Дмитрий Хвостов

Борей свирепыми крылами

Шумя, в подсолнечной летит,

Колеблет гордыми дубами,

Ярится, злобствует, свистит;

Природу люто обнажает,

Ея всю прелесть поражает,

Ковры зелены и цветы

Лишаются сиянья, блеска

Средь звуков грома, молний треска

Грядешь на царство, Осень, ты.

Как давно возникла графомания? Наверное, она была всегда. В среде графоманов встречаются известные и популярные в прошлом имена. Одним из первых графоманов можно назвать, к примеру, римского писателя Гигина, который всего-навсего взял и переписал мифы, собранные каким-то греческим эрудитом. И поставил под ними свою подпись.

Родоначальником отечественной графомании принято считать Дмитрия Ивановича Хвостова:

Нельзя прославиться чужими нам трудами;

Виной себе хулы, или похвал, мы сами.

Пусть образ мой внесут туда, где Россов Царь

Щедротою своей воздвиг олтарь…

О, старые добрые времена! Тогда откровенный и воинствующий графоман был все-таки не так распространен, как сейчас. И, кроме того, он был, ну если и не общественно полезной фигурой, то бесспорно существом в некотором роде необходимым. Поскольку, как писал Ф. Ф. Вигель в своих «Записках»:

«Вошло в обыкновение, чтобы молодые писатели об него оттачивали перо свое, и без эпиграммы на Хвостова как будто нельзя было вступить в литературное сословие; входя в лета, уступали его новым пришельцам на Парнас, и таким образом целый век молодым ребятам служил он потехой».

Справедливости ради стоит сказать, что все же граф Дмитрий Иванович был эрудитом. За его плечами Московский и Страсбургский университеты, да еще помимо всего прочего титул графа Сардинского Да, жанровый его диапазон был обширен, но все же басни у него — собственного сочинения:

Лесной вельможа Волк однажды заболел:

Неосторожно ел

И подавился,

И сил лишился

Кричать, чтоб вытащили кость.

Нежданный гость,

Журавль случился…

А вот Иван Андреевич Крылов «заимствовал» некоторые из сюжетов у Лафонтена. К примеру, «Волк и ягненок», «Стрекоза и Муравей», «Ворона и лисица», «Лягушки, просящие царя», «Лев и Мышь» и многие другие. Так почему сановному Хвостову не прощали того, что сходило с рук библиотекарю Крылову?

Кстати, знаменитый сюжет басни «Стрекоза и муравей» был «заимствован Крыловым из французского. У Эзопа и Лафонтена вместо стрекозы была цикада. Кроме всего прочего муравей во французском женского рода. Да и смысл басни в другом. Русский муравей поступил со стрекозой жестоко, по сути отказав в помощи и оставив умирать в голоде и холоде.

Дмитрий Иванович поверял свой талант другим макаром:

Боятся сильного, гнушаются лжецом,

Страмцом.

Клоп гордый некогда, свирепа льва кусая

И вонь несносную вокруг себя бросая,

Кичился, чванился: смотри, каков мой гнев!

Меня боится лев!

А лев сказал: «Пожалуй, не хвалися

И льва к клопу не применяй;

Как хочешь, так кусай и злися,

Но только не воняй!»

Дмитирий Иванович Хвостов может по праву считаться классиком. И таковым он и является. А пальму первенства у него давно и прочно перехватили нынешние лауреаты «Большой книги», «Ясной поляны», прохоровский «Нос"и прочая.

Граф Дмитрий Хвостов родился 30 июля 1757 года!