­ат­ров — его худ­рук очень лю­бим зри­те­ля­ми еще и как ак­тер. Но он не толь­ко по­пу­ляр­ный мас­ти­тый ар­тист. О нем бук­валь­но всем из­вест­но, он за­яд­лый ры­бак, а так­же це­ни­тель хо­ро­ших та­ба­ков и ку­ре­ния тру­бок. И луч­ший по­да­рок ему — ку­ри­тель­ная труб­ка. У не­го их те­перь столь­ко... Если вы­ло­жить в ряд и за­па­лить, то лю­бой не­при­я­тель, да­же тот, ко­то­рый еще не зна­ет, что хо­чет быть аг­рес­со­ром, за­ра­нее от­ка­жет­ся от та­кой идеи и бе­жит ку­да гла­за гля­дят от это­го ар­тил­ле­рий­ско­го ар­се­на­ла.

За­чем ему столь­ко тру­бок? Он ни­ког­да не при­зна­ет­ся, что на са­мом де­ле — про за­пас.

Как од­наж­ды го­ло­дав­ший по­том всю жизнь пря­чет «на чер­ный день» су­ха­ри под по­душ­кой, так и этот ар­тист со­би­ра­ет... пар­дон, ми­лос­ти­во при­ни­ма­ет в по­да­рок!.. всё но­вые труб­ки. Что­бы всег­да бы­ли под ру­кой смен­ные, если ос­нов­ная за­ги­нет

Го­во­рят, что по­во­дом по­слу­жил сле­ду­ю­щий слу­чай.

Как-то си­дит этот за­ме­ча­тель­ный ак­тер на сво­ем рас­клад­ном и на­дув­ном ры­бачь­ем стуль­ча­ке... меж­ду про­чим, по­да­рок от са­мо­го Хон­не­ке­ра (кто не зна­ет или уже за­па­мя­то­вал, мо­жет про­све­тить­ся в Ви­ки­пе­дии)... да, так вот устро­ил­ся этот ак­тер на лю­би­мом бе­реж­ку, где-то во глу­би­не Вал­дая, по­са­сы­ва­ет тру­боч­ку, а рыб­ка стя­ги­ва­ет­ся в куч­ки, и там, в этих не­санк­ци­о­ни­ро­ван­ных пи­ке­тах, раз­го­ра­ют­ся дис­кус­сии: ло­вить­ся и от­дать­ся се­год­ня сра­зу или спер­ва на­ню­хать­ся?

Нын­че жи­вая при­ро­да про­пи­та­на фиг зна­ет ка­ки­ми по­рож­де­ни­я­ми ци­ви­ли­за­ции. В том во­до­е­ме, от по­сто­ян­ных кис­лот­ных дождей, за­ле­та­ю­щих дым­ных туч, на­со­сав­ших­ся вся­кой дря­ни над за­вод­ски­ми тру­ба­ми, от бес­ко­неч­ной гуль­бы ны­неш­них ры­бо­лю­бов с дым­ны­ми бар­бекью и во­ню­чи­ми си­га­ра­ми (хо­чет­ся им ко­сить под на­сто­я­щих ка­риб­ских бу­кань­е­ров!)... ры­бо-рачье на­се­ле­ние дав­но ста­ло ни­ко­ти­но­во-за­ви­си­мым. Кон­крет­ные ни­ко­ти­но­вые нар­ко­ма­ны! Мин­здрав не зря пре­дуп­реж­да­ет: пас­сив­ное ку­ре­ние — злее, чем...

Да. И как толь­ко наш ак­тер на­чи­на­ет за­па­лять на бе­ре­гу труб­ку, так вся жив­ность сра­зу сплы­ва­ет­ся ту­да: хо­чет­ся, на­ко­нец, нюх­нуть вкус­но­го дым­ка! Ото­всю­ду не­сет фе­но­ла­ми, фрео­на­ми, ди­ок­си­да­ми... А наш це­ни­тель утон­чен­но­го ку­ре­ва серь­ез­ный ма­чо, не ста­нет смо­лить де­шев­ку. Нюх­нешь аро­мат до­ро­гой та­бач­ной сме­си, про­пи­тан­ной флю­и­да­ми ягод, виш­ни... ви­на, конь­я­ка... Бла­женст­во! А там — хоть на иг­лу, хоть на жив­ца, хоть на го­лый крю­чок. Пусть врут, что пе­ред смертью не на­ды­шишь­ся. Хоть раз в жиз­ни! Пол­ны­ми жаб­ра­ми!

