Пожелтевшие листы бумаги, машинописный текст, дата в правом верхнем углу… Пробежали отведенные полсотни лет. Издать, отбросить в сторону, уничтожить? Сложно принять решение!

            Нахлынули воспоминания. Живые глаза, подтянутая фигура, твёрдая речь: старик выглядел вполне пристойно для восьмого десятка. «Профессор»: так его звали в футбольном мире – иногда иронично, чаще высокопарно, но всегда с подчёркнутым уважением. Тяжёлые поражения, временная опала, преклонный возраст – всякое случалось, не задевая авторитет мэтра. Николай Степанович Татаринов возвращался из небытия и пестовал новые команды.

            Множество известных игроков и наставников низвергла футбольная богиня в пропасть позора. Их ждало забвение, но подобная судьба обошла великого тренера.

            Комплекс упражнений, немного интуиции, малость удачи и много терпения – успех придёт: убеждение многих профессионалов. Татаринов не отрицал важности всего этого, но для решения больших задач нужен иной подход. Из раза в раз звучат слова, набившие оскомину… Поле с кочками, мяч круглый, судья предвзятый, в следующей игре повезёт больше – паровоз стоит или катится под гору.

            Футбол – не только зрелище, а сложная наука, случайности лишь дополняют схемы игры, сливающиеся в стратегию. Такое реноме отличало этого специалиста от других тренеров. Проверенные методы организации игры и новые достижения медицины приводили его команды к чемпионствам и величию; требовались, конечно, годы, но чай не последний раз играем.

            Начинающего спортивного журналиста Игоря Малкова мучил безответный вопрос. Идеи «профессора» – просчитанный путь к любой футбольной вершине, одна незадача – широко не применяется, так и терпят отечественные команды неудачи, постоянно надеясь на чудо. Поставить Татаринова у руля главной команды страны – совершить рывок к мировому чемпионству, но начальство проявляло удивительное упорство: двери сборной закрывались для Николая Степановича.

            Игорь пытался взять интервью у мэтра, но всякий раз получал отказ. Тема пресекалась в зародыше, дальнейший разговор был лишён смысла.

            Почему мы не покорили футбольный Олимп? 

            Впрочем, Малков не отступал, а «профессор» сдался, поставив условие – не издавать запись беседы в ближайшие полвека. Годы, видимо, брали своё, старик не хотел уносить тайну в могилу.

            Завязался интересный разговор. Татаринов живо описывал трудности и радости первых тренировок, холодные раздевалки без элементарных удобств, со слезами на глазах вспоминал друзей и эйфорию от первых трофеев.

            Когда же дошла очередь до главного вопроса, улыбка сразу исчезла, губы поджались. Странный огонёк горел в глазах «профессора»: то ли тщательно взвешивались слова, то ли вновь нахлынули воспоминания.

            «Виною один матч», – произнёс, наконец, тренер.

            Сокрушительное поражение, исчезнувшая уверенность… Как всё понятно и запутанно одновременно! Нет связи между прошлой неудачей и нынешним поколением, не испытавшим ушат холодной воды на собственной шкуре, но упорно отвергающим мысли мудрого предшественника.

            Татаринов окончательно сбил Малкова с толку.

            «Мы выиграли, иначе было нельзя…».

            Стояло лето недоброго тысяча девятьсот тридцать седьмого. Николай Татаринов не думал о настоящем, а грядущее виделось в розовом цвете. Интересная работа, известность и уважение: что ещё нужно ему для счастья? Кропотливый труд недавно принёс первые плоды: желаемое чемпионство случилось, утёрли-таки нос «непобедимым» конкурентам!

            Приезд сборной Асконии, одной из лучших в Европе, казался шикарным шансом доказать преимущество советской школы. Увы, первые матчи показали обратное. Мяч словно прилипал к ногам зарубежных корифеев, а «радиоуправляемые» передачи всегда находили партнёров. Ну а тактика… слов нет. Татаринов восхищался тонкой музыкой игры, отлаженному до винтика управлению ритмами защитных и атакующих действий.

            Николай работал без перерывов: листы блокнота, исчерченные схемами и исписанные цифрами, давали хорошую пищу для серьёзной умственной работы. Грядущий матч подопечных с грозным соперником вовсе не казался чем-то страшным: проиграем, без сомнения, но подумаешь, какая трагедия! Такие поражения – пролог к большим победам.

            Его разбудил ранний утренний звонок. «Срочно собирайте команду, нас ждут!» – кричал глава федерации. Истеричные нотки, сбивчивые фразы начальника не давали повода усомниться, насколько серьёзно дело. Игроков и тренера, пускай и чемпионов, не зовут в такое место по пустякам.

