Из колена Аввакумова

К 100-летию Федора Абрамова

(окончание)

3

На дру­гое ле­то я, как толь­ко при­ехал на ро­ди­ну, от­пра­вил­ся в Кой­ду про­ве­дать ста­ру­ху. В низ­кой, на ста­рин­ный ма­нер из­бе — без обо­ев, без бе­лил, без за­на­ве­сок, од­но зо­ло­тис­тое де­ре­во — ме­ня встре­ти­ла дочь ста­ру­хи, то­же уже ста­ру­ха, та са­мая Мат­ре­на, ко­то­рую в прош­лый раз, си­дя на брев­не, под­жи­да­ла ее мать. Са­мой Со­ло­меи в жи­вых уже не бы­ло — она умер­ла вес­ной ны­неш­не­го го­да. — Хо­ро­шо по­мер­ла, — на­ча­ла рас­ска­зы­вать Мат­ре­на, то и де­ло вы­ти­рая сле­зы со сво­е­го прос­то­ва­то­го, бес­хит­рост­но­го ли­ца. — Лег­кая смерть бы­ла. Пас­ку встре­ти­ла, раз­го­ве­лась, а там уж и ан­де­лы при­ле­те­ли, кон­чи­лись зем­ные стра­данья. — Ну а все же, как это бы­ло? — Как умер­ла-то? А вот си­де­ли тут за сто­лом, раз­гов­ля­лись, она и го­во­рит мне: «Схо­ди-ко, го­во­рит, за ста­ру­ха­ми, прос­тить­ся хо­чу». — «Что ты, го­во­рю, ма­ма, ни­че­го-то вы­ду­мы­ва­ешь?» — «Иди, го­во­рит, зо­ви да по­ше­ве­ли­вай­ся. Жи­во у ме­ня!» Еще ост­раст­ку мне да­ла. Ну, при­шли ста­ру­шон­ки. Ма­ма на но­ги под­ня­лась, тут вот си­де­ла, на лав­ке, вста­ла ли­цом к ико­нам, пе­ре­крес­ти­лась. «Вот, го­во­рит, ско­ро пред­ста­ну пе­ред гос­по­дом бо­гом, не греш­на пе­ред лю­дя­ми. Че­рез всю жизнь, го­во­рит, со сло­вом гос­под­ним на ус­тах про­шла». А по­том— ста­ру­хи и в се­бя прий­ти не успе­ли — лег­ла пря­мо на пол вот так вот, гла­за­ми к бож­ни­це, ру­ки на грудь крест-на­крест, да и по­мер­ла. Ну дак уж ста­ру­хи и ба­бы по­том на ко­ле­нях пол­за­ли пе­ред ма­мой. «Прос­ти, прос­ти, го­во­рят, Со­ло­ми­да. И нас прос­ти, и всех прос­ти, кто пе­ред то­бой со­гре­шил. Мы ведь, го­во­рят, всю жизнь те­бя топ­та­ли да пи­на­ли, де­тям тво­им житья не да­ва­ли, а те­перь, го­во­рят, ви­дим: свя­тая меж нас жи­ла». Что ты, как не свя­тая. Икот­ни­цы-то по­ми­ра­ют — по це­лым дням кри­чат да кор­чат­ся, бе­сы му­ча­ют. А тут ведь как го­лу­бок вздох­ну­ла. Смертью, смертью ма­ма оправ­да­лась пе­ред все­ми. Смертью сво­ей сня­ла с се­бя и со всех нас по­на­прас­ли­ну. Под ве­чер Мат­ре­на про­во­ди­ла ме­ня на клад­би­ще, та­кое же ста­рое и за­пус­тев­шее, как са­ма де­рев­ня, и я дол­го сто­ял у пес­ча­ной мо­ги­лы со све­жим, еще не об­вет­рен­ным сос­но­вым стол­би­ком, на ко­то­ром не бы­ло ни еди­ной бук­вы, ни еди­но­го зна­ка.

Федор Абрамов, 1978 год