И вот все они тут. За­мер­ли. Ти­хо так ше­ве­лят жаб­ра­ми и плав­ни­ка­ми. Ры­ба­ки ду­ма­ют: хор-ро-оший при­корм по­до­бра­ли сёд­ни! А меж тем из при­бреж­ной те­ни мед­лен­но всплы­ва­ло тем­ное те­ло. Нет, это бы­ла не шпи­он­ская под­вод­ная лод­ка, про­крав­ша­я­ся че­рез центр зем­ли. И не за­топ­лен­ная скот­ни­ка­ми ка­нист­ра сме­та­ны, укра­ден­ной с кол­хоз­ной фер­мы в те вре­ме­на, ког­да еще бы­ли кол­хо­зы, а ко­ро­вы, пусть по чуть-чуть, но до­ились на­сто­я­щим мо­ло­ком, а не по­рош­ко­вой смесью... Это всплы­ва­ла из за­са­ды спи­на ста­ро­жи­ла — со­ма.

Справ­ка для тех, кто не зна­ет: со­мы лю­бят хва­тать за но­ги во­доп­ла­ва­ю­щих — и ма­лень­кую птич­ку, и боль­шу­ще­го гу­ся, и да­же ку­паль­щи­ка. И, как кро­ко­дил, — сра­зу на дно.

А наш ак­тер и худ­рук, оку­тан­ный аро­мат­ным об­ла­ком, бла­жен­но улы­ба­ет­ся: вот сом, млея от счастья при ви­де лю­би­мо­го ар­тис­та, неж­но це­лу­ет его в лоб, — и, улы­ба­ясь еще са­мо­заб­вен­нее, чем ку­мир, — сам кла­дет се­бе блес­ну под язык... И, жерт­вен­но под­се­кая сам се­бя, вы­дер­ги­ва­ет спин­нинг из рук ры­ба­ка со страш­ным гро­хо­том!

Ак­тер-ры­бак в ужа­се про­снул­ся: труб­ка вы­па­ла изо рта и ух­ну­ла со страш­ным плес­ком ... То есть она ух­ну­ла в пасть под­плыв­ше­го со­ма. А уж он со страш­ным плес­ком...

Ни­ког­да не до­во­ди­лось по ошиб­ке за­су­нуть в рот го­ря­щую па­пи­ро­су не тем кон­цом? Или, к при­ме­ру, в спеш­ке и вож­де­ле­нии за­бро­сить в глот­ку пе­че­ную кар­тош­ку пря­мо из ог­ня? Ну, по­про­буй­те. А я на вас по­смот­рю.

Бед­ный сом, как дель­фин в цир­ке, стоя на хвос­те и хло­по­ча плав­ни­ка­ми по пу­зу, про­мчал­ся по мел­ко­во­дью и по-над ому­та­ми и за­од­но ра­за два пе­ре­чер­тил пес­ча­ную ко­су. И рух­нул в глу­би­ны, ши­ро­ко ра­зе­вая пасть. Но пра­виль­но рас­ку­рен­ную труб­ку так вот враз не за­га­сишь! Го­во­рят, всю ту не­де­лю не толь­ко по во­до­е­мам Вал­дая, но и по все­му Бе­ло­морью и Бал­ти­ке сер­фин­ги­с­ты но­си­лись на вол­нах, ка­ких не на­го­нят и цу­на­ми. Со все­го све­та экстре­ма­лы сле­те­лись! Но счастье кон­чи­лось вмиг, как и на­ча­лось.

Рыб­ки ти­хо за­лег­ли на дно. Мо­жет, пас­сив­но на­ку­ри­лись. Ра­ки — те и во­все не вы­ла­зи­ли. Они не лю­бят мут­ную во­ду. В об­щем, кле­ва не бы­ло.

А кол­ле­га и луч­ший друг на­ше­го ак­те­ра и худ­ру­ка, на­учив­ший его за­бра­сы­вать спин­нинг, по­да­рил ему не но­вую труб­ку, а креп­кий шну­рок. Труб­ка, при­де­лан­ная кон­тор­ской скреп­кой к шнур­ку, опле­та­ю­ще­му шею, да­же вы­пав изо рта хо­зя­и­на, оста­нет­ся в его вла­де­ни­ях и ни­ку­да пре­да­тель­ски не сги­нет.

Ни к че­му нам цу­на­ми на Бал­ти­ке! Ведь если, не дай бог, что — за­льет всю Гол­лан­дию, как ста­рую — в Ев­ро­пе, так и Но­вую — под Пе­тер­бур­гом.