            Они зашли в большой кабинет и встали скученно у двери. Плотные шторы, не пропускающие свет, стол с зелёным сукном, письменные принадлежности, аккуратно сложенные брошюры: недорогое убранство лишь дополняло зловещую обстановку. Спиной к посетителям стоял сутулый невысокий человек, не сразу обративший внимание на вошедших. Минуло несколько тягостных мгновений – он, наконец, повернулся и, подойдя к столу, пронзил гостей желтым взглядом. 

            «Так что нам делать со сборной Асконии?»

            Тренер заговорил. Противоядие пока отсутствует. Соперник гораздо сильнее по всем показателям. Отечественная футбольная машина лишь недавно начала движение, отставание постоянно сокращаетcя. Лет через десять-пятнадцать ситуация изменится: тогда уже чванливые иностранцы будут смотреть в нашу убегающую спину. В общем, победить эту команду сейчас невозможно. Основы грядущего успеха заложены, а такие матчи важны не цифрами на табло, но неоценимым опытом: виктории же непременно придут. Современные научные методики, комфортные условия работы, командный дух – всё на нашей стороне, надо лишь набраться терпения.    

            Повисло молчание. Создалось впечатление, что сказанное даже пропущено мимо ушей. В конце концов, что такое один футбольный матч, да и насколько страшен соперник для огромной страны, коли бой предстоит потешный, а не настоящий?

            Сутулый заговорил: удивительные слова лились из его уст! Николай Татаринов не верил ушам: он не просто слушал со всем вниманием, но и выводы сделал правильные. Грамотные методики, подкреплённые серьёзной научной и материальной базой, без сомнения, важны для достижения результата. Условия для тренировочного процесса? Они оставляют желать лучшего, не спорьте, слежу за информацией с мест. Сложно, ох, как сложно, шлифовать умения под дождём и снегом, не имея возможности отогреться в раздевалках с сырыми стенами! И спортивный статус стыдливо называем «любительским»…Так что плохого в профессии футболиста, если существуют профессии актёра, писателя, художника, по праву уважаемых?

            Наступило желанное облегчение. Все страхи напрасны, осталось лишь дождаться конца разговора, искренне поблагодарить хозяина кабинета и снова окунуться в работу.

            А вождь говорил без спешки и эмоций:

            «Развитие футбольной науки отложим на несколько дней, а завтра…»

            Он принял доводы специалиста или играл в кошки-мышки? Опять произошло возвращение к будущему поединку с ожидаемым плачевным результатом. Беседа не закончена? Снова сковал страх... Люди внимали каждому жесту владыки, ожидая окончательного решения.

            Сутулый переводил взгляд с одного человека на другого, пока не остановил, наконец, на Татаринове: тысячи пут словно спеленали тренера, парализовав. Слегка двигая усами, вождь смотрел снизу вверх на Николая. Приказ взорвался в наэлектризованном воздухе кабинета: «Необходимо одержать победу или занятия футбольной наукой доверят другим».

            Летний день угасал, унося последние крупицы надежды. Пришла пора разбредаться по домам, а плана на игру всё не было. Паника овладела командой. Все известные доселе схемы отбрасывались. Методики, созданные бессонными ночами, начали приносить успех в поединках с отечественными конкурентами, но сейчас явно не тот случай. Наставник осознавал очевидное: победить можно, но не завтра и даже не через год. Его новации внесли живую струю в любимое дело, это признаётся многими, но Николай Татаринов знал иное: футбол лишь часть большой науки, не отделимая от её законов.

            Пробежать десятилетие в один день немыслимо – требование сутулого человека невыполнимо.

            И вдруг тренера осенило: команде предстоит жить по новым правилам, не потеряв веру в наставника. Яблоко созрело, язык развязался. Класс соперника выше, тут ничего не попишешь. Стандартные и иные схемы игры, покровительство судей и даже удача не переломят ситуацию – слишком велика разница. Лишь одно – наш союзник.

            Татаринов остановился. Шокирующие слова слетят сейчас с губ, нет иного выхода! Итак, лихие ветра занесли эту сборную в наши края, но завтра асконцы выйдут на очередной матч, не более, сколько таких ещё будет… Нам же предстоит игра с величайшей ставкой – сражение за свою жизнь, или… 

            «Может быть, не ясно значение ИЛИ?!»

            Уныние ушло, огонёк надежды пробежал по лицам. Футболисты не понимали смысла: да пускай говорит, потерпим немного, коли в конце узнаем рецепт успеха!

            Общие фразы произнесены, настала очередь установки на матч. Не давайте им спокойно работать с мячом, постоянно нагнетайте темп. Сверхусилие одного впереди даст маленькую передышку для другого сзади – и далее по кругу. Выносливости хватает минут на пятнадцать-двадцать такой игры, помню, говорил, не отрицаю… но вам всё равно надо обязательно продержаться до финального свистка, иначе помните про или…

            Ночь окутала базу, футболисты разошлись по домам, только тренер предавался тягостным мыслям. Нет хорошего завершения у этой истории! Если Аскония одержит верх, мы умрём. Осталось уповать на отчаяние… Ребятам нечего терять: разница должна исчезнуть хотя бы на одну игру, ну а далее случится короткий отечественный триумф и медленная гибель любимого дела.

