«Чем больше я узнаю людей, тем больше люблю собак».
Мари де Рабютен-Шанталь, маркиза де Севинье (французская писательница; 1626–1696)
Знаменитый афоризм Мари де Рабютен-Шанталь, маркизы де Севинье впоследствии в своих трудах повторили Генрих Гейне, Бернард Шоу, Марк Твен, Джек Лондон. Не обошёл его стороной и Артур Шопенгауэр…
Маркиза де Севинье сформулировала его таким образом, что всего лишь по короткому изречению сразу можно угадать горечь пережитого и разочарование, поселившиеся в её раненой душе. А как могло быть иначе, когда молодая женщина, вышедшая замуж по любви, сразу же сталкивается с постоянными изменами мужа. Маркиз Анри де Севинье оказался настолько любвеобильным, что не мог пропустить ни «одной юбки»… Он вступал в половые контакты как с замужними дамами, так и со свободными девственницами. Но однажды его похождения «налево» для него закончились трагично. Один из мужей-рогоносцев вызвал его на дуэль и хладнокровно застрелил.
Молодая маркиза де Севинье с двумя детьми на руках — мальчиком и девочкой — неожиданно стала вдовой. Однако жизнь скоротечна. Дети выросли и покинули родной Париж. Если разлуку с сыном, во многом походившим на отца, мадам де Севинье переживала легко, то с любимой дочерью, переехавшей в Прованс, тяжело. Тем более что видеться стали редко. Спасала регулярная переписка. Более тридцати лет они писали друг другу письма. Многие из них, наполненные острым психологизмом, легли в основу её мемуаров. Так, образованная, начитанная маркиза, хорошо знавшая труды Франсуа Рабле и других великих писателей того времени, проанализировав свою прожитую жизнь и длительное общение с людьми, пришла к выводу, который обрёл литературную форму афоризма.
Так случилось, что в двадцатом году нынешнего — двадцать первого столетия — почти забытый афоризм стал опять актуальным. Едва год начался, как почти на всех телевизионных каналах появились передачи, посвящённые юристу Михаилу Семёновичу Цивину и его супруге — актрисе Наталье Дрожжиной.
Одни, находящиеся в студии, безапелляционно обвиняли супружескую пару в мошенничестве как покусившуюся на добро покойного Алексея Баталова, с которым они последние годы его жизни якобы тесно дружили. Аргументировали просто: у Цивиных в Москве — семнадцать квартир. Захотели прибрать ещё одну. И не где-нибудь, а в Доме на набережной. А ещё с банковских счетов вдовы сняли пятьсот тысяч долларов США. Причём эти говорливые крикуны, как мне стало понятно, по большому счёту совершенно не знакомые с Михаилом и Натальей, не брезговали навесить на них и прочие оскорбительные ярлыки.
Другая, совсем небольшая, часть приглашённых в студию экспертов, темпераментно отстаивала честность и порядочность пары, приводя веские доводы в пользу того, что вдова Баталова и его больная дочь ежемесячно получают от Цивина достойную сумму в триста тысяч рублей и что семья народного артиста СССР ими не обворована и не обижена. И подобные передачи шли по телевидению почти каждый день, получая зашкаливающие рейтинги…
Через некоторое время в новостных передачах переживающим зрителям показали апофеоз поднятой шумихи — грустные кадры доставки Михаила и Натальи на автозаке из следс