            Татаринов повернулся к портрету. Фотография мало походила на сегодняшнего собеседника. Измученный и разбитый, наставник чемпионов обратился к бесплотному визави.

            «Большой бедой отольются антинаучные проекты любой ценой».

            Живительный мрак сгустился за окном: можно приподнять шторы. На тысячи километров вдаль простиралась страна, подчинённая магической воле. Стопка свежих газет на зелёном сукне, очередные оды и рапорты… умрёшь от скуки! Один заголовок всё же задержал внимание: «Великая победа советского спорта, сборная Асконии повержена». Раздражение отправило скомканную газету в корзину. Идиоты и подхалимы лезут из кожи вон, а главного не видят: сделан очередной шаг к пропасти. Нельзя обойти бездну, нет и дороги назад.

            Стремление к первенству вело будущего вождя с юных лет. Времени отведено человеку мало, да и используется оно скверно. Строгие наставники вбивали в голову догмы, а мудрые учили следовать законам, существующим сотни лет. То и другое – чуждо, то и другое уводило с главной дороги. Трудно, ох как трудно разобраться в собственном предназначении! Догадка лежала рядом, он каждый день прикасался к ней. Плоди чудеса, как Иисус, и станешь великим!

            Волшебство неосязаемо, да и постичь эту науку невозможно: нет таких университетов, не пишут таких учебников. Лишь обстоятельства, словно в насмешку, вознесли на самый верх, дав карты в руки. Бездействие губительно: сегодня ты – первый, а завтра сброшен с пьедестала, забыт, да и то в лучшем случае.

            В советской стране диво превратилось в норму. Субстанция времени ушла в сторону, уступив дорогу отрицанию всех известных законов развития. Очарованный народ – тут и газеты с рупорами радиостанций постарались – поверил. Да и сложно думать иначе, когда будто по мановению волшебной палочки растут огромные комбинаты и взлетают в небо невиданные стальные птицы. Население отказалось от «проклятого прошлого» с царями и императорами. Сладкий воздух надежды пропитал не только воду и землю, но и сознание. Сказка – стержень существования и путеводная звезда одновременно: так не бывает, но иначе жить не получится.

            Одно не учли. Здравый смысл неистребим, он лишь ушёл в подполье. Иссякнет волшебный родник – и чары развеются. Вера в чудо – шаткая опора для авторитета. Иные пути имеются (тут и спорить нечего!), известные и правильные. Они ведут к лучшему будущему нескорой окольной дорогой. Те трассы требуют иных поводырей и подчиняются законам всемирной науки… нет ему здесь места, вот и мучается душа в попытках защитить ложную колею. Иначе нельзя – такие просёлки идут бок о бок до первого перекрёстка, единственная побежит дальше. 

            Желание понять отечественный феномен напряжёт мозги множества интеллектуалов, которые раструбят миру о гигантской афере. Причина бурного промышленного роста – вопиющий грабёж русской деревни, ну а последствия – миллионы и миллионы смертей. Впрочем, статистика знает: молчание – надёжный капитал.

            Сбылась мечта чародеев всех времён и народов: волшебство не просто осязаемо, оно определяет ритм огромного государства. Запущен невидимый, непрерывно работающий конвейер, штампующий фантастические победы и рекорды. Работа партийного и государственного аппарата нацелена лишь на создание чудес, меняющих жизнь десятков миллионов человек. Та же философия ежедневно вбивается в головы простых граждан. Советские люди могут всё или… Поворачиваешь реки, совершаешь полёты через полюс, набор бесконечен… да, и не болтаешь лишнего, – ты идёшь в ногу со временем. Естество не принимает утопию (ай да характер!), скоро узнаешь значение или.

            Спортсмены победили не соперника, а советский футбол: жажда жизни взяла верх. Научный подход отставлен в сторону – он уступил место слепой вере в реальность невозможного. Нет смысла творить новые теории и проверять их на тренировках до седьмого пота. Слава о «победе» станет передаваться из поколения в поколение, обрастая слухами и домыслами (раскрепощение снизошло на парней, молодцы, показали миру силу родной школы; главное – дух, остальное недостойно внимания), а гениального тренера жаль. Не стоять Татаринову у руля национальной сборной, да и мировой короной владеть иностранцам, тут ясно без провидения. Наш удел – считать упущенные шансы, тараторя отговорки, глядя с горечью в спины команд-победительниц, вовремя вставших на научный путь развития.

            Малков встрепенулся. Решение принято: издать без промедления, слишком много времени потеряно. Колдовство исчезает в лучах дневного света. Люди узнают правду о страшном матче. Чары спадут, глаза откроются – не только у футболистов.

            Иначе нельзя.